Иван Исаков - Каспий, 1920 год

• Название: Каспий, 1920 год
• Автор: Иван Исаков
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

 Иван Степанович Исаков (1894-1967), адмирал флота Советского Союза, Герой Советского Союза и член-корреспондент Академии наук СССР, с конца пятидесятых годов стал публиковать в журналах «Новый мир», «Москва», «Наш современник» и «Нева» рассказы о флоте. Участник четырех войн и один из самых выдающихся моряков современности пришел на склоне лет к литературному творчеству, побуждаемый желанием передать молодым соотечественникам любовь к морю и мореплаванию. Его рассказы выходили отдельными сборниками в различных издательствах; в 1966 году «Советский писатель» издал его книгу рассказов «Неистребимый майор». Литературное наследие И.С. Исакова велико и разнообразно. Оно содержит и крупные военно-научные труды, и публицистику, и прозу. «Каспий, 1920 год» — книга, возникшая из дневниковых записей командира эсминца «Деятельный», которые вел автор во время завершающей кампании гражданской войны на Каспии против английских интервентов и белогвардейцев, при жизни Исакова публиковалась лишь частично. Подготовленная к публикации комиссией СП СССР по литературному наследию писателя И.С. Исакова, книга была в журнальном варианте напечатана в 1970 году «Новым миром», а сейчас предлагается читателю по авторскому оригиналу. И. Исаков стремился сочетать в своем произведении и непосредственность свидетельств и наблюдений участника и очевидца значительных событий прошлого, и объективность историка, и остроту взгляда художника, метко и лаконично изображающего черты своих современников

---

Эти две недели выдержки сохранили тысячи жизней и много народного богатства, тогда как в середине апреля попытки сопротивления носили бы более упорный и националистический характер. Самое ценное заключается в том, что за эти полмесяца революционные силы успели сплотиться, а массы политически вырасти.

* * *

Волнами, то затихая, то неожиданно усиливаясь, доносился по ветру голос медных инструментов многочисленных оркестров, сверкавших своими трубами.

Наши пассажиры, попавшие на парад (для них закон не писан), вернувшись голодными к ужину, рассказывали об исключительном подъеме, с которым прошел митинг, первый митинг столицы Советского Азербайджана. На трибунах в составе Временного ревкома наряду с руководителями восстания, вышедшими из подполья, стоял Нариман Нариманов, а с ним - Орджоникидзе, Киров, Микоян и другие.

Серго вручал награды отличившимся бойцам и командирам XI армии. Было очень торжественно.

Однако все обратили внимание на парадоксальную особенность войскового парада. Армия-освободительница, проходившая по главным улицам и мимо трибун церемониальным маршем непосредственно с похода, выглядела запыленной, потной, в застиранных рубашках и штанах и в нечищеной обуви. Она шла, не особенно заботясь о шаге и равнении, и все же произвела внушительное, если не сказать - грозное, впечатление. В то же время те национальные полки, которые перешли в подчинение новой власти, выглядели отменными гвардейцами - хорошо маршировали и были прекрасно одеты в новое английское обмундирование. Отсутствие скаток, вещевых мешков и лопат, которые делают солдата солдатом, а также новизна и покрой формы придавали аскерам красивый, но слишком декоративный вид. Бросалась также в глаза нехватка азербайджанских командиров.

Но это не так важно. Важно то, что с сегодняшнего дня они маршируют в одном строю с Красной Армией. А боец из народа, как только поймет до конца, что и почему произошло, станет надежным защитником советской власти.

* * *

Как моряки, мы прежде всего заинтересовались ролью азербайджанского флота, который состоял из канлодок «Карс», «Ардаган», вооруженного парохода «Пушкин» и еще нескольких сторожевых кораблей, купленных у деникинского морского командования.

Несмотря на то что мусаватистское правительство уделяло мало внимания своим кораблям, почти не отпускало средств на их содержание и вспоминало о морской силе только в целях представительства или при необходимости «наводить порядок» в прибрежных районах, ему все же не удалось сделать из моряков карателей.

В связи с отсутствием своей системы подготовки кадров пришлось принимать прежних моряков флотилии, «раскаявшихся» после подавления Коммуны. Часть из принятых были старыми рабочими и матросами, специально засланными по заданию подпольного комитета.

Вот почему с началом восстания на стеньгах всех кораблей были подняты красные флаги, а командующий флотом Ч. Ильдрым предъявил правительству ультиматум о передаче власти Ревкому. И хотя боеспособность этого маленького флота не была на должной высоте (расстрелянные стволы, отсутствие части замков, некомплект специалистов), его выступление сыграло свою роль. Для рабочей власти были сохранены все боевые единицы, а у контрреволюции отняты последние силы, на которые она могла рассчитывать по опыту 1919 года.

После переворота на корабли под красными флагами потянулись те немногие из уцелевших моряков, которые были в черных списках мусавата как сторонники Коммуны или Муганской республики.

Говорят, что вместе с частями Красной Армии появился А.Р. Кузьминский, тот самый революционный матрос старой Каспийской флотилии, который был ее комиссаром в период Бакинской коммуны.

2 мая. Баку (у Дадашевского дока).

С утра перешли к пристани (не то № 5, не то № 6). Наконец прекратили пары, кроме дежурного котла.

Но все- таки полусуточная готовность сохраняется.

* * *

Вчера не сошел на берег. Не в чем. Поэтому решил собраться с мыслями и привести в порядок «гардероб». С мыслями дело обстоит не блестяще, но с гардеробом еще хуже. Беда в том, что с утра тепло. Белых кителей нет и в помине, а в бушлате жарко. Синий китель уже давно не синий. Решил подогнать матросскую робу.

Воображаю ужас Синицына и некоторых других хранителей флотских традиций «хорошего тона».

Характерно, что «роба» является не только моей заботой. Кое-кто приходил с претензией насчет ботинок или брюк. Раньше не до этого было.

* * *

Комиссар где-то узнал, что специальный поезд с «дипломатами, аккредитованными при правительстве мусаватистов», не успел проскочить Баладжары и возвратился в город.

Это, наверное, второсортные дипломатические работники из бывших вице-консулов при царской администрации, которые, как правило, одновременно занимались коммерческой деятельностью, конечно, неофициально или через подставных лиц. Но они очень опасны тем, что глубоко пустили корни в местную почву и прекрасно знают условия, людей и их слабые места. Такие персоны не станут бездействовать, когда события будут развиваться не в их пользу, личные интересы этих людей совпадают с интересами фирм и обществ, которые они представляют.

* * *

На набережной толпы любопытных. Очевидно, праздник продолжается.

На пристань никого не пускаем.

Не знаю, как в других районах города, но в нашем, видно, подметать улицы некому или некогда. Картина, знакомая по 1917 году. Но это мелочи временные, которые постепенно утрясутся. Мне больше не нравится ночная стрельба из винтовок, причем никто не знает, кто и в кого стрелял.

* * *

Механик Лузгин уже успел проникнуть в старый порт флотилии и договориться с каким-то инженером баиловских мастерских о неотложном ремонте. Просил у меня разрешения прекратить пары на трое суток.

На семафор «Либкнехту» последовал ответ: «Приготовиться к походу к рассвету. Начштаб».

Вот спасибо! Куда и зачем - пока не ясно. Но с провалом ремонта абсолютно ясно. «Обрадовал» механика.

* * *

Торжества торжествами, однако есть потребность мысленно осмотреться, поскольку завтра - новая задача. Это оказалось возможным только ночью, в каюте, когда голова начала остывать от разнообразных и шумных впечатлений прошедшего дня.

Посмотрел на маленькую бланковую карту Каспийского моря. Возможно, впервые охватил мысленным взором весь театр. На мостике, в штурманском столе все время возимся с навигационными картами «Северная часть», «Средняя часть» и «Южная часть» или более крупномасштабными картами и планами различных заливов и бухт.

А этот маленький бланк дает сразу не только все Хвалынское море, но и его «окрестности». И так же сразу становится очевидным, что именно здесь, в Баку, за последние дни произошло генеральное изменение обстановки.

Оба берега вплоть до персидской границы на этой стороне и в Закаспийском крае стали советскими. Оба берега очищены от англичан и от белых. Весь Северный Кавказ и одна из закавказских республик, из врагов превратились в союзников. Для меньшевистской Грузии и дашнакской Армении все это «начало конца». Для всех соседей на Ближнем Востоке это соблазнительный пример.

Наконец, у нас богатейший порт (ремонт, техническое снабжение, харч; не знаю только, как с углем) с железнодорожным и морским путем в тыл, в то время как у белых - нора, берлога без второго выхода.

По- моему, в этих условиях у флотилии три задачи, которые очевидны. Не знаю, как и в какой последовательности они сформулированы в штабных планах, если есть такие документы вообще.

Первая задача - обеспечение нефтеперевозок на Астрахань, или, как здесь привыкли говорить, «в Россию».

Что бы ни говорили на базаре, в разведотделе или за чаем в кают-компаниях о разложении и деморализации белогвардейского флота, нефтеналивные суда надо охранять. Пока у белых и англичан есть торпедные катера, всегда могут найтись головорезы, способные за фунты стерлингов рискнуть подкарауливать караваны, предварительно перебазировавшись на саринский рейд, в Ленкорань или в залив Кизыл-Агач.

Мои оппоненты считают это нереальным: Англия с нами не воюет… а верховный совет Антанты в Париже объявил о снятии блокады с РСФСР еще в начале текущего года.

Но как она снята на Каспийском море, мы знаем по заградительной операции белых на 12-футовом рейде в конце марта; а как невоюющие англичане сделали налет торпедных катеров на Кронштадт, мне тоже хорошо известно.