Елена Асеева - По то сторону Солнца. Часть вторая

• Название: По то сторону Солнца. Часть вторая
• Автор: Елена Асеева
• Жанр: Фэнтези

Похищение пришельцами, спейснэпинг, вымысел или, правда?! А что если не вымысел? Что если в похищении людей замешаны органы публичной власти? И что в таком случае происходит с похищенным человеком? Дарья, опутанная проблемами и заботами женщина, внезапно попадает в число тех самых похищенных внеземными созданиями людей. И ее, кажется, окончательно ограниченная по времени жизнь так же стремительно приобретает новый невероятный виток, а вместе с ним необычайные события, путешествия и знания.

Вторая, заключительная часть романа

---

Касаемо же обучения основному мастерству велесвановцев (выстраиванию нити движения) так эти занятия пришлось отменить. Потому как, дотоль выдвинутое Аруном Гиридхари предположение, что опускаясь в озеро Ананта-Сансар, принц делал состав гиалоплазмы более водянистым, подтвердил Ковин Купав Кун. Они тогда втроем прибыли на озеро, и когда Камал Джаганатх нырнув в него и по мере втягивания нити движения, оставил после себя голубо-лазурную полосу, главный дхисадж проверив данный состав, с убежденностью сказал:

— Лучшим будем Арун (ибо один-на-один, как оказалось только, так и называл негуснегести), абы его высочество не ныряло в Ананту-Сансар, поелику таковые заплывы могут окончательно и с течением времени изменить коллоидную его составляющую. Сделав ее идентичной тому, что вы наблюдаете в озере Дана, подле слободы Вукосавки.

— Разве такая хрень возможна? — с удивлением вопросил Камал Джаганатх, он только вылез из озера, будто нарочно восприняв речь, Ковина Купава Куна на последнем слоге. И шевельнув ноздрями, прочистил насик от остатков коллоидного раствора, да вскинув руки, вернул верхние пластинки на ушах в исходное состояние, открывая складчатой формы слуховые проходы, лишь после сего высвободил глаза от верхних полупрозрачных век.

— Опять обсценизм? — в два голоса проронили, не скрывая недовольства, главный дхисадж и негуснегести, стоявшие напротив. Этим самым возвращая принцу понимание, что он находится в кругу созданий, для которых вульгарные, грубые выражения не приемлемы.

— Хрен, это растение, принадлежащее Солнечной системе, — торопливо откликнулся Камал Джаганатх, который за последнее время, особенно по причине неприкрытости от сторонних мыслей диэнцефалона, очень часто стал выражаться, кричать, и открыто психовать.

— Для вашего диэнцефалона, ваше высочество, сии способности естественны, — как и всегда уклончиво отозвался Ковин Купав Кун.

Впрочем, он был более откровенен с Аруном Гиридхари один-на-один, потому последний и перенаправил все свои силы на занятия с ссасуа. Хотя принц оказался таким ленивым, и избалованным за тот срок самим негуснегести, что первые прикрытия собственного диэнцефалона у него стали получаться спустя четырнадцати периодов от прибытия на Велесван. Кои все еще укрепляли в течение следующего времени, когда также занимались настройкой диэнцефалона на неприятие боли.

Весь этот срок Камал Джаганатх опять же намечено исполнял две свои задумки, однако, ведущие к единой цели. Первая заключалась в том, дабы с НгозиБоипело Векеса было снято лишение права передвижения по Сварге на срок до двух лет согласно летоисчисления системы Тарх. И посему любое общение с Ковин Купав Куном по ситрам удаленно, или когда он прибывал на Велесван (так как это стало также не редкостью) неизменно заканчивал просьбой повлиять на амирнарха и выпросить для верховного правителя людоящеров прощения. А вторая заключалась в том, дабы убедить Аруна Гиридхари изменить свою политику невмешательства, независимости и разрешить Камалу Джаганатху воспользоваться помощью его же должников.

И если первый замысел с верховным правителем людоящеров принцу удалось реализовать. И амирнарх снял с НгозиБоипело Векес данное ограничение, то второе оказалось ему не под силу. Потому как Арун Гиридхари никоим образом не желал уступать ссасуа, и подчинять свою политику, как он говорил «его прихотям».

Посему Камал Джаганатх вновь обратился к помощи Ковин Купав Куна, и в одной из удаленных бесед попросил его воздействовать на ассаруа. Это была первая такая просьба, обобщенно направленная против действий Аруна Гиридхари, достаточно тягостно давшаяся самому принцу.

— Ваше высочество, — проронил, услышав просьбу, Ковин Купав Кун и на лице его на темно-голубой коже завибрировал светящийся белый ореол, указывающий на волнение. — Вы просите меня о невозможном. Понеже я знаю, ежели Арун Гиридхари упорствует в чем-то его сложно переубедить. Сложно даже мне.

— Он же прислушивается к вашему мнению, Ковин, — нервно отозвался Камал Джаганатх. Он хоть и умел уже прикрывать диэнцефалон от мыслей существ и созданий, когда волновался, словно терял данные способности. Вот и в этот раз неосознанно процитировал вслух одиночно выплеснувшуюся от светящегося ореола, охватывающего темно-голубую кожу главного дхисаджа, тончайшую струю внутри коей спиралевидно закрученный рисунок, гласил: «Уж вельми мне неприятно дискутировать с милым Аруном по данному вопросу».

— Блин! блин! — возбужденно проронил принц и прикрыл рукой глаза, чтобы более не цитировать мысли тарховича, синхронно сомкнув их обеими парами век. Все, лишь бы продолжить разговор с главным дхисаджем. — Простите, Ковин. Я просто разволновался. Не всегда могу контролировать те или иные свои действия.

— Ничего опасного в этом нет, ваше высочество. Вы только не волнуйтесь, — отозвался Ковин Купав Кун и по его взволнованному голосу ссасуа уже понял, что он несмотря на недовольство, предпримет все усилия, чтобы уговорить ассаруа.

— Благодарю, Ковин. Благодарю за все, что вы для меня делаете, — также мгновенно откликнулся Камал Джаганатх, соизмеряя свои чувства к этому тарховичу, как нежно-трепетные, точно к младшему брату и сестре. — За все, в чем помогаете мне.

Глава тридцать шестая

Эта ночь, как бывало на Велесване, считалась светлой. Ибо колоход на Велесване соответствовал времени, когда планета поворачивалась несколько диагонально самой звезде Рашхат. И тогда лучи Рашхат освещали ту часть территории, где находился единственный, крупный континент со слободами, создавая белые и очень светлые ночи.

Звезда, кажется, совсем не зашла за кругозор, хотя ее белый диск пропал из наблюдения, расчертив серебристыми полосами, зеркальную гладь воды, озера Дана. Фиолетово-серебристым смотрелся и сам небосвод, затмивший проседью планету Перундьаг, всегда выступающую справа от пирса своими рыхлыми окоемами.

Прозрачный из хрусталя причал, стыкующийся с храмом, иным своим концом входил вглубь озера Дана, каковое окружало слободу Вукосавку. Восседающая на полусферическом храме (который отражал от своей полупрозрачной поверхности отдельные лучи фиолетового с прожилками серебра) огромная статуя Аруна Гиридхари и вовсе казалось иссера-серебристой, обок коей витал густой лиловый дымок. Подавляя на ней не только зелено-сизые оттенки, но и коричневые полутона. Оставляя насыщенными в фигуре Аруна Гиридхари сидящим в позе пуспа только стыки на складках одежды, пластины пояса, имеющие там оттеночные, синие цвета. Со вскинутых вверх рук, согнутых в локтях, и развернутых ладонями к небу, негуснегести сейчас изливались потоки сине-серой воды, оная большей частью скатываясь со стен храма, попадала в озеро; на широкие, сизо-зеленые листья с загнутыми вверх краями; на сомкнутые, голубоватые, грушевидные соцветьях покрывающие Дану и на хрустальный прозрачный причал не каплями воды, а крупными серебряными звездами.

Камал Джаганатх сидел на самом краю пирса, опустив ноги в воду, и наблюдал, как на противоположный берег Даны, прилетев, опустилась стая птиц гарудах, почасту издающих низкий сип. Расплющенные их тела, в виде диска ромбовидной формы, срощенные с головой и кожистыми крыльями, имели длинные в виде шнура хвосты. Не обладающие опереньем, они все еще просматривались парящими над водой, порой поблескивая синевой света с ярким всплесками серого от падающих на них лучей Рашхат. А расположенные по бокам головы четыре глаза, словно перекликающиеся игрой света с желтыми пятнами находящимися подле, придавали птице состояние призрачности, эфемерности. И если бы не почасту щелкающий клюв, указывающий на ее жизненность, принцу могло показаться, что и он, и Дана, и Велесван есть только выдумка его диэнцефалона, не более того. Выдумка, переложенная на бумагу или изданная электронной книгой, где-то в Интернет ресурсе в далекой Галактике Вышень — Млечный Путь, названной так, определенно, в честь славянского бога Вышеня, одной из ипостаси единого бога Рода (в индийской традиции прозванного Вишну), в еще более удаленной Солнечной системе, на планете Земля. Впрочем, гнусавый птичий хор, не только тех, что долетал изредка из лесов окружающих Вукосавку, но и самих гарудах, своими долгими, растянутыми или резкими звуками, зачастую дребезжащими, щелкающими, шуршащими, чавкающими, рыкающими, всхрапывающими, всякий раз возвращал в нынешний момент времени Камала Джаганатха.

Он пришел на причал ночью, с разрешения Аруна Гиридхари, потому что теперь ему дозволялось много больше в связи с его титулом и возрастом. Да и по наущению главного дхисаджа, ассаруа стал больше доверять желаниям собственного наследника, понемногу давая ему столь надобной свободы. Однако вследствие внезапности фантасмагории, все также купаться в озере без Аруна Гиридхари не позволялось.