Иван Дроздов - Баронесса Настя

• Название: Баронесса Настя
• Автор: Иван Дроздов
• Издательство: ЛИО Редактор
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: ISBN 5–7058–0308–7

После Великой отечественной войны в газетах промелькнула информация о том, как девятнадцатилетняя советская разведчица Настя, хорошо знавшая немецкий язык, была заброшена в тыл врага. Там она стала медсестрой при гитлеровском генерале бароне фон Функе, получила высший орден Германии — Рыцарский крест и вместе с больным генералом отправилась в его родовой замок. После смерти барона она стала хозяйкой замка.

До конца войны Настя снабжала нашу разведку ценнейшими сведениями. История необычайная, почти фантастическая, — о ней и поведал в своём романе известный русский писатель, фронтовик Иван Дроздов.

---

Кейда молчала. Она не смутилась, не изменилась в лице — и даже глазом не повела, ведь недавно это же, почти слово в слово ей говорил Ацер.

— Вы молодец, отлично играете роль баронессы.

Кейда медленно повернула к нему лицо, серьёзно и даже с некоторым презрением проговорила:

— Что же вы замолчали? Говорите.

— Я понимаю: быть баронессой приятнее, чем сержантом, но вы и дальше играйте свою роль. И вживайтесь в неё, привыкайте к роскоши, почестям, богатству, — роль баронессы Мы планируем вам в своём грандиозном спектакле. И роль эту вы будете играть всю жизнь.

— Кто это вы, и что за спектакль вы затеяли?

— Вторая мировая война заканчивается, но третья планируется. Нам с вами отведена роль тайных сотрудников главного штаба этой войны.

— Но если я… не пожелаю стать тайным сотрудником?

— Вы будете уничтожены. И ваша семья, и ваши близкие — все превратятся в пепел.

Роберт говорил тихим спокойным голосом, — так, будто речь шла о житейских пустяках.

— Надеюсь, мне будет присвоено звание генерала?

Кейда продолжала сохранять слегка презрительный, игривый и несколько ироничный тон.

Роберт снял халат, расстелил его на песке и лёг на спину.

— Я — командор и буду вашим режиссёром и — хозяином.

— Хозяином?

— Да, хозяином. И Ацер, и Мишин — Винт и начальник Мишина — Винта, и начальник того начальника, — все они из моей команды. Отныне и мать ваша, и отец — все они поступили в моё распоряжение. И Владимир

Пряхин — командир вашей батареи.

— Владимир Пряхин?

— Да, Пряхин. Он по воле командования пустился вас искать. Надел форму немецкого капитана, назвался раненым и прибыл в окрестности замка Функов.

Кейда жадно смотрела на Роберта, внимала каждому слову. А Роберт не торопился. Натянул на нос чёрные громадные очки, смотрел на небо. Там в беспредельной вышине плавали облака, похожие на перья растерзанного крыла чайки или лебедя, воздушные потоки продолжали растаскивать их, множить на мелкие, рваные обрывки, которое тут же на глазах таяли и бесследно исчезали.

Сложные, новые мучительно сладкие чувства владели в эту минуту Робертом — этим могущественным, не знающим преград человеком, баловнем судьбы, красавцем–мужчиной, чей взгляд волновал невинных красавиц и умудрённых опытом львиц высшего света.

Он был чрезвычайным и полномочным послом Филадельфийского клуба банкиров, «совета богов», состоящего из десяти самых богатых людей Америки. Его жизнь проходила в дорогах, в министерствах, банках, королевских вагонах и самолётах, в дорогих салонах океанских лайнеров, в капитанских каютах военных кораблей. Он был почётным гостем мэров и губернаторов, королей и президентов. Его имя не знали журналисты, о нём почти совсем не говорили и мало кто мог оценить границы его могущества. Но это могущество чувствовалось во всей его фигуре, в жестах, голосе и манере говорить.

Сейчас его могущество было поколеблено, по крайней мере, в его собственных глазах. Ему понравилась Кейда, и настолько, что он даже подумал: не судьба ли это его? И он с досадой вспоминал их вчерашний уговор с Адером. Тот признался, что ему чертовски нравится эта эрзац–баронесса, и он хотел бы на ней жениться. Роберт, не видя ещё Кейды, благословил замысел Ацера. «Что ж, — подумал Роберт, — пусть и функовский замок будет закреплён за нами». Но теперь он горько жалел о своём согласии. «Ацер… — повторял он мысленно, — чтобы горбатый долговязый шваб владел этим сокровищем?..»

— Вы бы искупались, — сказал он Кейде.

— Да, пожалуй. Но для этого я отойду подальше.

— Купайтесь здесь. Вам нечего меня стесняться. Мы же на пляже.

Кейда ничего не сказала, но решительно пошла по берегу. И отойдя совсем далеко, метров на сто, не спеша разделась и вошла в воду.

«Кажется, я с ней говорил слишком бесцеремонно», — продолжал невесёлые и не очень приятные размышления Роберт. Он, обыкновенно, не любил копаться в природе своих поступков и умел не придавать значения даже своим явным промахам, но теперь он как бы вдруг утратил свою силу и власть — сомневался, анализировал каждое слово, которое только что говорил Кейде. Ему хотелось нравиться ей, — впервые, может быть, за всю жизнь он так страстно желал произвести на женщину хорошее впечатление.

Пока Кейда купалась, Роберт принёс корзину со снедью и стал раскладывать на коврике. Поймал себя на мысли, что и здесь хочет угодить, понравиться.

Чувство это было для Роберта новым, почти незнакомым: он в роли прислужника. Но, странное дело, роль эта ему нравилась, и он нетерпеливо ожидал Кейду.

Ели с аппетитом. Роберт был весел, болтал о пустяках, но Кейда была задумчивой и молчала. И тогда снова о деле, и вполне серьезно, заговорил Роберт.

— Вы, как белочка, попали в клетку, из которой нет выхода, — понимаете ли своё положение?

— Нет, не понимаю.

— Ну вот, я так и знал. И в наших интересах было оставлять вас в вашем заблуждении, но тут возникло одно обстоятельство; вы нравитесь Ацеру. Он вас полюбил, он хочет на вас жениться.

— Ацер? Жениться на мне? Да как же это у него получится без моего желания и согласия?

Роберт улыбнулся, он явно затруднялся подыскать подходящий ответ.

Заговорил уклончиво.

— В конце концов, есть восточные законы для женщин: шах не

спрашивает возлюбленную, нравится ли ей его нос?

— Да, конечно, в диких странах девочек помещают в гаремы, есть и

другие формы насилия.

Она гордо вскинула голову.

— Но есть в мире и много женщин, готовых умереть, но отстоять себя.

— Женщина сопротивляется до тех пор, пока её защищают друзья.

— У меня много друзей.

— Но все ваши друзья служат нам. Они наши сотрудники.

Тон и манера, которыми всё это говорилось, не оставляли сомнений. Если Мишин — Винт выдал её этим людям, значит, она должна с ними ладить. Она попала в капкан. Она не чувствовала боли, но крепость ловушки явственно ощущала.

— Что же делать?

— Ничего. Как и прежде, оставайтесь баронессой, — продолжал он тёплым, дружеским тоном. — Устраивайте балы, приёмы, обеды, ужины. Функи разорились, и их замок пойдёт под залог местному банкиру Вольфсону. Но вы получите все нужные средства.

Кейда продолжала смотреть вдаль, хотя на середине озера, куда достигал её взгляд, не видела одинокого паруса, которым минуту назад любовалась.

— Как мои родители?

— С ними будет всё в порядке.

Захотелось показать, что какие бы не сложились вокруг неё обстоятельства, пешкой ни в чьих руках не будет. Поднялась и, не поворачиваясь к Роберту, сказала:

— Хочу домой.

— Подождём моих людей, они поехали в Цюрих за деньгами.

Вечером того же дня «Пчелка» доставила Кейду в функовский замок. Провожавший её молодой человек без приглашения проследовал за ней наверх, в её апартаменты, и здесь на столе раскрыл чемодан. Из него он достал три шкатулки.

— Вам шеф прислал золото. Откупите замок на своё имя. Будете хозяйкой. И вот ещё… Кредитные карточки. По ним в местном банке будете получать рейхсмарки. Тут много рейхсмарок. Хватит вам на балы, наряды и на содержание прислуги. А эта вот…

Он протянул свою визитную карточку:

— Тут мой адрес в Лондоне. Я финансовый агент.

Кейда молчала. Мишин — Винт как перчатку передал её заморскому красавцу, очевидно, тесными узами связанному с Москвой. Теперь от него зависит не только её жизнь, но и жизнь её отца и матери. Наконец, — судьба трёхсот обитателей лагерей Ацера, учёных и инженеров. Хотелось быстрее встретиться с Павлом Николаевичем и обо всём ему рассказать.

Вместе с финансистом вышла во двор замка и здесь встретила фрау Мозель. Та была растеряна вся в слезах. Из–под расстёгнутой плащевой накидки выдавался тугой живот. Вцепившись Кейде в руки, горячо запричитала:

— Мы пропали, пропали, нас выгонят из замка! Он заложен, а срок платежей прошёл. Приходил инспектор, дал две недели на сборы.

Фрау Мозель вела её в замок.

— Пойдёмте, пойдёмте.

Перед массивной дубовой дверью остановились. Фрау постучала.

— Входите, — глухо отозвался мужской голос. У окна в помятой выцветшей форме стоял Вильгельм. Он не повернулся к вошедшим. Левый рукав френча безжизненно свисал к карману. Кейда подошла к нему.

— Вильгельм, здравствуй!

Он повернулся к ней и долго, безучастно смотрел в её прекрасные, грустно изумлённые глаза. Стоял он нетвёрдо, и голова его клонилась то назад, то вперёд. От него пахло спиртным. Кейда на минуту забыла своё положение. Перед ней был не немец, не враг, а молодой человек, повязанный с нею одной судьбой, названный братом. Он был несчастен своим увечьем и тем, что лишался дома и средств существования. Она его жалела.

Вильгельм улыбнулся и стыдливо повёл безруким плечом.