Бенгт Даниельссон - Гоген в Полинезии

• Название: Гоген в Полинезии
• Автор: Бенгт Даниельссон
• Издательство: Искусство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

Автор книги ГОГЕН В ПОЛИНЕЗИИ, Бенгт Э́ммерик Дание́льссон (швед. Bengt Danielsson; 6 июля 1921, Крукек, Швеция - 4 июля 1997, Стокгольм) - шведский этнограф, директор Шведского национального музея этнографии (1967-1971). Родился 6 июля 1921 года в городке Крукек, в коммуне Норрчёпинг, Швеция. Обучался в Уппсальском университете, потом уехал в США. В 1947 году принял участие в экспедиции Тура Хейердала на плоту «Кон-Тики» из Южной Америки в Полинезию. В 1948 году женился в Лиме на француженке Марии-Терезе, и после свадьбы они поселились сначала на Рароиа (1949-1952), а затем, в 1953 году, на Таити. Даниельссон является автором множества работ о Полинезии, включая шеститомное издание по истории островов, и популярных книг, многие из которых переведены на различные языки.

---

с той или иной фамильной драгоценностью - великолепной резной деревянной миской,

изящной серьгой из китовой кости. Наконец, природа здесь была куда более девственной,

чем на Таити. Словом, Гоген был доволен переменой обстановки. Как обычно, он

предпочитал работать дома. Туземцы охотно приходили в «Веселый дом» и позировали,

получая за это кусок ткани, флакон духов или несколько банок консервов из лавки Варни.

Но любимой моделью Гогена была не Ваеохо, а рыжеволосая Тохотауа с соседнего

острова Тахуата. Любопытно, что из-за древнего смешения рас не только на Маркизских

островах, но и в других частях Полинезии ко времени открытия их европейцами было

много рыжеволосых туземцев. И сколько помнили люди, в роду Тохотауа всегда были

рыжеволосые. Она позировала, в частности, для интересной картины Гогена «Варварские

сказания» (экспонируется в музее Фолькванг в Эссене), одной из его самых загадочных

вещей: полуобнаженная прекрасная женщина контрастирует с написанным по памяти,

тоже рыжим, но горбатым и безобразным другом Гогена по Бретани - Мейером де Хааном.

Как ни толкуй символ, заложенный в этом полотне, одно несомненно: нет никаких причин

искать прототип рыжеволосой женщины на картине у Боттичелли, как это делают многие.

Старые воспоминания отразились и на другом полотне, для которого позировала Тохотауа.

Портрет в половину роста, где она сидит с веером в руке, очень похож на портрет

Теха’аманы, написанный в 1893 году. Он тоже экспонируется в музее Фолькванг, и вместе

с репродукцией я решил поместить в книге фотографию, снятую Луи Греле в мастерской

Гогена во время сеанса (илл. 55). Тохотауа вышла замуж за Хаапуани из Атуоны, который

был лучшим танцором селения и одновременно самым опасным колдуном; люди верили,

что он может любого извести своими чарами. Хаапуани пришелся по душе Гогену так же

сильно, как Тохотауа, и он написал с него известный портрет (ныне хранится в Музее

изящных искусств в Льеже), который правильно называют «Колдун». Впрочем, хотя

картина датирована 1902 годом, иногда можно встретить совсем неподходящее название

«На Таити».

Дружбу Гогена с прекрасной Тохотауа вернее всего назвать интимной, однако никаких

раздоров с ее мужем не возникало, так как супруги были верны маркизскому взгляду,

поощряющему полиандрию. Эта форма брака, чрезвычайно редкая в других концах земли,

искони существовала на Маркизских островах; многие брачные союзы такого рода дожили

почти до наших дней. Через девять лет после смерти Гогена в Атуо-не несколько месяцев

провел человек, который тоже был дружен с Тохотауа и Хаапуани, и он рассказывает

характерную историю: «Хаапуани, распорядитель танцев, лучший резчик и лучший

барабанщик в Атуоне, был чистокровный маркизец, но безупречно говорил по-французски

и рьяно отстаивал доктрину о непогрешимости папы, он даже схватился из-за этого с

одним протестантом на террасе моего дома. Вот как он объяснял взгляды маркизцев:

«Если у меня есть друг и он на время пожелает мою жену Тохо, я не против, лишь бы она

хотела. Но моему врагу нечего рассчитывать на мое согласие. Я буду рад, если она вам

понравится»225.

Из двух десятков картин, которые Гоген написал в первые, на редкость продуктивные

месяцы 1902 года, многие стоят наравне с лучшими вещами 1892 года, когда ему было так

хорошо в Матаиеа с Теха’аманой. Самые известные из них, конечно, - «Золото их тел»,

висящая в гогеновском зале Лувра, и два варианта «Всадников на берегу» (один

принадлежит греческому судовладельцу Ставросу Ниархосу, второй экспонируется в

Фолькванге). Зато некоторые другие вещи можно назвать лишь неудавшимися набросками,

и Гоген, наверно, уничтожил бы их, если бы не контракт с Волларом. Примечательнее

всего разнообразие мотивов. Среди этих двадцати картин есть не только обычные пейзажи

и мифологические сцены, но и портреты, натюрморты, библейские сюжеты. Одна вещь

совсем уникальна для полинезийского периода Гогена, ибо главное место отведено

европейской женщине, больше того - монахине в черном. И еще одна интересная деталь

бросается в глаза, если присмотреться к маркизским полотнам: Гоген только двум из них

дал названия, и оба французские.

Трудовой день Гогена прерывался лишь для аперитива и завтрака около одиннадцати

(считая с восхода солнца, он к этому времени успевал уже поработать пять-шесть часов) и

на обед, когда приходили самые близкие друзья; к ним теперь кроме Ки Донга и Рейнера

относился Эмиль Фребо, бывший сержант, а ныне торговец, без особого успеха

пытавшийся конкурировать с Варни. Любимым напитком всей четверки был абсент, а

собирались они обычно в прохладной столовой внизу. Из маркизцев Гоген приглашал, да и

то иногда, только своего ровесника и ближайшего соседа, плотника Тиоку, с которым

очень сдружился. Других туземцев, заслуживших его благодарность, он угощал ромом или

красным вином на кухне; они и сами чувствовали себя там непринужденнее. Если к обеду

не ожидалось гостей, хозяин распоряжался, чтобы Кахуи ставил все кастрюли и

сковородки на стол, и собственноручно делил приготовленное на три равные доли: одну

себе и Ваеохо, другую двум слугам, третью собаке Пего (названной по его инициалам) и

безымянной кошке226. Хотя туземцы часто предлагали ему рыбу и овощи, закупки у Варни

и в немецкой лавке на Тахауке показывают, что Гоген по-прежнему верил в превосходство

французской кухни. Так, в декабре 1901 года и марте 1902 года он купил в обеих лавках

следующее227.

Декабрь 1901

2 декабря 32 литра красного вина 35.20 франков

20 кг картофеля 12.00

5 кг лука репчатого 3.50

6 банок рубца 7.80

4 декабря 1 банка консервированного 2.50 масла

12 декабря 1 мешок риса 13.00

0,5 кг крахмала 0.40

16 декабря 1 литр уксуса 3.00

1 банка консервированного 2.50 масла

3 банки спаржи 6.00

2 банки бобов 5.00

1 пачка соли 0.45

1 бутылка томатного соуса 2.00

2 пачки чая 2.00

2 банки анчоусов 4.00

18 декабря 10 кг картофеля 5.00

5 кг лука репчатого 3.50

32 литра красного вина 35.20

26 декабря 18 литров красного вина 19.80

16 литров рома 56.00

6 банок консервированного 14.40 масла

6 банок спаржи 10.80

12 кг сахара 15.60

1 мешок риса 13.00

16,5 литра красного вина 18.15

5 кг лука репчатого 3.50

2 кг чеснока 3.00

4 банки спаржи 7.20

1 литр оливкового масла 5.00

Итого 309.50 франков

Март 1902

3 марта 20 кг картофеля 12.00

12 банок сардин 8.60

5 кг лука репчатого 3.50

4 кг чеснока 6.00

10 банок спаржи 18.00

12 кг сахара 15.60

10 марта 1 мешок риса 12.00

3 пачки чая 4.50

6 бутылок томатного соуса 12.00

5 банок масла 7.50

12 марта 3 головки сыра 24.00

2 банки спаржи 3.60

5,6 кг вяленой трески 9.24

1,9 кг сыра 11.40

22 марта 12 банок рубца 28.80

1,4 кг сосисок 13.30

24 банки сардин 17.00

24 банки зеленого горошка 31.20

2 литра абсента 15.40

27 марта 1 банка какао 3.50

1 кг табака 13.00

10 пачек сигарет 6.50

Итого 276.64 франков

Эти покупки (к ним, наверно, следует добавить то, что он брал у Фребо и китайских

лавочников, чьи бухгалтерские книги не сохранены) убедительно показывают, что Гоген наконец-

то обрел заслуженное довольство. Материальному благополучию отвечало также редкое для него

счастливое и спокойное состояние духа, это видно из его письма Даниелю в марте 1902 года: «Ты

себе не представляешь, как мирно я живу здесь в моем уединении, совсем один, окруженный

лишь листвой. Мне был очень нужен этот отдых, вдали от колониальных чиновников на Таити.

Каждый день я хвалю себя, что решился».

57.

Импозантного крепыша Галле сменил на посту губернатора кроткий юрист Эдуард Пети, который

обычно ходил в штатском и часто сам был кучером своего экипажа.

58.

Вместе с двадцатью шестью другими пассажирами Гоген 10 сентября 1901 г. в порту Папеэте

поднялся на борт роскошного парохода «Южный крест», решив навсегда поселиться «на

примитивном людоедском острове» в Маркизском архипелаге.

78. Как и в прошлом,

жизнерадостность таитян и маркизцев находит свое выражение в танце, песни, музыке. Если