. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

• Название: Лиловый (I) (СИ)
• Автор: . Ганнибал
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Глубоко темнело, уходя в бездну лилового, ночное небо над Саидом. Рассыпали боги на нем свои слезы, блестящие, яркие, будто бриллианты на платье богатой женщины. На губах была соль уходящей дневной жары, ноги начинали мерзнуть. Он стоял, не замечая подкрадывающегося холода.    Сабаин был невелик, всего пятьдесят с небольшим жилищ да окружающая плато стена. Саид -- огромен. Саид простирал свои могучие барханы на многие, многие фарсанги: десятки, сотни дней караванного пути, ледяные ночи, огненные рассветы. Он стоял на стене поселка и смотрел вперед, чувствуя себя стоящим на краю гигантской чаши. Было почти страшно свалиться туда, покатиться по пологому склону, оказаться на дне. Что там, на дне? Он никогда не покидал свой сабаин.

---

В густой завесе ливня ничего не было видно; это не заставило людей оглядываться реже, скорее наоборот. То, что человек не может увидеть, вызывает у него наибольший страх. Только Сунгай и Острон во главе отряда ехали, не оборачиваясь, угрюмо глядя лишь вперед.

Лишь вперед; Острон смотрел, не отводя глаз, как мерно разворачивается каменистая пустыня под ногами лошадей. Идти вперед и не оглядываться: это было легче всего. Не думать о том, кого ты оставляешь позади: возможно, их уже никогда не вернуть. Не думать о том, кого ты потерял навсегда: живые должны жить и нести свое бремя, пока не пробьет и их час.

Беречь тех, кто рядом с тобой в эту минуту.

Сберечь мир для тех, кто только еще будет.

Долина медленно опускалась, и первым забеспокоился Сунгай, хорошо знавший, что это может означать. Он какое-то время приподнимался в стременах, потом направил лошадь вправо, чтобы оказаться ближе к Острону, и сообщил:

-- Впереди вода.

Зеленые глаза нари скользнули в указанном направлении.

-- Мы сможем пересечь этот поток? -- спросил он.

-- ...Полагаю, что да. Возможно, лошадей придется вести в поводу.

-- Это хорошо. Текущая вода замедлит одержимых.

Сунгай кивнул и пришпорил лошадь. Ливень не прекращался, хотя вроде бы достиг пика и уже не усиливался. День скоро подойдет к концу, и Острон понимал, что рано или поздно придется остановиться, чтобы дать передохнуть лошадям и людям. Если при этом от преследователей их будет отделять хотя бы ручеек...

Джейфар вернулся спустя некоторое время.

-- Вода стекает в низину достаточно широким потоком, -- сказал он, -- но я думаю, поток не больше, чем по пояс.

Острон кивнул.

Они достигли воды спустя несколько минут и по знаку Сунгая принялись спешиваться. Джейфар первым пошел вброд, ведя коня за собой. Животное нервно фыркало; быстро идти было невозможно из-за сильного течения, которое едва ли не сбивало с ног. Острон остановился у края, сделал знак шедшей следом Лейле. Девушка также миновала ручей, хотя посередине пережила несколько неприятных мгновений, вынужденная буквально повиснуть на шее своей лошади: роста она была невысокого. После нее пошел Ниаматулла, и казалось бы, он тоже должен пересечь текущую воду без проблем. Поначалу маарри действительно шел, ведя в поводу лошадь, а потом вдруг споткнулся и опрокинулся.

Острон и Ханса кинулись помочь ему одновременно. Оба знали: несмотря на то, что всю жизнь прожил на берегу огромной реки, Улла не умеет плавать. Тот уже захлебывался, и течением его несло вниз, но в этот момент Ханса настиг его одним большим прыжком и поймал за шиворот. Острон, увидев, что Улла пойман и больше не тонет, перехватил поводья лошади и перевел ее на другой берег, где вскоре оказались и Ханса с Уллой. Маарри судорожно откашливался, и вид у него был жалкий.

-- Гайят, должно быть, решила пошутить, когда ты появился на свет, -- пробормотала Лейла.

В тот момент дождь кончился. Острон поднял взгляд на небо; далеко на западе что-то алело в уходящих тучах. Пока остальные переходили поток, он подошел к Сунгаю.

-- Знаешь где-нибудь поблизости годное место для стоянки?

Джейфар задумался, потирая заросший подбородок.

-- Оазис Салафи мы миновали, -- заметил он. -- И вряд ли стоило бы там появляться, в любом случае. Придется стоять посреди серира. С водой, думаю, проблем не будет... сейчас наберем из этого самого ручья.

-- Быстро ли нас нагонят одержимые, вот что меня волнует.

-- Тебе лучше знать, Острон. В последний раз птицы доложили мне, что нас от них отделяет примерно четверть часа полета. Это около четырех фарсангов.

Острон нахмурился.

-- Будем идти до последнего, -- сказал он. -- Ты не поверишь, с какой скоростью способны передвигаться эти твари.

-- Отчего же, -- буркнул Сунгай.

Последний всадник пересек ручей вместе со своим животным. По команде они набрали воды во фляжки и снова оседлали коней; когда Острон повторил для всех, что остановится отряд только поздно ночью, они угрюмо промолчали.

-- По крайней мере, самума ожидать не приходится, -- сказал Басир, обращаясь к мрачному Ниаматулле; они ехали рядом, а с другой стороны Басира сгорбился на своей лошади Ханса в промокшем насквозь бурнусе.

-- Лучше бы песчаная буря, -- возразил Улла. -- Сам видишь, с водой у меня отношения не сложились.

-- В песчаную бурю пришлось бы моментально попрощаться с нашими милыми лошадками, -- заметил Ханса с другого бока. -- И тогда наши жизни, которые, судя по всему, и так не затянутся, сократились бы втрое.

-- Не говори так, Ханса. Я уверен, Острон знает, что делает.

Коротышка промолчал.

Они шли до глубокой ночи, когда небо уже давно покрылось звездами, и копыта лошадей чавкали по грязи. К ночи Хамсин, спавшая у Сунгая на плече, проснулась и отправилась на разведку. Она вернулась спустя час или около того; Сунгай нахмурился, слушая ее.

-- Встанем лагерем, -- сказал он, -- вон там, кажется, я вижу несколько валунов.

Острон возражать ему не стал. Джейфар первым направился к валунам, о которых говорил. Место и вправду было подходящее, четыре или пять здоровых камней лежали полукругом, а между ними была лишь влажная щебенка, ни намека на грязь.

Люди собрали мокрые ветви кустарника, росшего вокруг, и уложили их охапками; Острон был единственным, кто мог поджечь их без особого труда. Когда последняя охапка, у которой уже устроился Сунгай, разгорелась, он опустился рядом с джейфаром, вновь думая о том, что же сейчас делают остальные отряды, заблудившиеся в бескрайней пустыне. И остается лишь надеяться, что орда безумцев сосредоточилась на Одаренных.

Люди в основном молча сидели вокруг костров, лишь изредка негромко переговаривались. К их костру присоединилась привычная компания: Ханса, Улла и Басир, а рядом с Хансой села Лейла. Глянув на нее, Острон снова вспомнил о Сафир. ...Нет, он не должен об этом думать. Если постоянно думать об этом, он расклеится и не сможет... делать то, что должен.

-- Сегодня люди слишком устали и напуганы, -- негромко сказал Сунгай, оборачиваясь к Острону. -- Но завтра придется задержаться для того, чтобы поохотиться.

-- Я знаю, -- ровным тоном ответил тот. -- Конечно, мы будем охотиться. Ты представляешь себе, каким путем мы пойдем, Сунгай?

-- Конечно. Тем же самым, -- криво усмехнулся джейфар, -- каким шли осенью. Мимо храма Шарры. До него еще около семидесяти фарсангов по прямой.

-- Больше недели...

-- На лошадях быстрее, не забывай.

-- Да, но может статься, это не последний ливень.

-- Тем лучше, -- покачал головой Сунгай. -- Ливни задержат безумцев сильнее, чем нас.

-- Вокруг Шарры -- большая низина, -- напомнил Острон, заставив джейфара нахмуриться.

-- ...Ты прав.

Они замолчали; глядя в огонь, Острон задумался о своем.

На самом деле, теперь он боялся только одного.

Что в момент, когда наступит пора сражаться с одержимыми, его огонь окажется неподвластен ему. Что снова явится этот человек в сером плаще и...

Белые глаза снились ему во сне.

***

-- Если Гайят и не послала нам своего Одаренного, то потоки воды она послала, -- вполголоса сообщил Сунгай. -- Птицы говорят, одержимые даже немного отстали от нас.

-- Хорошо, -- кивнул Острон.

Утренний холод пробирал до костей. Третий день отряд шел по сериру, превратившемуся из-за дождей в грязь вперемешку с щебнем. Страх понемногу таял, уступая место бесконечной усталости. До сих пор весна была их главным опекуном и защитником: образовавшиеся из-за ливней потоки воды преграждали путь безумцам, и местами кое-где проросла первая трава, благодаря чему лошади не умрут с голода. Единственным недостатком такой погоды было то, что все они были вечно мокрыми насквозь и сильно мерзли.

Этот день также прошел без приключений; люди молча ехали вперед, иногда пуская лошадей рысью, но в целом стараясь не переутомлять животных. Лошади Острона и Сунгая шли ноздря к ноздре. Джейфар шмыгал носом, предоставив коню самому выбирать дорогу, на плече его дремала Хамсин; Острон угрюмо смотрел перед собой, время от времени поднимая то одну ладонь, то другую, и по его пальцам скользили крошечные огоньки. Сунгай, если и догадывался, отчего нари без конца проверяет, способен ли использовать Дар, то молчал об этом.

-- Может быть, Басир тогда был прав, -- неожиданно сказал Острон, и пламя на его ладони резко вспыхнуло, тут же погаснув. -- Насчет... того, что у темного бога на каждый Дар найдется свой ответ.

-- Ты о той твари, что... -- Сунгай сглотнул: договаривать ему расхотелось. Острон пожал плечами.

-- Да. Я думаю, может быть, если мариды -- действительно ответ темного бога на Дар Ансари... хоть и не знаю, почему Басир так решил, -- в общем, тогда долгары -- ответ на Дар Сирхана. А тот человек... из-за него я не мог управлять собственным Даром.