Альманах «Подвиг» - Ночные окна. Похищение из сарая

• Название: Ночные окна. Похищение из сарая
• Автор: Альманах «Подвиг»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2010

ТРАПЕЗНИКОВ “НОЧНЫЕ ОКНА”

Пациенты комфортабельной клиники неврозов люди, в общем-то, безобидные, каждой живет в своем виртуальном мире. Но рядом с ними происходят преступления вполне реальные. Кто-то творит их, надев маску. И в прямом, и в иносказательном смысле слова.

Евгений КАМЫНИН “ПОХИЩЕНИЕ ИЗ САРАЯ”

Ну и воры пошли: банки с солеными рыжиками, все до одной, из сарая умыкнули! Пусть трепещут — за расследование берется сам творец этого, кулинарного чуда. И приходит к совершенно невероятному результату.

---

А потом меркнет это прекрасное видение. Потому что начинает сниться ей, что ее незабвенный муженек Пантелеймон вместе со своими друганами Вованом и Рудиком каждый день начинают наведываться в ее бар, пьют на халяву, употребляют ненормативную лексику, распугивая приличных посетителей, а городская Дума в целях пополнения бюджета вводит подушевой налог на каждого посетителя…

ТРЕТИЙ СОН ВЕРЫ ПАВЛОВНЫ

И стало сниться Вере Павловне, что на деньги, полученные из Германии, она приобрела помещение в центре Костромы, открыла там небольшую швейную мастерскую и салон модельной одежды, и каждый день для нее стал праздником.

В ее салоне на полную катушку включена музыка. Николай Басков исполняет свой хит: «Золотая чаша, золотая…» А на подиуме под эту музыку крутятся девушки с длинными ногами и демонстрируют эксклюзивные модели одежды (те, которые сами вчера сшили). И все это действо освещает большая шикарная люстра, висящая над подиумом. А Вера Павловна стоит в центре этого праздника в вечернем платье с голой спиной, встречает посетителей, и отблески света этой люстры сверкают в кристаллах Сваровски, украшающих ее лебединую шею и нежные ушки.

Едет мимо автобус № 14, и все его пассажиры знают: это у Веры Павловны, счастливой обладательницы швейной мастерской и салона модельной одежды, так громко музыка играет. Это у нее под эту музыку женщины со всего города одежку по себе выбирают.

А по субботам в ее салоне устраивается демонстрация самых престижных моделей, на которую собираются жены крупных костромских предпринимателей со своими мужьями. Со знанием дела оценивают модели, хлопают в ладоши и опять же любуются ее, Верой Павловной, в свете огней люстры, которая горит в этот день особенно ярко.

А потом меркнет это прекрасное видение. Потому что начинает сниться ей, что ее незабвенный муженек Пантелеймон вместе со своими друганами Вованом и Рудиком зачастили в ее салон, пристают к модисткам, пугают своим видом жен крупных костромских предпринимателей и их мужей, а городская Дума в целях пополнения бюджета вводит специальный налог на каждую сшитую и проданную эксклюзивную модель.

ЧЕТВЕРТЫЙ СОН ВЕРЫ ПАВЛОВНЫ

И стало сниться Вере Павловне, что на деньги, полученные из Германии, она приобрела помещение в центре Костромы, открыла там SPA-салон вкупе со SPA-кафе, и каждый день для нее стал праздником.

В ее SPA-салоне играет имитрующая музыка, изображающая шум океана. А в креслах и на мягких диванах сидят томные дамы, пьют травяные чаи и воображают, что они на Гавайях. А по всему салону разлит мерцающий успокаивающий свет. А Вера Павловна стоит в центре этого праздника умиротворения и спокойствия, и мерцающий свет загадочно играет в кристаллах Сваровски, украшающих ее лебединую шею и нежные ушки.

Едет мимо троллейбус № 4, и все его пассажиры знают: это у Веры Павловны, счастливой обладательницы SPA-салона и SPA-кафе, океан шумит. Это у нее под шум океана женщины со всего города пьют травяной чай и расслабляются.

А по субботам в ее SPA-кафе со специальным меню для худеющих дамочек проходят презентации новых антицеллюлитных программ, на которые собираются самые крупные женщины города, те, у кого за 100. Слушают выступления специалистов, записывают необходимые рекомендации в блокноты и любуются ею, Верой Павловной, у которой всего 65.

А потом меркнет это прекрасное видение. Потому что начинает сниться ей, что ее незабвенный муженек Пантелеймон вместе со своими друганами Вованом и Рудиком зачастили к ней в SPA-салон по утрам, выпивают там весь травяной чай, а потом съедают в SPA-кафе все соевые диетические котлеты, и ей нечем потчевать посетителей, а городская Дума в целях пополнения бюджета вводит специальный налог для женщин на каждый килограмм веса, сброшенный с помощью SPA-процедур.

Когда Вера Павловна смотрела свой четвертый сон (про счастливое обладание SPA-салоном вкупе со SPA-кафе), ее незабвенного муженька Пантелеймона снова разбудил шум во дворе их дома.

Он сунул ноги в стоптанные домашние тапочки и крадучись подошел к окну, чуть-чуть отодвинув занавеску. Во дворе опять стояли три человека в масках и целились из автоматов в его окно.

«Это, наверное, охрана нарочного, который мне из Германии от герра Разуваева сто тысяч евро привез», — радостно екнуло его сердце.

Он быстренько распахнул занавеску и крикнул через стекло:

— Ахтунг! Ахтунг! Я сейчас мигом выйду.

И мигом, как и был в стоптанных домашних тапочках и выпущенной поверх брюк ночной рубахе, вышел на улицу.

— Вы от герра Разуваева?! — радостно, как к братьям родным, бросился он к трем молодцам в масках.

— От какого еще герра Разуваева? — удивился один.

— А он, оказывается, еще и с заграницей связь имеет! — воскликнул второй.

А третий направил ствол автомата прямо ему в живот.

— Пошли! — хором скомандовали они Пантелеймону.

— Куда? — упавшим голосом спросил тот.

— А куда людей на рассвете обычно водят? Не маленький. Чай, должен знать, — пояснил тот, кто направил ствол автомата ему в живот.

— Так это не вы, ребята, у меня в сарайке рыжики похитили? — удивился Пантелеймон.

— Какие еще рыжики?! Белены объелся? — сказал первый.

А второй ответил более развернуто:

— Нам не резон мелкой уголовщиной заниматься. Мы люди высокой цели. Члены тайной патриотической организации «Боговаровские стрелки». Хотим Россию от всяких хапуг и бездельников очистить. Не внял ты нашему первому предупреждению. Полезным трудом для России не стал заниматься. Поэтому ждет тебя справедливая и сообразная твоему никчемному образу жизни кара.

После чего троица молодцов в масках на лице и с автоматами в руках вывела Пантелеймона, как он и был в домашних тапочках и выпущенной поверх брюк ночной рубахе, на улицу, где запихала в старый, еще советского образца, горбатый «запорожец».

Он пробовал сопротивляться, но получил тычок автоматом в бок.

Зажатый между двумя членами тайной патриотической организации «Боговаровские стрелки» на заднем сиденье тесного «запорожца», Пантелеймон с грустью наблюдал, как за окном машины проплывают знакомые ему с детства места. Главная архитектурная достопримечательность города — пожарная каланча, на которую ему всегда хотелось залезть в отрочестве. Центральный сквер «Сковородка», пустующий сейчас по случаю предрассветного времени, где ему всегда в дошкольном возрасте родители покупали мороженое. Кинотеатр «Дружба», куда он школьником регулярно ходил по выходным на детские утренние сеансы. Не раз горевшая на его памяти филармония, где он однажды с женой (на втором или третьем месяце их совместной жизни) прослушал Первый (большой) фортепианный концерт Чайковского в исполнении заезжего пианиста с немецкой фамилией.

Потом «запорожец» свернул на улицу Подлипаева и выехал на мост через Волгу.

Вид великой русской реки придал Пантелеймону новые силы. И он, привстав на заднем сиденье, закричал в затылок водителю:

— Тоже мне патриоты нашлись! А сами на импортной машине по городу разъезжают!

— Молчи, — услышал он в ответ. — А то сейчас с моста сбросим.

Миновав мост через Волгу, горбатый «запорожец» с заарестованным Пантелеймоном свернул направо и спустя некоторое время выехал на улицу имени революционера Стопани.

Когда они проезжали мимо бара «Вдали от жен» и расположенного за баром пустыря, Пантелеймон вспомнил, как он вместе со своими друганами Вовой Мамоном и Рудиком пытался здесь расколоть третьего подозреваемого по делу о похищении рыжиков из его сарайки — малышковского Егорку.

А «запорожец» между тем держал курс прямо на микрорайон Паново. И только после того как слева мелькнул магазин «Кенгуру», снова повернул направо и остановился у известного пановского карьера со стороны платной автостоянки, над которой в первых лучах восходящего солнца развевался бело-голубой флаг фирмы «Аксон».

Здесь росли березы и был обрыв.

— Вылезай из машины и становись на край обрыва, — сказали Пантелеймону его похитители и передернули затворы автоматов.

Делать было нечего, и он подчинился приказу.

Пантелеймон стоял на краю обрыва пановского карьера и прощался с жизнью.

Из газет он знал, что в мэрии обсуждался проект благоустройства этого карьера, но пока он находился в своем почти первозданном и бесхозном состоянии.

Со стороны завода силикатного кирпича, который из этого карьера брал песок для производства своих кирпичей, из которых потом были построены чуть ли не все кирпичные дома в городе, карьер заполнялся мусором в плановом порядке. Со всех других сторон — беспланово.

Лично же для Пантелеймона, который жил в частном деревянном доме, этот карьер был примечателен двумя другими вещами. Когда-то в том месте, где он сейчас стоял у обрыва, к суку березы была привязана тарзанка, и они пацанами ходили сюда, чтобы с помощью этого нехитрого устройства испытать чувство полета. А потом уже в более зрелом возрасте (но оставаясь в душе молодым и азартным) он со своими друганами Вовой Мамоном и Рудиком ходили сюда каждый раз, когда здесь устраивались мотогонки. Брали по пяток бутылок пива на брата, выбирали место повыше, откуда открывался наиболее полный вид на всю трассу, пили пиво и болели за своего любимого заволжского мотогонщика Тарасова.