Андрей Прусаков - Печать ворона

• Название: Печать ворона
• Автор: Андрей Прусаков
• Жанр: Ужасы и Мистика

Нет даров — за все приходится платить! И дар мальчику Ване колдуном с болот обернулся проклятьем, и сила, переданная ему, всегда обращалась во зло. Что делать, если у тебя есть сила и власть, которой ты не хочешь, если с каждым днем твоя душа подчиняется черной Печати? Один против проклятья, Иван находит в себе силы бороться. Но только вера и любовь способны разорвать тысячелетний круг мести, отпустить проклятые души и освободить свою.

---

Было мучительно страшно возвращаться на Воронову Гать и вспоминать все, до последнего штриха. Еще страшней оказалось рассказывать о своей жизни после… Случай с грузовиком на остановке, драка с лиговской шпаной… Армия. И стая, мстившая обидчикам кроваво и страшно… Убийство на пустыре и во дворах… Страшная смерть киллеров.

Захлебываясь от чувств, Иван говорил, что научился управлять стаей, но до сих пор не уверен, что вороны не причинят кому-нибудь вреда без его согласия. Они служат, но они жестоки и своевольны, их не пугает ни смерть, ни что другое. Они дают ему власть, но он не хочет такой власти, потому что эта древняя сила может лишь разрушать.

Александр Евгеньевич слушал, подставив кулак под подбородок, а когда Иван закончил, распрямился в кресле, не сводя с гостя пристального взгляда.

— Это все, — сказал Иван. — Вся правда. Как мне теперь жить?

Колдун вздохнул. Судя по настороженному и даже испуганному, как показа-лось Ивану, взгляду, рассказ впечатлил его.

— Большинство случаев в моей практике, — начал хозяин неторопливо, — отно-сятся, в основном, к области психологии. Эзотерика и психология вообще очень тесно связаны. Но вам, молодой человек, выпало испытать нечто совершенно иное. Я знаю и сам видел много совершенно необъяснимых явлений, но ваш рас-сказ невероятен. И страшен. Страшен хотя бы потому, что ваши слова легко про-верить, вы называете многочисленных свидетелей… И еще вы искренни, я это чувствую.

Он сделал паузу. Иван жадно слушал.

— Я не могу дать прямого ответа, как быть. Могу сказать, что современная меди-цина и наука не помогут вам. И не только потому, что не знают природы таких яв-лений, но и потому, что не хотят подтверждать свое бессилие перед неизвестным. То, что с вами произошло и происходит, смело можно назвать чудом. И я могу лишь догадываться об истинной его природе.

— Александр Евгеньевич, я хочу избавиться от дара! — горячо проговорил Иван. Рассудительная речь хозяина придала ему надежду. — Помогите! Вы же разбирае-тесь во всей этой чертовщине!

— Разбираюсь, — Иван не понял, спрашивал Александр Евгеньевич или утверждал. В его словах он чувствовал странную горечь. — Я знаю некоторые законы этого непостижимого мира, открытые еще древними. Я могу видеть последствия некоторых поступков. Иногда я могу вмешаться. Повлиять. Но… я разбираюсь в глубинах этих явлений так же, как наши космонавты разбираются в глубинах кос-моса. Куда они летали, что видели? Лишь край, жалкую частицу непознанного.

Иван молчал. Что же, все кончено? Исхода нет?

— Я не могу избавить тебя от дара, — наконец сказал колдун. — И, думаю, никто не сможет.

У Ивана перехватило дыхание:

— Но почему?!

Слова колдуна падали как камни, придавливая и расплющивая последнюю надежду. Боль от ударов была почти физической, Иван чувствовал, как от тоски и безысходности обрывается сердце.

— Потому что твоя жизнь уже не принадлежит тебе, Иван. Она осталась на дне Вороновой Гати. Твоя настоящая и недолгая жизнь. А сейчас ты живешь по воле того, кто спас тебя, и обязан ему всем! И должен платить… за спасение. И выхода у тебя нет. По крайней мере, я не вижу. Как я говорил: все, что происходит с то-бой — это чудо, значит, и спасти тебя может только чудо. Жаль, что чудеса слу-чаются редко… Единственное…

— Что? — спросил Иван. Он окаменел, почти не слушая последние слова собесед-ника. На болотах заходило солнце, оставляя путнику плоскую тоскливую равнину, заполненную уродливыми тенями прошлого.

— Дар и знак Дара были переданы тебе. И ты можешь передать их другому чело-веку.

— Кому?

— Кому угодно, — пожал плечами колдун. — Ты можешь сделать это насильно или по доброй воле. Я уверен: это в твоей власти. И наверно, твой единственный выход. Но помни: ты передашь огромную, непознанную силу. Подумай, что будет, если ты отдашь силу человеку, который действительно в ней нуждается!

Иван закрыл глаза. Вспыхнувшая было надежда угасала. Выход ли это? Не так все просто.

— Как же мне жить? — спросил Иван. Колдун вздохнул и надолго замолчал. Иван слышал, как тикают на полке механические часы. В квартире было очень тихо.

— С этим вопросом ко мне и приходят, — наконец сказал колдун. — Как правило, я знаю, что сказать людям, даже если не в силах разрешить их проблему. Но что сказать тебе — не знаю. С таким я сталкиваюсь впервые. Твое проклятие столь необычно, и силы, стоящие за ним, настолько древни и могучи, что не мне тягать-ся с ними. Будет только хуже. И тебе и мне.

— И вы боитесь? — поразился Иван.

— Боюсь. Причем впервые. Лучше бы я не знал того, что узнал сегодня. Вторже-ние в чужие тайны всегда опасно. Особенно в такие.

— Что же мне делать? Скажите хоть что-нибудь!

Колдун пристально взглянул на Ивана.

— Хорошо, что душа твоя осталась прежней. Это невероятная удача, Иван, что си-лой владеешь ты, а не кто-то еще. У тебя добрая душа, Иван. Только поэтому ты мог сопротивляться им так долго.

— Что значит: «сопротивляться»? — спросил Иван.

— Помнишь, при первой встрече я сказал, что за все приходится платить. Это один из законов мироздания. Только не все понимают, что плата бывает разной, и не всегда видимой. Не зная сути проблемы, я уже тогда подсказал решение. И ты стал осторожнее, стал задумываться о последствиях своего дара, стал его контро-лировать.

Александр Евгеньевич встал и в волнении заходил по комнате. Его вытяну-тое лицо пересекли жесткие складки, движения стали нервно-угловатыми, от бы-лого спокойствия не осталось следа.

— Судя по твоим словам, они… каждый твой гнев, каждый всплеск ярости истол-ковывают как сигнал к действию! Они ждут, когда ты примешь их силу и власть, когда изменишься. Может быть, вороны дождутся, а может, и нет. Как это не ба-нально и не по-книжному звучит, но вороны хотят твою душу, Иван. Только тогда они будут всегда получать то, что хотят, а ты знаешь, что им нужно!

Иван хорошо это знал. Картина жуткой смерти Руслана часто стояла перед глазами, терзая совесть. Ведь это был единственный раз, когда он сам приказал им.

— Ты совершил много необдуманных поступков, Иван, и ты стал меняться, — ска-зал колдун. — Осталось, может быть, совсем немного. Никто не знает, где край души обрывается в ад… Если хочешь остаться собой, не давай им пищи! Наш мир жесток, но ты должен держаться и не отвечать злом на зло. Иначе ты погибнешь.

Александр Евгеньевич сделал паузу. Иван поднял глаза.

— А что делать, ты сам поймешь, рано или поздно. Но если хочешь совет, он бу-дет короток: не сдавайся. Не отдавай себя. И верь в чудо.

Словно в тумане, Иван вышел из дома на Крестовском и пошел, сам не зная куда. Уже стемнело, Иван ломился, не разбирая дороги, через кусты и газон, ут-кнулся в забор, долго обходил его, иногда держась руками за решетку. Хотелось упасть и лежать, а лучше умереть-уснуть, и забыть обо всем, и не знать ничего.

Ослепляющий свет фар вывел из транса. Иван замер, и огромный джип, вильнув, по дуге еле объехал его. Иван увидел перекошенное руганью лицо води-теля. Надо идти домой. А где здесь метро?

Иван не испугался машины. Теперь он не боялся ничего. Владелец дара знал: смерть не возьмет его, пока он служит стае.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Снова солнца на небе нет.

Снова бой — каждый сам за себя.

И мне кажется, солнце — не больше, чем сон.

В. Цой

Иван устроился грузчиком в новый магазин «Полтинник» недалеко от дома. Подобных магазинов в городе развелось, как тараканов на коммунальной кухне, и все носили такие же смешные названия: «Трешка», «Рублик», или что-то в этом духе. Управляющая долго и нудно рассказывала, в какой хорошей компании он будет работать, как у них все здорово, не так, как в какой-нибудь «Трешке», и даже у него, у грузчика, прекрасные перспективы! Иван слушал, вежливо сдержи-вая ухмылку. Надо выглядеть серьезным, а то еще не возьмут. А финансы даже не романсы поют, а Лазаря… Проведя инструктаж, управляющая спросила, когда он может выйти на работу. Иван ответил: когда угодно, хоть завтра. На том и поре-шили.

Иван был приятно удивлен, что грузить и таскать оказалось совсем не тя-жело, а в свободное от погрузки время он, не торопясь и не напрягаясь, выставлял товар на полки. Он с удовольствием подменял забухавших или заболевших товарищей, только бы не оставаться наедине со своими мыслями. Время тут летело быстро — Иван того и хотел. Деньги, полученные за переработки, поправили бюджет, так что Иван позволил себе потратиться на музыкальный центр, мэйд ин Джапан. Лет пять назад в Совке о таком можно было только мечтать, а теперь: были бы бабки…

Коллектив попался неплохой, молодежи много. Иван общался с молодень-кими девчонками-кассирами, интуитивно чувствуя, что нравится им, и так же ин-туитивно не давая им и себе повода для знакомства поближе. Почему? Пока он не избавится от дара, близкий человек всегда будет в опасности… Иван работал, ходил в кино и совершенно не боялся Алхаза, о котором предупреждал Кир. Пусть он сам меня боится, думал Иван, прогуливаясь по Невскому с бутылочкой пивка. Весело горят огни ресторанов и кинотеатров, перемигиваются светофоры, а он гуляет до ночи, про себя напевая любимого Цоя. Иван не понимал тинейджеров с плеерами в ушах и не принимал новомодную музыку — как они слушают этот грохот? Песня должна идти из сердца, из самого нутра, должна кричать — только так она цепляет, и именно так пел Виктор…