Леонид Млечин - Крупская

• Название: Крупская
• Автор: Леонид Млечин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03743-4

Когда большевики взяли власть и В. И. Ленин возглавил Советскую Россию, Надежда Константиновна Крупская стала одним из руководителей мощной идеологической структуры государства. Но держалась всегда в тени своего великого мужа. Она в буквальном смысле посвятила ему свою жизнь. То, что Крупская сделала для Ленина, — подвиг. С этим согласятся те, кто сам испытал муки, страдания, видя, что делает неизлечимая болезнь с близким, дорогим человеком. Ленин ушел из жизни рано, оставил ее одну перед вихрями жестокого времени. На глазах Крупской были уничтожены почти все соратники вождя революции, которые были и ее друзьями. В своей новой книге писатель Л. М. Млечин рассказывает о том, что сблизило Крупскую и Ленина, на чем основывались их отношения, почему Крупская вызывала антипатию у И. В. Сталина, какова ее роль в строительстве нового, социалистического государства.

знак информационной продукции 16+

---

— Владимир Ильич был человеком исключительно обаятельным, — говорил на праздновании 65-летия Крупской 28 февраля 1934 года старый большевик, академик и член ЦК Глеб Максимилианович Кржижановский, председатель Государственной комиссии по электрификации России и создатель Госплана. — Выбор его, однако, остановился на Надежде Константиновне. И этот выбор был безошибочен. Трудно было бы найти более верного друга, который давал бы минимум осложнений в жизни и максимум поддержки. Владимир Ильич никогда не был одинок: рядом с ним всегда был его верный соратник Надежда Константиновна…

Надо отдать должное Крупской. Они с Инессой не выясняли отношений из-за мужчины. Они даже дружили. Инессу, сексуально раскрепощенную женщину, вполне устроила бы и жизнь втроем. Фактически Инесса это и предлагала Ленину: «Много было хорошего и в отношениях с Надеждой Константиновной. Она мне сказала, что я ей стала дорога и близка лишь недавно. А я ее полюбила почти с первого знакомства за ее мягкость и очарование».

Если в душе Надежды Константиновны и крылась обида, она ничем ее не выдала и продолжала быть рядом с мужем. Ленин бы в любом случае ее удержал. Оценил преданность Надежды Константиновны? Не захотел бросить заболевшую жену после стольких лет брака? Заботился о своей репутации? Арманд смущала его свободой взглядов. Она считала, что женщина сама вправе выбирать себе партнера, а в этом смысле революционер Ленин был крайне старомоден.

В конце концов уехала Инесса. Ленин пытался с ней объясниться: «Надеюсь, мы увидимся после съезда. Пожалуйста, привези, когда приедешь (то есть привези с собой) все наши письма (посылать их заказным сюда неудобно: заказное письмо может быть весьма легко вскрыто друзьями)».

Ленин просил Инессу вернуть его письма, чтобы их уничтожить. С ней Владимир Ильич был очень откровенен: «Как я ненавижу суетню, хлопотню, делишки и как я с ними неразрывно и навсегда связан! Это еще лишний признак того, что я обленился, устал и в дурном расположении духа. Вообще я люблю свою профессию, а теперь я часто ее почти ненавижу.

Если возможно, не сердись на меня. Я причинил тебе много боли, я это знаю…»

Роман с Инессой длился лет пять, пока Ленин не прервал любовные отношения, оставив только деловые. И всё равно нежные нотки постоянно прорывались:

«Дорогой друг!

Только что отправил Вам, так сказать, деловое письмо. Но захотелось мне сказать Вам несколько дружеских слов и крепко, крепко пожать руку. Вы пишете, что у Вас даже руки и ноги пухнут от холоду. Это, ей-ей, ужасно. У Вас ведь и без того руки всегда были зябки. Зачем же еще доводить до этого?..

Последние Ваши письма были так полны грусти и такие печальные думы вызывали во мне и так будили бешеные угрызения совести, что я никак не могу прийти в себя… О, мне хотелось бы поцеловать тебя тысячу раз, приветствовать тебя и пожелать успехов».

Любовь обеих женщин Ленин использовал на полную катушку. Надежда Константиновна руководила его канцелярией и вела переписку. С Инессой он обсуждал стратегию и тактику политической борьбы. Она говорила на четырех языках и переводила для него с французского. Она была одним из немногих, к кому Ленин обращался на «ты». Как ни любил Владимир Ильич Инессу, он хладнокровно отправил ее из эмиграции с партийным поручением в царскую Россию, понимая, как опасно это путешествие. И ее действительно арестовали. Но политика и борьба за власть были для него важнее всего.

РОЛЬ ИМПЕРАТРИЦЫ НЕ ДЛЯ НЕЕ

У Ленина было много поклонников, которые боготворили его и всё ему прощали. Но близких, закадычных, интимных друзей не было. Кроме Инессы Арманд.

Настал момент, когда их отношения возобновились. Это произошло после того, как 30 августа 1918 года в Ленина стреляли — во время его выступления на митинге у завода Михельсона. Подозреваемую схватили на месте преступления. Это была 28-летняя Фаня Ефимовна Ройдман, молодая женщина с богатой революционной биографией. В 16 лет она примкнула к анархистам и взяла себе фамилию Каплан. В 1906 году она была ранена при взрыве бомбы в Киеве, схвачена и царским судом приговорена к бессрочным каторжным работам.

На сей раз дознание провели в рекордно быстрые сроки. Большевики не сомневались в виновности Каплан. Ее расстрелял лично комендант Кремля Павел Дмитриевич Мальков, бывший матрос и член высшего выборного коллектива военных моряков — Центрального комитета Балтийского флота (Центробалта). Тело Каплан сожгли.

Лидер левых эсеров Мария Александровна Спиридонова с укоризной написала Ленину: «И неужели, неужели Вы, Владимир Ильич, с Вашим огромным умом и личной безэгоистичностью и добротой, не могли догадаться и не убивать Каплан? Как это было бы не только красиво и благородно и не по царскому шаблону, как это было бы нужно нашей революции в это время нашей всеобщей оголтелости, остервенения, когда раздается только щелканье зубами, вой боли, злобы или страха и… ни одного звука, ни одного аккорда любви».

Будущий обозреватель «Правды», а тогда не симпатизировавший большевикам публицист Давид Иосифович Заславский записал в дневнике: «Ленин, наверно, добрый в личной, в семейной, кружковой жизни человек. Наверно, “и мухи не обидит” у себя дома. А вот не пощадил, не помиловал ту девушку, которая стреляла в него. Он видел смерть перед собой, знает, как стирает смерть всё земное, и в последнюю минуту все равны — и он, и эта девушка, — и сам, цепляясь за жизнь, карабкаясь из могилы, толкнул туда эту девушку, — хотя уж без всякой нужды».

История с Фанни Каплан по-прежнему вызывает большие сомнения. Полуслепая женщина, по мнению экспертов, никак не могла попасть в вождя. Несмотря на попытки провести новое расследование, подлинные обстоятельства этого покушения так и остались тайной, как и история с убийством американского президента Джона Кеннеди. Скорее всего, Фанни Каплан и в самом деле стреляла во Владимира Ильича. Но так ли это было или нет, уже не установишь…

После покушения на Ленина был провозглашен «красный террор». В Петрограде 500 человек расстреляли и столько же взяли в заложники.

Шестого сентября 1918 года Заславский отметил в дневнике: «Лукавый чертик шепчет на ухо: большие дела требуют и большого злодейства. Петр Великий был страшен и отвратителен в жестокости своей. Палкой, кнутом, топором вгонял он Россию в буржуазный строй, и либеральные современники проклинали его, прозвали антихристом, устраивали заговоры и восстания. Его ненавидели и преклонялись перед ним. История простила ему свирепые его казни… Великие люди, все они были тиранами и убийцами. Все были нечувствительны к крови, шагали по ней равнодушно, ни во что не ценя жизнь человеческую. И всех оправдала история. Ленина она тоже оправдает».

Списки заложников публиковались в «Красной газете» в сентябре 1918 года под заголовком «Ответ на белый террор». Петроградский совет постановил: «Довольно слов: наших вождей отдаем под охрану рабочих и красноармейцев. Если хоть волосок упадет с головы наших вождей, мы уничтожим тех белогвардейцев, которые находятся в наших руках, мы истребим поголовно вождей контрреволюции».

Нарком внутренних дел Григорий Петровский разослал всем местным органам власти циркулярную телеграмму: «Применение массового террора по отношению к буржуазии является пока словами. Надо покончить с расхлябанностью и разгильдяйством. Надо всему этому положить конец. Предписываем всем Советам немедленно произвести арест правых эсеров, представителей крупной буржуазии, офицерства и держать их в качестве заложников».

Для расстрела было достаточно одних только анкетных данных. По телефонным и адресным книгам составлялись списки капиталистов, бывших царских сановников и генералов, после чего всех поименованных в них лиц арестовывали.

Сразу после революции о терроре не думали. Страсти накалялись постепенно. Но общество довольно быстро подготовило себя к террору. Большевики пришли к власти с обещанием раздавить классового врага. Вероятно, до того, как они взяли Зимний дворец, это носило теоретический характер. Но дела не заставили себя ждать. С невероятной быстротой обнаружилась готовность пустить в ход силу.

На заседании ЦК Ленин недовольно заметил:

— Большевики часто чересчур добродушны. Мы должны применить силу.

Через десять дней после Октябрьской революции в «Известиях» появилась статья «Террор и гражданская война». В ней говорилось об обострении классовой борьбы, продолжением чего станет гражданская война: «Странны, если не сказать более, требования лиц, сидящих между двух стульев, о прекращении террора, о восстановлении гражданских свобод». Война не пугала.

На III съезде Советов Ленин объявил:

— Ни один еще вопрос классовой борьбы не решался в истории иначе, как насилием. Насилие, когда оно происходит со стороны трудящихся, эксплуатируемых масс против эксплуататоров, — да, мы за такое насилие!