Габриэль Зевин - Право на рождение. Дилогия (ЛП)

• Название: Право на рождение. Дилогия (ЛП)
• Автор: Габриэль Зевин
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2015
• ISBN: Электронная книга

ПРАВО ПО РОЖДЕНИЮ (Дилогия)

1. ЭТО ТОЛЬКО МОИ ПРОБЛЕМЫ / All These Things I've Done / (2011)2083 год. Шоколад и кофе запрещены, бумага на вес золота, вода тщательно дозирована, Нью-Йорк погряз в преступности и нищете. Но для Ани Баланчиной, 16-летней дочери преступного (и ныне убитого) авторитета, жизнь идет привычным чередом: занятия в школе, забота о брате, сестре и умирающей бабушке, расставание с парнем и новое романтическое увлечение. Размеренное течение жизни обрывается известием, что ее бывший парень отравлен шоколадом, который производит семья Баланчиных. Аня становится главной подозреваемой. Теперь ей предстоит решить, смириться со злыми происками и подвергнуть опасности свою семью или же стать главой клана, как предписано ей правом по рождению, и отказаться от собственных чувств.

2. ЭТО У МЕНЯ В КРОВИ / Because It Is My Blood (2012)После освобождения из лагеря для несовершеннолетних Свобода, Аню Баланчину загоняют в рамки строгости и прямолинейности. К сожалению, судимость не облегчает ей жизнь. Ни одно учебное заведение не хочет связываться нею, ибо она в черном списке. Плюс ко всему, все главные люди в ее жизни не сидели сложа руки: Нетти перешла на второй курс Святой Троицы, Скарлет и Гейбл близки как никогда, и даже у Вина новые отношения. Но случается так, что друзья должны заплатить по долгам, и Аня с головой бросается обратно в криминальный мир, чтобы защитить их. Это путешествие, которое перенесет ее через океан в сердце Родины шоколада, где ее решение и сердце пройдет испытание, доселе неизведанное прежде.

---

— Он был моим парнем. Ты с ним однажды виделась.

Я встала, чтобы уйти. Бабушка казалась возбужденной, и мне не хотелось получить еще одну пощечину.

— Анни?

— Да?

— Лео получил работу в Бассейне?

Удивительно, что она это запомнила. Умственное состояние моей бабушки казалось для меня все большей и большей загадкой. Я снова села.

— Нет еще. Мы все тут были немного заняты.

— Отлично, отлично. Я думала об этом. Я не уверена, что это такая уж хорошая идея.

Делать мне было больше нечего, так что мы какое-то время обсуждали достоинства того, что Лео временно устроится на работу в Бассейн, — ничего нового. Потом я действительно стала уставать, поэтому сказала бабуле, что мне пора идти.

— Возьми плитку шоколада, дорогая, — сказала она. — И будь уверена, что разделишь ее с тем, кого любишь.

Меньше всего на свете мне хотелось шоколада, и в любом случае я знала, что полиция конфисковала все наши запасы. Но ради бабушки я все-таки зашла в шкаф и притворилась, будто достаю оттуда плитку.

В пятницу вечером Скарлет позволили посетить меня, что стало долгожданной сменой обстановки. Хотя я ценила то, что мои домашние так беспокоились о моем здоровье, их забота заставляла меня чувствовать себя инвалидом. Нужно было, чтобы кто-то вел себя со мной как обычно.

— Так что происходит в Школе Святой Троицы? — спросила я после того, как Скарлет удобно расположилась на моей кровати.

Скарлет расхохоталась.

— Ты смеешься? Единственное, что происходит, — ты и Гейбл.

— Просто супер.

— В самом деле, больше никто ни о чем не говорит.

Скарлет скрестила ноги.

— Я, по сути, оказалась самой популярной девушкой в школе, так как обладала сведениями из первоисточника.

— Поздравляю.

— Да уж, у меня появилось множество друзей на всю жизнь за последние девять дней, — сказала она. — У тебя будет масса конкуренток.

Я поблагодарила Скарлет за то, что она водила Нетти в школу и забирала ее оттуда, и за то, что она попросила Вина пойти к отцу.

— Вин? Я не имела к этому никакого отношения. Он пошел к отцу самостоятельно.

— Но ты наверняка имеешь к этому отношение, — настаивала я.

— Конечно, мы говорили о тебе, — сказала она. — Но он не сообщал мне, что пойдет к отцу, и я не просила его. Я думала об этом — ой, да не делай такой удивленный вид, Анни! Твоя лучшая подруга-глупышка все-таки порой обдумывает свои действия. Я думала об этом, но ничего не сделала, потому что не была уверена, не станет ли все еще хуже.

— Так почему тогда Вин это сделал? Мы ведь едва его знаем.

Скарлет закатила глаза.

— Я уверена, что ты можешь представить себе почему.

Меня все это раздражало. Я не хотела быть обязанной Вину хоть чем-нибудь, особенно после беседы с его отцом.

— Хватит хмурить брови! Это не великая тайна. Ты ему нравишься, Анни. Единственное, что он хочет, — снова делать с тобой задания в лаборатории и, возможно, услышать пару слов благодарности, ну и чтобы ты пошла вместе с ним на Осенний бал.

Я вздохнула.

— Бедняжка Анни, она понравилась симпатичному парню, — дразнила Скарлет. — Ее жизнь так трагична. — И она драматически шлепнулась на кровать.

— Я была в тюрьме, знаешь ли, — напомнила я.

— Я знаю, — прошептала она, — я только дразнила тебя.

Ее большие голубые глаза наполнились слезами — Скарлет легко было заставить плакать.

— Мне так жаль, что с тобой случилось такое. Ужасно. Я не могу даже представить… Я всего лишь пыталась тебя развеселить.

И я в самом деле рассмеялась. Выражение ее лица было таким сокрушенным и таким милым.

— Когда я увидела тебя, ты выглядела настолько слабой… Нетти предупредила меня, но… Там в самом деле было так страшно?

Я пожала плечами. У меня не было никакого желания пересказывать все то, что произошло в «Свободе», Скарлет или кому-нибудь другому.

— Мне сделали татуировку. — Я спустила носок и показала ей штрихкод на лодыжке.

— Сурово, — ответила она.

Я снова натянула носок.

— Как Гейбл?

— Похоже, он будет жить. Чай Пинтер слышала, что ему пришлось делать пересадку кожи на лице. Из-за фретоксина часть кожи отвалилась или что-то в этом роде.

— Ох, боже мой.

— Ну, Чай не самый надежный источник. Я даже не представляю, откуда она добывает сведения; думаю, большую часть она просто выдумывает. А директор говорит, что Гейбл не вернется в школу по крайней мере до начала следующего семестра. Он в каком-то реабилитационном центре в провинции. Он на самом деле чуть не умер, Анни.

— Думаешь, мне стоит послать открытку? Или пойти его повидать?

Скарлет пожала плечами.

— Гейбл был просто ужасен и вел себя мерзко по отношению к тебе. И вполне вероятно, больной Гейбл будет еще более мерзок. — Она снова пожала плечами. — Но если ты считаешь, что должна, думаю, мне стоит пойти с тобой. Не нужно ходить одной.

— Ну, я не собираюсь идти к нему прямо сейчас. Может быть, в ноябре? — У меня было полно дел: нужно было догнать класс и решить множество собственных проблем.

Вошел Лео.

— Привет, Скарлет! Нетти сказала, что ты тут. — Он обнял ее. — Выглядишь очень мило!

На Скарлет были спортивные брюки и футболка, слишком простые для ее обычного стиля, светлые волосы были распущены, а на лице не было макияжа. Может быть, именно поэтому Лео сказал, что она выглядит мило? У Скарлет был прекрасный цвет лица, но обычно он был скрыт под тональным кремом.

— Спасибо, Лео, — сказала она. — По правде говоря, я не чувствовала, что хорошо выгляжу, но после твоего комплимента я изменила мнение.

Лео вспыхнул.

— Ты всегда мило выглядишь, Скарлет. Думаю, ты самая милая девушка в мире.

— Эй, а я? — сказала я.

— Ты милая как сестра, — сказал Лео. — А Скарлет ми-и-илая…

Мы со Скарлет рассмеялись, что заставило Лео покраснеть еще больше.

— Имоджин сказала, что тебе пора уходить, Скарлет, — передал Лео. — Анни должна поспать.

— Я только и делаю, что сплю! — запротестовала я.

— Она предупредила, что ты так и скажешь, — продолжал Лео, — и сказала, что на твои слова не надо обращать внимания.

Скарлет встала и поцеловала меня в щеку.

— Я приду к тебе утром в понедельник, так что мы сможем пойти в школу вместе.

По пути к выходу она также поцеловала в щеку Лео:

— Спасибо за комплимент, Леонид.

В воскресенье днем мой дядя и пасынок бабули, Юрий Баланчин (иначе говоря, глава семьи), нанес нам визит. Дядя Юрий был всего лишь лет на десять моложе, чем бабуля, и хромал (когда-то папа, кажется, говорил мне, что это от ранения, полученного на войне). Хромота, должно быть, усугубилась с тех пор, когда я видела его в последний раз, потому что сейчас он сидел в инвалидном кресле.

Дядя Юрий порой навещал бабушку, но в этот день он пришел не к ней, а ко мне.

От него всегда пахло сигарами, а голос огрубел от многих лет курения. Его сопровождало несколько телохранителей, Джекс, сын от проститутки, и Михаил Баланчин, «настоящий» сын и наследник. Дядя Юрий велел им выйти в коридор. Михаил начал было:

— Папа, я могу остаться с тобой?

— Нет, Микки, тебе тоже надо уйти, — сказал Юрий. — Мне надо обсудить с племянницей кое-что наедине.

Я села на кушетку.

— Малышка Аня, — сказал дядя, — ты выросла настоящей красавицей. Подойди поближе, дай я взгляну на тебя, дорогая.

Я наклонилась вперед, и он погладил мою щеку рукой.

— Я помню день, когда ты родилась. Как твой отец был горд!

Я кивнула.

— Леонид — да упокоит Господь его душу — думал, что ты самая красивая девочка в мире. Я тогда тебя не видел, но вижу сейчас, что он знал, о чем говорил. — Дядя вздохнул. — Прости, что я не навещаю вас с Галиной чаще. Эта квартира навевает на меня много грустных воспоминаний.

— Как и на всех нас, — напомнила я.

— Да, конечно. Как легкомысленно с моей стороны. На тебя больше, чем на меня. Но сегодня я пришел поговорить о другом. Я хочу обсудить инцидент с молодым человеком.

— Вы имеете в виду Гейбла Арсли?

— Да, — сказал дядя Юрий. — Я хочу извиниться за то, что не вмешался сразу. Из-за того, что дело было связано с шоколадом Баланчина, наши знакомые в правоохранительных органах к нам охладели. Если бы я вмешался, ты могла бы стать заложницей в офисе окружного прокурора, чего я боялся. Там теперь главным стал новый человек, и мы не знаем, друг он нам или нет.

Он говорил об отце Вина.

— В конце концов все устроилось, — сказала я.

— Я хочу уверить тебя, что я о тебе не забыл. Ты дочь Леонида Баланчина, и тебя бы не оставили гнить в тюрьме.

Я кивнула, но ничего не сказала. Слова были приятные, но это были только слова.

— Я могу точно сказать, что ты думаешь. Хорошие слова, но какая польза мне от них теперь? — Он наклонился поближе. — Я вижу, что ты умная девочка; у тебя проницательные глаза твоего отца.

— Спасибо, — сказала я.

— Ты держишь все в себе, как и он, и не позволяешь многому выйти наружу. Я восхищаюсь этим, — сказал дядя. — Я восхищаюсь такой сдержанностью в столь молодом создании.