Эльбрус Мяус - Бессмертное сердце

• Название: Бессмертное сердце
• Автор: Эльбрус Мяус
• Жанр: Фэнтези

Наказание, потеря дома, изгнание. Долгое скитание в другом мире. Все это получила Медея за попытку помочь другу. Но спустя пятьсот лет ей дарят внезапный подарок: разузнать о некоем артефакте. Мечтая вернуться домой, она соглашается. Что же за артефакт такой? И как он связан с ее прошлым?

---

— Ничего, — Модрад повернулся всем корпусом. — Завтра будут похороны. А послезавтра проведем Коронацию, как и планировалось.

— Но… как же… как так можно? — продолжал лепетать лекарь. — А расследование? А траур? А традиции? Советники будут возмущаться! Люди не поймут!

— Отец умер, а я стал королем досрочно! — отрезал Модрад. — Теперь мне решать, что делать. Он хотел, чтобы Коронация состоялась, так и будет.

Старший принц подал знак страже, и всех стали выгонять из бывших королевских покоев. Тарелиал взял Медею за руку, и они первыми вышли. Остальные же нехотя потянулись следом, но никто оставшуюся ночь не сомкнул глаз.

Под руководством дворцового лекаря тело покойного забрали, обмыли, переодели. В срочном порядке вызвали служителя Создателя для чтения молитв и благословения души на тот свет. Принцы расположились рядом с покоями королевы, на всякий случай, подняли Тайную стражу и вели тяжелые разговоры, раздавая ценные указания. Медея в свои покои не вернулась, памятуя о жутких снах, закрылась от Силы, чтобы сохранить собственное сознание от скорбящих стен, и просидела рядом с Тарелиалом, завернувшись в одеяло.

А рано утром начались похороны. Почетный караул нес закрытый черный, лакированный гроб, с серебряным знаком королевской семьи — обвивающий змеями меч, за караулом следовали принцы, Эрайна, с пустующим, каким-то стеклянным выражением лица, советники, вельможи, а за ними просто люд, стекающий со всего города. Серые траурные одежды сливались в один мощные поток, напоминая плавно текущие воды реки Курамеи, и вызывали скорее чувство смирения. Гроб пронесли три раза вокруг Астмерии, а после он занял место в королевской усыпальнице.

* * *

В тот самый вечер, когда Энри Гроу оставила Маргарет в одиночестве, леди Юнгейт потеряла счет времени. Ее маленькая камера, лишенная окон, постепенно сводила с ума, а стены были настолько прочны, что не пропускали снаружи ни единого звука. За женщиной присматривал Рич, новоявленный муж Энри, что, конечно, не содержало ни грамма правды. Иметь двух мужей одновременно невозможно. Даже ум такой, как Энри, не мог выдумать нечто низкое. Следовательно, Гроу просто использовала бедолагу, оставалось только понять, что именно держало Рича возле нее. Сама же Энри периодически появлялась, чтобы поязвить и высказать множество оскорбительных слов в адрес бывшей подруги.

Рич, несмотря на весь свой грозный вид, характер имел крайне мягкий и молчаливый, а умом сильно не блистал. Чувствовалось, что всем в их фальшивом семейном союзе руководит Энри. Ее камера находилась где-то под землей, или в пещере, или в каком-то секретном лазу — Маргарет не могла сказать наверняка, но одно знала точно — шанс сбежать равен нулю. Место заточения представляло собой каменную комнату десять на десять шагов, на земляном полу валялись старые, набитые ватой и соломой тюфяки, с тонким шерстяным одеялом. Туалета не было. Рич отводил ее в другое помещение, предварительно завязав глаза. Кормил два раза в день гречневой, перловой или рисовой кашей с овощами. Из питья — вода или травяной чай. Охранял леди Юнгейт тоже Рич, денно и нощно неся неусыпную вахту.

Первые несколько дней мужчина не разговаривал, на заданные вопросы лишь угрюмо молчал, да громко сопел. Видимо, Энри запретила ему контактировать с пленницей. В близи его лицо, покрытое сеткой мелких застарелых шрамов, низко посаженными глазами, смотревшими несколько злобно из-под колючих, темных бровей, сломанным некогда носом, отчего он шумно дышал, не отталкивало, но все равно чуть-чуть пугало. На левой руке у Рича отсутствовало два пальца, и он прихрамывал на правую ногу.

— Долго я еще буду здесь находиться? — спросила Маргарет на шестой день заключения. Она устала, голова гудела, глаза чесались, хотелось срочно в купальню. Но мужчина снова проигнорировал ее слова и сунул в руки ужин. — Энри появится сегодня? — молчание. — Долго вы еще будете меня здесь держать? Что вам от меня нужно?

— Почему бы тебя не прекратить? — буркнул Рич, не выдержав. Маргарет, не ожидавшая услышать ответа, обрадовалась. — Я все равно не буду с тобой говорить, так что просто успокойся.

Леди Юнгейт внутренне хмыкнула, поняв, что победила, рано или поздно этот человек изменит свое мнение. Не понятно, как он с таким характером стал помощником начальник Тайной стражи? Через несколько часов явилась Гроу, выслушала все причитания бывшей подруги, пребывая в каком-то мечтательно-добродушным настроении, сжалилась и позволила побывать в купальне. Затем долго из-за чего-то ругала Рича, а после упорхнула.

После того дня Маргарет наседала на своего охранника, прислонившись спиной к железной двери, она ничего не спрашивала, говорила сама. Начиная с детства, поведала о собственной жизни, потом говорила о прочитанных книгах, о природе, о любимой осени, о скучной жизни двора и нудных старикашках из Совета. Он не прерывал ее. Но похоже, что длинные монологи помогли им обоим: Маргарет впервые кто-то спокойно выслушал, внимательно, не смеясь, не перебивая, а Рич, хоть так и не сказал ничего, но проникся к ней доверием. В этот день мужчина пришел раньше обычного и без еды. Он торопился и выглядел очень решительно.

— Что-то случилось? — леди Юнгейт подскочила с неприятного ложа, разглядывая стражника. Рич еще раз посмотрел на женщину, словно что-то решая, подошел и потянул к выходу.

— Да, я вывожу тебя отсюда! — в басовитом голосе она уловила ярость. Рука сжалась, больно сдавив тонкое запястье. Он спешил, поэтому у Маргарет заплетались ноги. — Она никогда не говорила, что задумала, но сегодня Коронация, и ты должна остановить Энри.

Осунувшаяся и уставшая от постоянного недосыпа и лежания на твердой земле женщина, не высказала на этот счет ни удивления, ни радости. Ей просто хотелось покончить со всем поскорее.

Утром, в день Коронации, Лиджей и Алвил получили записку явиться в картинный зал в северном крыле замка, в данный момент пустовавшем. До самой церемонии оставалось три часа, Модрад покинул «Дракона Мудрости» и находился в главном Храме Создателя, проводя это время в молениях и омовениях. На священное таинство передачи атрибутов власти никого не пускали — оно проводилось без свидетелей, только будущий монарх, эш-эшеас и Создатель.

Северное крыло не использовали уже несколько лет из-за постоянного холода и протекающей крыши, которая продолжала протекать, сколько бы не чинили. Двери в покои были заперты, мебель накрыта светлым полотном от пыли, гардины, портьеры и шторы сняты, а окна заделаны. Поэтому картинный зал утопал в темноте, лишь белели покрывалами картины. В любимом кресле Амрея из темно-красного вельвета расположился лорд Приток, последний человек из списка Драя, который все это время умело ускользал от встречи. Закинув ногу на ногу и подперев подбородок, лорд, казалось, скучал. Он был одет неброско, в простые темные потертые брюки и темно-серую сорочку. На его лице застыло отсутствующее выражение, но, когда оба принца появились, Приток заметно оживился.

— Какое совпадение лорд, — заметил Лиджей, проходя в зал. Алвил шел за братом молча, о его планах он знал немного. — Я тоже хотел с вами встретиться.

— Как я рад, что ваш брат тоже согласился прийти, — ответил Приток, как-то странно усмехнувшись. — Что ж, я тоже пришел с друзьями.

Он договорил, сделал два хлопка, и отовсюду появились вооруженные люди, которых сам Лиджей видел впервые. Должно быть, это и была та самая Тайная стража, о которой все говорили только шепотом и с придыханием. Они редко показывались, подчиняясь напрямую королю. Их было немного — дюжина, подвижных, с грацией дикого зверя людей, облаченных в темные, не стесняющих передвижений одежды. Лица с легко играющей мимикой и какие-то не запоминающиеся, словно размытые. В руках длинные глефы, направленные на него с Алвилом. Наверняка под их обманчиво-легким одеянием скрывалось куда больше колюще-режущих предметов. А вот Ёна — Главы Тайной стражи, единственного, кого третий принц знал — не наблюдалось. Тем временем, лорд Приток довольно усмехнулся и повел рукой по лицу. Грубые мужские черты пропали, голос приобрел новые оттенки, смягчился, и перед принцами предстала Энри Гроу собственной персоной. Ее черные волосы безобразно топорщились в разные стороны, а светлые глаза горели каким-то новым диким огнем безумства.

— Ну, что ж, — пропела Энри своим полным сахара и ликования голосом. — Рада с вами познакомиться принцы. Но вынуждена огорчить вас, так как наше знакомство будет не долгим.

Гроу уже приготовилась к расправе над Лиджеем и Алвилом, но в зале появились гости, стража развернула на нее глефы, и женщина от удивления упала в кресло. В зал, хромая и опираясь на Рича, вошла Маргарет Юнгейт. За ними шел высокий мужчина в пурпурных, сводного покроя атласных штанах, спрятанных в высокие сапоги из темно-вишневой замшевой кожи. Верх покрывала просторная странная сорочка из золотого шелка, спереди доходя до бедра, а сзади опускавшаяся ниже колен. Он имел правильные, но неприятные черты лица, высокий лоб, на котором изумрудным сиянием горел странный рунический знак, и черные волосы. От него веяло Силой, большой и страшной. Тарелиал и Медея остались в тени, чтобы не привлекать внимания. Лекарку привел голос Силы, разлитый в стенах замка запахом горькой полыни и ядовитой злобы.