Рафаэль Сабатини - Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)

• Название: Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)
• Автор: Рафаэль Сабатини
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-11544-6

«Морской Ястреб» – одно из лучших произведений английского писателя Рафаэля Сабатини, классика историко-приключенческой литературы. Это захватывающая история сэра Оливера, английского джентльмена, волею судьбы ставшего галерным рабом, а затем и грозным пиратом Сакр-аль-Баром, Морским Ястребом, человеком стальной воли, звериной хитрости и удивительного бесстрашия. Эти качества помогли ему остаться в живых на галерах, уцелеть при дворе алжирского паши и быть непобедимым в морских сражениях. И все же Сакр-аль-Бар оказывается на краю гибели, потому что не в силах справиться со своими чувствами – любовью, гневом и жаждой мщения… Приключения сэра Оливера тесно переплетаются с событиями сурового и героического XVI века, легендарной эпохи правления Елизаветы I.

В настоящем издании представлены также романы «Одураченный Фортуной» и «Венецианская маска», на страницах которых оживает история XVII–XVIII веков.

---

– Я и спрашивать его не стану. Поймаю врасплох.

– Но ведь… это разозлит его. Он непременно догадается, что его провели, и отомстит вам.

– Я уже думал об этом, но другого выхода нет. Если мы проиграем, то…

– У меня есть кинжал, – бесстрашно заявила Розамунда.

– Ну а для меня остается веревка или сабля, – добавил Оливер. – Возьмите себя в руки. Они идут.

Дверь распахнулась, и на террасу вбежал испуганный Али:

– Господин мой, господин мой! Асад вернулся с целым отрядом воинов!

– Ничего страшного, – спокойно ответил Сакр-аль-Бар. – Все будет хорошо.

Торопясь проучить своего взбунтовавшегося лейтенанта, паша взбежал по лестнице и ворвался на террасу. За ним следовала дюжина янычар в черных одеяниях. Их обнаженные сабли в свете факелов отбрасывали кроваво-красные блики.

Паша резко остановился перед Сакр-аль-Баром, величественно скрестив руки на груди.

– Я вернулся, – произнес он, – применить силу там, где бессильна доброта. Но я не перестаю молить Аллаха, чтобы он осветил светом мудрости твой помраченный рассудок.

– И Аллах услышал твои молитвы, господин мой, – сказал Сакр-аль-Бар.

– Хвала Всемудрому! – радостно воскликнул Асад. – Где девушка? – И он протянул руку.

Оливер подошел к Розамунде, взял ее за руку, словно собираясь подвести к паше, и произнес роковые для Асада слова:

– Во имя Аллаха и пред его всевидящим оком, пред тобой, Асад ад-Дин, в присутствии свидетелей я беру эту женщину в жены, блюдя милостивый закон пророка всемудрого и милосердного Аллаха.

Сакр-аль-Бар замолк. Обряд свершился, прежде чем Асад успел догадаться о намерениях корсара. В смятении паша что-то прохрипел, его лицо побагровело, в глазах сверкнули молнии.

Ничуть не испуганный царственным гневом своего господина Сакр-аль-Бар спокойно снял с плеч Розамунды шарф и набросил его ей на голову, скрыв ее лицо от посторонних взглядов.

– Да иссохнет рука того, кто, презрев святой закон владыки нашего Мухаммеда, посмеет открыть лицо этой женщины. Да благословит Аллах этот союз и низвергнет в геенну всякого, кто попытается расторгнуть узы, скрепленные пред его всевидящим оком.

Слова корсара прозвучали веско и многозначительно. Слишком многозначительно для Асада ад-Дина. Янычары за спиной паши, словно борзые на сворке, с нетерпением ожидали приказаний. Но Асад молчал. Он стоял, тяжело дыша и слегка пошатываясь. Его лицо то бледнело, то заливалось краской, выдавая душевную бурю, борьбу гнева и досады с искренним и глубоким благочестием. Паша не знал, какому из этих чувств отдать предпочтение, а Сакр-аль-Бар решил помочь благочестию:

– Теперь, о могущественный Асад, ты понимаешь, почему я не согласился уступить тебе свою пленницу. Ты сам часто и, конечно же, справедливо упрекал меня за безбрачие, напоминал, что оно неугодно Аллаху и недостойно истинного мусульманина. Наконец пророк в милости своей послал мне девушку, которую я смог взять в жены.

Асад опустил голову.

– Что написано в Книге судеб, то написано, – сказал он тоном человека, который старается сам себя убедить. Затем воздел руки к небу и объявил: – Аллах велик! Да исполнится воля его!

– Аминь, – торжественно произнес Сакр-аль-Бар и в душе вознес страстную благодарственную молитву своему собственному давно забытому Богу.

Паша помедлил, словно желая что-то сказать, затем повернулся спиной к корсару и махнул рукой янычарам.

– Ступайте, – отрывисто приказал он и следом за ними вышел на лестницу.

Глава 14 Знамение

Фензиле еще не успела отдышаться от быстрой ходьбы, когда, стоя рядом с Марзаком у забранного решеткой окна, увидела, как разгневанный Асад возвращается после первого посещения Сакр-аль-Бара.

Она слышала, как паша громовым голосом позвал начальника охраны Абдула Мохтара, видела, как отряд его янычар собирается во дворе, освещенном белым сиянием полной луны и красноватым светом факелов. Когда янычары под предводительством самого Асада покинули двор, Фензиле не знала – плакать или смеяться, горевать или радоваться.

– Свершилось! – крикнул Марзак, вне себя от радости. – Франкский пес дал отпор паше и погубил себя. Этой ночью с Сакр-аль-Баром будет покончено. Хвала Аллаху!

Фензиле не разделяла восторга сына. Разумеется, Сакр-аль-Бар должен пасть, и пасть от меча, ею же отточенного. Но уверена ли она, что сразивший его меч не отскочит и не ранит ее самое? Вот вопрос, на который она пыталась найти ответ. При всем стремлении ускорить погибель корсара Фензиле тщательно взвесила все возможные последствия этого события. Она не упустила и того обстоятельства, что неизбежным результатом падения Сакр-аль-Бара будет приобретение Асадом франкской невольницы. Но она была готова заплатить любую цену, лишь бы раз и навсегда устранить соперника Марзака, что, в сущности, говорило о ее способности к материнскому самопожертвованию. Теперь же она утешала себя тем, что с падением Сакр-аль-Бара ни она сама, ни Марзак не будут больше нуждаться в особом влиянии на пашу и смогут не бояться появления в его гареме молодой жены. Одной рукой не сорвать всех плодов с древа желаний, и, радуясь исполнению одного, приходится оплакивать утрату остальных. Тем не менее в самом главном она выиграла.

Предаваясь этим мыслям, Фензиле ожидала возвращения Асада, почти не обращая внимания на шумную радость и самовлюбленную болтовню своего отпрыска, которого отнюдь не интересовало, какой ценой матери удалось убрать с его дороги ненавистного соперника. Все случившееся сулило ему только выгоду.

Но вот Асад вернулся. Они увидели, как в ворота прошли янычары и, сбив шаг, выстроились во дворе. За янычарами медленно шел паша. Казалось, он с трудом переставлял ноги; его голова была опущена на грудь, руки заложены за спину. Мать и сын ожидали, что следом за пашой появятся невольники, ведущие или несущие на руках франкскую пленницу. Но тщетно. Заинтригованные Фензиле и Марзак обменялись тревожными взглядами.

Они услышали, как Асад отпустил своих спутников, как с лязгом закрылись ворота; увидели, как паша, сгорбившись, прошел через залитый луною двор.

Что случилось? Уж не убил ли он обоих? Может быть, девушка сопротивлялась и, потеряв терпение, Асад прикончил ее в приступе гнева? Задавая себе эти вопросы, Фензиле нисколько не сомневалась, что Сакр-аль-Бар убит. И все же ее не покидало мучительное беспокойство. Наконец она призвала Аюба и отправила его к Абдулу Мохтару – разузнать, что произошло в доме Сакр-аль-Бара. Евнух с радостью отправился исполнять приказание госпожи, надеясь, что ее догадки подтвердятся. Вернулся он разочарованным, и его рассказ поверг в смятение Фензиле и Марзака.

Однако Фензиле быстро оправилась. В конце концов, все к лучшему. Явное раздражение Асада легко превратить в негодование, а затем и в гнев, пламя которого испепелит Сакр-аль-Бара. Таким образом, она достигнет желанной цели, не рискуя местом рядом с пашой; ведь после всего случившегося нечего и думать, что Асад введет франкскую девушку в свой гарем. Одно то, что она разгуливала перед правоверными с открытым лицом, будет непреодолимым препятствием. И уж совершенно невероятно, что ради минутного увлечения паша поступится чувством собственного достоинства и приблизит к себе женщину, которая была женой его слуги. Фензиле знала, как действовать дальше. Чрезмерное благочестие паши позволило Сакр-аль-Бару не подчиниться. Советуя корсару жениться на пленнице, Фензиле и не предполагала, насколько выгодным это окажется для нее самой. Теперь, чтобы довести дело до конца, надо вновь сыграть на благочестии Асада.

Накинув легкое шелковое покрывало, Фензиле выскользнула из комнаты и спустилась во двор, напоенный благоуханием летней ночи. Паша сидел на диване под навесом; она подсела к нему с грацией ластящейся к хозяину кошки и склонила голову на его плечо. Погруженный в глубокую задумчивость, Асад не сразу заметил ее.

– О господин души моей, – пролепетала она, – ты предаешься скорби?

В ласковых переливах ее голоса звучали нежность и томная услада. Паша вздрогнул, и Фензиле заметила, как блеснули его глаза.

– Кто тебе сказал? – подозрительно спросил он.

– Мое сердце, – ответила она голосом мелодичным, как виола. – Неужели скорбь, которая гнетет твое сердце, может не отозваться в моем? Разве могу я быть счастливой, когда грусть туманит твой взор? Сердце подсказало мне, что ты удручен, что нуждаешься во мне, и я поспешила сюда разделить твое горе или принять его на себя. – И ее пальцы сплелись на плече Асада.

Паша взглянул на Фензиле, и лицо его смягчилось. Он действительно нуждался в утешении, и присутствие Фензиле никогда еще не было столь желанно для него, как в ту минуту.

С неподражаемым искусством Фензиле выведала у паши все, что ее интересовало, после чего дала волю негодованию.

– Собака! – воскликнула она. – Неблагодарный, вероломный пес! Разве я не предостерегала тебя, о свет моих бедных очей! Но ты лишь бранился в ответ. Теперь ты наконец узнал этого негодяя, и он больше не будет досаждать тебе. Ты должен отречься от Сакр-аль-Бара и вновь ввергнуть его в ту грязь, из которой его извлекло твое великодушие.