Н. Денисов - Огненный крест

• Название: Огненный крест
• Автор: Н. Денисов
• Издательство: Банк культур ной информации
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007
• ISBN: 5-7851-0658-2

Огненный крест» – книга поэта и прозаика Николая Денисова, лауреата Всероссийской литературной премии имени Д.Н. Мамина-Сибиряка, содержит документально-художественные повествования о русских эмигрантах «первой волны», о бывших мальчиках-кадетах, чьи отцы – воины Белой армии – осенью 1920-го ушли из Крыма с войсками генерала П.Н. Врангеля в Турцию, в Сербию, в другие страны «русского рассеянья».

Автор повествует о личных встречах с русскими зарубежниками в России, Венесуэле, других странах Южной Америки, о подробностях их судеб на фоне событий эпохи, рисует их быт, характеры, одна из главных черт которых – любовь к родному Отечеству.

---

Параллельно с вывозом сырья были созданы и разбросаны по всей стране «товарные биржи», на которых продаётся и перепродаётся разворованное у страны добро: дома, квартиры, заводы, грузовики, автобусы и прочее. Вся экономическая жизнь страны находится под контролем «деловых людей», достигших такого размаха, что они стали нуждаться в личной охране и охране их торговых интересов. Для этой цели создаются охранные группы, снабженные современным оружием и техникой.

Вся страна запаутинена деловыми людьми разного профиля, которые, опираясь на рубли, на доллары и на силу, являются действительной властью сегодня. Как видно, официальные похороны коммунизма, разгон партии и прочие решения в этом духе ничего существенного не изменили: рычаги власти остались в тех же руках, в которых они были и раньше...»

* * *

Россия! Русь! На воре вор.
И сатана на пьедестале.
Как раньше – вольница, террор,
Но там хоть личности блистали.

Ты снова предана. Одна!
Без ясновидца и пророка.
И все ж, как Цезаря жена
Вне подозрений, вне порока.

Мои рифмованные мысли.

А так писал Владимир Васильевич Бодиско, неистовый в мыслях-рассуждениях да и в своих дорожных описаниях, при очередном посещении России:

«Суворовцы и нахимовцы несомненно солидарны с нами по вопросу пагубности расчленения страны. Но они убедились в порочности советского строя и в необходимости его замены. Тут между нами нет разногласия, но оно появляется, когда речь заходит об их прошлом. Коммунизм в их представлении давно уже не тот, против которого боролись наши отцы. В последние годы он обеспечивал неделимость России, он высоко держал престиж армии, он не допускал преступности и спекуляции, расцветших при демократии, он снабжал население всем необходимым, без страшного разрыва между зарплатой и каждодневными расходами населения, к которому страна пришла сейчас...

Начальник одного из военно-морских училищ, с которым мы сидели за одним столом на парадном ужине, показывал нам свой партбилет и говорил, что хранит его в кармане кителя «просто на память». На наш вопрос – не пригодится ли билет в будущем, он только улыбнулся...

Сейчас в России бесконечное число партий. Все они «демократические», все они в какой-то степени поддерживают теперешний «статус-кво». А на близкой нам позиции стоят только крайне правые (монархисты, «Память») и, как это ни странно, коммунисты».

Согласно семейному преданию, которое попалось мне в руки в пору венесуэльского гостевания, роду Бодиско положил начало, родившийся в 1172 году немец Ритер Винадиус фон Бодеке. Позже потомки его осели в Голландии, став уже не Бодеке, а Бодиско. Одного из них, специалиста по морским делам, Андрея-Генриха Бодиско, 1665 года рождения, завербовал в 1697 году на русскую службу царь Петр Первый.

Эпохальные события и деяния вместили в свои судьбы в последние 300 лет разные поколения Бодиско!

Они строили корабли для русского флота и захватывали в бою корабли неприятеля, обороняли крепости и брали их штурмом, шли под пули горцев на Кавказе и мчались с дипломатической миссией через океаны и безбрежную сибирскую тайгу, они выводили матросов на Сенатскую площадь – в силу своих убеждений о лучшем будущем России. И не находили потом своего места в этом «светлом завтра», разведенные братоубийственной гражданской войной, сражались как в рядах Красной Армии, так и в частях А. Деникина и П. Врангеля, их не миновала горькая чаша ГУЛАГа, но они продолжали служить стране, ставшей для них Отечеством еще со времен Петра Первого...

Вот какого «нашего Суслова» представили мне эмигрантские русские друзья Волков и Ольховский в жаркий полдень в городке Маракай, когда майский тропический ливень загнал нас на обширную «кинту» именитого кадетского идеолога.

Сергей Павлович Рудник, кадет Русского корпуса. Германия. Декабрь 1992 года.

«Я вернулся из Санкт-Петербурга. Побывал в Петергофе (еще Петродворец), в Царском Селе (еще Пушкин) и в Павловске. В Гатчину заехать не хватило времени.

Коротко говоря, чувство моей принадлежности к стране, где я родился, завяло почти полностью!

Было величие, верю, снова будет, когда вырастут поколения, не помнящие строительства социалистического мира – «нового мира», по заявлению больного Ильича...

Хочется верить и в возрождение (нарождение?) основы российской государственности – крестьянства, то есть того слоя, который обретя веру в благодать учения Христа, стал корнем строительства государства и его величия.

Демократию, как образ правления, использовав беззащитность и необразованность (безграмотность) масс, создали хапуги в Древней Греции. Именем народа пользуются хапуги и наших дней. Монархический строй, как строй, на мой взгляд, и естественнее (органичнее), и экономичнее, невзирая на численность семейства и родства монарха, чем узаконенный бандитизм, называемый демократическим строем».

Разбирал письма, дорожные записки, и думалось мне: сколько путаницы в головах эмигрантов! Но – по большому счету и правды предостаточно.

«Узаконенный бандитизм» российских демократов проявит себя в полной кровавой мере. Очень скоро. Правы соотечественники! Сие витало уже в общественной атмосфере, вызревала кровавая бойня – октябрь 1993 года.

Не мог я промолчать.

Осень-93

Над оратором – оратор!
Но от пагубы речей
Лечит «демократизатор»
Нестабильных москвичей.
Полупьяные, косые
Спецопричники в поту
Добивают мать-Россию, –
С кляпом «сникерса» во рту.
Этим выдадут медали
И утешат демпайком.
(Где их только подбирали,
В абортарии каком?)
Не косожец, не Редедя,
А лакейская душа,
По Тверской на танке едет
Генерал Грачёв-паша.
Едет Ельцину в угоду
Словно ваучер, пылит,
По избранникам народа
Бронебойными палит.
Вожаков ведут в ментовку,
Для других, для прочих масс
«Всенародный» под диктовку
ЦРУ – строчит указ.
Так и так, мол, сэры-братцы,
Голова от всех болит! –
Больше трёх не собираться,
Как Бурбулис говорит.
Свищут «вести», словно пули:
Добивай, круши, меси!
Скоро, скоро забурбулят
И по всей Святой Руси...

Забурбулили...

А потом было несколько успокоительное письмо крёстного моего Г.Г. Волкова:

«Дорогой Коля! Для всех нас большая радость: получен твой большой пакет с письмом, газетой «Тюмень литературная», вырезками из других газет. Это письмо было первым, которое пришло из России после ваших октябрьских событий – расстрела парламента в Москве и т.д. Слышали мы – закрывали патриотические газеты. Я подумал, что и твоя газета была закрыта. Но, слава Богу, видим, всё обошлось. Теперь прими и наши поздравления в том, что выстоял, прими от своих друзей – отца Павла, отца Сергия с матушкой Ольгой, Лили и Ги Рудневых, Юры Ольховского, Коли Хитрово, Бориса Плотникова, Виктора Маликова, Миши Свистунова, Жоржа Бурмицкого, Александра Слёзкина, Киры Никитенко и, конечно, нас – Кати, Аннушки, Жоржа Волковых. Сил тебе, здоровья, энергии для дальнейшей работы на том поприще, которое ты выбрал в жизни. Знаем, что не легко тебе сейчас, но тебе ведь исполнилось только 50 лет, а это значит, что находишься в полной сознательной силе для дальнейшей работы. Твои плюсы и те, что ты окружен родными и близкими, которые тебя понимают, помогают, а еще и то, что теперешнее положение в России, как и мы понимаем, такое, что можно многое высказывать, чего лет пять назад было невозможно-

Очень сожалею, что наша летняя встреча на аэродроме в Тюмени была такая короткая и суматошная. И народу было много – все торопились, галдели. Ты, наверное, понял, что Катя и я были приглашены в эту поездку Ростиком Ордовским-Танаевским, знакомым тебе правнуком последнего тобольского губернатора. (Ордовский-Танаевский правил Тобольской губернией до Февральской революции 1917 года, а впоследствии, в эмиграции, стал епископом.) И вокруг него было много людей, он ехал с женой, мамой, с которой, помнишь, встречались в их большом офисе в Каракасе, своим дядей, живущим в Швейцарии, а также с двумя сыновьями дяди. Ехали мы с доброй миссией в Тобольск. Там хорошо были приняты мэром города, который вместе с Людмилой Захаровой устраивает Русский культурный центр. Мэрия подарила под это дело старинный дом купцов Корниловых, дом перестраивают, чтоб разместить в нем и подаренную венесуэльскими русскими библиотеку. Сейчас я должен собрать эти книги по нашим домам, составить списки, упаковать и послать в Сибирь. Ростик обещал материальную помощь. А все остальные хлопоты на мне. Ведь не хочется, чтоб такое богатство книжное безвозвратно было утрачено. Во многих книгах, которых в России нет, жизнь и переживания тех русских людей, которые оказались за бортом, но которые, живя вдалеке, думали о России, любили Родину. Я собираю эти книги и думаю о тебе, Коля. Как много мог бы ты почерпнуть из них полезного для себя и своих очерков о зарубежных русских. Буду просить Л. Захарову, чтоб она поделилась с тобой этими богатствами: будешь в Тобольске, то сможешь порыться в библиотеке, собранной нами. Конечно, мне бы хотелось, чтоб такая библиотека была и в Тюменском литературном доме, в котором я был с тобой, когда дом ремонтировали. И это можно бы сделать, но у меня нет средств на пересылку. Да и теперь я еще не совсем уверен, что власти позволят всё это передать в Тобольск. К сожалению, власти все еще смотрят нехорошими глазами на такие акции благотворительные, мол, «иностранные книги» и все такое прочее...