. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

• Название: Лиловый (I) (СИ)
• Автор: . Ганнибал
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Глубоко темнело, уходя в бездну лилового, ночное небо над Саидом. Рассыпали боги на нем свои слезы, блестящие, яркие, будто бриллианты на платье богатой женщины. На губах была соль уходящей дневной жары, ноги начинали мерзнуть. Он стоял, не замечая подкрадывающегося холода.    Сабаин был невелик, всего пятьдесят с небольшим жилищ да окружающая плато стена. Саид -- огромен. Саид простирал свои могучие барханы на многие, многие фарсанги: десятки, сотни дней караванного пути, ледяные ночи, огненные рассветы. Он стоял на стене поселка и смотрел вперед, чувствуя себя стоящим на краю гигантской чаши. Было почти страшно свалиться туда, покатиться по пологому склону, оказаться на дне. Что там, на дне? Он никогда не покидал свой сабаин.

---

Допив кофе, Басир ушел: за книгами, как он сказал. Остальные по-прежнему сидели. Вернулся Сунгай, уставший, растрепанный и все еще злой, сел поодаль от остальных, у окна; Острон подошел к нему.

-- Какие новости?

-- Ничего хорошего, -- вздохнул джейфар, -- хотя и плохого тоже ничего, если так можно сказать. Птицы донесли мне, что последний отряд людей, какой они только заметили, пересекает реку к западу отсюда, у самого почти устья. Очень большой отряд.

-- К западу? Не может ли это быть, что...

-- Да, я тоже об этом подумал. Настолько к западу могли оказаться только беженцы из Залмана, -- Сунгай вздохнул и наморщил лоб. -- Это означает, что на юге никого больше не осталось...

-- Хорошо, -- сказал Острон. Подумав, добавил: -- И плохо. Ведь это еще и означает, что южная часть Саида потеряна.

-- Такого не случалось уже многие сотни лет, -- кивнул джейфар. -- Господин Ар-Расул говорит, придется держать оборону здесь. К счастью, пока Харрод разлилась, и одержимые уж точно не сумеют перебраться через нее... труднее всего будет к концу лета, когда река становится очень неширокой. Пока, за этой естественной преградой, мы почти что в безопасности.

Когда открылась дверь, Острон думал, что это вернулся Басир; но, к его удивлению, в дверном проеме обнаружился силуэт нахуды Дагмана, в неизменном платке, лихо повязанном на затылке. Капитан огляделся, отмечая зорким взглядом присутствующих, и кивнул Острону с Сунгаем; Абу Кабил приветственно вскинул ладонь.

-- А, почтенный нахуда, которому мы обязаны нашими жизнями, -- заметил Анвар. -- Добро пожаловать, нахуда Дагман, добро пожаловать.

Дагман прошел в комнату и опустился в подушки рядом с Хансой. Марбуд с легким интересом посмотрел на него из-под полуопущенных век.

-- Я только что с корабля, -- сообщил маарри, преимущественно обращаясь к Сунгаю и Острону. -- Одержимые рассеялись по всему южному берегу, и часть кораблей продолжает курсировать туда и обратно по реке, обстреливая тех, кого видят. Харрод послужит нам неплохой стеной в ближайшие месяцы, я так думаю.

-- Но хотелось бы, чтобы так было не всегда, -- вполголоса заметил Сунгай. Моряк лишь пожал плечами.

-- Что будет потом -- не знаю, -- сказал он. -- Надеюсь, боги не оставят нас.

-- Все будет... -- начал было с горячностью Острон, но завершил на более умеренной ноте: -- как должно быть. Ты ведь уже слышал, нахуда Дагман, об Одаренном Ансари? С ним нас уже четверо.

-- Четверо, -- усмехнулся тот. -- Против целой орды безумцев! И этот человек, про которого мне взахлеб рассказывали люди вашего отряда. А если таких, как он, у темного бога десять тысяч?

-- Не будь таким пессимистом, нахуда Дагман, -- мягко сказал Анвар. -- Если бы они были, неужели ты думаешь, что они бы спокойненько сидели себе в Хафире, когда один-единственный охотится за нашими Одаренными?

-- Им и одного достаточно, -- заметил Дагман. -- Один какой-то парень в сером плаще -- и все, наш Одаренный нари уже бесполезен.

Острон вздохнул и опустил голову. Нахуда был прав. Вот бы каким-нибудь образом устранить этого белоглазого... тогда все было бы иначе. Но...

Странный он, по правде говоря. Хотя он вел за собой целую толпу безумцев, они все стояли и смотрели. Ладно во второй раз, -- белоглазый действительно ранил Острона, и смертельно, если бы судьба участливо не привела к ним Элизбара, -- но в первый, когда ранен был противник?

Думать о том, что у слуги темного бога есть своя честь, было как-то дико.

И вопрос, который задал ему белоглазый, был странным. Кто такие одержимые? Конечно, он это знает. Столько раз сражался с ними, еще в Хафире, и в Тейшарке, и...

Но где говорилось о том, откуда они взялись?

Он мысленно принялся перебирать старые сказки, слышанные еще в детстве. Да, слуги темного бога. Безумцы, лишенные здравого рассудка. Он вспоминал, как они обычно выглядят: вонючие лохмотья, растрепанные клочья волос, -- если те вообще есть, -- сумасшедшие лица, пена изо рта. В остальном же они были похожи на людей. Людьми, наверное, и являлись.

Одержимые -- люди, сделал вывод Острон. Допустим, когда на тебя пялится такая раззявленная гнилозубая мерзость, об этом не очень-то думаешь, но белоглазый уж точно был похож на человека. Безумными в нем были только его глаза.

Что же он хотел сказать, задавая такой вопрос?..

Дверь снова открылась; на этот раз на пороге действительно стоял Басир, с объемистым холщовым мешком под мышкой. Он притащил мешок к столу и аккуратно принялся извлекать его содержимое. Анвар полистал одну книгу, потом другую.

-- Сейчас, сейчас, -- пробормотал молодой китаб, -- была одна очень старая, самая старая из всех, что я унес... а! Вот она.

Абу, сидевший рядом, помог однорукому Басиру вытащить книгу из мешка и протянул ее Анвару; заинтересовавшись, сам заглянул через плечо толстяка.

-- А я ее в библиотеке не видел, -- заметил он.

-- Господин Фавваз держал очень древние книги в отдельной комнате, -- пояснил Басир, -- именно их он мне и велел переписывать в первую очередь, потому что они разваливались.

Анвар открыл книгу и осторожно перевернул две первые страницы. Острон мог видеть их с Абу лица; он видел, как они оба вдруг посерьезнели.

-- Я знаю этот язык, -- сказал наконец Анвар. -- Очень древний язык, но мне... попадались и раньше надписи, сделанные на нем.

-- Ты действительно можешь прочесть, что там написано! -- воскликнул Басир с благоговением. -- Я так и думал!

-- И что там? -- с отсутствующим видом спросил нахуда Дагман, сворачивая самокрутку.

-- ...Это очень древняя книга, -- помедлив, ответил китаб. Абу продолжал смотреть на страницы с сосредоточенным видом, хотя не мог знать языка. Светлые глаза Анвара пробежались по исписанным аккуратной рукой Басира листам. -- Не могу сказать подробней, ведь я еще не прочел ее. Но, кажется, это что-то вроде хроники.

-- Хроники? -- уточнил Басир.

-- Да, -- кивнул тот. -- И эта книга действительно прошла сквозь тысячелетия, юноша. Даже не через одно тысячелетие.

-- Как такое может быть? -- удивился нахуда, позабыл про самокрутку, подошел к Анвару и тоже заглянул в страницы книги. -- Она не выглядит старой, собственно говоря, она вообще выглядит так, будто ее написали не больше года назад.

-- Я переписал ее со старой копии, -- сказал Басир. -- А до того, я думаю, ее переписывали и раньше...

-- Оригинал наверняка не сохранился, -- кивнул ученый китаб. -- За тысячу лет книга рассыпалась бы в прах, не говоря уже... о нескольких тысячах лет. Я подержу ее у себя, Басир?

-- Конечно...

-- Это очень важная книга, -- задумчиво добавил Анвар, закрывая том. Они с Абу Кабилом обменялись короткими взглядами; нахуда Дагман за их спинами выпрямился и будто бы вспомнил про самокрутку, пошел назад к столику. -- Очень... важная.

Фарсанг пятнадцатый

Хаос последних дней понемногу стихал. Какие бы беды ни случались с людьми, человеческая натура все равно берет верх; в этом и преимущество человека: он легко приспосабливается к любым условиям жизни.

С одной стороны, племена недавно потерпели одно из самых крупных поражений века, а может быть, и тысячелетия; стена Эль Хайрана, стоявшая столько, сколько помнили себя самые древние старики, и давнее того, пала. Погибли тысячи людей, воины и мирные жители; селения на морском побережье к югу от Харрод и на одном из ее берегов были потеряны.

С другой стороны, весть об этом поражении пришла в Ангур довольно давно, и многие уже успели смириться с ней. Кто-то лелеял надежду, кто-то просто принял это, как должное; во всяком случае, жизнь продолжала кипеть в великом городе Ангуре, да с небывалой силой. В город вернулись остатки армии шести племен, потрепанные и напуганные; в город стекались другие люди, шедшие с севера.

Старик Мансур обнаружил себя во главе нового войска, поскольку их генерал, Халик, погиб, а его до того назначил своим заместителем в Ангуре.

-- Не гожусь я для этого, -- угрюмо сказал он племяннику тем утром; они сидели в зале на первом этаже, и Острон с угрюмым видом начищал ятаганы, а дядя пил кофе. -- Какой из меня полководец? Единственный раз, когда я кого-то за собой вел, был лет двадцать назад, когда на наше племя напали разбойники. А одержимые -- не разбойники. Что я буду делать со всеми этими людьми? Они приходят ко мне и спрашивают, какие будут приказы. Что я должен говорить им? Я уже устал отсылать их в Эль Каф.

-- Сунгай сказал, большой отряд из Залмана прибудет через неделю, -- отозвался Острон, полируя блестящее лезвие ятагана тряпочкой. Этот ятаган когда-то принадлежал Халику; конечно, он не мог сравниться с мечом работы Абу Кабила, но ковки был тоже очень и очень неплохой. Острон вздохнул, в который раз вспомнив, что близнец этого клинка, должно быть, давно уже покоится в песках далеко на юге, вместе с хозяином.