Иван Ваненко - Тысяча и одна минута. Том 1

• Название: Тысяча и одна минута. Том 1
• Автор: Иван Ваненко
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Сказка

«Не знаю в каком месте и в какое время, – да кажись и знать не для чего, – жил-был человек, человек Русский и с Русским именем – Пахом, да дело не в том… грамоту знал он себе сколько нужно, а кто больше его смыслил, тому не перечил – да не всему же и верил, что иной, хоть и грамотный, про заморское станет рассказывать. Если же навернется такой, что Французскую пыль глотал, да аглицкую ветчину немецким калачом закусывал, да своими ногами гранил булыжник в иностранных землях, и станет разные тамошние диковинки небывалые рассказывать…»

---

Царевич крепко задумался, слушая такие речи умные от болотной гадины, а после ей и вымолвил:

– Да рассуди-ж таки ты, зверина смышленая, подумай: ну как я тебя с собою возьму? как покажу тебя братьям аль батюшке?.. Ведь мне после не будет и просвету, ведь и в люди показаться нельзя!

«Ты принеси тихонько да запри меня, скажи, что жену добыл, а не показывай; этакой обычай и во многих царствах идет.»

– Ладно, так; а как же я-то буду жить с тобою, с лягушкою?

«Чай и в вашем царстве есть люди, что охотой на уродах женятся? Да и вправду, лучше иметь жену безобразную, нежели злую, или глупую; а впрочем еще надо и то сказать: что мужнино дело скрасить женнину уродливость или глупость её прикрыть; со злой женой всего труднее прожить, а бывает, что иной умной муж из самой злой жены, если ее не сможет сделать доброю, для себя сможет сделать хорошею.»

– Ну, ну!.. – примолвил царевич, покачав головой, – мне этого что-то не верится!

«А вот возми-ко ты поди, наломай сучьев из ветлы, да корзинку сплети в чем меня домой понесешь, так я тебе пока тем временем поразскажу историю, как один мужичек-недурак, через злую жену, и деньги себе нажил, и почет приобрел!»

Царевич Иван послушался, наломал ветлы, сел корзинку плесть, а лягушка болотная и рассказала ему историю…

О том, как мужичек Ягуп именем жены выводил из домов силу нечистую

Жили да были муж с женой. Муж, Ягуп, не то чтоб был глуп, не то что муж ротозей, и строг и неприхотлив, и умен и жалостлив; покричит порой за что дельное, а за что иное и спасибо скажет ласковое. Так задалась ему жена такая, не то, что бы лукавая, не то, что бы глупая, а просто змея-змеей, так и шипит на каждое слово, как железо раскаленное, когда плюнешь на него. Бился Ягуп и так и сяк, и ласкою и угрозами, и порой молчаньем думал отойти – нет; кажись, хоть до-смерти убей ее, она все ногами будет дрегать! Взяло горе Ягупа, кручина не малая: надо с женою век изжить, а как его с такою промаяться? Нарочно на зло, наперекор все делает! Скажет в праздник Ягуп: «нарядись жена, пойдем в гости к свату, давно не были!» А жена и наденет наряд, что срам с нею выйти и на улицу! А в будни, да еще в дождь, в слякоть, наденет, непутная баба, свою обнову лучшую, и пойдет по деревне к знакомым шляться; ей и нуждушки нет, а Ягуп бедный, глядя на это, так и убивается.

Идет он раз домой из лесу, и размышляет на дороге о горе своем, вдруг вспала ему мысль дельная: «так и быть, говорит, обижу свою душу, согрешу, да тем и других от грехов отрешу! сделаю же, что задумано!»

Недалеко болота, окол леска, был какой-то старый сруб, колодец-чтоль уже засыпавшийся, или так яма невесть для чего вырытая, и дорога лежала близко места того. Ягуп, заприметив это, взял и положил доски гнилые поверьх сруба развалившегося.

На другой день Ягуп говорит жене в лес сбираючись: – «смотри жена, я пойду в лес, не ходи за мной!» – Как бы не так; не скажи он этого, она осталась бы, а как не велел ходить, так бабу поджигать и начало – сделать наперекор мужу, пойти, проведать, что он там будет делать.

Ягуб рубит дрова в лесу, сам на дорогу поглядывает, ожидает, что жена непременно придет, уж знает ее натуру; не долго ж и ждал: глядит, идет жена с кузовом, будто грибы брать; он ее бранить давай, что не послушалась, она пуще его кричать качала, Ягупу только того и хотелося, чтобы больше рассердить ее.

– Ну, – говорит он, – оставайся ж здесь, я домой пойду!

«Как же, нелегкая тебя побери, я и сама пойду.»

Ягуп молча пошел домой и жена за ним. Подходят близко к месту, где доски Ягуп положил: он говорит жене:

– Смотри же, дура, по этим доскам осторожней иди, не трясись!

«А тебе какое дело, дурак, захочу так и потрясусь.»

Ягуп закричал сердито: – Говорят, не смей трястись!

Как вскочит наша баба на доски, и давай прыгать, приговаривая; «ах, ты чорт, ах ты дьявол! так потрясусь же, потрясусь, потрясс…» да как рухнет в колодец, – вот тебе и потряслась, злая баба!..

Ягуп посмотрел, посмотрел, не выскочит ли? Махнул рукой и пошел себе домой.

Приходит Ягуп, все дома тихо, смирно; слышно как муха жузжит; Ягуп радехонек, залег спать, ненарадуется… никто ему ни слова злова, никто не гомонит, ни стучит, ни кричит – любо! Но видно взрослой кобыле нельзяж без хомута. День прошел, все хата пуста; надоело нашему Ягупу такое житье, некому кричать на него, он как-то к этому привык уже; волку зима за обычай, привычка вторая натура! Давай наш Ягуп думать-размышлять… днем-то не что, не видит за работой как и время идет, а ночью один пораздумается, хоть и все в хате, тихо а его и сон не берет; хоть злая жена, а все таки была она, а теперь нету и этакой! Не утерпел наш Ягуп, на другое утро встал чем свет, взял бадью и веревку, пошел туда, куда жена запропастилась. – Вытащу, – думает, – ее, буде жива, авось она теперь исправилась, авось станет слушать речей разумных, авось не будет зла!

Пришел наш Ягуп, где был гнилой сруб, привязал бадью к веревке, опустил вниз и кричит: – эй, хватайся жена! простил я тебя, вылезай на свет! жива, али нет?

Чует Ягуп, что бадья стала тяжела, веревка понатужилась, видно кто-то вкарабкался, тащит… Дотащил до верху, глядь! сидит на бадье чертенок, с расцарапанной мордой, а из разорванного уха так кровь и течет… – Тьпьфу, ты пострел, пропадай совсем! – закричал Ягуп, и хочет опять опускать бадью… Так чертенок и завопил… «Кормилец родимой вытащи! всем наделю, награжу тебя, только вытащи!»

– А чего тебе так на свет желается? – спросил Ягуп, – тут и без вас довольно всякой нечисти.

«Да что, добрый человек, я бы ни за что не хотел вылезать отсель, да беда стряслась над нами несказанная: провалилась к нам сюда какая-то баба злая, неугомонная, нет нам от неё житья никому, поразгоняла всех, попримучила, видишь как меня отделала?.. а другие там вовсе, кто без глазу, кто без носу осталися!»

Ну, – подумал Ягуп, – уж если и чертям от ней житья нет, видно людям и подавно с нею не уладиться.

– Что же ты мне дашь за это, если я тебя вытащу?

«Да что, добрый человек, мне тебе дать теперь нечего, а я постараюсь так отслужить.»

– А чем бы, примерно?

«Да вот, как ты меня вытащишь, побегу я по людям к мужичкам богатым, к одному, другому и третьему; буду по ночам яралажить там, будут люди просить помощи, а ничем меня не выживут; ты скажи, что можешь меня выгнать вон и приди туда, то я в ту же ночь оставлю тот дом, а ты бери за это сколько можно более, вот тебе и плата за мою выручку.»

– Ладно; да не солжешь ли полно, лукавый бес?

«Небоися, добрый человек, мы не то, что люди, редко слово даем, за то его крепко держимся.»

– Хорошо коли так; вылезай же, делать нечего, – и вытащил Ягуп с чертенком бадью, тот от радости так и юлит хвостом.

Отблагодаривши чертенок Ягупа словами ласковыми и говорит ему: «Смотри же, добрый человек, дал я тебе обещание и сдержу его; только и ты моих слов не забудь: – из трех домов ты меня выживешь, а уж из четвертого, прошу не пенять, если я поселюся, то незамать; не то так и тебе потачки не дам!» Сказавши это, чертенка и след простыл.

– Да дуй-те горой, думает Ягуп, что мне за дело часто возиться с тобой; буде из трех домов, как ты говоришь, выживу, то и этого достаточно.

Взял Ягуп веревку, взял и бадью, только не взял обратно жену свою.

Вот пошел слух но деревне, что у старосты Вавилы все в доме, тихо было, а вдруг завелась такая яралажь, что и сказать нельзя. Ночью, как только свечи потушат, успокоются… то и поднимутся шум, гам, и стук, и визг, и трескотня; просто никому в доме житья нет, хоть вон беги.

Кинулся староста Вавила и к знахарям и к знахаркам, привозил их в дом и поодиначке и по двое; ворожили знахари, заговаривали – нет, ничто не берет, никак с нечистой силой не управятся.

Крестьянин Ягуп, в праздник раз, и похваляется между мирянами православными: – эх, говорит, кабы староста-то ко мне пришел, кабы меня попросил, я бы сделал дело и не взял бы дорого; я отвадил, отучил бы от его дому силу нечистую!

Дошли эти речи до старосты; глядь, и явился он к Ягупу.

«Правда ли, говорит Ягупу староста, правда ли, Ягуп Сидорычь (в ком нам нужда, проведаем того и имя и отечество), правда ли, что ты горазд совладать с силой нечистою, выгнать из дому, буде она где появится?»

– Досконально не хочу заверять, а ведаю, что сделать непременно смогу.

«Сделай милость, кормилец, помоги! У меня завелось такое недоброе!..»

– Изволь, изволь; от души рад и готов… Да только дело-то это такое… обойдется не дешево; может тебе это не любо.

«Что за беда, в деньгах не постоим, лишь бы толк был; изволь сказать, что тут требуется?»

– Да вот видишь, надо во-первых телку молодую яловую, ну еще овса куль понадобится: я этот овес должен рассыпать, дома, по полу, и ворожить на нем, а телку над ним поставлю, пускай всю ночь у меня простоит… за труды же мне алтын десяток дашь, так и будет с меня; только телку домой ты то-ж не бери, а не то опять нечистая сила воротится.