Дарья Кузнецова - Симбиоз

• Название: Симбиоз
• Автор: Дарья Кузнецова
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016

Сколько раз говорили: бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться.

Бояться-то Алёна боялась, но может ли юная девушка перестать мечтать о большой и чистой любви? Даже если есть дружная семья, увлекательная работа бортмеханика на частном транспортнике и связанные с ней приключения, нет-нет да и проскочит мысль о бравом и суровом капитане полиции, спасающем из лап грозных пиратов и увозящем к новой ещё более интересной жизни.

И вот результат: чужая планета, с которой нет выхода, мужчина до того суровый, что его тяжело не то что полюбить — понять. И новая жизнь, настолько интересная, что только успевай оглядываться по сторонам и осознавать происходящие перемены.

Мечтать, говорят, не вредно. Вредно неточно формулировать свои мечты!

---

По спине пробежал мерзкий холодок и я поёжилась, поборов желание подхватить под локоть дядю или Василича. Стало жутко и гадко; получается, мы смеялись и шутили над эльфийкой, а она в тот момент была уже почти мертва. Страшная ситуация: человек выглядит здоровым и даже довольным жизнью, и кажется, что всё хорошо, а на самом деле ему осталась всего пара дней.

С другой стороны, может, уж лучше так, чем долго мучиться? Она по крайней мере умерла счастливой, перед смертью почувствовав себя тем, кем, может, всю жизнь мечтала оказаться.

На этом фоне мои собственные тревоги и проблемы показались особенно мелкими и незначительными, стало стыдно за предъявляемые претензии. Вновь шевельнулось возмущение со своим последним аргументом «могли бы предупредить сразу», но запнулось о всё то же возражение «а мы бы поверили?». А если бы поверили, может, было бы ещё хуже. Страшно лететь в никуда, ожидая опасности снаружи; но куда страшнее прислушиваться к своему телу и ожидать подвоха от него.

К тому же, вряд ли они вообще могли нам что‑то объяснить: Сур вон долго вспоминал, как звучат слова. Наверное, в том состоянии, в котором они находятся при перелётах, общаются и думают они образами, как мазуры. А, может, всегда думают именно так, раз живут в плотном контакте с этими существами с самого рождения.

— И всё‑таки, куда лошадь‑то делась? И откуда взялась? — вставил Ванька.

— Паразитами были заражены люди, ещё нескольких мы поймали на свободе. Никаких больных животных не было, — местный развёл руками. — Спросите у своих сородичей, может, они что‑то помнят.

— Очень странно, — тётя озадаченно нахмурилась. — Если этим паразитам не обязательно кормиться от людей, они могут жить и на животных, то почему так мало пострадавших? А вторая база, вы её не находили?

— Вероятнее всего, паразиты попали на эту планету совсем недавно, — спокойно пояснил Сур. — Может быть, с каким‑то случайным кораблём.

— С пиратами, — вставил Василич. — Или пираты его сбили.

— Вполне возможно. В любом случае, это должен был выяснить экипаж оставшегося там корабля.

— Надеюсь, с нашими они не подрались, — качнул головой дядя.

За разговором мы покинули «квартиру». Правда, лифт в этот раз поехал не вверх, а вниз; похоже, наша цель находилась в этой же «сосульке». Комната, куда мы прибыли, мало отличалась от той, которую мы покинули. Разве что цветовая гамма была тёплой, коричнево — оранжевой, а планировка и наполнение повторялись почти полностью.

Здесь находилось всего четверо человек, все — мужчины, двое из которых оказались нам знакомы: профессор и вчерашний Андрей Калинин. Атмосфера царила оживлённая и деловитая, стол был завален невесть откуда взявшимися бумагами, разнокалиберными обломками белого минерала и небольшими банками, в которых что‑то шевелилось.

— Профессор! Живой! — весело присвистнул Василич, и Кузнецов вскинулся; видимо, он был единственным профессором среди присутствующих.

— Прошу прощения? — он удивлённо вскинул брови, озадаченно разглядывая нас.

— Они весьма смутно помнят события, сопровождавшие болезнь, — пояснил Сур, последним входя внутрь и оказываясь прямо у меня за спиной.

— Здравствуйте, — первым вспомнил правила приличия дядя. — Мы — экипаж «Лебедя», который вёз для вашей базы оборудование.

Тут уже опомнились все, и некоторое время было потрачено на знакомство и взаимные расшаркивания.

Молодой человек, мой ровесник или даже моложе, был представлен как младший научный сотрудник Вадим. Он имел очень серьёзный и подчёркнуто независимый вид, что при несолидно торчащих во все стороны русых вихрах выглядело скорее забавно, чем внушительно.

Завершал компанию темноволосый коротко стриженный мужчина крепкого телосложения с узким лицом, тонкими бескровными губами и злыми тёмными глубоко посаженными глазами. Вараксин Анатолий Егорович, «ответственный за всё, кроме науки», то есть — начиная со снабжения и заканчивая безопасностью. Этот тип производил странное впечатление: с одной стороны, был безусловно обаятельным и интересным мужчиной, привлекающим внимание, но, с другой, обаяние это было тёмным и жутковатым. Он, по — моему, производил ещё более тягостное впечатление, чем Сур с его каменной физиономией в первое наше знакомство, даром что разглядывал нас как будто вполне дружелюбно, и объяснить подобное впечатление было нечем.

— А вы, Алёна, стало быть, тоже вступили в контакт с этой прелюбопытнейшей формой жизни? — поинтересовался Антон Антонович (именно так представился нам профессор), разглядывая меня едва ли не с гастрономическим интересом.

— Это не я вступила, это меня вступили, — со вздохом возразила я, но вымучено улыбнулась и уточнила: — Но мы вроде бы нашли общий язык.

— То есть, вы, простите, тоже умудрились подцепить этого удивительного паразита?

— Кхм. Ну, вроде того, — кашлянула я, беспомощно покосившись сначала на штурмана, потом на Сургута, наблюдавшего за нашим общением молча. — А вас не смущает, что этот удивительный паразит угробил всю вашу экспедицию и чуть не убил вас? — всё‑таки не выдержала я. Профессор улыбнулся ласково — ласково, как будто это я показала себя больной на голову, а не он, и ответил.

— Разумеется, я скорблю о своих погибших коллегах, но видите ли, Алёнушка, в чём дело. Срок жизни человеческого существа ничтожен, и каждый из нас не так важен. С точки зрения биологии важно выживание популяции, а не индивида. Наш печальный опыт в конечном итоге послужит человечеству: мы столкнулись с неизвестной опасностью, сумели выжить и, надеюсь, поспособствовать передаче информации о новой угрозе людям. Я бы и сам с радостью отдал свою жизнь, если бы знал, что это поможет моей Земле. Мы не можем вернуть к жизни умерших, но утешает, что умерли они не напрасно. Во всяком случае, меня бы это на их месте утешало гораздо больше, чем плач и грусть оставшихся, — философски заключил он, а я пристыженно замолчала, почувствовав себя конченной эгоисткой. Под таким углом я на произошедшие события не смотрела.

— Извините, — пробормотала смущённо.

— Ну что вы, Алёнушка, девушке ваших лет вполне простительно не задумываться о судьбах Родины до тех пор, пока эта самая Родина не позовёт, — миролюбиво отмахнулся он, а мне стало ещё более стыдно. — Скажите лучше, как вы находите это необычное существо, симбионта?

— Мы… осваиваемся, — чуть поморщившись, честно ответила я. Повод сменить тему оказался весьма кстати. — Вообще, очень похоже на имплантанты. Только их способ общения пока ставит в тупик.

— Изумительные существа! — удовлетворённо улыбнулся профессор. — Выносят воздействие всех агрессивных сред, полный вакуум, существенные перепады давления и температур. Я уже не говорю о том, что мой застарелый артрит, против которого не помогали никакие средства, внезапно прошёл!

— Это, конечно, повод скакать козлом, — насмешливо заметил Вараксин, разглядывая почему‑то именно меня.

— Толя, вы сумеете меня понять, только когда разменяете первую сотню и подойдёте к середине второй, — отмахнулся Антон Антонович.

— Скажите, профессор, а откуда у вас на базе взялась лошадь? Причём с крыльями!

— Ах, это, — интеллигентно — мягкая улыбка его стала виноватой. — Это, простите, была шутка.

— В каком смысле? — едва ли не хором высказались мы.

— Молодёжь резвилась, — Кузнецов развёл руками. — Не вполне научный эксперимент на грани техники, биологии, физики и бионики. Экспедиция длинная, мы там пять земных лет сидели с перерывами, ребятам наскучили плановые исследования, вот они и вывели эдакое мифическое создание на антигравитации с искусственным интеллектом.

— Ничего себе у вас там оборудование было! — завистливо ахнула тётя Ада.

— Не жаловались, да, — профессор как‑то очень по — стариковски кашлянул и зябко потёр руки. Выражение его лица на пару мгновение сделалось грустным и отрешённым; кажется, не так спокойно он реагировал на произошедшие события, как хотел показать.

У своих соседей и товарищей по несчастью мы просидели до позднего вечера, когда вернулся Сур и напомнил нам о времени. Ушёл он незаметно, видимо, удостоверившись, что мы нашли общий язык. Может, не хотел мешать, а, может, во мне опять говорит эгоизм, и на самом деле у него просто были дела поважнее должности нашей няньки. Примерно одновременно с ним исчез и Андрей, только он честно извинился и сослался на необходимость вернуться к работе.

Вадим при ближайшем рассмотрении оказался милым застенчивым юношей, хорохорящимся от неуверенности в себе и попыток преодолеть робость. С ним неожиданно быстро нашёл общий язык мой братец. Кажется, они увлекались одинаковыми виртуальными играми и фильмами, то есть младший научный сотрудник был погружён в науку не так глубоко, как казалось на первый взгляд.