Генри Каттнер - Ярость (Сборник)

• Название: Ярость (Сборник)
• Автор: Генри Каттнер
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992
• ISBN: 5-8352—0011-0

Генри Каттнер (1915–1958) — известный американский писатель-фантаст, одно из самых ярких имен 40 —50-х годов — начала «золотого века» научно-фантастической литературы США. За время своей недолгой (около двадцати лет) писательской карьеры Каттнер зарекомендовал себя как мастер различных направлений НФ. Его произведения оказали заметное влияние на последующее развитие этого жанра в Америке.

Предлагаемая книга знакомит читателя с самыми различными сторонами творчества писателя.

---

— Престиж Бессмертных! — воскликнул он в микрофон прямой связи. — У вас нет никакой связи с людьми. Что вы знаете о человеческих чувствах, вы, Бессмертные! Верность, преданность — не превращаются ли они во что-то другое за несколько сотен лет? Я рад, что я простой смертный!

Захария мгновенно напрягся. Это прозвучало неискренне, и он сразу распознал фальшивую ноту. В таком духе можно ораторствовать перед толпой, но паясничать в высоком стиле по каналу прямой связи? Дутая героика хороша для безмозглой толпы, Способной только слушать, не рассуждая. Или для какого-нибудь узкого умишки в этом зале, запутанного и одурманенного…

Сэм увидел, как понимание мелькнуло на лице Бессмертного — поздно, парень! Ему оставалось сказать совсем немного, и он уже было собрался это сделать, когда увидел, что дверь за спиной Захарии открывается и понял, что рассчитал все тютелька в тютельку.

— Таким, как ты, всегда все можно! — орал Сэм. — Можно подобрать влюбленную дурочку, попользоваться ею какое-то время и вышвырнуть вон, когда ты надумаешь опять вернуться к своей шлю…

В Зал Совета медленно входила Кедра Волтон. Уголком глаза Сэм увидел, как качнулись золотисто-зеленые волосы Сари, поднялись ее плечи, сбрасывая тяжелую блестящую шаль. Но все его внимание было приковано к Кедре.

Она как будто ничего не слышала. Изысканно-элегантная, она прошла через зал, слегка откинув назад голову, словно длинные иссиня-черные волосы были слишком тяжелы для ее стройной шеи. На ходу она расстегнула серебряный плащ, упавший на пол сверкающими складками, и поспешила к Захарии, протянув к нему свои белые тонкие руки.

Сэм был уверен, что так все и произойдет. Слишком много десятилетий объединяло их, чтобы она могла оставить его в такую минуту. Они так долго кружились по одним и тем же орбитам, что стали единым духом и единой плотью, способными безошибочно действовать лишь тогда, когда они вместе. И Захария никогда так не нуждался в своей половине, как сейчас. Она спалила к нему изо всех сил. Все в Зале Совета видели, что эти двое — одно целое, и случившееся еще больше сближало их.

Сэм тут же перевел взгляд на Сари. Захария тоже. Но было уже поздно. Они оба знали, что с ней происходило за секунду до этого, но остановить ее было уже невозможно. Все было рассчитано идеально. На Сари обрушивался удар за ударом, и это, наконец, вызвало детонацию. Подготовленный наркотиками взрыв произошел.

Ее поведение можно было легко предсказать: Сари ненавидела и Кедру, и Захарию. А теперь ее ненависть достигла критической точки.

В считанные секунды благородное собрание Бессмертных превратилось в дикую, вульгарную сцену. Десяток мужчин навалилось на Сари, пытаясь разжать ее намертво вцепившиеся в горло Кедры пальцы.

Сэм щелкнул переключателем и увидел свое лицо, появившееся на огромных общественных экранах далеко внизу. Глухой ропот толпы, нараставший медленно, но неуклонно, мгновенно замер, когда Сэм начал взывать:

— Харкер, Харкер! Где ты? Выйди на связь!

Взорвалась еще одна бомба.

Перекрывая нарастающие раскаты взрыва, перекрывая зловещий скрип пошатнувшегося Купола, над городом снова и снова раздавался голос Сэма:

— Харкер, где ты? Если Харкеры покинули Купол, кто остался за них? Кто-нибудь, ответьте мне!

Лицо Захарии резко и без наплывов сфокусировалось на экране. Он тяжело дышал. Из глубокой царапины на щеке текла кровь. Но в голосе звучало ледяное спокойствие.

— Мы не покинули Купол. Мы только…

Он не закончил. Рев голосов перекрыл его слова. Это разбушевалась толпа в Куполе Монтана. Впервые в истории Венеры случилось так, что голос народа поднялся над сводом города. Впервые с тех пор, как Бессмертные присвоили себе право на власть, люди осмелились это оспорить.

И не просто оспорить. Поднявшийся шум означал ни больше ни меньше, как отрицание этого права. Захария беззвучно шевелил губами, обращаясь к толпе, но ни единого слова невозможно было разобрать сквозь нечленораздельный рев.

Людям показалось, что Купол уже разрушен Захария, внезапно появившийся на экране после какого-то непонятного происшествия, тяжело дышащий, с окровавленным лицом, представлял из себя ужасное зрелище. Купол над ними все еще скрежетал под ударами падающих бомб, и даже неуязвимые Бессмертные, казалось, были охвачены паникой.

Толпа ревела от страха. Она все громче и громче требовала капитуляции.

И тут Сэм сделал свою первую ошибку.

Ему нужно было бы отступить на задний план и предоставить событиям развиваться своим чередом. Но вид Захарии, невозмутимо-спокойного даже среди поднявшегося переполоха, вызвал в нем бешеное желание ударить кулаком в это хладнокровное, неподвластное времени лицо и бить до тех пор, пока он, наконец, не признает свое поражение. У кого-нибудь другого несгибаемость Бессмертного могла бы вызвать восхищение, но только не у Сэма.

Кулаками Захарию было не достать, и Сэм хлестал его гневными фразами.

Первых слов, которые он проорал, никто, кроме Бессмертных, не разобрал. Но когда его красное перекошенное лицо сфокусировалось на висящих над бушующей толпой экранах, шум начал понемногу стихать. Теперь Сэма слышали все

— …сдавайтесь! — надрывался он. — Харкеры не способны управлять вами! Харкер, давай нам наши деньги или покажи, что случилось у тебя в Зале Совета! Покажи! Мы хотим знать, что делается с вашей хваленой мудростью в трудную минуту! Нет, подожди — я покажу вам. Жители Куполов! Сейчас вы увидите Блейза Харкера и поймете, какой он…

По экрану пробежала тень. Захария сделал нетерпеливый жест, и лицо Сэма уплыло на задний план, продолжая беззвучно орать и гримасничать. К охваченным паникой толпам снова склонилось богоподобное лицо Бессмертного.

— У меня есть для вас новость, граждане Куполов, — спокойно сказал он. — Можете успокоиться. Никакая бомба сюда не попала. И не попадет. Этот человек — не тот, за кого он себя выдает. До последней минуты я не хотел раскрывать его тайну, но теперь время пришло. Иоиль Рид сказал вам, что он никогда не знал своего отца. Он поклялся стереть позорное пятно со своего имени и дать вам новый шанс на покорение континента взамен того, который украл у вас Сэм Рид. — Он сделал паузу.

— Этот человек — Сэм Рид.

После наступившего молчания внизу снова поднялся возбужденный гул. Захария позволил им немного пошуметь, потом поднял руку и продолжил.

— Мы располагаем неопровержимыми доказательствами. Рисунок сетчатки и отпечатки пальцев совпадают. Наши эксперты не могли ошибиться. Перед вами Сэм Рид мошенник и наркоман, снова наобещавший вам с три короба! Можете ли вы теперь верить его словам? Говори, Сэм Рид, Купола ждут! Пообещай еще что-нибудь! Говори с людьми, которых ты однажды ограбил! А может, ты будешь отрицать, кто ты такой? Может, нам нужно предъявить доказательства? Ответь нам, Сэм Рид!

Сэм не стал мешать тому, чтобы его лицо снова появилось крупным планом на всех экранах. Сзади тенью маячил Захария — рот полуоткрыт, а из разодранной щеки течет кровь. Все еще тяжело дыша, Бессмертный напряженно ждал ответа.

Захария Харкер потерял самообладание.

Сначала никто этого не понял, даже Сэм. Сэм знал только одно — сейчас он должен соображать так быстро, как ему не доводилось еще никогда. У него есть секунд пятнадцать, которые можно списать на намеренную паузу. После этого он должен говорить. Где-то в глубине его мозга уже был готовый ответ. Он знал это, он мог чуть ли не потрогать его. Но эти десять или пятнадцать секунд он словно шарил в темноте.

Наконец он его нащупал. Захария допустил непоправимую ошибку: Харкеры не привыкли думать быстро. Бессмертные отвыкли мгновенно оценивать грозящую опасность, видеть все ее стороны, прикидывать все возможности и инстинктивно находить оптимальное решение. Захария был Бессмертным. Он не умел думать так, как обычные люди. Его мозг был настроен на годы и десятилетия, а не на дни и недели, как у простого смертного.

Сэм засмеялся. «Нет, — сказал он, — я не буду отрицать этого. Но я хочу честно загладить свою вину. Я просто обязан это сделать. Я не сказал вам всей правды — что ж, приношу свои извинения. Харкер прав — я Бессмертный!»

Он помолчал, чтобы информация переварилась. «Мне было сорок лет, когда они прыснули мне в лицо Стимулятором Грез, — медленно рассказывал он. — Еще сорок лет меня не было. Посмотрите, разве я похож на восьмидесятилетнего? Глядите, вот!»

Он наклонил голову и, надавив на глаза, вынул контактные линзы. Потом сплюнул фальшивые зубы, стянул с головы рыжий парик и улыбнулся так доверительно, что сердца тысяч стоящих под экранами людей согрелись симпатией.

Перед ними было лицо сильного, волевого человека. Па нем еще были следы только что бушевавшей ярости, но не было никаких следов старения. Даже лысый череп не казался следствием возраста — настолько правильными и строгими были его очертания, выдававшие харкеровское происхождение. Это лицо дышало энергией и жизнелюбием, но оно не было лицом Бессмертного.