Александр Арбеков - О, Путник!

• Название: О, Путник!
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он. Всё в этом мире, вроде бы простом и прозаичном на первый взгляд, скрыто под мистической и загадочной вуалью. Приподними всего лишь её краешек и перед тобою откроются бесконечные и неведомые ранее пространства, полнящиеся тайнами, загадками и гипнотически притягивающие к себе так, что уже невозможно будет не сорвать решительно и бесповоротно вуаль, дабы познать всё скрытое под ней до конца. И так. Настоящий роман, предлагаемый вашему уважаемому вниманию, обо всём. О Земле и о Вселенной. О жестоких и кровавых битвах на тверди и в небе. О стремлении к познанию, о мужестве, о пороках, о трусости, о чести, о долге и совести. Он полон приключений, тайн, необычных поворотов сюжета и, конечно же, он в первую очередь о великой и всепобеждающей любви на фоне грандиозных и невероятных событий. Конец романа очень неожидан. Да, и ещё два момента… Во-первых, автор романа на его страницах неоднократно беседует с Богом в дружеской обстановке. Это несколько необычно, но почему бы и нет? Во-вторых, автор претендует на некоторую философичность своего творения. Прав он или не прав, судить вам.

---

— Заманчиво, Ваше Величество, очень заманчиво! — прохрипел ПОСЛАННИК, вылезая из-под стола. — Но как Вы догадались, что я из Параллельных Миров?

— Интуиция! Всему виной моя мощная, невероятная и всепобеждающая интуиция, мой друг! И, вообще, сразу видно, что вы не от мира сего! Этот ваш костюм, белоснежная рубашка, бабочка и трость здесь, во мглистом, сыром, солёном и печальном мареве Хоккайдо!?

— Боже мой, Сир, Вы — истинный поэт!

— «Не зовите меня поэтом, ну какой из меня поэт!? Просто краски хмельного лета превратил я в словесный бред!», — с чувством произнёс я.

— Гениально, Сир! Ещё чего-нибудь, из Вашего, желательно, из любовной лирики!

— Почему именно из неё, мой друг!?

— Сир, потому что любовь движет мирами!

— За любовь!

— За любовь!

— Ну, что же, вот вам четыре строки, которых вполне достаточно, чтобы стало всё понятно!

Я не верую в Бога, но молюсь на икону,
На тебя, в обрамлении белом спящую!
В каждой женщине можно увидеть МАДОННУ,
С любовью входящую и уходящую…

— Великолепно, Сир! А можно я прочту одну танка, на японском? Её автор — великий Фудзивара-но Тосинари.

— Конечно же! Обожаю японскую поэзию! Слушаю вас внимательно! — с огромным воодушевлением откликнулся я.

Если ты не любил,
Разве обретёшь ты в себе
Настоящее сердце?
А ведь только оно способно постичь
Мира печальную красоту!

— Превосходно! Гениально! — восхитился я, а потом опечалился. — Любовь, любовь … Проклятая и ненасытная сука-любовь! Ненавижу её!

— Не горюйте, Сир. Всё образуется. Может быть…

— Ладно, оставим эту тему, — горестно вздохнул я. — Так, всё-таки, как там, в Шотландии? А вообще-то, шотландец ли вы? В вашей речи, Барон, полностью отсутствует шотландский акцент. А кроме этого, я не наблюдаю в вас достаточного и специфического раздолбайства, пофигизма и особого босячества, присущего этому народу, как и нам, русским. Вы, — типичный английский джентльмен, уроженец Лондона, Кентербери или Оксфорда.

— Гениально, Сир! Как Вы проницательны! Я действительно ни разу не видел Шотландии.

— Да, уж, что есть во мне, так это необыкновенная проницательность. Если вы не бывали в Шотландии, не родились в ней, то откуда такая любовь к этой стране? Ничего не пойму!

— Но, Сир, я всё-таки шотландец, хотя и не бывал на своей исторической родине. Увы, но это не важно! Кровь бесстрашных предков из Фойерса кипит во мне!

— Ба, дружище! Да вы настоящий горец!

— Истину глаголете, Сир! — ПОСЛАННИК, покачиваясь, поднялся со стула и выкрикнул в пространство. — Где мой славный меч, да одежда из шкур, да рыжие девы в придачу!? Не слышу звуков волынки и свиста суровых ветров перед кровавой битвой!

Японец около барной стойки встревожено посмотрел на нас. Я сделал успокаивающий жест рукой, обнял своего собутыльника и сказал:

— Дружище, если вы заметили, я предложил вам поместье именно в горах. На юге Первого Острова их достаточно. Будут вам и волынки, и шкуры, и мечи, и славный конь и шикарные грудастые девицы. Возможно, даже поучаствуете в какой-нибудь битве. Вообще-то все войны закончены, но кто знает, кто знает… Представляете такую перспективу!? А сейчас давайте врежем ещё по одной рюмашке и приступим к Присяге!

— Согласен, Сир!

— Да, я забыл спросить. А как там у вас, в Параллельных Мирах? — задал я традиционный вопрос.

— Скучно, Сир, грустно. Всё надоело… Смертельная тоска царит вокруг! Маразм, одним словом!!!

— Боже мой, везде всё одно и то же! Вселенная забита пессимистами до краёв! — возмутился я. — За Роберта нашего, Бёрнса!

— За певца скал, кабаков, эля и истинных чувств! Англичанам — смерть! Свободу и независимость Шотландии!

— Смерть всем поработителям!

— Сир, как я хочу увидеть свою родину, — печально произнёс ПОСЛАННИК и на глазах его навернулись слёзы.

— Не грустите, мой друг, — я разлил по стаканам остатки текилы и задумчиво посмотрел на ополовиненную бутылку виски. — Мы с вами ещё увидим голубое небо над зелёными полями. Мы пройдёмся всесокрушающим ураганом по злачным местам Эдинбурга, Абердина, Гэрлоха и Глазго! Мы половим рыбу в заливе Ферт-оф-Форт, мы попытаемся разглядеть Северный Полюс с острова Анст! Мы перетрахаем всех пастушек на полуострове Кинтайн! Нам ли жить в печали!? Не грустите, мой друг!

— За истинных самураев!

— За последних самураев!

— Бармен, подать сакэ!

— Всё сакэ полуострова Осима! Черпайте вёдрами, катите бочки! — заорал ПОСЛАННИК.

Мы выпили и попытались вернуться к творчеству великого шотландского поэта, но это мероприятие у нас не получилось, так как воздух около барной стойки потёк струями, и на свет Божий явился пришелец, при первом взгляде на которого у меня сразу же возникли очень нехорошие предчувствия.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Если б в нашем мире
Ничто не менялось вовек!
О, лодчонка на взморье!
Рыбак в ней правит веслом,
Второй — бичевой её тянет.

Пришелец был высок, могуч, хмур и крайне суров. Его глубокие, пронзительные и светлые глаза смотрели на нас тяжело и насмешливо. Длинные седые волосы свободно падали на широкие плечи. Одежда незнакомца состояла из какого-то серого мешковатого балахона, стянутого на талии широким поясом. На нём висело что-то, напоминающее большую кожаную кобуру для пистолета. Мне этот предмет сразу же не понравился, и я насторожился, решил на всякий случай не выпускать его из виду.

ПОСЛАННИК при виде пришельца занервничал, побледнел и даже опять почти протрезвел. Расслабившись и, закинув нога за ногу, я спокойно сидел на стуле и с интересом изучал незнакомца. Бармен куда-то исчез. В заведении было по-прежнему пусто, спокойно, тепло и уютно. За окном царствовал ветер. Он яростно взбаламучивал низкие, мрачные серые тучи, жёстко пронзал плотный, насыщенный влагой, воздух, бился в толстое оконное стекло, тонко завывал в каких-то щелях, до поры до времени скрытых от внешнего мира.

— Присаживайтесь, сударь, милости просим к нашему столу, — я, наконец, решительно прервал затянувшееся молчание. — Как я уже сказал вашему товарищу, в ногах правды нет. Собственно, её нет почти нигде и ни в чём. Увы, увы…

Мы снова помолчали. Незнакомец вдруг напрягся, сосредоточился, глаза его сузились, остекленели и слегка затуманились. Я тоже мгновенно напрягся, вошёл в Поле, просканировал все Каналы Связи и Порталы. Ничего необычного или опасного я не заметил. Жизнь текла по своему привычному руслу и следовала вполне определённым правилам и законам. Я быстро переключился на Пси-Поле пришельца и, как и ожидал, обнаружил у него Пси-Матрицу, но резко прервал сканирование, потому что почувствовал какие-то изменения в его мозговой деятельности.

— ПОСЛАННИК, оставьте нас, пожалуйста, одних, — вежливо обратился Незнакомец к моему шотландскому другу и присел за стол.

— Но, э, э, э…

— Вы блестяще провалили свою миссию, убирайтесь с глаз моих долой! — взорвался таинственный гость.

ПОСЛАННИК слегка поклонился мне:

— Сир…

— Барон… — встал я. — По последней?

— По крайней, Сир!

— Вон отсюда, клоун, придурок! — вдруг заорал незнакомец, окончательно теряя спокойствие, и резко вскочил со стула.

ПОСЛАННИК сильно побледнел и мгновенно растворился в Портале. Его рюмка с саке некоторое время висела в воздухе, а потом хотела звонко и негодующе упасть на пол, но я помешал ей сделать это, молниеносно подхватив её на лету.

— О, как!? — удивился пришелец.

— Вот так, — улыбнулся я. — Зачем добру пропадать понапрасну? Ибо…

— Вы правы. Но насчёт «ибо» не понял.

— Этого выражения многие не понимают. Как-нибудь вам я его значение объясню. Пока поговорим о другом. Мой шотландский друг является вашим подчинённым, как я понимаю?

— Да. Вот с такими людьми приходится работать! Ни на кого нельзя положиться! Всё, как всегда, приходится делать самому. Чёрт знает что! Кругом одни идиоты! — нервно воскликнул незнакомец.

— Я вам очень сильно сочувствую, — улыбнулся я. — Я неоднократно на самых разных уровнях повторял, что кадры решают всё! Ещё раз возвращаюсь к этой великой и вечной мысли. А вообще-то, возраст вашей проблемы — тысячи лет. Я думаю, что и на заре развития человечества вот так же негодовал какой-нибудь вождь племени, встретив у пещеры соплеменников, вернувшихся с неудачной охоты.

— Вы правы, — засмеялся незнакомец.

— С кем имею честь? — усмехнулся я.

— Зовите меня КОНСУЛОМ.

— Очень приятно. Интересное у вас имя… Звучное, чеканное, имеющее глубокий смысл и подтекст. Рим есть Рим… Обожаю латынь, — я задумчиво посмотрел на пустые рюмки. — Что будем пить?