Гэ Хун - Баопу-Цзы

• Название: Баопу-Цзы
• Автор: Гэ Хун
• Жанр: Древневосточная литература

Трактат выдающегося даосского философа, алхимика, медика и историка Гэ Хуна «Баопу-цзы», написанный около 320 г. н. э., представляет собой своеобразную энциклопедию раннесредневекового даосизма.

Учение о Дао-Пути вселенной и путях его обретения, алхимия и магия, медицина и астрология, учение о бессмертных-небожителях и рецепты изготовления эликсира вечной жизни — вот только некоторые из тем, подробно рассматриваемых Гэ Хуном в его «алхимическом апокалипсисе», как назвал трактат «Баопу-цзы» великий российский китаевед академик В. М. Алексеев.

Трактат Гэ Хуна уже давно привлекал внимание отечественных исследователей. Еще в 20-е годы над ним начал работать выдающийся синолог Ю. К. Щуцкий, однако его трудам не суждено было завершиться. И только теперь российский читатель получает возможность познакомиться с этим удивительным текстом, в котором переплетаются описания магических грибов и рассуждения о даосизме и конфуцианстве, рецепты трансмутации металлов и увлекательные новеллы о бессмертных, философские размышления и рекомендации по дыхательной практике и сексуальной гигиене.

Перевод представляет значительный интерес для востоковедов, культурологов, религиеведов, историков науки, медиков и всех интересующихся духовной культурой Китая.

Первый полный перевод трактата «Баопу-цзы» на русский язык выполнен Е.А.Торчиновым и Посвящается памяти выдающегося российского китаеведа Юлиана Константиновича Щуцкого, первого переводчика и исследователя «Баопу-цзы».

---

Я слышал также о некоем Чжао Цюе из Шандана[57]. Он много лет страдал от проказы, и никакое лечение ему не помогало. Он лежал при смерти, и кто-то сказал, что его надо предоставить на милость судьбы. После этого его дети и внуки пораспродали кое-какое имущество, и тогда у семьи появились средства обеспечить его проживание. Близкие взяли и отвели его в одну горную пещеру. Там этот Цюй роптал на свое злосчастие, горевал и стонал день и ночь, и слезы потоком лились из его глаз. Он провел в пещере месяц. Однажды мимо этой пещеры проходил бессмертный. Он увидел Чжао Цюя и пожалел его, осведомившись обо всех обстоятельствах его случая. Цюй, понимая, что перед ним необычный человек, бил ему челом и молил о милосердии. Тогда бессмертный достал мешочек со снадобьем и дал его Чжао Цюю, объяснив, как надо принимать лекарство. Цюй принимал его сто с лишним дней, и тогда вся проказа прошла и его тело стало здоровым и чистым, а кожа — белой и гладкой, словно нефрит. Бессмертный снова пришел посмотреть на него. Цюй благодарил его и превозносил за оказанную ему милость исцеления и возвращения к жизни. После он попросил бессмертного раскрыть ему секрет рецепта целебного снадобья. Бессмертный сообщил ему, что это была сосновая смола, и все. "Ее очень много в этих горах, — сказал он, — и если вы будете продолжать употреблять ее, то продлите свою жизнь и обретете бессмертие". Цюй вернулся домой, и его домашние вначале решили, что это привидение, и жутко перепугались. Цюй продолжал долго и регулярно принимать сосновую смолу, и его тело становилось все легче и легче, и сила его пневмы-ци возросла стократно. Он взбирался на горные кручи и бродил у опасных ущелий, но целый день не чувствовал никакой усталости. Ему уже исполнилось семьдесят лет, а зубы у него не выпадали и волосы не седели. Однажды он лежал в темноте и вдруг увидел в комнате светлое пятно, напоминающее большое зеркало. Он спросил об этом у людей, находившихся в той же комнате, но никто из них ничего не видел. Постепенно этот свет становился все сильнее, и наконец в комнате стало так же светло, как днем. В другой раз, тоже ночью, он увидел на своем лице двух женщин, одетых в разноцветные шелка. Ростом они были в два-три цуня. Они обладали всеми человеческими частями тела, но были очень маленькими. Они бродили и развлекались между его ртом и носом. Прошел год, и они понемногу выросли и стали ходить рядом с ним, справа и слева. Он также часто слышал звуки цитр и флейт, отчего ему становилось легко и радостно. Так он и прожил среди людей более трехсот лет. Цветом его лицо было, как у младенца. В конце концов он ушел в горы Баодушань[58] и, конечно же, стал земным бессмертным. В то время люди, слышавшие, что Цюй достиг таких успехов благодаря тому, что принимал сосновую смолу, наперебой бросились делать то же самое. Те, у кого было много работников, нагружали сосновой смолой целые повозки и навьючивали ее на мулов, чтобы наполнить ею комнаты. Они принимали смолу без особой веры, и не проходило и одного месяца, как они, не почувствовав особой пользы, переставали принимать ее. Поистине, это свидетельствует о том, что людей с сильной волей трудно найти!

Было также и такое. Однажды в правление императора ханьской династии Чэн-ди[59] некие охотники охотились в горах Чжуннаньшань[60] и увидели человека, на котором не было никакой одежды, причем все его тело было покрыто черными волосами. Увидев его, охотники захотели схватить его, но тот человек быстро помчался по горам и долам, будучи подобен взлетающей в небо птице. Охотники так и не смогли догнать его. Тогда они тайком обыскали все окрестности, обнаружили его жилище, окружили его и схватили того человека. Он оказался женщиной. Охотники допросили ее, и она рассказала следующее: "Первоначально я была придворной наложницей в Цинь. Услышав, что приближаются восточные разбойники, которые непременно низложат царя Цинь и сожгут дворцовые покои, я испугалась и бежала в горы, где сильно голодала, так как не могла найти никакой еды. Я бы непременно умерла от голода, если бы не встретила одного почтенного старца, который научил меня есть сосновую хвою и сосновые семечки. Вначале все это казалось мне горьким и невкусным, однако постепенно я привыкла к такой пище и не испытывала более ни голода, ни жажды; зимой мне не было холодно, а летом не было жарко". Схватившие ее люди произвели расчеты и поняли, что она была придворной наложницей циньского царя Цзы-ина[61], который правил за двести с лишним лет до императора Чэн-ди. Ее вернули к жизни среди людей и вновь начали кормить злаками. Вначале эта пища казалась ей зловонной и ее тошнило и рвало, но через некоторое время она привыкла, и ей стало приятно есть ее. Через два с небольшим года все волосы с ее тела сошли, и она быстро состарилась и умерла. А если бы ее не поймали те люди, она непременно стала бы бессмертной.

В семье господина Вэня из Наньяна рассказывают, что их прадед во время великой смуты в конце правления династии Хань бежал в горы, где голодал, мучился и желал смерти. Некий человек научил его есть стоголовник, и он больше не знал голода. Через несколько десятков лет он вновь вернулся в родные места. Выглядел он совсем молодо, а сила его пневмы-ци была весьма велика. Он сам рассказывал, что пока жил в горах, его тело становилось все легче и ему от этого хотелось плясать. Он поднимался на высокие кручи и целыми днями бродил по ущельям, не зная усталости. Он бродил средь льда и снега, но ему не было холодно. Однажды он увидел, что на высокой скале сидят друг против друга несколько человек и играют в азартные игры. Один из них читал книгу. Вдруг он повернулся и увидел господина Вэня, после чего тот услышал, как он спросил своих друзей: "А этого господина уже можно позвать наверх?" Тогда другой человек ответил: "Еще нельзя". Стоголовник называют также горным чертополохом, а еще называют семенем-эссенцией гор. Поэтому "Канон божественных снадобий"[62] гласит: "Если непременно хочешь продлить жизнь, постоянно ешь семя-эссенцию гор".

Некогда восемь бессмертных[63] принимали снадобья, каждый свое. Так они обрели состояние бессмертного на земле. Через несколько сот лет каждый из них изготовил божественный киноварный эликсир и золотой раствор, и только благодаря этому они смогли вознестись на небеса Великой Чистоты[64]. Если люди будут смешивать восемь субстанций, плавя и принимая их, то никакого эффекта от этого не будет, так как лекарственная сила каждого ингредиента будет сводить на нет силу другого. Хань Чжун принимал благовонный аир тринадцать лет, и на его теле появились волосы. Каждый день он читал по десять тысяч знаков и потом скандировал прочитанное. Зимой ему не было холодно без теплой одежды. Хороший аир должен быть выше окружающих его камней на один цунь и иметь девять и более коленцев. Самый наилучший тот, у которого цветы пурпурного цвета.

Чжао То-цзы двадцать лет принимал корицу, и тогда на подошвах его ног выросли волосы. Каждый день он мог проходить по пятьсот ли, а силен был настолько, что поднимал до тысячи цзиней.

И Мэнь-цзы принимал дитя пяти вкусов-шизандру[65] в течение шестнадцати лет. Внешность его была, как у нефритовой девы. Он входил в воду — и не мок, входил в огонь — и не обжигался.

Чу Вэнь-цзы принимал желтый щавель в течение восьми лет. По ночам он видел свет, а одной рукой мог приостановить стрелу, пущенную из арбалета.

Линь Цзы-мин одиннадцать лет принимал стоголовник. Его уши выросли на пять цуней, а тело стало таким легким, что, казалось, вот-вот взлетит. Он мог перепрыгнуть пропасть в два чжана шириной.

Ду Цзы-вэй принимал спаржу, зиму небесных врат. Благодаря этому он был способен иметь восемьдесят наложниц, давших ему сто тридцать сыновей. Каждый день он мог проходить по триста ли.

Жэнь Цзы-цзи восемнадцать лет принимал пахиму. К нему являлись бессмертные и нефритовые девы и пребывали с ним. Он мог по своему желанию то становиться невидимым, то вновь являть себя. Он более не ел злаков. Все его шрамы и ожоги исчезли, а его лицо и тело начало испускать лучезарное сияние.

Линъянский Цзы-чжун двадцать лет принимал корень растения дальняя воля-истод[66]. Он делал это в течение двадцати лет. У него было тридцать семь детей, он никогда не забывал того, что читал, и мог исчезать по своей воле: вот он сидит здесь, а встал — и его уже нет.

"Канон бессмертных" гласит: "Если принимать листья трав и деревьев, то можно обрести долголетие в несколько сот лет, но если пренебрегать божественным киноварным эликсиром, то никогда не удастся стать бессмертным". Из этих слов видно, что травы и деревья продлевают годы жизни, и все; но известно, что лекарства из них не являются подлинными снадобьями продления жизни. Пока не изготовлен киноварный эликсир, можно принимать их, чтобы с их помощью поддерживать жизнь, но и все".

Некто спросил: "Если мы принимаем лекарственные снадобья, то существует ли в этом деле последовательность: что надо делать раньше, а что позднее?"