Леонид Фомин - Парма

• Название: Парма
• Автор: Леонид Фомин
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1971

Л. А. Фомин — автор интересной книжки для детей «Мы идем на Кваркуш». В повести «Парма» он вновь рассказывает о приключениях ребят в северной тайге и на далеких альпийских лугах Северного Урала.

Повесть ранее печаталась в журнале «Пионер», а сейчас значительно дополнена и переработана. Кроме нее, в книгу вошли новые рассказы Л. А. Фомина. Все они надписаны очень поэтично.

---

Остановились возле загона. Телята по-прежнему на все голоса дико ревели, топали. Витя Пенкин сделал несколько шагов вдоль изгороди, заглянул за просевший противоположный угол сарая. Подал знак Пете, чтобы тот с группой ребят обходил загон с тыла. Петя расставил ребят, как на облаве, наказал смотреть «в оба» и в случае чего колотить палками по пряслам. Сам прошел к дневному медвежьему следу, к лазейке в изгороди. Здесь присел за смородиновый куст, подняв над головой, как копье, тяжелую рогатину…

Скрипнула жердь — кто-то из Витиной группы перелезал изгородь. Еще раз скрипнула. И вдруг… — это Петя уже видел как в кошмарном, неправдоподобном сне! — вдруг что-то ухнуло под низким навесом, от сарая стремительно отделилась темная туша и, как танк, все сокрушая на своем пути, ринулась в его сторону! Раскатисто сгрохала опрокинутая изгородь, пулеметной очередью рассыпались предупредительные удары палок, больно цапнул по сердцу чей-то пронзительный крик.

Зверь, подобно летучему смерчу, возник перед самым кустом! Петя успел увидеть широколобую башку с прижатыми ушами, раскрытую горячую пасть, изрыгающую тяжкий парной храп, дремуче блеснувшие глаза. Беда казалась неотвратимой, и раздумывать было некогда. Сильно выметнувшись вперед, Петя ударил рогатиной…

Вот тебе и неповоротливый зверь! И кто только придумал, что, нападая, медведи встают на задние лапы?

Но об этом Петя размышлял позднее. Когда все прошло, когда все успокоились. А теперь… Теперь он лежал и старался вспомнить, что произошло. Почему он лежит, почему его окружили ребята? Тихо тукало в висках, онемело правое плечо. Петя пошевелил рукой, нащупал гладко обтесанную палку. Такое знакомое что-то… Поднял — обломок рогатины! И все вспомнил.

— Где медведь?

— Удрал.

Нина и Витя помогли Пете встать. Еще раз осмотрели всего, потрогали руки, ноги.

— Где болит?

— Плечо вот… как не мое. — И увидел на рукаве кровь. — А больше… больше не знаю…

Перехватив растерянный Петин взгляд, Витя объяснил:

— Это не твоя кровь, не бойся. Медвежья… А за то, что плечо болит, скажи спасибо Грише-старшему.

…Гриша стоял у прясел немного левее куста, за которым укрылся Петя. Только оттопал под собой снег, глядь! — прямо во весь дух мчится медведь! Гриша — в сторону! Поздно! Удар в бок сбил его, и Гриша закричал…

Но медведь и не думал нападать. Насмерть перепуганный окружившими людьми, летел напролом, свалил пролет изгороди, а с ним и Гришу… Выбравшись из-под завала, Гриша увидел, что зверь вот-вот накроет Петьку. Руки сами схватили увесистый обломок жерди. Может, это было безрассудно, но Гриша бросился к медведю и изо всех сил хлобыстнул по горбатой хребтине! Да только, видать, в горячке прихватил и Петю… Оглушительно рявкнув, зверь скрылся в еловой густерьме…

— Шибко я сперва испугался! — признался Гриша. — Думал — все, конец мне! А потом, вижу, тебя задирает… И больше уж не боялся. Просто не помнил себя. Ты только не сердись, что я тебя по плечу угадал. Невзначай получилось…

— А здорово ему досталось! — подметил Витя.

— Кому? — насторожилась Нина.

— Медведю, конечно. Смотри, сколько кровищи! Он ведь напоролся на рогатину. А тут еще Гриша подоспел. Сейчас, наверно, опомниться не может… Больше не сунется!

Возбужденно обсуждая происшествие, ребята шумно возвращались к дому. Они не слышали, как хлопнула дверь, и навстречу им выбежал Василий Терентьевич.

— Это что тут за демонстрация?! — неожиданно раздался на тропе его сердитый голос.

Ребята растерялись. С ружьем в руке, учитель выступил из-за кустов, быстро шагнул к ним.

— Все целы?

Нина хотела сказать: «Да, все нормально», но голос перехватило, и она молчала. А когда справилась с волнением, сказала совсем не то:

— Страшно было, Василь Терентьич…

11

На другой день было воскресенье. Ребята давно перепутали все дни, числа и узнали об этом утром от Василия Терентьевича. Учитель сказал, что сегодня к ним придут геологи, привезут сухарей, сапоги, овса для лошадей.

Это всех обрадовало, и ребята готовились к встрече гостей как к празднику. Прибрали помещение, поставили варить густую кашу, чисто, с мылом умылись. Наташа дольше обычного охорашивалась: два раза почистила зубы, причесывалась, снимала, растопырив пальчики, прилипшие к кофте травинки, украдкой заглядывала в осколочек зеркала.

Но радовались рано…

Василий Терентьевич принес обе половинки рогатины. Подсел к Пете.

— Твоя работа?

— Моя. Ножик-то был вон там воткнутый, я его наточил, привязал…

— На медведя, значит?

— Ага.

— Так, так… — Василий Терентьевич выразительно постукал ногтями по деревяшкам. — А ну-ка все сюда!

Когда ребята подошли, Василий Терентьевич оглядел всех, еще раз постукал по деревяшкам:

— Вот что я вам скажу: действовали вы смело, прямо мужественно, но я не признаю и впредь запрещаю такое геройство. Понятно? Это не геройство, это — авантюра! Вы хоть подумали, какой подвергались опасности? Особенно вот ты! — И ткнул пальцем в Петин лоб. — Да медведь, если бы вы серьезно его ранили, всем вам животы вспорол и сбросал в одну кучу! Понимаете это? Что ему рогатина, топор! Ведь в нем одного только весу десять пудов! Счастье ваше, что молодой, глупый зверь приходил…

Василий Терентьевич швырнул деревяшки к печке. Встал расстроенно:

— Хы, облаву затеяли! Это кто же придумал?

Ребята смотрели в пол.

— Что молчите? Мол, телят спасали? Верно, спасали. Но ведь зверя можно было просто отпугнуть. Криками, шумом. А вы подкрались, обложили, устроили засаду. С рогатиной… А я-то на вас надеялся…

Голос учителя обмяк, потеплел. Он опять прощупал всех поочередно глазами и вдруг широко улыбнулся.

— Ну ладно, победителей не судят. Вообще-то, что ни говори, народ вы отважный. И вовремя хватились. Медведь-то маленько не забрался в сарай. Подрылся уж основательно, бревно одно успел выставить. Наделал бы беды…

Завтрак еще не был готов, и Василий Терентьевич с Гришей-младшим занялись «ревизией» оставшихся продуктов. Разбирали в углу порожние мешки, вытряхивали из них остатки круп в ведро, сухари ссыпали в один мешок. От сырости намок в рюкзаке сахар, и Василий Терентьевич кружкой перекладывал его еще в одно ведерко. Гриша увлеченно отдирал от затвердевших стенок рюкзаков сахарные корочки и не очень охотно тоже складывал в ведро.

— Мало взяли сахару-то? — интересовался Гриша.

— А что?

— Да та-ак. Кабы больше взяли, то можно было бы эти корочки не собирать…

Василий Терентьевич посмотрел на Гришу с явным участием, и Гриша догадался, что этот его взгляд означает, пожалуй, разрешение отправить одну сахарную корочку в рот, и незамедлительно сделал это. Проглотил, облизнул губы и, в свою очередь, вопросительно посмотрел на Василия Терентьевича: правильно ли понял?

Василий Терентьевич улыбнулся:

— Валяй еще!

Когда сухари, сахар, крупу разложили, куда следует, учитель сказал Грише:

— Все брали в норме, дружок, да вот «Белый шаман» подвел. Сам видишь, половину сухарей телятам скормили, и задерживаемся не по времени.

Гриша понимающе покачал головой, а затем, над чем-то поразмыслив, спросил:

— А правда, что будут пастушьи вертолеты?

— Это какие ж такие вертолеты?

— Ну вот Натка говорит, что скоро у пастухов всякая техника появится. Чтоб пасти легче было.

— Вон ты о чем! — оживился Василий Терентьевич. — Будут пастушьи вертолеты! Теперь, дружок, во всяком деле человеку машины нужны.

— А телевизоры пастушьи будут?

— И телевизоры! Они-то тем более. Это ведь проще. Чтобы управлять вертолетом, нужно быть летчиком, а телевизор смотреть, наблюдать за стадом — ума много не надо.

Гриша призадумался. Потом решительно возразил:

— Да-а, не надо! Тогда телята должны быть умными, сигналы всякие понимать должны…

Занятый непростыми думами, он еще долго сидел на мешках, сравнивал, прикидывал: как же все потом будет, когда на помощь пастухам придут аппараты?

Василий Терентьевич не разрешил вставать Вале. Ей уже попало от него за то, что она работала, а еще больше попало Нине — не надо было отпускать больную Валю на улицу. Но попробуй сейчас улежи! Когда Василий Терентьевич выходил из избушки или не обращал на Валю внимания, она приподнималась в постели, заглядывала в низкое окно.

Сегодня утром ребята все глаза проглядели в это окно. То один, то другой подходил к нему и, склонившись, припав к запотевшему стеклу, повторял:

— И утро хорошее, а не идут что-то. Проспали, верно?

Может быть, поэтому никто не вспоминал о еде, и обычно желанная команда «завтракать» прозвучала маленько неожиданно. Но такая команда была подана, и все потянулись за посудой.