Евгений Примаков - Мысли вслух

• Название: Мысли вслух
• Автор: Евгений Примаков
• Жанр: Политика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-227-06567-4

Книга содержит анализ ряда аспектов, актуальных для современной политической действительности. Автор задает себе вопросы: была ли случайной революция 1917 года; почему распался СССР; есть ли будущее у СНГ; в чем причина сложной ситуации на Северном Кавказе?

Оценки и выводы, которые дает Евгений Максимович Примаков, помогут читателю задуматься над прошлым, настоящим и будущим России.

---

Нельзя замалчивать, что после смерти Сталина не только в перестроечный период, но и до этого предпринимались попытки найти выход из кризиса административно-командной экономической модели. Но каждый раз неудачные. Ушла в небытие реформа 1965 года, связанная с именем председателя Совета министров СССР А.Н. Косыгина. В 1968 году фактически отказались от выдвижения на первый план экономического стимулирования предприятий, заинтересованности работников в росте эффективности производства, определения прибыли в качестве важнейшего экономического критерия.

Косыгинская реформа появилась на свет в результате объективных обстоятельств — неудачи предыдущего реформирования экономики при Н.С. Хрущеве. Уже в последние годы пребывания у власти Никиты Сергеевича «наверху» начиналась борьба за отход от волюнтаристской экономической политики, вершиной которой стали создание совнархозов, огосударствление колхозов, раздел партийных органов на местах на те, которые руководят промышленностью, и те, которые руководят сельским хозяйством. 9 сентября 1962 года в «Правде» появилась статья профессора Харьковского государственного университета Е.Г. Либермана с характерным заголовком «План, прибыль, премия». На статью сразу же обратили внимание и у нас, и за границей. Более того, за рубежом Либермана называли истинным автором последовавшей в 1965 году косыгинской реформы, в иностранной литературе даже был пущен в ход термин «либерманизация» советской экономики.

Во время появления этой статьи я работал в редакции «Правды» и хорошо помню, какую большую работу над либермановской запиской в Центральный комитет КПСС, направленной из ЦК с указанием развернуть ее в статью, провели до опубликования. Можно смело утверждать, что эта статья появилась в «Правде» потому, что часть политбюро ЦК — высшего органа руководства страны — придерживалась взглядов о необходимости дополнить централизованное планирование использованием методов стимулирования предприятий и работников. Подтвердил это и сам Либерман, с которым я встретился через несколько лет в Каире, будучи там корреспондентом «Правды».[31]

С реформированием советской экономики нам явно не везло. К свертыванию реформ приводили главным образом субъективные моменты, связанные с внутренней политической борьбой за усиление личной власти тех, кто стоял у ее руля. Косыгинскую реформу в штыки встретила консервативная часть членов политбюро, и прежде всего Н.В. Подгорный и Н.А. Тихонов. Подлили масла в огонь и чехословацкие события.

Н.Н. Иноземцев, который в то время был близок к Л.И. Брежневу, рассказывал мне, как генеральный секретарь изменился, опасаясь влияния на нашу страну Пражской весны. До ввода советских танков в Прагу Брежнев говорил Иноземцеву: «Мы с тобой, Николай, фронтовики — нужно решительно снимать оковы с нашей экономики». Впоследствии беседы, по словам Николая Николаевича, принимали совершенно другой характер. Известна фраза Брежнева при назначении Тихонова вместо Косыгина председателем Совмина: «Теперь я спокоен за нашу экономику».

А для спокойствия было мало причин. После свертывания косыгинской реформы в СССР замедлился научно-технический прогресс, нарастало изнашивание — и физическое, и моральное — оборудования на предприятиях, желала лучшего трудовая и технологическая дисциплина, гасли темпы роста экономики.

Об этом мало известно, но на пороге принятия мер по экономической реформе стоял и Ю.В. Андропов. После избрания его генеральным секретарем ЦК КПСС Андропов пригласил к себе секретарей ЦК Н.И. Рыжкова, М.С. Горбачева и В.И. Долгих, поручив им подготовить предложения по реформированию хозяйственного механизма страны. К работе привлекли ученых-экономистов. Комплексные предложения рабочей группы включали в себя рекомендации по максимальному развитию хозяйственной самостоятельности предприятий, меры по развитию кооперативного сектора экономики не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности, по перенесению акцента в органах хозяйственного управления с производственной на экономическую деятельность. Итоговый документ Ю.В. Андропов одобрил, находясь уже в больнице, и высказал пожелание встретиться с рабочей группой. Но встреча не состоялась — Ю.В. Андропов скончался. «Я сейчас убежден, — писал С.А. Ситарян, — что если бы уже тогда начали реализовывать наши предложения по реформе экономики, то судьба страны могла бы сложиться по-иному. Но, увы, история не знает сослагательного наклонения».[32]

Естественно, каждая реформа при ее осуществлении выявляла и свои недостатки, так было и до, и во время перестройки. Но поступательного отхода от административно-командной модели путем целенаправленной нейтрализации этих недостатков и издержек не происходило.

Не хотел бы восприниматься как человек, не только не видящий достижения советского периода нашей истории (таких людей мало, в основном акцент делается на ту цену, которую пришлось платить за это нашему народу), но и отрицающий положительные стороны советской экономической модели, в первую очередь планирование, промышленную политику, способность государства контролировать экономические механизмы. Все это (без всяких попыток адаптировать к рыночным условиям) было преступно выброшено за борт неолибералами в первой половине 90-х годов.

Понимаю также пределы возможностей, заложенных в построение той или иной модели экономики СССР. Страна развивалась во враждебном окружении — это факт, и не думаю, что мы стали сами основной причиной такой враждебности, хотя кое-что добавили к ней и сами. В результате значительная часть мощностей производства, научного потенциала, бюджетных инвестиций использовалась для оснащения армии и флота. В итоге страдали в своем развитии те производства и услуги, которые призваны обеспечивать жизнедеятельность людей. Вместе с тем экономика страны была практически изолирована, развивалась на основе автаркии — торговля со странами Запада была минимальной, что резко сокращало получение через конкуренцию результатов технико-технологического прогресса. Лишь после Второй мировой войны экономика СССР полуоткрылась, но за счет внешнеэкономических связей с социалистическими и развивающимися странами.

Сказался и чисто человеческий фактор, особенно после того, как пал «железный занавес», люди стали больше ездить за рубеж, общаться с теми, кто приезжал к нам, возрастало недовольство от вечных дефицитов, в том числе на товары первой необходимости. Расширялась теневая экономика. Блестяще проиллюстрировал «дефицитную» тему выдающийся сатирик Аркадий Райкин, который в одной своей репризе показал «самого уважаемого человека в обществе» — директора магазина, знакомство, а тем более дружба с которым приобретала неимоверно высокую значимость.

Недовольство экономическим положением советских граждан было на руку сепаратистам — многие им верили, что ухудшающаяся ситуация объясняется тем, что Российская Федерация использует в своих интересах природные богатства национальных республик. Особенно эта тема была на слуху на Украине и в Грузии. После получения независимости союзными республиками жизнь показала, как далеки от истины такие оценки, — экономическое положение в России по всем основным показателям оказалось намного лучше, чем в новых суверенных государствах. ВВП в расчете на душу населения в России в 2008 году был в 3 раза выше, чем на Украине, в 6,6 — чем в Молдавии, в 11–16 раз — чем в Узбекистане, Киргизии и Таджикистане.

В 1990 году у меня взяло интервью грузинское телевидение, и после его показа многие мои тбилисские знакомые выражали искреннее недоумение и даже осуждали меня за слова: «Знаю, что у вас есть превосходные экономисты, пусть они спрогнозируют торговый и платежный баланс “суверенной” Грузии, подытожат ее потребности в основных видах энергоносителей, сырья, металлов, продовольствия, посмотрят, насколько эти потребности покрываются за счет внутренних ресурсов и сколько будет необходимо затратить на их приобретение по мировым ценам. А если к этому добавить средства на содержание вооруженных сил, чиновничьего аппарата, заграничных учреждений, наконец, необходимые затраты на образование, культуру, развитие социальной сферы?»

Пусть не упрекнут меня в том, что я был или в настоящее время выступаю против самостоятельности Грузии. Речь шла лишь о трезвой оценке плюсов ее существования в едином экономическом пространстве, на котором центральную роль могла играть Россия.

Несомненно, что одной из наиболее значимых причин распада Союза был кризис отношений по линии Центр — республики. На постоянной основе его создавало отсутствие федерализма в построении государства. В.И. Ленин не с самого начала, но в последние годы перед своей смертельной болезнью явно находился на стороне тех, кто противился созданию унитарного государства. Это видно по его письмам, в которых не просто содержались обвинения ряда руководящих работников Центра (причем, как правило, нерусских) в шовинистических настроениях в отношении «националов», но и был сделан явный акцент в пользу федерализма.