Дэн Уэллс - Фрагменты

• Название: Фрагменты
• Автор: Дэн Уэллс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-094705-8

Партиалы – искусственные существа, взбунтовавшиеся против своих создателей. Однако совершенные существа оказались смертны, как их враги – люди. Теперь ждет катастрофа – одна на всех. Что делать, если ты больше не человек, и никогда им не был? И в союзниках у тебя чокнутый представитель теперь уже враждебного рода? И стоит ли исцеляющий препарат той цены, которую придется заплатить? Обратный отсчет уже начался.

---

Глава одиннадцатая

Афа спал на большой кровати на седьмом этаже здания, в комнате, которая, очевидно, когда-то была гримерной. Кира уложила его спать, как ребенка, и пошла искать комнату себе, в итоге остановившись на большой темной студии с рядами кресел у одной стены и декорациями гостиной – у другой. Площадка для съемок ток-шоу, – догадалась она, хотя логотип на задней стене не навеял никаких воспоминаний. Она помнила про ток-шоу, потому что кто-то смотрел их дома – может быть, ее няня, – но сомневалась, что узнала бы логотип даже того, которое любила та женщина.

Афа заставил кресла коробками, аккуратно подписав каждую, но диван в «гостиной» был свободен. Проверив его на предмет пауков, Кира расстелила скатку и почти сразу же уснула. Во сне она видела Маркуса, потом Сэмма и с грустью подумала, удастся ли ей когда-нибудь увидеть их вновь.

Внутрь дома не проникал естественный свет – Афа позаботился о непроницаемых шторах, а в студии было еще темнее, чем в других комнатах, но Кира слишком долго выживала во враждебном городе и проснулась в то же самое время, что и обычно. Нащупав дорогу к окну, она раздвинула узкую щелочку и увидела знакомую картину, открывавшуюся ей каждое утро: утопающие в зелени развалины, подкрашенные голубым от постепенно светлеющего неба.

Кира не слышала, чтобы Афа встал, и решила не упускать возможности просмотреть хоть несколько папок, начав с коробок в студии. На них значились номера от 138 до 427, на каждом кресле стояло по коробке и еще больше – вдоль стен комнаты. Она начала с ближайшей, 221-й, – вытянула верхний листок, сложенную распечатку на выцветшем военном бланке.

«Всем уполномоченным, – прочитала она. – Я, мастер-сержант Кори Черч, служил в семнадцатой бронекавалерийской во Вторую Японскую кампанию».

Первая Японская стала одним из главных поражений NADI в ходе Войны за Изоляцию, провалившейся попыткой мира отбить Японию от внезапно захватившего ее Китая. Кира помнила это со школы в Ист-Мидоу, но без подробностей. Вторая Японская кампания оказалась успешной – именно тогда они вернулись с двумястами тысячами солдат-партиалов и выдворили изоляционистов на материк, начав долгую операцию, в итоге закончившуюся победой. Для этого были созданы все остальные партиалы. Кира продолжила чтение письма: что-то вроде отчета о боевых действиях, рассказ о том, как мужчина сражался плечом к плечу с искусственными людьми. Он называл их «новым оружием», «хорошо подготовленным и высокоточным». Кира выросла на страшилках, представлявших партиалов чудовищами, уничтожившими весь мир, и даже после встречи с Сэммом, даже зная, что и сама в какой-то степени партиалка, не могла отделаться от странного чувства, читая о них такой одобрительный отзыв. И одновременно такой холодный, как будто он испытывал новый джип, поставленный интендантской службой. Мастер-сержант упоминал, что они казались «замкнутыми», держались друг друга и не общались с солдатами-людьми, но вряд ли такую характеристику можно было счесть отрицательной – отчасти зловещей, учитывая их последующее восстание, но, на первый взгляд, не пугающей и даже не настораживающей.

– Так вот как это началось, – сказала Кира вслух, положив письмо на место и взяв следующую бумагу из той же коробки. Еще один военный отчет, на сей раз сержанта-майора Шеймуса Огдена. Он отзывался о партиалах примерно так же: не как о чудовищах, а как об инструментах. Новый документ, затем еще один, и всюду одно и то же: не то чтобы они считали партиалов белыми и пушистыми, они вообще не считали их никем: оружием, как патроны в обойме, – использовал и забыл.

Девушка перешла к другой коробке, 302-й, вытащив вырезку из газеты, очевидно, называвшейся «Лос-Анджелес-Таймс»: «ГРУППА ЗАЩИТЫ ПРАВ ПАРТИАЛОВ ПРОТЕСТУЕТ НА СТУПЕНЯХ КАПИТОЛИЯ». Под ней была похожая статья из «Сиэтл-Таймс», затем из «Чикаго-Сан». Все документы в этой коробке датировались концом 2064 года, за несколько месяцев до Войны с партиалами. Ей тогда только исполнилось пять. Конечно же, о партиалах кричали все газеты мира, но она не помнила, чтобы о них говорил отец. Теперь, когда Кира узнала, что он был сотрудником «ПараДжена», это становилось понятнее: если он работал с ними, или даже участвовал в их создании, то, наверное, относился к партиалам несколько иначе, чем остальной мир, – настолько иначе, что предпочитал не говорить об этом вслух. «По крайней мере, я надеюсь, что он относился иначе. Иначе зачем бы стал растить одного из них как родную дочь?» Кира плохо помнила няню и домработницу, но и они никогда не разговаривали о партиалах. Это отец им запретил?

Или они просто знали, кем была девочка на самом деле?

Кира подошла к самой ранней коробке в комнате, под номером 138, и вытащила верхний листок. Еще одна газетная вырезка, на этот раз из финансового раздела какого-то «Дневника Уолл-Стрит»[7], довольно расплывчато описывавшая решение о заключении большого военного контракта: в марте 2051-го правительство США подписало договор с «ПараДженом», быстро растущей биотехнологической компанией, на создание армии «биосинтетических солдат».

Автор статьи в основном акцентировал внимание на стоимости проекта, последствиях для акционеров и влиянии, которое он окажет на всю индустрию биотехнологии. Ни гражданские права, ни болезни, ни те эпохальные события, что потрясали мир накануне Эпидемии, не упоминались. Только деньги. Покопавшись в коробке, она не нашла ничего нового: расшифровка интервью с главным финансистом «ПараДжена», парадженовская служебная записка о свалившемся на компанию невиданном контракте, журнал под непонятным названием «Форбс» с логотипом «ПараДжена» и силуэтом вооруженного до зубов партиала на обложке. Кира пролистнула страницы номера: авторы наперебой писали о деньгах, о технологиях, которые помогут заработать еще денег, о том, как Война за Изоляцию, для приличия названная «ужасной трагедией», поможет американской экономике. Деньги, деньги, деньги.

Деньги имели хождение и в сообществе Ист-Мидоу, но весьма ограниченное. Почти все необходимое было бесплатным: хочешь банку консервов, пару штанов, книгу, дом или что угодно – просто пойди и найди. Деньги использовались почти исключительно для оплаты свежей пищи, вроде пшеницы с ферм и рыбы из прибрежных рыбацких поселков – вещей, созданных человеческим трудом, – да и то за большую часть товаров платили натурой, обменивая их на рынке. Нандита с Зочи развернули выгодный бизнес, меняя травы на фермерские продукты, благодаря чему Кира всегда хорошо питалась. Собственно деньги обычно использовались лишь как трудовые сертификаты, подтверждавшие ее работу в государственной больнице, не производившей натуральный продукт в прямом смысле слова. На них она покупала свежую рыбу и овощи к обеду, но не более того. Деньги были второстепенной, малозначимой частью ее жизни. Однако в мире 138-й коробки деньги были всем: не просто средством поддержания жизни, но целью и смыслом бытия. Кира попыталась представить себя радующейся войне с партиалами или с Голосом, ликующей от того, что благодаря ей получит больше трудовых сертификатов, но сама эта мысль казалась такой бредовой, что девушка в голос расхохоталась. Если так был устроен старый мир, если это все, что их действительно заботило, то, возможно, даже хорошо, что тот мир рухнул. Возможно, это было неизбежно.

– Ты настоящая! – воскликнул Афа.

Кира обернулась, застигнутая врасплох, и виновато спрятала журнал за спину. Не рассердится ли он, что она роется в его коллекции?

– Как вы сказали? Я… – она запнулась, – …настоящая?

– Я думал, ты мне приснилась, – признался Афа, протискиваясь в комнату. Он остановился около одной из коробок и рассеянно перебрал пальцами содержимое, словно гладя любимого пса по загривку. – Я так долго ни с кем не говорил – и вдруг ко мне приходит гостья, и я думал, что мне это приснилось, но ты все еще здесь! – он кивнул. – И настоящая!

– Я настоящая, – заверила его Кира, незаметно подсовывая журнал обратно в коробку. – Вот, восхищаюсь вашей коллекцией…

– В ней есть все, почти все. Есть даже видеозаписи, правда, не в этой комнате. У меня здесь вся история, полностью.

Кира сделала шаг навстречу гиганту, не зная, как долго продлится его разговорчивое настроение:

– История Войны с партиалами и история Эпидемии.

– Это только часть истории. – Афа взмахнул двумя прошитыми папками, разглядывая собственные пометки на обложке, затем положил их на место. – Здесь записана история конца света, история возвышения и падения человеческой цивилизации, создания партиалов и гибели всех остальных.

– И вы читали все?

Афа снова кивнул, двигаясь с опущенными плечами от коробки к коробке:

– Все. Я – единственный человек на планете.

– Полагаю, это многое объясняет, – заметила Кира, останавливаясь около 341-й коробки и наугад вытаскивая какой-то документ: постановление суда, если верить круглой печати в углу. Ей хотелось получить ответы, но она боялась снова давить на Афу, отпугнуть его упоминанием того, чего он не желал вспоминать. «Поговорим пока на общие темы».