Виталий Башун - Потому что лень

• Название: Потому что лень
• Автор: Виталий Башун
• Жанр: Фэнтези

Когда Никобару было всего-то шесть лет, он проглотил конфету из коробочки в комнате мага и алхимика Самсура. Однако сам маг не имел никакого отношения к этой конфете. Его всего лишь попросили открыть коробочку, поскольку никто из простых людей и даже сам граф, владетель окрестных земель и друг алхимика, не смогли этого сделать. Мальчик, как ни в чем ни бывало, коробочку открыл, конфету съел (очень вкусная была) и потерял сознание, а когда очнулся родители и друзья его не узнали. Он стал вялым, малоподвижным и сонным. Но сон не нес с собой отдохновения. Во сне он интенсивно занимался магией, рукопашным боем, лекарским делом и… кулинарией, которая считалась приоритетным направлением в его сонных кошмарах. И так продолжалось целых двенадцать лет. Двенадцать лет он уставал так, будто эти занятия и тренировки были реальными. Но все ж знают — чего только не приснится ленивому увальню? Никобар тоже так считал и никому не рассказывал о своих снах.

---

— Ну вот, — удовлетворенно заметил капрал. — Народу совсем мало. Почти и нет никого. Это мы удачно. Мудр герцог! Очень мудр?

— Это мало, — удивился я вслух.

— А как же! — удивился со мной за компанию гвардеец. — Ты бы видел, что творилось здесь несколько дней назад! Воистину «тесно сплоченное единство» абитуриентов. Сплошной монолит из тел по всей площади и окрестным улицам. Визг! Крики! Драки! Обмороки! Некоторые по нескольку дней ждали. Магические кувшины для отправления естественных надобностей нарасхват. Девушки и парни все стеснение растеряли. Справляли нужду прямо на месте. Нет, не подумай. Никакой эротики. Не до нее было. Нервы, волнение, почти без еды и воды — куда там отвлекаться на прелести противоположного пола.

— Это ж сколько народу там учиться, — восхитился я, после рассказа гвардейца четко понимая, почему Дили собиралась идти в Академию почти в самые последние дни.

— Немного, — с искренней печалью вздохнул капрал. — К сожалению очень и очень немного. Мало лекарей. Мало боевых магов. Стихийников… даже алхимиков и тех крайне мало. Ты спрашиваешь, почему меня это волнует? Это в молодости, ты бессмертен и болезни мимо тебя проходят, а в бою ты мечтаешь как можно больше врагов наколоть на свою шпага, да чтобы маги не мешали. Потом уже понимаешь, как маги жизнь облегчают и здоровье твое берегут. Так что магов много не бывает. Думаешь, прием окончиться и до следующего года поступить будет нельзя? Ничего подобного. Если найдется самородок, никто не будет выжидать целый год — сразу за жабры и в академию, чтоб не передумал и не сбежал. А ты думаешь?! Король, по секрету тебе скажу, уже указ готовит, чтоб выявленных магов в добровольно-принудительном порядке отправлять на учебу.

— И свободных? Как же так?

— Ага. И свободных, и зависимых, и благородных… вплоть до графской семьи. Одни герцоги, как имеющие родство с королевской семьей, избавлены будут от этой повинности.

— Если указ еще готовится, как вы о нем узнали.

— И-эх-х! Паря! Послужишь с мое и не то узнаешь. А говорю я тебе только потому, что ничего секретного в этом указе нет и о нем знает даже младший помощник очинщика перьев для старшего писаря. Тем более, ты все равно идешь в академию и, стало быть, сам указ никак тебя не касается.

За разговорами нашли конец хвоста змеи и я приклеился к нему еще одной чешуйкой. Гвардейцы отошли в сторонку, но уходить пока не собирались.

— У нас приказ, — понял мой немой вопрос капрал. — Дождемся результата и доложим герцогу.

Первые пятнадцать минут в очереди прошли интересно. Из разговоров осведомленных поступающих, не понижавших громкости звука, я узнал в подробностях, как проходит процедура приема в академию. Десяток абитуриентов впускают в двери здания, где в холле устроена проверка документов. Поступающие рассказывают, кто они и откуда, предъявляют документы и ждут, когда их имена проверят по картотеке. Если претендент на звание адепта уже приходил когда-то поступать и ему было отказано, повторно поступать он уже не мог. В эту академию. Говорят, некоторые умудрялись объездить столицы всех стран континента в попытках стать магом. Это допустимо, но в случае неудачи порядок везде одинаков — повторно никого не рассматривали. На самом деле гораздо дешевле просто обратиться к магу и за несколько монет он сразу мог сказать — есть у просящего шансы на поступление или нет. Однако такова натура не только человеческая, но и других рас — все считают, будто нанятый маг, убоясь конкуренции, просто-напросто не говорит правды. Поэтому все равно рвутся в академию. Часто такое стремление подогревают родственники, хором убеждая будущего чадо в его несомненном магическом даре.

Был и еще один смысл в проверке документов. Бумагу соответственно оформленную мог иметь только благородный или свободный гражданин. Кабальные работники документов не имели. Разве что хозяин выписывал им справку на поездку в конкретный город по конкретному делу. Однако таких не принимали в академию, что, на мой взгляд, очень странно. Осведомленные абитуриенты говорили про то, что проходит отбор едва один из двухсот и даже трехсот поступающих. Места практически на всех факультетах не заполнены на треть и более. Самый большой недобор из года в год — на факультет алхимии. За ним следует лекарский. Алхимиков с каждым годом требуется все больше, а желающих все меньше. Устоялось мнение, будто в алхимики идут исключительно слабаки, а в слабаки добровольно записываться никто не хочет, потому всеми силами стараются прорваться в стихийники, ну в крайнем случае лекари-маги. Разумеется, те кто смогли прорваться на престижные учебные места мгновенно задирают нос и вырабатывают презрительный взгляд на эмблему с колбой. Можно представить как себя чувствуют адепты презираемого факультета.

Совершенно незаслуженно презираемого кстати сказать. Насколько я разбираюсь в алхимии, там можно такие смеси наболтать, что огнешар стихийника покажется тусклой искоркой. Да. Естественно, алхимику для сотворения смеси и заполнения ее магическими структурами может потребоваться несколько дней, а иногда и месяцев, в то время, как стихийник выдаст огнешар через несколько секунд. Однако как бы ни тужился стихийник, сопоставимой мощности алхимического препарата не выдаст никогда. Разве что соберет целую команду.

Тем не менее, несмотря на жесточайший дефицит одаренных, никаких попыток поискать таковых среди кабальных никогда не делалось. Можно ведь выкупить за счет короны, обучить и заставить отработать. Уверен, большинство кабальных с радостью пойдут на самые жесткие условия. Видимо, аристократия с большим трудом готова смириться с тем, что их дети будут учиться вместе с простолюдинами, но никогда со смердами. Королю пришлось даже издать указ о введении в благородное сословие успешных выпускников академии из числа простолюдинов, а выпускникам боевой кафедры давали даже титул. Ненаследный и наинижайший, но все же титул.

После проверки документов абитуриенту выдают направление на определение дара, представляющее собой лист бумаги, разделенный по вертикали чертой. На каждой половинке крупно проставлен номер, присвоенный абитуриенту по журналу регистрации. Одна половинка содержит короткую надпись: «Дара не выявлено», — место для подписи и печати проверяющего. Вторая половинка имеет три лежи для указания первоначального уровня дара: «слабый», «средний» и «сильный». Ниже идут строки с рекомендациями. Проверяющий должен проставить галочки против тех факультетов, которые мог бы осилить будущий адепт, расписаться и поставить свою печать.

С этой бумагой поступающий проходит в двери, указанные на обороте бумаги с номерами, попадает в комнату с двумя выходами и отдает направление секретарю, который заносит необходимые данные в журнал — какие именно данные рассказчик не знает — и передает бумагу за ширму, где сидит проверяющий маг. Сделано так специально, чтобы абитуриент не знал, кто его проверяет, и маг, в свою очередь, не мог бы подтасовать результаты в пользу родственника или знакомого. Говоря прямо — продать свое заключение за хорошие деньги.

При отсутствии дара заполняется левый талон и передается секретарю, а неудачнику предлагается пройти в левую дверь. Нет. Не прямо на улицу. В зал, где лекари и боевые маги уже ждут клиента готовые оказать помощь. Обмороки и истерики случаются не реже, чем всесокрушающая агрессия.

После того, как неудачник успокоится, его провожают, теперь да, на улицу.

При положительном решении правый талон отдают будущему адепту, приглашают пройти в правую дверь, где комиссия решает, на какой факультет определить счастливчика.

Выслушав два раза подробности поступления, рассказанные в подробностях подошедшим новичкам, дальше я просто стоял и скучал. Делать было совершенно нечего, а очередь двигалась медленно. Денек намечался жаркий, а отойти… А почему, собственно, я не могу отойти? Вон два гвардейца скучают вместе со всеми. Одного из них и поставлю за себя, пока мы с его напарником ходим в трактир или туалет.

Вдруг я увидел, как из центральной двери вышла женщина. Высокая — выше меня на голову. Стройная — на мой вкус, даже слишком. Если не сказать, тощая. Молодая или пожилая, красивая или не очень, какого цвета у нее глаза и волосы, какой она расы и положения в обществе – определить невозможно, поскольку все тело женщины покрывал длинный мешковатый балахон темно-серого цвета из тонкой вязаной ткани. Руки были затянуты в перчатки. На лицо, скрывая волосы и уши, скатывалась шапочка с прорезью для глаз. Судя по всему, если раскатать ее до конца, шапочка закроет и рот и, вероятно, горло. И балахон, и шапочка, и перчатка были сделаны из одной и той же тонкой и, явно, дорогой ткани. Кроме крупного серебристого изображения колбы на груди и рукавах с тремя золотыми звездами, образующими равнобедренный треугольник вокруг колбы, никаких иных украшений на женщине не просматривалось. Ее тонкие, суховатые губы женщины кривились злостью и… обидой. Веер она держала в левой руке, как шпагу, готовую к бою.