Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

• Название: Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
• Автор: Гэв Торп
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.

Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути. И когда казалось, что все потеряно, силы порядка все-таки вырвали победу из лап Хаоса, заперев его путь в этот мир.

После этого разумным расам пришлось приспосабливаться к новым реалиям — Хаос, пускай и запертый, продолжал влиять, порабощать и изменять.

Однако столетия сменяли друг друга, старые раны мало-помалу заживали, эльфы, гномы, люди и прочие творения Древних знакомились друг с другом и худо-бедно учились жить вместе.

Это уже не были золотые века под защитой Древних. Войны сменяли одна другую, и кровь щедро лилась на землю, однако после кошмара Хаоса даже такое существование воспринималось, как благо.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

К сожалению какая бы сила не вселилась в Императора, теперь она похоже исчезла, вырванная руками самого Вечноизбранного. Теперь он был не более чем простым человеком, в такое время, когда простые люди беспомощны.

Джеррод вздохнул. Он видел как две великих нации объяли огонь и кровь, и он жаждал сделать хоть что-нибудь, что угодно, чтобы достичь хоть какого-нибудь возмездия, каким бы ничтожным оно не было. Тем не менее даже с пушками и колдовством атаки были опасными. Зеленокожие всегда нападали огромной дикой толпой, но сейчас, когда мир катился в преисподнюю, они, казалось, совсем обезумели. Как будто какая-то невидимая сила охватила их и объяла их грубые умы пламенем.

Но даже обезумевшие зеленокожие были ничем по сравнению с тем, с чем они столкнулись после. Даже когда колонна беженцев достигла сосновых скал, которые отмечали северную границу Атель Лорена, ветер доносил завывания берсерков. Последователи Кровавого бога преследовали их от самого Аверхейма, и они встретили их в печально известной Пропасти Эха. В то время как Гельт и Хаммерсон сдерживали проход, Джеррод и Император скакали во весь опор, не страшась опасностей леса, в попытке вступить в контакт с защитниками Атель Лорена.

Джеррод взглянул на колонну, во главе которой шёл Император рядом со своим грифоном — Когтем смерти. Животное хромало, но даже так, оно выглядело всё таким же опасным. Люди, которые могли оседлать такого зверя без страха, были редкостью. Ещё большей редкостью были те, кто испытывал некую привязанность к своему чудовищному питомцу. То, что Коготь смерти отвечал взаимностью, было лишь доказательством достоинства Карла Франца и правильности выбора, сделанного Леонкуром, помочь Империи.

Джеррод сражался с ним бок о бок уже несколько месяцев. Хотя временами Карл Франц казался отчуждённым и потусторонним, Джеррод начал восхищаться им, пусть он и был правителем чужого государства. Император вселял ту же преданность в своих людей, что и воскрешённый и коронованный вновь Жиль Бретон вселял в земляков Джеррода. Особенно в его Рейксгвардию, рыцарей, которые играли роль его личной охраны. Джерроду посчастливилось достаточно хорошо познакомиться с одним из них — Венделом Волкером.

Именно Волкер принёс печальные вести о падении Мидденхейма Императору в Аверхейм. Волкер был молод, но волосы его уже поседели, а лицо было как у человека, который был в два раза старше его. Его доспехи были побитыми и обожжёнными, и временами он двигался словно во сне. Он, как и многие в эти печальные времена, был сломлен. Он видел слишком много и пережил больше боли, чем должен был пережить любой человек.

Волкер шёл рядом с Императором, положив руку на рукоять меча. Он не покидал Карла Франца с момента прибытия к вратам Аверхейма во главе крошечной измученной группы всадников — единственных выживших из Мидденхейма. Как Волкеру удалось вывести их, он никогда не рассказывал, а Джеррод никогда не спрашивал. Они прибыли всего за день до прибытия сил Архаона, загнав лошадей до смерти, чтобы достичь сомнительной безопасности городских стен. Будто услышав мысли Джеррода, Волкер замедлился, повернулся и вскоре сравнялся с лошадью Джеррода.

— Приветствую, — сказал Джеррод, наклонившись. Он протянул руку. Волкер пожал её.

— Никогда бы не подумал, что увижу это место, — пробормотал Волкер без предисловий.

Джеррод осмотрелся.

— Как и я, — он вздрогнул. — Хотел бы я, чтобы был какой-нибудь другой путь.

— Соглашусь с вами, человек, — проворчал Хаммерсон. Он посмотрел на Волкера. — Это не место для людей и гномов.

— Сейчас осталось мало мест для нас, — ответил Волкер. Он провёл рукой по волосам цвета инея. — И ещё меньше день за днём, — он моргнул и посмотрел на Джеррода. — Прости, Джеррод, я сказал, не подумав.

Джеррод мпечально улыбнулся и выпрямился в седле.

— Мы все потеряли свой дом, Вендел, — сказал он. Он обвёл рукой людей. — Мы всё, что осталось от трёх могучих империй, друзья мои. Последний вздох разумного мира. Хотел бы я, чтобы всё было не так, но если уж так тому и быть, то мы по крайней мере умрём так, как того желает Леди, с отвагой и честью.

— Я уверен, что Зигмар придерживается того же мнения, — ответил Волкер с мрачной улыбкой. Он посмотрел на Хаммерсона. — Так же как и Грунгни, да?

— Сомневаюсь, что человек знает хоть что-нибудь о мнении бога Гномов, — кисло сказал Хаммерсон. Он шмыгнул носом. А затем добавил:

— Но да…если смерть настигнет нас, пусть она будет горячей.

— Не волнуйся об этом, ведь её могут принести наши спасители, — произнёс Волкер. Он указал рукой на небо, где воздух рассекали пылающие формы фениксов. Джеррод знал, что на них были эльфы.

Впервые он столкнулся с Истин Азуриан, как их называли эти новоявленные спасители. Огненные птицы, белые львы и высокие, гордые эльфийские воины, облачённые в сияющие доспехи, направились на помощь людям Хаммерсона и Гельту, сражавшихся с последователями Хаоса. Теперь остатки этого воинства сопровождали их всё глубже и глубже в переплетающееся сердце Атель Лорена.

И тут же Джерроду напомнили, где он находится. Казалось деревья жмутся к ним, а странные тени блуждают во мраке, наблюдая за ними. Этот лес был местом не для людей. И никто не знал, что ожидает их в его чаще.

Готри Хаммерсон игнорировал тени, деревья и голоса, сконцентрировавшись на дороге, в то время как Джеррод и Волкер продолжали разговор. Пусть лес болтает всё, что ему вздумается. Он его не слушал. В этом состояла ошибка людей…они слушали. Они не могли иначе. Они были любопытны по своей природе, как бородачи, только они никогда не взрослели. Всегда тыкают, толкаются и записывают всё. «На коре дерева или шкуре животного» — подумал он. «Они доверяют свои знания вещам, которые гниют…Это говорит обо всём, что ты хочешь знать».

И всё же они были не такими уж и плохими. Он взглянул на Волкера и на Джеррода, который откинулся в седле. Бретоннцы были крепкими орешками, и они знали цену клятве. Жаль, что они воняли эльфами, но такими уж были люди. Многие из них были наивными. Нельзя доверять эльфам, все это знают. В Жуфбаре уж точно. Нельзя доверять эльфам, полуросликам и ограм. Ни у кого из них не было чести.

И уж точно нельзя было доверять лесу. Столько деревьев в одном месте было неестественным явлением. Здесь воздух был странным, и свет тоже. И именно этот лес был источником обиды, протянувшейся со времён Гругни Золотоискателя до сегодняшнего дня. Много костей гномов было погребено под зелёной почвой леса, их духи заточены в корнях, без возможности отправиться в залы предков.

Это было плохое место, полное плохих вещей, словно ответвление древней тьмы в заброшенной шахте. «По крайней мере боги предков на нашей стороне» — подумал Хаммерсон. На мгновение он почувствовал стыд, но отбросил это чувство. Это не было ошибкой человека, независимо от того, что ворчали его в его сокращающейся армии. И всё же не было ни одного живого гнома, который бы не впал в замешательство от мысли, что один из их богов — и Гругни не в последнюю очередь — благословили человека.

И этому не было другого объяснения. Бальтазар Гельт был благословлён. Как иначе можно объяснить тот факт, что руны вспыхивают энергией жизни в его присутствии? Вблизи мана броня из громрила становилась ещё крепче, чем прежде, а оружие приобретало такую остроту, какую не мог дать ни один точильный камень. Хаммерсон принюхался.

Ему даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, что Гельт близко. Маг сиял внутренним огнём, словно только что растопленная кузница. Воздух вокруг него пах расплавленным металлом, и когда он говорил, руны, нанесение и посвящение которых было долгом Хаммерсона, сияли светом Гругни. Хаммерсон нутром чуял присутствие человека, и он никак не мог смириться с этим.

Почему боги одарили человека своей силой? Да ещё и мага — выученного грёбаными эльфами колдуна без малейшей унции мышц на тощем теле и без хорошего топора. «Он ещё и на лошади скачет. С перьями» — грустно подумал Хаммерсон. Нельзя доверять лошади, особенно той, которая может летать. Лошадь была таким же эльфом, только с копытами.

Кстати об эльфах и отсутствии доверия к ним…Хаммерсон пошёл вперёд, держа одну руку на навершии молота, просунутого за пояс, чтобы присоединиться к Карадриану во главе колонны. Эльф выглядел таким же уставшим, как и Джеррод, но всё же сидел прямо в седле. Его курица-переросток летала где-то над ним, делая ночь ясной, как день. Только эльфы могли ездить на птицах, которые воспламенялись, если пристально на них посмотреть. От Карадриана, как и от Гельта, несло магией. Он вонял огнём и обожжёнными камнями. Этот запах был знаком Хаммерсону.

— Так значит ты получил его, да? — спросил он без предисловий. Он слышал, что Гвардии Феникса не позволяли говорить, поэтому он ожидал короткого разговора. Ну или хотя бы кивка, или ворчания в знак согласия. — Огонь Ангрима?