Павел Антокольский - Стихотворения и поэмы

• Название: Стихотворения и поэмы
• Автор: Павел Антокольский
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1982

Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза. Гражданский пафос, сила патриотизма, высокая культура стиха придают поэтическому наследию П. Антокольского непреходящую ценность.

Настоящее издание является первым опытом научно подготовленного собрания произведений выдающегося советского поэта. Все лучшее из поэтического наследия Павла Антокольского вошло в книгу. Ряд стихотворений публикуется впервые.

---

Робеспьер стонет.

Что, жутко?

Робеспьер

Пить…

Хирург

Эге! Да он живуч! Такой тщедушный,
А всё цепляется…
(Дает ему лимон.)
                               На, пососи!

Робеспьер

Который час?

Хирург

                   Светает. Значит, пять.
Немного больше. Вот и дождались.
Советую не спать до гильотины
И подкрепиться…

Внизу слышен грохот подъехавшей фуры. Комната сразу наполняется стуком прикладов и сапог и утренним холодом. Входит Комиссар Трибунала.

Комиссар

                            Именем Конвента!
Максимильян де Робеспьер, пора!

1928

312. ФРАНСУА ВИЙОН Драматическая поэма

Памяти Евгения Багратионовича Вахтангова

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Подросток

Пришел сочельник снеговой.
Как я сказал, повсюду тьма.
За вьюгой слышишь волчий вой.
Всех гонит лютая зима
Зажечь огонь, уйти в дома.

Фр. Вийон

Картина первая

Париж. Улица. Зима. Поздний вечер. Вийон и Корбо — школяры Сорбонны.

Вийон

Брр…

Корбо

Что с тобой?

Вийон

                      Собачья стужа!
Скакать приходится. К тому же
Вся в дырах куртка. Плащ сырой.

Корбо

Хоть наготу, школяр, прикрой,—
Да не введешь в соблазн опасный
Старух, взирающих напрасно
На голый срам. В плаще моем
Перезимуем мы вдвоем.
Брр…

Вийон

Что с тобой?

Корбо

                          Собачья вьюга!
Так не согреем мы друг друга.
Попляшем, постучим костьми,
Как два скелета, черт возьми!

Вийон

Брр…

Корбо

Что с тобой?

Вийон

                      Собачий ветер!
Кто это — ты иль я ответил?
Иль ржавый желоб завизжал,
Иль кот по крыше пробежал?
Оле-оля! Ответь, прохожий!
Коли и ты, на нас похожий,
Забыл о звоне медных су
Иль должен с шапкой на весу
Вымаливать любой объедок,
Чтоб кончить петлей напоследок,
Коли ты бродишь, аки волк,
И лишь клыков голодных щелк
В честь сына, и отца, и духа
До нашего домчится слуха
Сквозь ночь, туман, и снег, и град,—
Откликнись, ибо ты нам брат,
И с нашей шатией убогой
Найдешь поддержку ради бога.

Оба (поют)

Голод — не тетка,
Голод — не шутка,
Вот как
Жутко
Воет живот!
Стужа — не бабка,
Штопать не станет,
Шапку
Стянет,
Плащ разорвет.
Здравствует ноне
Пузо монашье,
Но не
Наше,
Черт побери!
Где ж эти земли,
Где нас повесят
В семь ли,
В десять
Иль до зари?

Из-за угла на перекрестке вырастает длинная, узкоплечая фигура монаха Мажордена.

Мажорден

Поете, сволочи? Смотрите,
Кабы не влипнуть в пасть геенны,
Где задохнетесь и сгорите
Мгновенно.
Аз предрекаю вам кончину
Весьма мучительную, ибо
Вы совратить меня, мужчину,
Могли бы.
Но к черту оные фигуры
Дидактики и красноречья.
Я вышел ныне, балагуры,
Навстречу
Всем беззакониям вселенной,
Подобный рыцарю Ахиллу,
Хотя и лысый как колено
И хилый.
Но что крепиться, коли гложет
Мне внутренности злая похоть.
Увы, ни ахать не поможет,
Ни охать.

Вийон

Монах! Клянусь тебе Сорбонной,
И бабушкой моей согбенной,
И дедушкиной бородой,
Что ты с оравой молодой
Обрящешь всё, чем ныне беден.
И между прочим — нежных дев,
Проспишь три тысячи обеден,
От наслажденья обалдев.

Корбо

Идем же с нами вплоть до ада,
Коли сужден такой конец.
Любому страстотерпцу надо
Хоть раз в неделю снять венец
И в мире забубенных пьяниц
Отведать сладких вин и блюд,
Не презирая гик и танец,
Хотя от оных и блюют.

Мажорден

Ну что за юноши! Близка мне
Витиеватость их словес!

Вийон

Монах! Потрогай эти камни,
Сдвинь, ощути изрядный вес
Материи первоначальной!
Нет, ты не сдвинешь ни черта.
Признаемся, сколь ни печально,—
Нам дверь блаженства заперта.
В харчевнях кормят тех, кто платит.
А девки любят тех, кто сыт.
Нам этой мелочи не хватит.

Мажорден

Что нечестивец голосит!
Не для того ли предлагаю
Я вам содружество свое,
Что у меня мошна тугая!
Оставим к дьяволу нытье,
Поставим крест на разговорах.
Где тут шинок повеселей?

Корбо Я перечислю целый ворох
Названий: «Кружка королей»,
«Дом госпожи Марго», «Берлога
Трех попрошаек»…

Мажорден

                                 Ого-го!
Покуда хватит. Для пролога
Я выбираю «Дом Марго».
Ведите старца и не трусьте!
Плачу за крабов, за рагу,
За днища бочек и за устья
Рек, что я вылакать могу.
Плачу за будущие драки,
За всех, кто сядет у стола,
Кто ляжет под столом во мраке,
Сожженный жаждою дотла.
Плачу за треск углей в жаровне,
За жар отзывчивых сердец.
Плачу за всё. Мы с вами ровни.
Я не дурак и не гордец.

Все трое скрываются. Ветер заливается еще пуще. Темнота.

Картина вторая

Харчевня. Дымно и очень людно. В очаге горят круглые сосновые дрова. За столом Вийон, Мажорден, Корбо, еще школяры. Толстая Марго принимает заказ. Поодаль от них рыцарь де Пуль и его нежная обходительная спутница Инеса Леруа.

Марго

Кто платит?

Вийон

Ты важный вопрос задаешь.
Вот он, председатель обжор и пропоиц,
Косматый, как пакля, небритый, как еж,
Уже под столом распускающий пояс, —
Он платит.

Марго

Все деньги на бочку вперед!

Корбо

Вот стерва! Чудовище!

Мажорден

Не возражаю!

Вийон

Монах! Она немилосердно дерет.
Строптивая женщина! Ты не чужая
В содружестве нашем.

Корбо

Сужден нам возврат
На лоно твое, всеблагая гусыня!

Марго

Всегда непонятно они говорят —
Не то по-халдейски, не то по-латыни!

Вийон

Кругла ты, как солнце!

Корбо

Добра и щедра!

Вийон

Мудра, как Сорбонна!

Корбо

Обильна, как вымя!

Вийон

Приятна одним колыханьем бедра!

Корбо

Одними ужимками, столь огневыми!

Мажорден

А я заплачу тебе!

Вийон

                           Если он врет,
Его запечешь ты, как окорок!

Марго

Мало!

Корбо

Зажаришь на вертеле!

Марго

Деньги вперед!

Вийон

Ни нежность, ни вежливость не обломала
Тебя, беспощадный и грубый палач!
(Бьет ее.)
Так вот же, так вот же тебе — чистоганом
Вперед получай, если хочешь, хоть плачь!
А мы пробуравим свинцовым стаканом —
Эй, скареда, слышишь? — большую дыру
В любом из твоих непочатых бочонков.
Тащи нам паштет на гусином жиру,
Яичницу с сыром, телячью печенку,
Мальвазии пинту…

Мажорден

Две пинты бордо.

Вийон

Угрей и миног малосольных!

Корбо

                                         И хлеба
Поджарь нам до хруста, но только не до
Обугленных корок!

Мажорден

                              Скорей, ради бога!
Марго удаляется исполнить заказ.
Всё, что бродило в сырых погребах,
Всё, что топталось в давильнях осенних,
Сладостно млеющее на губах,
Тварям земным вручено во спасенье,—
Благословенно да будет оно,
Легкое и молодое вино!

Горбун

Зачем же ты врешь, преподобный козел?
Кислятина эта не сок винограда,
А первопричина бесчисленных зол,
Гнездящихся в сердце великого града,
Где всякая сволочь и всякая голь
Кичится пред знатью отребьями.

Вийон

                                                 Что за
Невенчанный иерусалимский король?
О чем ты скорбишь?

Горбун

Не мешай мне, заноза!

Марго возвращается с дымящимся блюдом, вином и кружками.