Анатолий Вахов - Фонтаны на горизонте

• Название: Фонтаны на горизонте
• Автор: Анатолий Вахов
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1963

"Фонтаны на горизонте" (1958) - заключительная книга трилогии "Китобои". Первая называется "Трагедия капитана Лигова" (1955), вторая - "Шторм не утихает" (1957). "Китобои" - это художественная история отечественного китобойного промысла, история, наполненная драматической борьбой патриотов нашей Родины против иностранных компаний, против браконьеров, шпионов и диверсантов.В основу трилогии положены действительные события. Автор использовал в качестве материала для своего произведения архивы основоположников русского китобойного промысла на Дальнем Востоке капитанов О.Линдгольма, выведенного в романе под именем Лигова, и Дыдымова (Клементьев). Использованы также отчеты русского Географического общества, вахтенные журналы и отчеты китобойной флотилии "Алеут"

---

Бромсет протянул ему табакерку. Человек дрожащими руками набил свою грубую самодельную трубку и, прикурив от поднесенной Бромсетом спички, так сильно затянулся, что у него перехватило дыхание. Он закашлялся, на глазах выступили слезы. Отдышавшись, он извинился:

Простите, господа. Год как настоящего табака не видел.

Как пройти к костру? — повторил свой вопрос Комберг, но человек покачал головой.

До него действительно далеко.

Тогда пригласите полковника Блюмгардта, — сказал Комберг.

Подождите, господа. Кстати, разрешите представиться — Илья Ильич Цесарский!

Цесарский исчез за деревьями. Бромсет и Комберг остались одни.

Я его принял за камчатского дикаря, — пошутил Бромсет, — а он оказывается весьма воспитан и любезен.

Офицер, — напомнил Комберг.

Бывший, — усмехнулся Бромсет.

Будущий, — уверенно произнес Комберг. — Большевикам еще придется с ним встретиться.

Да, он им не простит ни своих лохмотьев, ни своего голода, — согласился Бромсет.

В лесу совсем стемнело, когда к ним в сопровождении Цесарского вышел из-за деревьев низкорослый человек в довольно хорошо сохранившейся бекеше и полковничьей папахе, но без кокарды. Лицо его, старое, с дряблыми обвисшими щеками, было плохо выбрито. Говорил человек басом:

— Господа, я к вашим услугам, — и тут же перешел с английского на немецкий язык, обращаясь к Комбергу — Господин Комберг, я ждал вас раньше, намного раньше. Мои люди слишком измучены, эти вечные страхи, что нас могут обнаружить большевики, совсем нас измотали.

Мы пришли за вами при первой возможности, — извиняющимся тоном ответил Комберг. — Судно ждет вас, чтобы доставить на американский транспорт.

Наконец-то, — радостно вырвалось у полковника.— А я уже, бог простит меня, начинал сомневаться в джентльменстве... Впрочем, это неважно. Я надеюсь, что большевики не осведомлены о вашем подходе к этому берегу.

Нет, — твердо ответил Комберг.

Но Бромсет ощутил тревогу. Откуда она? Да, этот же негр с большевиками пришел. Что-то надо с ним делать. Но Бромсет не сказал о своем беспокойстве.

— Великолепно, господа, великолепно! — похвалил Блюмгардт. — Он поднес левую руку к глазам, посмотрел на ручные в кожаном футляре часы и выругался: — А, черт, уже не видно. Прошу спичку, господа. Я надеюсь, вы богаты спичками, не как мы — каждую раскалываем на две.

Комберг зажег спичку и поднес ее к часам.

Сейчас девятнадцать часов пятьдесят пять минут, — проговорил полковник, и Бромсет увидел выпуклые глаза, в которых холодным блеском отразилось пламя спички. — Мы сможем подтянуть всех людей и груз только к рассвету. Они у нас скрыты в ущелье.

Сорок человек? — спросил Комберг.

Двадцать девять, остальные... — полковник не договорил и перекрестился. — Итак, господа, ждите нас на рассвете! Да, команда ваша надежная? Впрочем, это неважно, когда мои орлы будут на судне, любая команда станет надежной. До 'встречи, господа!

Полковник круто повернулся и скрылся в сумерках, которые уже подступали со всех сторон. Бромсст и Комберг направились к берегу. Там их уже поджидала шлюпка.

Боцман сказал:

— Я уже хотел на поиски идти, думал, что вы заблудились.

Бромсет буркнул в ответ что-то неразборчивое. Он был в затруднении. «Как быть с негром механиком? Единственный выход... Впрочем, я послушаю, что скажут Комберг и Ханнаен».

Шлюпка подошла к судну. Бромсет и Комберг направились прямо в каюту Ханнаена. Капитан листал английскую лоцию. Рядом стояла чашечка со следами выпитого кофе. Ханнаен захлопнул лоцию в тяжелом кожаном переплете с золотым тиснением, аккуратно поставил ее за планку полки, вопросительно сказал:

С удачной охотой?

На рассвете возьмем на борт двадцать девять че ловек и груз, — сказал Бромсет.

— Вы неплохо заработали, капитан Ханнаен. — Комберг развалился на диванчике и закурил.

— Я привык считать загарпуненным того кита, который у меня под бортом кверху брюхом полощется, — угрюмо ответил Ханнаен. — Много груза?

— Ящик—два. — Комберг выпустил струю дыма, и глаза его алчно заблестели. — Груз подороже китового жира.

— Я бы выпил чашку вашего прекрасного кофе, — попросил Бромсет капитана. — Он очень хорошо подкрепляет и дает ясность мысли.

Ханнаен позвонил, вызывая Орацио. Бромсет постучал пальцами по столу и сказал:

Что нам делать с большевистским негром?

Ах, доннер-веттер[26]

доннер веттер - черт возьми (немец.), — выругался Комберг и даже вскочил с диванчика. — Я и забыл об этой черномазой обезьяне.

— За своих парией я ручаюсь, — сказал Ханнаен, подчеркивая тем самым, что он не имеет никакого отношения к Мэйлу и пусть им занимаются Бромсет и Комберг — Негра мне подарил Микальсен.

Старый болван, — вспомнил капитан-директора Бромсет и вернулся к вопросу о Джо: — Что будем делать с негром?

За борт его, — махнул рукой Комберг. — Утопить, а там скажем, что свалился в море во время охоты.

Комиссар не поверит, — покачал головой Бромсет. — Впрочем... — гарпунер разгладил усы, провел ладонью по бороде, у него появилась мысль. — Есть выход! — Юрт от удовольствия засмеялся раскатистым смехом. — Даже без вашего кофе, Ханнаен, гениальные мысли иногда приходят в голову.

Дьявол меня возьми! — воскликнул Ханнаен, — Где пропадает Орацио? Я вытрясу душу из этой старой развалины.

Капитан позвонил снова. Старый итальянец замешкался на камбузе, готовя свежий кофе для капитана, и подходил к каюте Ханнаена в тот момент, когда капитан спрашивал Бромсета:

— Так каким же образом вы придумали отправить на дно этого негра?

Капитан говорил громко, и Орацио хорошо расслышал его. Старик чуть не выронил из рук подноса с кофейником и остановился, не решаясь постучать в дверь. Послышался голос Бромсета:

Негра отправит на завтрак рыбам Скруп!

Этот сумасшедший? — удивился Комберг. — Да негр его одним щелчком с палубы вышвырнет!

У Скрупа удар будет меткий, — засмеялся Бромсет. — На этот раз он не промахнется!

Жаль негра, хороший он механик, — сказал Ханнаен.

Механика в каждом порту найдете, — откликнулся Бромсет.

Орацио обомлел. Теперь он окончательно понял, что речь идет о негре механике, этом большом добродушном человеке, который так дружески улыбается. «О святая мадонна, не дай свершиться злодейству!» — Орацио хотел тут же бежать к Джо, предупредить негра, но страх перед Ханнаеном приковал его к палубе. Из каюты донесся взбешенный крик Ханнаена:

Орацио! Итальянская свинья! Старик отворил дверь, испуганно бормоча:

Я здесь, синьор, я здесь!

— Ползаешь, как улитка, — выругался Ханнаен и замахнулся на итальянца. — Ну, выметайся из каюты, рухлядь ходячая!

Орацио оказался за дверью. Он вышел на палубу. Ночь опустилась на море. Берег лежал темный, невидимый. В безлунном небе холодно перемигивались звезды. Море шумело, рокотало, плескалось у берега и бортов. У Орацио сжалось сердце. Он всегда боялся моря, всегда чувствовал себя таким ничтожным в сравнении с ним, и ему казалось, что море вот-вот поглотит и его, и корабль, и весь экипаж, и капитана Ханнаена. «О святая мадонна, почему ты не накажешь Ханнаена», — молил старик. Он, Ханнаен, увез Орацио из родной Италии, где так ярко светит солнце, где даже море не такое страшное, а ласковое, нежное, теплое... А теперь Ханнаен со своим гарпунером замыслили погубить негра. За что? Что им негр сделал? Он ведь такой же несчастный и одинокий, как Орацио, он так же оторван от своей родины. И теперь его хотят убить. Скруп убьет его! Тогда Орацио станет соучастником убийства. Кровь негра падет и на него.

Старый итальянец трясся от страха и ужаса. Он поднял глаза к небу и стал молиться. Свет далеких холодных звезд успокоил его. Он вспомнил, что в детстве мать рассказывала ему о звездах. Она говорила, что каждая звезда — это ангел, который смотрит на землю и помогает своим светом совершать людям добрые дела. Там, среди звезд, есть и его, Орацио, ангел. И он увидит, что Орацио тоже совершит доброе дело.

Итальянец спустился в кубрик. Увидел темное лицо Джо. Негр спал спокойно, подложив ладонь под щеку.

А на угловой нижней койке свернулся Скруп, уткнувшись лицом в подушку. Сразу видно, что совесть нечиста. Орацио с отвращением и страхом отвернулся, подошел к Оскару. Матрос спал беспокойно. Его левая рука лежала на груди, и пальцы ее скребли толстую вязь свитера, который Оскар никогда не снимал. Оскар все время шевелился, точно ему было неловко лежать и он никак не мог найти удобную позу. Скулы и впалые щеки были розовыми, это Орацио хорошо видел даже при слабом свете грязной лампочки.

— Оскар, Оскар! — осторожно потряс Орацио плечо матроса, — Оскар...

— А, что? — Датчанин сразу проснулся. — Ты что,