Ольга Михайлова - Сладость горького миндаля

• Название: Сладость горького миндаля
• Автор: Ольга Михайлова
• Жанр: Ужасы и Мистика

В наглухо закрытом склепе Блэкмор Холла двигаются старые гробы. Что это? Мистика? Чертовщина? В этом пытается разобраться герой романа. Цикл: «Лики подлости»

---

Поселяне вооружились кто чем — палками, вилами — и бросились к ведьме. Услышав их приближение, она перестала ворожить и попыталась скрыться в лесу. Один предусмотрительный фермер, прихвативший ружье, заряженное серебряными пулями, выстрелил в неё. Он попал ведьме в ногу, и она упала. У её дома нашли могилы пропавших девочек. Ведьма убивала их, а их кровь использовала, чтобы омолодиться. Разъярённые люди схватили Рут, притащили на площадь, где соорудили огромный костёр и сожгли.

— Ну полно, — ухмыльнулся Грэхем, — этакие нелепицы… А олени тут у вас водятся?

— А как же, сэр, правда, милорд строг насчёт браконьерства.

Разговор перешёл на дела охотничьи. Джон Хилл рассказал о случае на последней охоте, когда он упустил кабана, слово за слово начались охотничьи байки, и, пока небо на востоке не порозовело, они то и дело хохотали над рассказами бывалых охотников. Потом все вчетвером вместе ещё раз обошли склеп, после чего Ливси был послан в замок — за лордом Генри и Фредериком Монтгомери.

Хилтон к рассвету успел забыть пережитый ночью страх, внушив себе, что всё это ему просто померещилось. Он с нетерпением ждал прихода герцогини, рассчитывая на её особое внимание. Должна же она оценить его храбрость и готовность услужить ей.

Глава 12. Насмешка сатаны

Чудеса противоречат не природе, а известной нам природе.

Августин

Утром Фредерика Монтгомери разбудил Генри Корбин. Милорд испуганно подскочил на постели, сунул руку под подушку. Кисет был на месте. Ключи — тоже. Корбин сказал, что в замок только что вернулся Джордж Ливси, который доложил ему, что ночь прошла без всяких происшествий.

— Слава Богу, всё спокойно, — Корбин вынул платок и стёр со лба испарину, — я полночи не спал, боялся, как бы чего не случилось.

Корбин действительно выглядел несколько утомлённым и понурым, на лице были заметны явные следы бессонницы. Он был уже полностью одет и посоветовал Фредерику поторопиться.

— Я думаю, надо сразу после завтрака пойти туда, открыть склеп, убедиться, что всё в порядке — и покончить с этой историей. — Он улыбнулся одними губами, — герцогиня решила идти с нами. Полна любопытства и вся трепещет в предвкушении разгадки. Гелприн тоже решил прогуляться.

— А что Говард и Марвилл? Они тоже пойдут?

Корбин пожал плечами. Было заметно, что этот вопрос его мало занимает. По дороге в гостиную Монтгомери, вспомнив вчерашний разговор с кухаркой, спросил Корбина:

— Генри, мне всё же кажется, что ты, не доверяя суждениям челяди, не совсем прав…

На лице Корбина промелькнуло утомлённое выражение, но ответил он мягко.

— Возможно даже, Фрэд, что я совсем не прав, но сил моих с этими людьми нет. Я просто не могу понять, что происходит у них в голове. Нет ни общих тем для разговора, ни общего языка. Я твёрдо соблюдаю определённые правила, но челядь блюдёт только собственные интересы и лишь ждёт случая ухватить кусок пожирнее. Они, конечно, заботятся о своей репутации, потому что она влияет на их заработки и продвижение по службе, но она не связана для них с представлением о порядочности. С ними никогда ничего не поймёшь — словно они принадлежат к другой породе, только доверься им, и они тебя обязательно перехитрят и предадут. Поговорив по-хорошему с лакеем в таверне, ты тут же услышь, как он обзывает тебя обидной кличкой, а если ты подаришь что-нибудь дочери хозяев дома, где снимаешь квартиру, мать её наверняка добавит к счёту. Это непрекращающаяся битва.

Монтгомери не возразил. Генри был по-своему прав: никому не свойственно добровольно терпеть чужое превосходство, и челяди извечно свойственно угрюмое якобинское стремление стирать память о полученном одолжении и уничтожать мишуру внешних привилегий. Старая истина гласит: для своего лакея никто не герой. В то время как миссис Сиддонс читала Шекспира изысканным и восхищённым слушателям в гостиной, одна из служанок сказала в прихожей внизу: «Ну, старуха наша нынче пуще прежнего шумит!»

Увы, как мало общего между классами и как непреодолимы различия в их обычаях!

Корбин же продолжал:

— Пойми же, челядь, а это в основном невежды и обыватели, занята лишь тем, что непосредственно затрагивает её интересы. Все их мысли примитивны и эгоистичны. Они болтают только о том, что первым в голову взбредёт, готовы придумать и сказать что угодно. Презирая любые принципы морали, совершенно бессовестны и, если ты разгадаешь их проделки, только сердятся, а в ответ на упрёки смеются тебе в лицо. Уволь их со службы — они скажут тебе: «Служба не то, что наследство», — Корбин вздохнул и махнул рукой.

Герцогиня уже сидела у камина в гостиной. На ней была тёмно-коричневая амазонка и небольшая шляпка в тон платью. Милорд подумал, что ещё ни разу не видел герцогиню в одном и том же наряде — она, похоже, меняла их ежедневно по нескольку раз. Коричневый цвет удивительно шёл ей, оттеняя глаза и чудесную кожу. Какая женщина, прости меня, Господи, пронеслось в голове Монтгомери, какая женщина…

Леди Хильда оживлённо болтала с Эдвардом Марвиллом и Чарльзом Говардом.

— Но что вы хотите там увидеть, ваша светлость, если склеп всю ночь охраняли четверо? — недоумевал Говард.

— Не знаю, — лучезарно улыбнулась герцогиня, — конечно, под такой охраной к склепу никто бы не приблизился, но я, как вы помните, никогда не верила в то, что это шалости местных фермеров. — Глаза леди Хильды блеснули. — Я верю в мистику.

Завтрак прошёл оживлённо, хотя племянницы графа не пожелали выйти в столовую, затребовав его себе в комнаты, все же остальные, торопливо покончив с трапезой, вскоре собрались в холле.

— Давайте поспешим, мистер Хилтон и мистер Грэхем наверняка проголодались, — поторопил всех Генри Корбин, — ты не забыл ключи, Фрэдди?

Монтгомери покачал головой, ощупав карман, куда только что, переодеваясь, переложил кисет. Герцогиня, взяв под руку лорда Генри и милорда Фредерика, устремилась вперёд, сэр Джеймс шёл в одиночестве за ними, а шедшие следом за Гелприном Марвилл и Говард несколько отстали. Опережая всех на несколько ярдов, впереди шёл Ливси.

— Не понимаю, чего ей так любопытен этот склеп? — несколько принуждённым тоном поинтересовался Говард. — Ведь очевидно, что в такую дождливую ночь никакие злоумышленники туда бы не пошли.

— Похоже, герцог прав, она просто скучает, — отозвался Марвилл. — Но, по счастью, её есть кому развлечь, — в голосе баронета промелькнула горечь. — Сейчас Хилтон и Грэхем разыграют перед ней героев.

— Не так опасна охота, как делёжка шкуры, — насмешливо проронил Чарльз Говард, и оба умолкли.

Говард, бросив последнюю щекотливую фразу, тут же пожалел о сказанном. Впрочем, он не сказал ничего, чего не думал бы сам Марвилл. Оба они втайне были раздражены и несколько озлоблены происходящим. Невесты висели на их ногах кандалами, и оба вынуждены были уступить Хилтону и Грэхему возможность включится в борьбу за покорение сердца своенравной красавицы. А между тем… Марвилл почти не спал по ночам с того вечера, как увидел герцогиню. Он твёрдо решил, что не станет оглашать помолвку с Кэтрин, но тянул время, ибо понимал: ему не выдержать сравнения ни с Грэхемом, ни с Хилтоном. Говард тоже полагал нужным откладывать решительное объяснение со Сьюзен — по тем же причинам. Он надеялся, что Перси и Арчибальд никогда не уступят один другому. Воображение рисовало ему дуэль между соперниками, где волей случая оба выстрелят одновременно и попадут в лоб друг другу.

Тем временем в утреннем тумане проступили очертания старой часовни и силуэты Хилтона, Грэхема и Хилла. Перси и Арчибальд приветствовали герцогиню, которая, хоть и не сказала ни слова об их ночной охране, однако окинула их обоих взглядом внимательным и заинтересованным. Глаза её кокетливо перебегали с одного на другого, она улыбалась.

— Всё в порядке, Хилтон? — поинтересовался Корбин, — Ливси сказал, что ночь прошла спокойно.

— Да, мы не спускали глаз с двери склепа, никто не приходил, — Арчи снова поймал взгляд леди Хильды и улыбнулся ей, — мы по очереди обходили часовню, миледи, тут точно за всю ночь никого не было.

— Ну, что же, дорогая, — чуть насмешливо обратился лорд Генри к герцогине, — сейчас мы откроем склеп, и всем станет ясно, что мистика тут ни при чём. Мне жаль, что со всеми столь очаровывающими вас загадками будет покончено навсегда. Прошу, Фредерик, откройте.

Гелприн, загораживавший вход, торопливо отошёл, пропуская его, Монтгомери, осторожно ступая по мокрым от дождя плитам, спустился на семь ступеней и оказался у двери в усыпальницу. Достал ключи и несколько мгновений странно медлил — не столько из-за непонятной слабости в руках и дрожи пальцев, сколько из-за охватившего душу трепета. Но, преодолев волнение, вставил ключ в замок и дважды провернул его. Дужка замка отлетела, милорд вытащил его из пазов железных поручней на двери, убрал их и, наконец, открыл дверь.