Джордж Локхард - Тени и пыль

• Название: Тени и пыль
• Автор: Джордж Локхард
• Жанр: Фэнтези

Ты смотришь на белое пятно. Твои мысли размыты, эмоции подавлены. Ты смотришь на белое пятно и понимаешь: тебя судят.

Приговора не избежать. Судей не обмануть. Ведь они часть тебя, они живут в твоем разуме и безжалостно, беспристрастно оценивают душу. Белое пятно? И только? Нет. Глаза фиксируют отраженные фотоны, но картину из них собирает мозг. О чем ты думаешь, видя белое пятно? Как выглядит твоя картина? Понимаешь ли ты, что от нее зависит приговор?

Кому-то пятно кажется выходом из туннеля к свету и счастью. Их оправдают. Кому-то оно напомнит снежок, игры, радость. Их отпустят с почетом.

Но есть и те, кто смотрит глубже. Кто помнит о вечном проклятии мудрых — верить не глазам своим, а знаниям. Им хорошо известно, что белым бывает не только снег, и в мире есть пламя столь яркое, что города, опаленные им, успевают оставить лишь светлый силуэт, белое пятно посреди мертвой пустыни.

Спроси себя: может ли тень быть белой? И если прежде, чем ответить «нет», ты задумаешься хоть на миг — даже на бесконечно малую долю мгновения — знай: ты осужден.

Отныне и до смерти ты — взрослый.

Этот роман можно считать попыткой к бегству…

---

— Я ничего не знаю о вашем мире, — сказала она после долгого молчания. — Пожалуйста, расскажи. Где мы? Кто заключил всех в этой камере? Ты упомянул восстание? Какое? Умоляю, расскажи! Изможденный волк с трудом приоткрыл глаза и посмотрел на Фокси.

— Новомыслящая… Залетела в садовую зону, оказалась под наблюдением стратосферной станции и попалась синдроидам, — заключил он невесело. — Я мог бы догадаться. Существам с такой подготовкой, повстанцы нашли бы более полезное применение.

— О чем ты? — Фокси подалась вперед. — Что за подготовка? Линг вздохнул.

— Ты свободна от ненависти, — ответил тихо. — Я давно такого не видел. Для них ты несъедобна. Это огромная редкость, особенно у новомыслящих. После должной тренировки, ты будешь способна противостоять любому менталлу. Фокси начала понимать, и у нее непроизвольно дернулся хвостик.

— Несъедобна? — прошептала она. — Ненависть? Ты… О вампирах?!

— Хозяева не любят это слово, — поправил ее Линг. — Их самоназвание «менталлы». Называя менталла вампиром, ты быстрее окажешься в утилизаторе. Потрясенная до глубины души, летунья молча сползла по стене и села на грязный пол. Зажмурилась, приходя в себя.

— Значит, Мгла была права… — прошептала она наконец. — Ее рассказ! Какой ужас… Волк едва заметно улыбнулся.

— Красивое имя — Мгла. Я мог бы его выбрать. Жаль, уже нет смысла… Фокси, моргнув, повернула голову:

— Не понимаю. Ты самец или самочка?

— Я синтет, — отозвался Линг. Летунья отпрянула.

— Так вы… — она ахнула. — То есть, у вас… Детей не бывает?! Волк чуть повернул голову и искоса взглянул на собеседницу.

— Нас производят, а не выращивают, — сказал он неожиданно жестко. — А вы, природные… Даже в утилизаторе не забываете напомнить. Это жестоко. Фокси содрогнулась.

— Прости! — она подбежала к волку. — Пожалуйста, прости! Я не подумала! Я… Я ничего не знаю про ваш мир! Прости, пожалуйста, пожалуйста, я не хотела причинять боль!

— Я синтет, — буркнул Линг. — Мы не чувствуем боли. Летунья отчаянно замотала головой.

— Ты живой! Я видела настоящего синтета — и все время путала его с роботом. В нем не было ничего живого, кроме облика. А в тебе нет ничего от машины!

— Какая приятная гипотеза, — грустно сказал волк. — Я хочу в нее верить.

— Так верь! — Фокси погладила его крылом. — Верь! Линг едва заметно качнул головой.

— Нет смысла, — ответил он тяжело. — Я скоро перестану функционировать. Летунья яростно дернула крыльями.

— Ты не умрешь!

— Можно считать это смертью, — согласился волк. — Я предпочитаю звать отключением…

— Ты не умрешь, — с силой повторила Фокси, дрожа от волнения. — Я помогу! Я спасатель! Линг опустил веки.

— Тех, кто попал в утилизатор, спасать поздно, — ответил тихо. Фокси гневно топнула лапкой.

— Да что это за утилизатор такой?! Зачем нас сюда бросили?!

Волк чуть заметно улыбнулся. В его ярких глазах, на миг, отразилось столько доброты и странной, непонятной тоски, что у Фокси ёкнуло сердце.

— Лучше поспи, — ласково сказал Линг. — Детям и новомыслящим не стоит… О таком думать. Летунья присела у головы красного волка.

— Я должна знать.

— Это причинит боль, — тихо отозвался зверь. — Я не чувствую боли, но слишком часто видел, какие муки она несет природным. Я не хочу тебе боли, Фокси. Летучая мышка зажмурилась.

— Пожалуйста, — взмолилась едва слышно. — Мне надо знать, я должна спасти всю планету! Линг помолчал.

— Утилизаторы производят пищу для менталлов, — сказал он после длительной паузы. — Но хозяева едят эмоции, не тела, поэтому держат нас живыми как можно дольше. Синтеты старых моделей испытывают такие же чувства, как природные, потому-то нас и отправляют в утилизаторы вместе с вами. Волк глубоко вдохнул.

— Их главное блюдо — ненависть. Менталлы ее культивируют и любовно выращивают. В утилизаторах специально такие ужасные условия. Чем страшнее, чем меньше остается надежды, тем больше еды производит разумный прежде, чем гибнет… Линг указал глазами на потолок.

— Стены время от времени начинают сдвигаться, и никогда не знаешь — они просто пугают, или пришла пора заменить сырье. Это замечательно стимулирует дойку… Под полом антенны для сбора эмоций, менталлы уже давным-давно не занимаются этим лично. Мы сейчас находимся в главном блоке комбината «Синанто», это гигантская эмпатостанция, она кормит сразу несколько городов. Красный волк опустил веки.

— Раньше, до восстания, в утилизаторы отправляли только старых, больных и непокорных… — сказал он грустно. — Повстанцы сразу повысили приток сырья, а после катастрофы менталлы будто с цепи сорвались. Такое впечатление, что они надеются досуха выжрать все ресурсы планеты, прежде, чем ее покинуть. Фокси застыла.

— Катастрофа, — прошептала она. — Ты знаешь про катастрофу! Что это было?! Скажи! Скажи скорее! Линг так долго молчал, что летунья не выдержала. Присев перед мордой волка, она умоляюще протянула к нему крылья:

— Пожалуйста, расскажи про катастрофу! — взмолилась Фокси. — Я должна знать! Красный волк хрипло вздохнул.

— У хозяев есть враги, — ответил нехотя. — Существа с другой планеты. Уже сотни лет они преследуют и изгоняют менталлов из каждого мира, где те строят колонии.

— Да, я знаю! — летунья закивала. — Светлячки! Линг слабо улыбнулся.

— Так их зовут только дети… Век за веком, эпоха за эпохой длилась эта война, однако враги безуспешно искали родной мир менталлов. Планету, что породила их в седой древности, и где менталлы скрывались после каждой проигранной битвы. Волк с грустью обвел глазами полутемную камеру.

— А потом нашли, — сказал тихо. — Шесть лет назад. Фокси широко раскрыла глазки.

— Земля?! Вампиры родом с Земли?!

— Увы, — вздохнул Линг. Летунья отпрянула. Помолчала.

— А ты видел вампиров? — спросила с подозрением. — На кого они похожи? Линг едва заметно растянул губы в усмешке.

— Безволосый черный зверь у стены, прямо под лампой. Фокси подскочила и, как ужаленная, крутанулась на месте.

— Человек?! — вырвалось у нее. Волк с легким удивлением приподнял веки.

— Тебе знаком этот вид? Они водятся лишь на малоизученном экваториальном материке, менталлы начали их ловить лет десять-пятнадцать назад. Фокси сглотнула.

— Не понимаю… Он вампир? Или человек?

— В утилизаторе, конечно, человек, — вздохнул красный волк. — Но это самый близкий к менталлам вид на Земле. И самый продуктивный; люди за час вырабатывают больше ненависти, чем сто обычных зверей за год.

Летунья долго молчала, разглядывая худого, изможденного дикаря с деревянными кольцами в ушах и нижней губе. Тем временем, уставший Линг смежил веки. Фокси с трудом перевела дух.

— Не спи, — взмолилась она, гладя крылом красную шерсть. — Не спи! Как устроен утилизатор? Откуда поступает воздух? Эти вентиляторы, — Фокси взглянула на потолок, — Куда ведут вентиляционные шахты?

— Здесь томится много маленьких летающих существ, — не раскрывая глаз, буркнул зверь. — Если б на свободу было так просто вырваться… Фокси гневно стиснула коготки.

— Я не сдамся! Должен быть путь! Волк вздохнул.

— Наши судьбы решают хозяева. Так всегда было и будет. Летучая мышка яростно дернула крыльями.

— У меня нет хозяина, — бросила она, дрожа от гнева. — И я не сдамся, слышишь? Я спасатель! Я прошла через такое, что ваш утилизатор — просто мелкая соринка! Я ее смахну и не замечу, вот так: пффф!

Взмахнув крыльями, Фокси взмыла под потолок и вцепилась в мелкую решетку, закрывавшую шахту вентилятора. Зажмурилась, послала мощный сонарный луч, «просвечивая» металл вокруг. Сразу заметила электромагнитный затвор, державший решетку изнутри. Из зала его видно не было.

Фокси вновь спикировала на пол, где лежал измученный волк. Он со слабым интересом, одними глазами следил за летуньей.

— Линг! — Фокси огляделась, с волнением дергая хвостиком. — Здесь есть синтеты, умеющие производить электричество? Как скаты? Красный волк с легким удивлением опустил и поднял веки.

— Должны быть, — заметил он неуверенно.

— Как они выглядят? Кого мне искать?

— Выходило несколько моделей… — напрягая все силы, Линг приподнялся и сел, качаясь от слабости. Поднял голову, осмотрелся, щуря глаза.

— Кажется, есть один, — волк протянул лапу вглубь зала, где звери лежали вповалку. — Видишь оленя? На самом верху, буро-желтый. Фокси радостно закивала:

— Вижу! Это он?

— Нет, — Линг слабо улыбнулся. — Тебе нужна золотистая мышь, что сидит на его роге. Их выпускали для ремонта труднодоступных датчиков. Летунья вскочила:

— Поняла! Я сейчас!

— Приведи ее сюда, если хочешь поговорить, — красный волк опустил голову. — Мой радиус действия мал.