Олифант Олифант - Секреты крылатых слов и выражений[СИ]

• Название: Секреты крылатых слов и выражений[СИ]
• Автор: Олифант Олифант
• Жанр: Прочий юмор

Крылатые фразы. Откуда они появились в нашем языке? Мои скромные исследования. Можно читать с середины, с конца. Дома и вне…

---

— Бог с вами, Ваше Превосходительство, — замахал руками капитан. — Разве такое теперь время? Дозвольте мне, лучше, тайком к немцам пробраться и бомбой их арсенал взорвать.

И как ни хотелось командиру на столь опасное дело Ивана Семёновича отправлять, да уж больно тот настаивал.

Переоделся капитан ксендзом, уложил в корзину динамитные шашки, дождался ночи и в тыл к немцам отправился. Идёт себе, посвистывает. А германцам и невдомёк, что перед ними не священник, а Иван Семёнович.

Так, не спеша, добрался герой до артиллерийских складов. Поджёг фитиль, зашвырнул динамит в окно арсенала и бросился бежать. Да, не успел. Взорвались вражеские снаряды, полыхнуло огнём и пал капитан бесчувственно…

На рассвете подобрали немцы контуженого Ивана Семёновича, отвели на допрос.

— Ты смелый солдат, — говорит ему германский офицер. — Но, по законам военного времени, как шпиона я должен тебя повесить.

— Воля ваша, — смело глядит ему в глаза капитан. — За царя и отечество и смерть принять можно.

Подивился такой отваге немец и молвит, — Может быть, у тебя последнее желание имеется?

Задумался Иван Семёнович.

— Сегодня среда. Повесьте меня, господин хороший, в четверг. В четверг я родился в этот же день и помереть хочу. Такая у меня будет просьба.

Усмехнулся немец, но согласился и приказал отвести капитана в карцер.

Наступил четверг. Выглянул наш пленник в зарешеченное окошко. А там, небо тучами заволокло и дождь накрапывает.

Аккурат после завтрака приходит офицер, что бы капитана на казнь вести.

— Готов к смерти? — спрашивает.

— Так точно, готов, — бодро отвечает Иван Семёнович. — Одно обидно, хотел в последний раз на солнышко взглянуть, да, видно, уж не доведётся.

— Отчего же, — сжалился германец. — Можно и подождать немного. Но, если к обеду не распогодится, не обессудь.

Принёс он шахматы и сели они с капитаном играть. Час играют, второй, третий. Вдруг, как загрохочет канонада! А издалека, выстрелы да русское «Ура» донеслось. Это наши войска в наступление пошли. Забыл немец про шахматы, да прочь из камеры бросился…

Вечером офицеры собрались в квартире у командира полка. Ужинали, весело шутили и поздравляли своего любимого капитана. А тот, в сотый раз рассказывал, как его, после дождичка в четверг, повесить хотели.

ПОСТАВИТЬ НА МЕСТО

Жил в одном селении Колдун. Лечил больных, призывал дождь, предсказывал будущее, словом, делал то, чем все колдуны занимаются. Одно заедало, относились к нему люди без должного уважения. Конечно, если нужда появлялась, так и дары несут, и глядят заискивающе. Однако в остальное время вели себя с ним, как с равным. Думал он, думал и однажды вырезал из ствола дерева Истукана. Поставил у своей хижины и сел рядышком.

Собрался народ.

— Красиво, — говорят, — получилось. — А кто это?

— Бог, — отвечает Колдун.

— А, кто такой Бог?

— Тот, кто создал небо, землю, всех зверей и первого человека.

— И что же? — растерялись люди. — Он теперь здесь жить будет?

— Это уж, как ему понравится, — уклончиво говорит Колдун. — И, знайте, что он так велик и могуч, что может любые ваши желания исполнять. Несите дары, а я постараюсь, что бы он их принял и помог.

Кто посмеялся, кто ничего не понял, а кто и призадумался.

А, на утро один молодой Охотник принёс Истукану лисью шкуру.

— Хочу, что бы мне на охоте сегодня повезло.

Пошептал Колдун в ухо Истукану и говорит, — Ступай, будет тебе удача.

И, точно! Повезло в этот день Охотнику.

На другое утро, Рыбак с копчёной рыбкой заявился.

— Замолви за меня словечко, — кланяется Колдуну.

И ему в ловле повезло!

Тут уж и сам Вождь пожаловал.

— Пусть, — говорит, — моя старая жена выздоровеет. Иначе мне на новой и молодой жениться придётся. Свадьба, хлопоты, расходы.

И к ногам Истукана пару гнилых яблок кладёт. Колдун глаза прикрыл, покивал понимающе.

К вечеру померла жена Вождя.

— Какой же это Бог! — рассердились люди. — Старуху вылечить не сумел. Бросим его в реку.

Схватили Истукана и к берегу поволокли.

— А ну–ка, всем отойти от него, — загремел голос Вождя. — Поставьте Бога на место!

— Но, ведь твоя жена умерла.

— Ну, — замялся Вождь, — не вышло у него. Давайте простим на первый раз.

Обошёл несколько раз Истукана, похлопал по деревянному плечу.

— Вот… полюбился он мне. Уж сам не знаю почему.

ПОСЫПАТЬ ПЕПЛОМ ГОЛОВУ

Мишенька, дорогой мой! — Николай Михайлович Пржевальский схватил гостя за отвороты пальто и буквально втащил того в квартиру.

— Николай, старый ты чёрт, — шутливо отбивался Михаил Михайлович от неуклюжих лобзаний друга, — дай же мне в себя придти. Сколько уже не виделись? Года четыре?

— Какая разница, сколько? — тормошил Пржевальский приятеля. — Как же я рад, господи!

Огромный, взлохмаченный, в жёлтом шёлковом халате с драконами, хозяин походил на сказочного медведя из тибетских сказок. По стать ему оказалось и убранство кабинета, куда он немедленно увлёк гостя.

— Экая у тебя здесь… кунсткамера, — застыл на пороге Михаил Михайлович и поспешил водрузить на нос пенсне.

И, действительно, комната завораживала. На огромном, во всю стену, гобелене, с родовым шляхетским гербом Пржевальских, были развешены деревянные, скалящие зубы маски. Другие же стены были покрыты смородинного цвета коврами, на которых разместился изрядный арсенал диковинного оружия. В высоких корзинах по углам торчали пики с медными наконечниками. Шкура уссурийского тигра с неловко вывернутой головой и стеклянными жёлтыми глазами, покрывала груду баулов и армейских снарядных ящиков. Дубовый письменный стол с резными тумбами был завален потрёпанными тетрадями, свитками, гербариями, курительными трубками, коробками с патронами, глиняными фигурками и прочим хламом, неизбежно привозимым из экспедиций.

— Одонцэцэг! — хлопнул в ладони Пржевальский и заговорщицки подмигнул.

Тотчас в дверях появилась невысокая, широколицая девушка с необычайно узкими глазами на плоском лице. Вместо платья на ней был длинный, в пол, халат, туго перехваченный поясом.

— Настоечки принеси, душа моя, — ласково прогудел Николай Михайлович. — Той самой.

Девушка, низко поклонилась и, пятясь, вышла. Перехватив удивлённый взгляд приятеля, Пржевальский добродушно хохотнул.

— Одонцэцэг, с тибетского — Звёздный Цветок. Ох, и история у меня через неё приключилась. Три дня за мной тангуты гнались, хотели, собаки, её назад возвернуть. Эх, брат, если б не наши казачки, не сиживали бы мы тут с тобой.

— Ты, что же, украл её? — в голосе Михаила Михайловича промелькнуло затаённое восхищение другом.

— Украл? — делано округлил глаза Пржевальский. — Да, разве ж это кража? Вот я тебе покажу, что действительно украл.

Он скинул тигровую шкуру со штабеля ящиков и принялся, пыхтя, ворочать их.

— Не поверишь, умыкнул в монастыре мумию ламы, — он захохотал. — Помнишь, как мы в гимназии у попечителя шубу унесли? Вот так и я. На цыпочках, на цыпочках…

— Да, ну тебя, право, — Михаил Михайлович махнул рукой и тоже затрясся от смеха.

Неслышно вошла Одонцэцэг, неся на подносе две глиняные пиалы.

— Ну, здравы будем, — Пржевальский ловко, тремя пальцами, принял пиалу и опрокинул в рот содержимое. — Пробуй, брат, пробуй. Маньчжурская, на женьшеневом корне.

Настойка оказалась горько–сладкой и необычайно крепкой.

— Папиросу? — щёлкнул портсигаром хозяин. — Первое дело в горах на привале: капельку женьшеневки и покурить.

Опустились в кресла, закурили.

— Теперь рассказывай, — закинув ногу на ногу и покачивая остроносой туфлей, заговорил Пржевальский, — как ты? Поди, уж до министра дослужился?

— Ну, до министра мне ещё шагать и шагать…, — начал было Михаил Михайлович и обмер.

Друг его, стряхнув папиросный пепел в ладонь, внезапно, быстрым движением втёр его в голову.

Пржевальский, заметив его оцепенение, серьёзно покивал.

— Тибетская традиция. Согласно учению Будды, пепел, упавший на землю, крадёт твою жизнь. Возложенный же на голову, придаёт сил и мудрости.

Михаил Михайлович послушно тряхнул папиросой и себе в ладонь.

— Купился! — восторженно заорал Пржевальский. — Ей богу, купился! Ах, же ты, невинная душа. Поверил про Будду–то, поверил, а? Ну, не сердись, брат. Это привычка у меня с экспедиции осталась — пепел в голову втирать. Китайцы уверяют, что от блох помогает.

ПОТЁМКИНСКИЕ ДЕРЕВНИ

Поверьте, никаких ложных псевдодеревень князь Потёмкин не строил!

Помню, что ещё в школе я усомнился в этом шитом белыми нитками анекдоте, когда учительница истории, презрительно кривясь, рассказывала о мошеннических проделках князя Потёмкина. Якобы, получив от императрицы огромные суммы на развитие Крыма и Украины, сей государственный деятель присвоил их. Когда же, Екатерина II решила самолично проверить, как были израсходованы деньги, то Потёмкин построил фанерные деревушки вдоль пути следования императорского кортежа.