Людмила Бояджиева - Сладкий роман

• Название: Сладкий роман
• Автор: Людмила Бояджиева
• Жанр: Современные любовные романы

Во всех своих произведениях Людмила Бояджиева ставит перед собой задачу соединить традиционные для русской литературы нравственную ориентацию и качественную форму с требованиями коммерческого успеха — динамикой развития сюжета, усилением элементов детективного, авантюрного характера, психологической напряженностью действия, созданием живописной атмосферы. Книги Бояждиевой утоляет жажду сильных эмоций, ярких красок, захватывающих событий. Это приятный допинг для обыкновенного человека, не нашедшего в повседневной реальности «островов сокровищ», манивших с детства.

---

А здесь вижу, есть! С огромной пастью и злющие глаза. И пасть изрыгает поток оскорблений…Не знаю, как это вышло — махнул я её кулаком пару раз, свалил, зажал вопящий рот и вдруг стал прежним — как джин в меня вселился! Мы трахались несколько часов, перевернув все в доме и не заметив, как пришла уборщица. У меня даже потом все распухло от усердия. Трудовые ссадины.

— А вы не пробовали повторить этот трюк?

— Нет. Она мне вообще стала противна. То ли от того, что открыла во мне зверство, то ли я не мог простить себе, что так обезумел от этой блохи и она возомнила, что она получила надо мной власть… Мы редко видимся. Нас связывают дети.

— Недаром специалисты-сексологи загребают огромные деньги. Они бы живо вычислили сейчас тип твоих интимных запросов и расписали по полочкам всю необходимую процедуру.

— До этого я пока не дострадался, Дикси. Все надеюсь сам выплыть — я же сильный малый… — Он повел обнаженными плечами, сплошь состоящими из переплетенных мышечных жгутов.

— Да, рекламный режиссер. Ты в полном порядке, Ал. Поверь мне. Просто не надо форсировать и жать на все педали. Прислушивайся к себе, приглядывайся, как индейский охотник к добыче, и лови позывные. Иногда случаются странные вещи…

Знаешь, что на меня сильно подействовало в этом смысле? Такая ерунда не поверишь, как на двенадцатилетнюю девочку… За стенкой занимались любовью, и мне было все слышно — стоны, скрипы… Меня это страшно завело.

— Господи, ты несчастная женщина — здесь на каждом шагу кто-нибудь стонет и зажимается. Так можно стать эротоманкой. — Алан подозрительно прищурился. — За стенкой трахался твой любовник? Это он и есть Микки?

— Нет… в общем, да. То есть, я имела на него виды. А он надрывался и пыхтел со своей женой. При этом далеко не молодожен и не стегал её розгами…

— Хм… «Есть много, друг Горацио, на свете»… Но ты не отчаивайся, детка. Поверь профессионалу — ты стала ещё соблазнительней. Устоять может только гомик или… такой дубина, как твой Майкл.

— Или такой неважный режиссер, как ты. Средненький, что бы там не пели тебе на ушко девчонки и дружки. Я хорошо помню рецензию Залкинда: «Герт застрял между двух стульев!» — я засмеялась пьяным хохотом и получила плюху.

Мы стояли друг против друга, с ненавистью глядя в глаза и сжимая кулаки.

— Стерва! — выжал сквозь зубы Алан.

— Сегодняшний эпизод — просто лажа, — «развесистая клюква», как говорят на Руси! А мужикам из массовки прилепили бороды времен Толстого! Может, ты снимал «Войну и мир», Ал?

Я не успела уклониться: он вцепился мне в горло и повалил на пол. Я укусила его предплечье и завопила, не на шутку испугавшись. Огромная ладонь зажала мой рот, а восставшее орудие сработало как пика. Ал увлекся, продолжая зажимать мой хохочущий уже рот. Мы провозились недолго, выдерживая жанр насилия и, в общем, остались довольны друг другом.

— Ну, это уже хоть что-то, — счастливо вдохнул Ал, рухнув навзничь и раскинув руки. — Ты прост Армия спасения, Дикси… Я отдаю тебе главные роли во всех моих последующих фильмах. Здорово ты меня раскрутила.

— А я напишу заявление в полицию за нанесение телесных повреждений. Это влетит тебе в копеечку, американский зверюга, — погладила я его медвежьи патлы.

… Вернувшись домой я сразу ринулась к своей тетрадке, чтобы записать события этого дня. Хвастаться про съемки не хотелось и признаваться в обмане тоже. Ведь рыдала на перроне какого-то полувековой давности города Киева вовсе не русская женщина, проводившая на фронт мужа, а избалованная парижанка, упустившая новую игрушку — доверчивого, простодушного Микки…

Приключение с Алом и вовсе не подлежит пока никакому осмыслению. Хорошо, наверно, что мы все таки встретились и не слишком-то обидно за нелепую сцену, которой завершился наш давний роман… Всех звезд тебе и всех радостей — славный ковбой Алан Герт!

МНЕ СТРАШНО!

Через два дня активных деловых действий и хождений по кабинетам с устрашающими названиями я получила красивый гербовый документ на владение поместьем Вальдбрунн, состоящим из строения середины XVIII века с павильонами, земельными угодьями. и т. п. и т. д. Были и счета на мое имя в швейцарских банках. Причем, через слово этого длинного документа указывалось, что я владею лишь половиной имущества завещателя на паритетных началах с мсье Артемьевым, гражданином РФ.

Да пошел он к черту, этот господин Артемьев! Не нужны мне его пятьдесят процентов и его тараканья жизнь, его признания и скрипичные страсти… Хозяйка Вальдбрунна сумеет устроить себе веселую жизнь! Доказывая это, я затеяла вкуснейший пирог — просто так, потешить себя-любимую.

Длинно и настойчиво зазвонил телефон. Я поняла, кто может пробиваться в Париж издалека, но ошиблась.

— Дикси, это ты? Голос очень бодрый — поздравляю. Случайно узнал о завершении твоей бумажной волокиты. Ты теперь что, баронесса?

— Чаки, спасибо, дорогой, можешь звать меня маркизой. Маркизой де Сад. Ты где?

— В данный момент в Гонконге. Но послезавтра буду в Вене — целых три дня! Вырвал отпуск у режиссера из-за тебя. То есть, из-за вас, маркиза! Не терпится взглянуть, как живут австрийские аристократки. Встретимся в Вене, Дикси, пожалуйста!

— Уговорил. Тем более, мне необходимо появиться в там для завершения последних формальностей. Устроим маленькую вакханалию в замке. Позвонишь мне в гостиницу, да, как всегда, в «Сонату», я не изменяю привычкам.

«А не дурно все начинается! Вальдбрунн приманил Чака. И вовсе неплохая идея отпраздновать новоселье в собственной усадьбе, пригласив ближайших «друзей» — завистников, и тех, кто плевал в тонущую Дикси, кто шептал гнусности за её спиной, — пусть порадуются. И, конечно, Чака, Сола, Рут и Алана. А ещё Скофилда и супругов Артемьевых!» — я демонически рассмеялась и подумала, что неплохо было бы порыдать, промочив подушку — выплакать всю накопившуюся горечь и с облегчением перевести дух.

Не удалось облегчиться в рыданиях: опять телефон. На этот раз Ал.

— Детка, я отснялся. Завтра утром улетаю. Ты бы не хотела попрощаться со мной? — Его голос звучал осторожно, будто предчувствуя отказ.

— Ал, я сегодня получила наследство и должна срочно навестить тетю, требуется её подпись на документе, — с лету наврала я. — Приглашу тебя прямо в свое поместье, как устроюсь, обещай не отказываться.

— Понимаю, понимаю, — пробурчал Алан. — Ну что ж, привет тете!

Я вскочила от трели таймера и вытащила из микроволновки чудесно подрумяненный слоеный пирог с осетриной и шампиньонами, но едва успела поставить его на поднос, как заурчал радиотелефон, брошенный на кухонном столике. Положительно, я сегодня именинница.

— Будьте добры, попросите к телефону мадемуазель Дикси, — его угрожающе одичавший английский звучал издалека, будто с другой планеты.

— Майкл? Ты где?

— Я в Москве, Дикси, мои на даче. Саша отлично сдал экзамены. Едет на гастроли с ансамблем в Бельгию… Я покрасил автомобиль.

— Спасибо, что звонишь. Можешь меня поздравить. Только сегодня получила бумаги на владение наследством. Они ждут подтверждения с твоей стороны.

— Странно — значит, это все не сон… Дикси, меня мучит… Нет, не то. Что ты делаешь?

— Пирог с осетриной. А вообще — снялась в эпизоде. Сыграла русскую женщину, провожающую на войну мужа. Кстати, вместо той актрисы, что ты вспоминал. Она запоздала с визой. Меня даже снимали без грима.

— Да, я знаю. То есть, я хочу сказать, что вы очень похожи. И ты хорошо умеешь играть.

— Эй, дядюшка, у тебя трудности с языком, а ведь ты обещал усиленно заниматься.

— Здесь много проблем с моей деревянной скулящей подружкой. Готовлю новый репертуар.

— Когда ты приедешь?

— Не знаю, как получится с документами — архивы пока молчат. Может, я вообще окажусь не тот Артемьев. А венок бронзовый привинтили к ограде. Я там был. Все на месте. Наши выгравированные имена совсем рядом. На века.

— Спасибо, даже если ты другой Артемьев.

— Будь счастлива, Дикси… Я… я… немного скучаю.

— Я тоже.

Связь оборвалась. Я осталась одна, как на опустевшем перроне… Ну зачем он только звонил! Тьфу! Обожгла руку о пирог, разбила тарелку…

Что-то случилось в атмосфере — мой телефон буквально обрывают первосортные поклонники. Вот! Еще один!

На этот раз оказался Сол.

— Детка, я у твоего дома. Промок до нитки. Нет, не в реке. Ты что, не заметила, что на улице льет, как из ведра? Не стал бы навязываться, но я проездом и срочное к тебе дельце имею… Спасибо. Что-нибудь прихватить? Это уже приобрел.

С плаща Сола действительно капала вода, лишь букет, купленный за углом, был сух и кожаная сумка, которую он умудрился засунуть под плащ.