Александр Барышников - Клад Соловья-Разбойника

• Название: Клад Соловья-Разбойника
• Автор: Александр Барышников
• Жанр: Исторические приключения

---

— Отведай наших кушаний, прекрасный бий, — радушно предложил ба-зарбаши Бигеш.

— Только пить, — предупредил бий Торымтай и с достоинством опустился на мягкую кошму. — Я прибыл по поручению великого хана, да продлит Аллах дни его вечно!

— Да будет он здоров и счастлив, — поддакнул базарбаши и провел ладонями по лицу своему сверху вниз.

— Нам нужны четыре десятка крепких рабов, — продолжил бий Торымтай.

— Надеюсь на твою помощь, Бигеш-ага.

Польщенный уважительным обращением великого воина, хозяин Агабазара счастливо улыбнулся и отвесил низкий поклон. — Все, что в моей власти, радостно заверил он и поклонился снова.

— Нам нужны очень выносливые рабы, а ты, как я слышал, хорошо разбираешься в живом товаре.

— Благодарю, прекрасный бий, и постараюсь оправдать твои надежды.

Базарбаши Бигеш кликнул помощника и распорядился привести с майдана всех невольников-мужчин. Другого помощника он отправил к суварской лодке, чтоб взять пошлину с ее хозяина. — Будь уверен, о славный Торымтай, что я выберу для тебя самых выносливых рабов, которые смогут выполнять любую работу.

Бий Торымтай видел, что хозяину Агабазара не терпится узнать о новой затее великого хана.

— Повелитель посылает меня в верховья Чулман-су, к далеким предгорьям Кара-Тау. Я привык беречь своих воинов, поэтому мне нужны гребцы. — Да пошлет Аллах удачу в твоем пути и оградит тебя от всевозможных несчастий!искренно воскликнул старик. Он оценил откровенность бия Торымтая, эта откровенность лишний раз подтверждала надежды на то, что он, базарбаши Бигеш, по-прежнему входит в число особо приближенных к престолу людей.

Через малое время перед бием Торымтаем были выстроены пригнанные с майдана рабы-мужчины. Среди них был и Микула. Он понуро переминался в пыли, уперев хмурый взгляд в истоптанную землю. А от реки снова послышались крики — стадо невольников, подгоняемое суварскими воинами, медленно двинулось в гору.

Микула почувствовал пристальный взгляд человека, важно восседавшего на кошме в тени прибрежных кустов. Юноша поднял глаза и вздрогнул — он узнал того, кто сорвал с груди его узелок с родной землей. Именно этот знатный булгарин не дал своим воинам застрелить Микулу и тем самым обрек его на теперешние мученья, именно этот человек чуть раньше пустил стрелу, поразившую князя Изяслава, и это заставило русских воинов отступить от стен крепости. Только он один виноват во всех несчастьях Микулы:

Знакомая уже ярость всколыхнулась где-то внутри и со звоном подступила к сердцу. Стражник довольно далеко: Всего три хороших прыжка — и вот оно, ненавистное горло, а дальше будь что будет:

Сердце гулко колотилось где-то у самого горла. Вот так же гулко грохотали в ту страшную ночь копыта коня, который уносил Микулу от пылающего родного дома.

Бий Торымтай по-прежнему пристально смотрел на уруса. Он не забыл случай на крепостной стене и понимал, что этот глупый мышонок способен на безрассудство. Чутьем опытного воина он почувствовал опасность, исходившую от напряженной фигуры молодого невольника. Бий Торымтай усмехнулся — ну что ж, парень, пробуй еще раз.

Глаза их встретились, и Микула с тоской понял, что булгарин разгадал его замысел. Насмешливый взгляд врага словно подстегнул его, подкинул сухих дров в костер, пылающей внутри ярости. Не отводя взгляда, Микула откинулся назад, всем телом замахиваясь для отчаянного рывка:

— Микула! — послышался сзади жалобно-радостный крик.

Он изумленно обернулся — совсем рядом, в толпе двигавшихся с берега невольников, стояла исхудалая, изможденная девочка в лохмотьях. Ее лицо, облепленное всклокоченными волосами, было покрыто пылью, но он сразу узнал родные черты — перед ним стояла Жданка. Медленно шагавшие невольники вытолкнули ее из толпы, к месту задержки уже спешил суварский воин.

— Братец! — крикнула она, когда стражник грубо толкнул ее в плечо.

— Жданка: — выдохнул Микула, и сжатая до последнего предела пружина ярости бросила его вперед. Всю свою тоску, ненависть и отчаянье вложил он в этот удар. Матерый стражник, не ожидавший нападенья, срубленным деревом рухнул в пыль, под ноги невольников. Те испуганно. отпрянули, нарушив и без того неровный строй, послышались крики, топот ног и щелканье бичей.

А Микула, забыв все на свете, бережно обнимал тщедушное тельце Жданки и нежно гладил ее худые лопатки. Девочка плакала, уткнувшись мокрым лицом в грудь брата.

— Жданка! Сестрица: — шептал он и трепетно вдыхал пыльный запах ее волос.

Подбежавшие суварцы накинулись на Микулу. Один вцепился в его плечи, другой вырывал из рук девочку, а поднявшийся с земли стражник, яростно ругаясь, ударил кулаком в голову.

— Любим выпрыгнул из: лодки! — крикнула Жданка. — Утонул в реке!

Рабы, выстроенные перед бием Торымтаем, давно уже повернулись и с интересом наблюдали за происшествием. Самые смелые кричали, криками своими поддерживая восставшего товарища по неволе.

Снова получив удар в голову, Микула рванулся из рук державшего его суварца. Емуу удалось высвободить одно плечо, но другое по-прежнему было в плену крепких мужских пальцев, и тогда Микула вцепился в ненавистную руку зубами. Суварец вскрикнул и отпрянул в сторону.

Рабы радостно закричали. А матерый стражник замахивался отпрянул в сторону. Рабы радостно закричали. А матерый стражник замахивался для третьего удара. Мешкать было некогда. Микула, толкнувшись обеими ногами, прыгнул, как в омут, и со всего маху боднул врага головой в живот. Тот нелепо взмахнул руками и снова повалился в пыль.

Торжествующий рев рабов взметнулся над берегом. Оставив невольниц, со всех сторон спешили суварские воины. А взбешенный до предела стражник быстро вскочил на ноги и выхватил из голенища кожаного сапога нож. В воздухе сверкнуло, и Микула едва успел перехватить руку, сжимавшую смертоносное жало. Невольники пораженно умолкли, подбежавшие суварцы замерли — они знали, что за убийство чужого раба виновного вдут неприятности.

Бешеной подножкой стражник сбил Микулу с ног и навалился на него всем телом. Микула вцепился в руку стражника обеими руками, но силы были неравны, и дрожащее лезвие неотвратимо приближалось к его горлу. Солнце слепило глаза, торжествующий враг пыхтел и брызгал в лицо смрадной слюной, и не было никакой возможности вывернуться из-под горячей и потной его туши.

— Микула! — визжала в толпе Жданка и всеми своими силенками вырывалась из рук суварского воина.

Внезапно чья-то тень закрыла Солнце, чьи-то пальцы вырвали нож из руки стражника. Тот, плюясь и ругаясь, вскочил на ноги и тут же получил такую затрещину, что снова свалился в пыль под ноги радостно захохотавших рабов.

Красная пелена застилала глаза Микулы, он смутно различал лицо.

своего избавителя и никак не мог его узнать.

— Бигеш-ага! — крикнул стоявший над Микулой человек.

— Я здесь, о храбрейший из храбрых! — отозвался хозяин Агабазара.

— Беру вот этого, — решительно сказал бий Торымтай и указал на лежащего уруса.

— Очень уж он худой, о сильнейший из сильных, — с сомненьем сказал базарбаши. — К тому же строптивый. Строптивый раб подобен барану.

Ишак лучше барана, верблюд лучше ишака:

— Я его беру! — возвысил голос бий Торымтай.

— Воля твоя, о мудрейший из мудрых, — смиренно ответил старик.

Гледенский дозор

Весь долгий день властвовал Ярило над тихой глухоманью, купался лучами своими в полноводных реках и укромных лесных озерах, ласкал теплыми ладонями обитателей таежного мира.

Весь долгий день, не смея вздохнуть и охнуть, сидел в гнилом болоте свирепый Позвизд, прижимал к себе кожаный кошель с ветрами и бурями, чуть слышно шептал в заиндевелую бороду проклятья и угрозы. Он знал, что власть Ярилы не вечна, и с нетерпеньем ждал прихода богини ночи Мораны. Она прогонит с неба солнечного бога, погасит отблеск его горячих лучей, одурманит сном живущих, и вот тогда, может быть, удастся раскинуть над землей сизый полог ненастья.

Ожиданье давно наскучило, и Позвизд отважился послать навстречу хозяйке ночи гонца-ветра. Тот радостно расправил невидимые крылья, озорно раскачал вершины леса и умчался прочь.

Морана, как всегда, надвигалась со стороны Рифейских гор. Усталый, наигравшийся за день Ярило медленно отступал, все ниже склоняя к земле утомленный свой лик с гаснущим взором. Дрожа от нетерпения, Позвизд развязал кошель и выпустил в небо стаю серых туч. Они хищно окружили бога Солнца и начали наступать на него со всех сторон.

Унылая сумеречь разлилась по земле, в мире стало тоскливо и неуютно.

Стараясь ободрить детей своих, Ярило собрал последние силы и вонзил пылающий меч в серую завесу. Прощальный луч, прорезав тучи, хлынул на гладь верхнего плёса, оранжевое сиянье разлилось по речному простору, и в призрачном этом сиянье едва различимыми угольками мелькнули вдали паруса.