Джоан Вулф - Обман

• Название: Обман
• Автор: Джоан Вулф
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-01171-3

После таинственного убийства отца блистательная красавица Кейт оказалась в полной власти дядюшки-опекуна. По его воле она становится женой графа Адриана Грейстоуна. Брак по расчету, однако, принял неожиданный оборот — новоиспеченная графиня безоглядно влюбилась в собственного мужа и теперь вынуждена совмещать два равно нелегких дела — расследование гибели отца и завоевание сердца непокорного Адриана…

---

— Значит, на этой неделе мне можно будет съездить на скачки в Ньюмаркет? — уточнила я.

— Разумеется, — подтвердил доктор Адамс и широко улыбнулся. — На дерби в Эпсом я бы вам ездить не рекомендовал, но что касается Ньюмаркета, то для вас это будет совершенно безопасно, леди Грейстоун.

Проводив доктора Адамса, я пришла к выводу, что это даже хорошо, что Адриан нашел для меня молодого врача с современными взглядами, не имеющего предрассудков относительно опасностей, связанных с беременностью, характерных для медиков старой школы. Мало того, доктор Адамс, судя по всему, имел представление о том, что такое Ньюмаркет и скачки, которые там устраивали. Остальные крупнейшие ипподромы Англии, такие как Эпсом, Аскот и Донкастер, были оборудованы огромными трибунами и собирали толпы самого разнообразного люда. Например, в Эпсоме в дни скачек скапливалось до ста тысяч человек, а если учесть, что в расположенных поблизости от ипподрома переносных ларьках вовсю шла торговля пивом, такое столпотворение зрителей могло в самом деле быть опасным. Я знала все это, потому что бывала на скачках в Эпсоме. Там проводились не только скачки. На территории ипподрома нередко можно было наблюдать и другие спортивные состязания, в частности соревнования по боксу и борьбе.

Что же касается ипподрома в Ньюмаркете, то его использовали исключительно для скачек, а посещали в основном лишь владельцы лошадей, конезаводчики и зрители, принадлежащие к высшим слоям общества. По этой причине даже в дни самых интересных скачек на ипподроме в Ньюмаркете собиралось не более пяти тысяч человек. Трибун вообще не было: мужчины наблюдали за состязаниями сидя в седле, а женщины из окон карет. Поэтому вероятность стихийного возникновения давки в Ньюмаркете практически равнялась нулю. Это тоже было мне хорошо известно, но я чрезвычайно обрадовалась тому, что об этом знал и мой врач.

— Доктор Адамс говорит, что я совершенно здорова и что нет никаких причин, по которым мне следовало бы отказаться от поездки в Ньюмаркет, — с ходу объявила я Адриану, заехавшему домой в пять часов вечера, чтобы переодеться. Я с нетерпением дожидалась мужа в красном салоне, предусмотрительно отдав строжайшее указание Уолтерсу передать его милости, чтобы он обязательно повидался со мной, как только появится. Вместе со мной в комнате находился Нед. Когда в салон вошел Адриан, мы с малышом играли в крестики-нолики.

— Я победил, тетя Кейт! Я победил! — закричал как раз в этот момент Нед. Мы с ним сидели скрестив ноги на красном персидском ковре перед камином, между нами лежали лист бумаги и карандаши. Обернувшись к двери, я увидела идущего к нам Адриана.

Мой муж посмотрел на нарисованный и перечеркнутый Недом ряд крестиков, проходивший через игровое поле по диагонали.

— Если твой знак — крестики, то, похоже, ты в самом деле выиграл, Нед, — сказал он.

— Знаете, дядя Адриан, мы с тетей Кейт обнаружили, что тот, у кого крестики, всегда выигрывает, — признался Нед и расчертил новое поле. — Вот смотрите. Если я поставлю первый крестик здесь (мальчик нарисовал значок в правом верхнем углу игрового поля), а потом вот здесь (крестик появился в левом нижнем углу), тот, у кого нолик, уже ничего не может сделать! Внимательно посмотрев на рисунок, Адриан кивнул.

— Верно, Нед, — сказал он. — Ты молодчина, что это заметил.

— Тетя Кейт мне помогла, — великодушно сказал маленький мальчик.

— И тетя Кейт тоже молодец, — добавил мой муж.

В дверях показалась няня.

— Мистер Нед, время обедать, — сказала она.

Нед бросил на меня умоляющий взгляд.

— Отправляйся с мисс Деттигрю и пообедай, — сказала я. — А потом я приду к тебе и расскажу интересную историю.

— Ладно, — сказал Нед, поднимаясь на ноги. — Мне нравятся ваши истории, тетя Кейт.

Протянув руку, Адриан помог мне встать. При этом прикосновении по нашим телам словно пробежал электрический ток.

Дойдя до двери, Нед обернулся и послал нам солнечную улыбку.

— До свидания, тетя Кейт. До свидания, дядя Адриан.

— До свидания, Нед, — в один голос сказали мы с мужем.

После того как мальчик ушел, я рассказала Адриану обо всем, что услышала от доктора Адамса.

— А ты сказала ему, что у тебя бывают головокружения? — спросил Адриан.

— Да. Я сказала ему все. — Щеки мои зарделись. — О чем он меня только не расспрашивал!

— Очень хорошо, — сказал Адриан и, немного помедлив, добавил:

— Похоже, у нас в самом деле нет никаких причин для того, чтобы отменять поездку в Ньюмаркет.

— Ты совершенно прав, — отозвалась я, и на моих губах появилась такая же радостная улыбка, какую я только что видела на лице маленького Неда.

В день нашего отъезда в Ньюмаркет небо затянули серые тучи, грозящие пролиться дождем. Мы отправились в дорогу в двух экипажах: в одном разместились мы с Луизой, в другом — наш багаж, а также Жанетта и Роджерс, камердинер Адриана. Пэдди уехал за день до этого вместе с Шоном Мак-Брайдом, который когда-то ухаживал за Финном Мак-Кулом. Что касается Гарри и Адриана, то они поехали верхом, держась рядом с нашими экипажами.

Стоял один из тех холодных, сырых дней, когда бывает легко продрогнуть до костей. Адриан велел положить в наш экипаж пледы, и я накинула на себя один из них, радуясь тому, какой он толстый и теплый. Луиза тоже последовала моему примеру.

— Жаль, что Каролина не смогла поехать с нами, — сказала кузина, когда лошади резвой рысью пронесли экипажи через Беркли-сквер.

— Ты права, — отозвалась я. — Очень жаль, что неделя скачек совпала с приглашением посетить Холкэм, которое получили Каролина и Эдвард. Но ты ведь знаешь Эдварда! Как только он услышал о том, что мистер Коук улучшил свое племенное стадо, его сам Господь Бог не смог бы удержать — так ему приспичило на него взглянуть. Разумеется, он не смог отказаться от такого удовольствия ради каких-то скачек.

Луиза хихикнула:

— Лорд Эшли так же обожает коров, как ты лошадей, Кейт.

— Похоже, так. Что в этом удивительного?

Колесо нашего экипажа наскочило на какое-то препятствие, и мы с Луизой подпрыгнули на сиденьях от толчка. Я поглубже закуталась в плед и пошевелила замерзшими пальцами ног. К этому времени мы уже успели окоченеть, и я пожалела, что отказалась от предложенных Уолтерсом грелок.

— Скажи, Кейт, ты не знаешь, где мы остановимся? — спросила Луиза.

Должна заметить, что мы ехали в Ньюмаркет в качестве личных гостей сэра Чарльза Барбери. Адриан познакомился с ним всего несколько недель назад, но это не помешало президенту весьма престижного жокейского клуба пригласить нас на время наиболее престижных скачек к себе домой. При этом сэр Чарльз, по всей видимости, считал для себя большой честью то, что Адриан решил воспользоваться его гостеприимством.

— Поместье сэра Чарльза находится между Ньюмаркетом и Милденхоллом, — заметила я. — Боюсь, это все, что мне известно, Луиза. Нас с отцом сэр Чарльз никогда не приглашал к себе. Когда мы ездили в Ньюмаркет, мы останавливались в гостинице.

Я подумала о той гостинице, в которой мы с отцом жили в те дни, когда последний раз посетили Ньюмаркет, и о том, что произошло во время той злополучной поездки. Перед моим внутренним взором возникло лицо отца. Не такое, каким оно стало после ранения, а каким оно было всю жизнь — веселым и полным жизни.

«Отец», — подумала я и едва не произнесла это слово вслух, но сумела сдержаться. Сердце мое пронзила страшная боль, когда я вспомнила, что моему отцу было всего сорок шесть лет. Он так рано ушел из жизни.

Луиза накрыла мои холодные пальцы своими и мягко сказала:

— Должно быть, твой отец был очень хорошим человеком, если у него такая замечательная дочь.

Боясь, что, если я заговорю, голос мой дрогнет, я лишь сморгнула несколько раз и кивнула головой.

— В ту зиму, когда ты появилась в Чарлвуд-Корт, мне было так жаль тебя, — нерешительно заговорила кузина. — Если я казалась такой… равнодушной… то это только потому, что мне не хотелось лезть тебе в душу. Ведь у тебя было такое горе. Ты не знала меня, и я подумала, что любая попытка утешения будет воспринята в штыки. — Пальцы Луизы крепче сжали мою кисть, затем она убрала свою руку. — Я только хочу, чтобы ты знала, что мое молчание в те дни вовсе не означало, что меня не волнует твоя судьба.

Горло мое стиснул спазм.

— Я понимаю, Луиза, — хрипло проговорила я и сглотнула, чувствуя, как на глаза у меня наворачиваются слезы.

«Что это со мной, — подумала я, — ведь я никогда не плачу».

Наступило молчание, которое длилось до того момента, пока мы не выехали за пределы Лондона на дорогу, ведущую в северном направлении. Только тогда я смогла произнести уже более или менее нормальным голосом:

— Пэдди здорово повезло.

Луиза смотрела в окно экипажа, но, услышав мои слова, обернулась ко мне с удивленным выражением лица.