Иван Ваненко - Тысяча и одна минута. Том 1

• Название: Тысяча и одна минута. Том 1
• Автор: Иван Ваненко
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Сказка

«Не знаю в каком месте и в какое время, – да кажись и знать не для чего, – жил-был человек, человек Русский и с Русским именем – Пахом, да дело не в том… грамоту знал он себе сколько нужно, а кто больше его смыслил, тому не перечил – да не всему же и верил, что иной, хоть и грамотный, про заморское станет рассказывать. Если же навернется такой, что Французскую пыль глотал, да аглицкую ветчину немецким калачом закусывал, да своими ногами гранил булыжник в иностранных землях, и станет разные тамошние диковинки небывалые рассказывать…»

---

«Что за беда, в деньгах не постоим, лишь бы толк был; изволь сказать, что тут требуется?»

– Да вот видишь, надо во-первых телку молодую яловую, ну еще овса куль понадобится: я этот овес должен рассыпать, дома, по полу, и ворожить на нем, а телку над ним поставлю, пускай всю ночь у меня простоит… за труды же мне алтын десяток дашь, так и будет с меня; только телку домой ты то-ж не бери, а не то опять нечистая сила воротится.

Почесал староста затылок, подумал. «Ну, говорит, делать нечего, изволь припасу, добуду. Когда-ж велишь?»

– Да накануне той ночи, в которую я к тебе нечисть выгонять приду.

«Так им-пожалуй я всего теперь пришлю.»

– Если так, то сегодняж и выгоню.

Прислал староста Ягупу и телку и куль овса, Ягуп ночевал у него, и, по договору, черта как небывало. Староста от радости не знал что и делать и денег дал Ягупу и угостил его, употчивал, как дорогого гостя любимого.

Там, чрез несколько времени, у одного богатого мужика, послышут, опять завозился бес, за Ягупом шлют, а Ягуп не был глуп; коли уже от старосты поживился лакомо, то тут таки позахватил себе и денег и скотинки и прочего снадобья, и опять вывел силу нечистую. Таким же манером и в третьем дому, да чуть ли еще не у дворецкого выгнал беса лукавого. И вошел Ягуп в такую славу, и разжился как ему хотелося.

Только не прошло полу-года, как наш Ягуп себе покойно жил, вдруг стали поговаривать, прежде шепотом, а потом и вслух: что у самого ихнего боярина творится по ночам что-то недоброе: то в конюшне видят кони позамучены, хоть никто и не ездит на них, то съестных припасов вполовину нет, то вино невесть куда повытекло!.. А в самом тереме, где жила девица, дочь боярина, по ночам кто-то похаживает, пугает красавицу и разгоняет там и служанок и слуг!.. Кому же все это творить, как не бесу лукавому?..

Боярин туда-сюда кинется, проведал про Ягу на, шлет за ним: – вы веди-де силу нечистую, вот тебе награда, и почтенье, и угощенье, и хорошая плата, и почет от боярина.

Ягуп помнит уговор с чертенком сделанный, отнекивается… «не. могу-де, все позабыл, запамятовал, потерял книгу волшебную, которою чертей выводил!»

Боярин прежде лаской, да уговаривая, а после разобидевшись, разбесившись и вымолвил: – Смотри знахарь-ворожея!. будешь еще упрямиться, так извини брат, я сам у тебя на спине так поворожу, что и бесу будет в диковинку!

Что будешь делать? сила и солому ломит, идет пословица!.. Думал, думал Ягул, поднялся на хитрость, пустился на пропадую, ведь одно из двух, да и то и другое неладное: надо либо бесу поддаться, либо у боярина в руках побывать! Обещается придти в следующую ночь; там его и ждут, все приготовились дива смотреть, как будет мужичек беса вон турить.

Приходит Ягуп, дрожит на нем тулуп, страх его берет, опаска не малая, а люди глядя думают, что он это на нечистую силу так разгневался, что инда тресется весь.

Засел на ночь Ягуп в доме боярина, засел, поджидает чертенка лукавого. Бьет двенадцать часов… лезет чертенок по стене, карабкается в окно… влез в горницу: глядь, Ягуп тут стоит…

«Ты зачем, любезный?» чертенок спрашивает; «ведь уговор был только о трех домах?»

«Да что делать, отвечает Ягуп, трясучись, что делать, милостивец?.. Рад бы тебя не тревожить, да жена прогнала, что у вас тогда в колодце была, ведь сама сюда обещала прийти, я думал не ты это лезешь, а она подкрадывается проведать, точно-ль я тут!.. Уж окажи еще милость; если она сюда явится, заступись за меня… ооох!.. охвоо!.. так дрож и пронимает… боюсь жены!.. ай, да вон никак и она идет!»

Как взвизнет черт, да бултых в окно, да вскочивши на ноги как пустился! Только его с тех пор в той стране и видели; ни слуху ни духу.

А Ягуп избавив от нечистой силы дом боярина, стал в таком почете, так его любить и уважать начали, что чуть не носили на руках; а иные злые, сердитые еще боялись его, посмей-де ему человек перечить, когда и черт не почем! И бывало на сходке мирской что Ягуп ни скажи, так тому и быть, ни гугу никто супротив!

«Так я к тому-то слово и молвила, прибавила лягушка, что вот-мол и злая жена, а какую пользу мужу сделала!»

– Ну, сказал царевич выслушавши, это дело и похоже на правду, а мудрено сотворено, что-то не очень верится!

Сказку лягушка покончила, а царевич Иван тем часом корзинку сплел. Ну, делать нечего, царевич наш был парень правдивой, что обещает, то уж и сделает; так лягушка ему стрелу отдала; а он взял ее, лягушку-невесту свою, положил в карзинку, повесил за плечи и отправился путем, о своем горе размышляя, на свою судьбу пеняя и своему бессчастью дивуючись!.

Пришел он в город уж темно на дворе, он признаться и рад тому: встащил в свой покой свою невесту болотную. поставил с нею корзинку под кровать и завалился спать от устали.

Показалась на небе заря заряница красная девица, запели вещуны-петушки красные гребешки, а там не больно долго ждать, стало показываться и красное солнышко.

Встал царь Тафута, спрашивает: что-мол дети тута?.. Все ли пришли?

«Все, батюшка царь.»

– Позвать их ко мне.

Пришли царевич Мирон и царевич Мартын, нейдет царевич Иван один; а уж за ним два раз бегали. Он и давно проснулся, а сам все лежит да думает, как царю донести, как отцу-родителю про лягушку сказать и как ее невестой назвать?. Однако, видно сорочи не сорочи, а давай что в печи, от такой напасти за угол не спрячишься…

Пошел и царевич Иван к Тафуте царю.

– Ну, дети мои милые, на шли ль вы жен себе?

«Нашли, батюшка, и так, как нам стрелами показа по; мы не сделали облыжно перед тобой, а где стрелы упали, там мы и жен себе взяли.»

– Ладно, хорошо, но пока вы ходили стрел да жен искать, я еще кое что придумал, что и вам будет любо и мне хорошо, если недурно выполнить. Скажитеж наперед, любыли жены вам и где вам их Бог послал?

Царевич Мартын хвалил свою невесту до устали, а царевич Мирон вдвое того, только царевич Иван стоит повеся голову и ни слова от горя не вымолвит.

Тафута видит, что он что-то прикручинился, спрашивает: что же ты дитя мое милое, Иван царевич, ничего не скажешь про невесту свою, али неладна пришлась?.. Глупа чтоль, али нема она, али есть у ней какая уродливость?

– «Нет, батюшка-родитель» отвечал царевич Иван «смышленостью-то она таки себе на-уме, дай речиста так, что уж успела мне поразсказать целую прехитрую историю… а лицем, то есть головой-то да туловищем, не так удалась. Да уж дозволь мне ее пока в заперти держать, не-то меня же подымут на смех, а тут моей вины нет никакой.»

Подумал, подумал царь Тафута, что такая за оказия! Да ну, говорит, я прежде ваших жен и смотреть не хочу, а пусть они мне покажут свою девичью смышленость на деле; пусть сработают каждая что я закажу; по их рукоделью я и рассужу, которая жена выйдет умней и какой муж по ней, и чего можно после от них ожидать, чего надеяться.

«Изволь батюшка», сказали в однин голос царевичи Мартын и Мирон «изволь; наши жены не ударят себя лицом в грязь, всякое рукоделье им дело плевое! изволь приказать, что им начать?»

– Да вот, благословясь, на первый раз, пусть они, молвил царь Тафута, пусть они выткут мне но ковру узорчатому, да не дальше, как завтра к вечеру; чтоб работали без лепи, без устали, пусть их сделают!

«Изволь, изволь! заговорили опять два старшие царевича, неважность ковер, хоть будь он разузорчатый… изволь родитель-батюшка; наши жены выткут, как пить дадут!»

– Ну, примолвил Тафута царь, смотрите, не больно ли ваши жены самонадейчивы, так и вы по них, смотрите, не оплошайте с ними; не хвалитесь ехавши на рать, а хвалитесь ехавши с рати уже; похвала молодцу пагуба!.. расскажу я вам побаску на то, хоть не мудрую, а бывалую:

О том, как городской сапожных дел мастер прославился в деревне своею работою. 3-я побаска царя Тафуты

В каком то большом городе, где было народу всякого тьма-тьмущая, умных не початой угол, а дураками хоть пруд прудя, жил был мужичек Михей, малой не совсем глупый, да таки и не умней людей; промышлял он рукодельем, своей смышленой работою: умел он кол обтесать, доску обстрогать, так и взяли его к себе плотники работать заодно, строить палаты брусяные, избы деревянные. Мпхей, как я вам сказал, только тесать да строгать умел, больше не спрашивай, а думалось ему самому, что он в плотиничном деле смышленей и мастера; бывало только и речей от него: «я это, коли захочу, лучше сделаю!» С такой-то манерой, он бывши плохим плотником в столяры задумал идти, а там его в зашей, как увидели, что он и строгать не больно горазд, а еще лезет другим во всем указывать. Потом наш Михей в кузнецы пошел, то есть не то, чтобы какое изделье выковывать, а только молотом стучать по наковальне, подготовлять железо для других, сделать что ни будь из него хитрое; и тут, увидевши, что опытной коваль из куска железа либо подкову скует, либо полосу зараз вытянет, опять-таки начал хвастаться: «если я-де захочу, то лучше сделаю!» да с этим умыслом в слесаря пошел: «вот-де невидаль, железо ковать!.. я и пружины могу делать диковенные!..» ан и тут неудача: по первому приему заметили слесаря, что ему не понутру их работа мудреная и выгнали вон.