Пол Андерсон - Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]

• Название: Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Параллель, Пересвет, Фрегат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5—86097—064—1

Без издательской аннотации.

СОДЕРЖАНИЕ:

Восставшие миры (пер. с англ. С. Борисова)

Зима мира (пер. с англ. А. Молокина и Л. Терехиной)

Сломанный меч (пер. с англ. Н. Гузнинова)

---

В отделенном состоянии ногасы были безмятежными, хотя Катрин говорила, что в случае сильного раздражения они могут впадать в ярость. Крилло были эмоциональными и музыкальными, они могли издавать очень красивые и сложные фразы. Рукасы были энергичными, любопытными и живыми. Но то были общие для всех черты. Число индивидуальностей было настолько велико, насколько оно может быть велико у живых существ с хорошо развитой нервной системой.

Открыватель Пещер был влюблен в мир хишей. Его воодушевляла перспектива увидеть Порт-Фридериксен, а, возможно, и отправиться куда-то на космическом корабле. После того, как хиш уяснил основные понятия из области астрономии, ксенологии и галактической политики, он проявил в вопросах такую принципиальность, что у Фландри закрались сомнения: не выше ли потенциальные возможности разума у дидониан, чем у людей. Не может ли их техническая отсталость быть следствием случайного стечения обстоятельств, которые перестанут сдерживать развитие, когда возможности систематического прогресса сделаются для них ясными?

«Будущее принадлежит им, а не нам,» — подумал Фландри. — Катрин ответила бы: «Почему оно не может принадлежать всем?»

Тем временем переход продолжался — они шли сквозь дождь и ветер, при тумане и жаре, мимо странных, если не враждебных общин, и наконец достигли высоких и прохладных районов. Но дидонианам здесь было холодно, и они недоедали, поскольку растительность в этих местах была скудной. Несмотря на то, что крилло регулярно летали на разведку, они часто ошибались и сбивались с пути, так что приходилось возвращаться назад и снова искать путь.

И именно здесь, в Верхней Маурусии, их настигла беда.

12

Самый удобный путь к одной из троп лежал через каньон. Веками его вытачивала река, разливающаяся от зимних дождей и опадающая летом. Стены его защищали от ветров и несколько смягчали жару, поэтому растительность здесь была обильнее, а почва удобнее для ходьбы, чем тот голый камень, что преобладал в других местах. Поэтому, несмотря на извилистость и неровность, этот путь казался предпочтительнее.

Пейзаж был впечатляющим на свой мрачный лад. Река бежала по левую сторону от отряда — широкая, коричневая, шумная и опасная, несмотря на то, что была сейчас в относительно спокойном состоянии. Ковер однолетних растений создавал нечто вроде каймы, чей мрачный оттенок оживлялся мазками белого и алого. Местами росли невысокие деревья, чьи глубокие корни служили им якорями при наводнениях. Остальная часть каньона была лишена растительности, являя собой путаницу темных камней, фантастической формы трещин и выступов, подъемов и провалов. Серое небо, рассеянный неяркий свет смазывали краски и детали. Подобное зрелище вполне могло смутить с непривычки. Но легкие людей нашли здесь для себя прохладный, сухой и даже веселящий воздух.

Два крилло летели впереди, оглядывая дорогу. Паромщик оставался полным, и каждый рукас вел ногаса. Чужеземцы шли за ними, кроме Катрин, Фландри и Хэвлока. Женщина шла чуть поодаль, погруженная в собственные мысли. Должно быть, этот ландшафт напомнил ей родные Пейзажи Энея. Командир и его помощник шли в стороне, так, чтобы их разговор не слышали остальные.

— Черт возьми, сэр, почему мы, собственно, решили явиться в Порт-Фридериксен на милость победителя, а не для того, чтобы драться? — Хэвлок казался искренне возмущенным. — Такое решение делает нас беспомощными, порождает предательские настроения.

Фландри удержался от того, чтобы сказать, что ему о них известно. Хэвлок был менее сдержан, чем все остальные; но некоторый барьер все же существовал между ними, и Фландри неделями располагал офицера к себе, прежде чем смог достичь определенной близости с ним. Он знал, что у Хэвлока осталась на Земле девушка.

— Видите ли, мичман, — сказал он, — я не могу давать никаких обещаний, потому что не расположен вести отряд на явную смерть. Но смерть эта, впрочем, может быть не такой уж верной. Почему бы вам не прощупать наших людей? Я не хочу, чтобы кто-нибудь обвинил меня в том, что я «забиваю людям головы», но вы спокойно могли бы выяснить, кто… не будем говорить «достоин доверия» — мы считаем, что его достоин каждый, но, скажем так, полон энтузиазма. Вы могли бы, все так же спокойно, возбудить в них тревогу, что кто-то может остаться в стороне, если я решусь пойти на прорыв. Мы же будем продолжать разрабатывать Эту тему, как скрытно, так и открыто. Большей частью скрытно, чтобы не возбуждать ненужных подозрений. Мы понемногу выведаем у Катрин план базы, и от этого во многом будет зависеть, какое я приму решение.

«Но от Катрин в еще большей степени».

— Отлично, сэр, — сказал Хэвлок. — Я надеюсь…

И тут на них напали.

Отряд, растянувшись цепочкой, как раз проходил мимо одного из выступов, чье основание терялось в груде валунов. Из-за этой-то груды и выскочила группа дидониан. Фландри успел подумать: «Дьяволы! Они, должно быть, прятались в пещере!» И тут же в воздухе зажужжали стрелы.

— Развернуться! — закричал он. — Огонь! Катрин, бросайся на землю!

Стрела просвистела у него возле самого уха. Ногас издал трубный звук, рукас вскрикнул. Бросившись на землю, Фландри навел бластер на врага. Те были по-варварски разукрашены перьями и ожерельями из зубов, тела их были расписаны яркими красками. Оружие их было примитивным — топоры, костяные стрелы и копья. Но и это было достаточно смертоносно в умелых руках.

Он бросил взгляд налево, потом направо. Во время путешествия он периодически тренировал своих людей в технике наземной битвы. Сегодня это пригодилось. Люди разбились на два полукруга по обе стороны от командира. Каждый, у кого имелся пистолет — на борту военного судна не так уж много такого оружия — прикрывался двумя-тремя людьми со шпагами или кинжалами.

Энергетический луч вспыхнул… вспыхнул и погас. Зашипели бластеры, зажужжали станнеры. Рев голосов и животных криков поднялся над каньоном, перекрывая шум реки. Крилло исчезли за завесой пламени и дыма, рукас рухнул на землю, ногас помчался прочь, испуская дикие крики. Фландри увидел, что большая часть варваров поражена.

Но, сыграло ли здесь свою роль презрение к смерти, или возбуждение, вызванное моментом, только нападение продолжалось. Расстояние между двумя группами было небольшим, а Фландри никак не думал, что ногас может совершать такие молниеносные скачки. Уцелевшие проскочили через строй и набросились на троих из Громового Камня раньше, чем он успел осознать происходящее. Один из людей едва успел отскочить от летящею на него серовато-синего тела. Владельцы воспламеняющих воздух фламмеров едва успели направить их в другую сторону.

— Катрин! — голос Фландри потонул в общем грохоте. Он вскочил и огляделся. Он был отделен от нее неразберихой рукопашной схватки. И тут он увидел, как дерутся дидониане. Ногасы, почти неуязвимые для холодного оружия наскакивали друг на друга, пытаясь бодаться. Рукасы кололи и рубили; крилло наносили сверху удары крыльями. Целью нападающих было лишить хишей единства.

Приблизились еще несколько горных ногасов, раненых и не могущих двигаться быстро. Несколько двучленных соединений держались поодаль, в резерве, готовые к действию, если в битве падут рукас или крилло. Восемь-девять полных соединений окружили трио из Громового Камня.

Нет, двоих и половину! Крилло Паромщика был, должно быть, убит стрелой. Тело его лежало пронзенное, невыразимо беззащитное, и перья на его хвосте раскачивались, овеваемые слабым бризом, пока ногас случайно не наступил на них. Его партнеры продолжали сражаться, но уже автоматически, без прежней ловкости.

— Бей ублюдков! — завопил кто-то из людей. Люди накинулись на воющую, мычащую, визжащую массу. Трудно было понять, почему дикари игнорируют гуманоидов, которые, собственно, и причиняли им наибольший ущерб. Наверное, вид их казался настолько странным, что дикари просто не могли осознать значения их присутствия.

Фландри побежал вдоль группы сражающихся, чтобы посмотреть, что с Катрин.

«Я ведь не дал ей оружия!» — с ужасом вспомнил он.

И тут он увидел ее. Она держалась поодаль от схватки, под очень высоким деревом, на которое могла бы взобраться в случае нападения. Лезвие марсейанского кинжала сверкало в ее руке. Держала она его умело. Губы ее были плотно сжаты, взгляд внимателен и тверд.

Он почувствовал невыразимое облегчение. Повернувшись, он бросился к кругу дерущихся.

Каменный топор раскроил голову рукасу Кузнеца. Рукас Открывателя Пещер двумя ударами отомстил за эту смерть, но не смог защитить свою спину, и копье вонзилось в нее. Он упал на рог дикого ногаса, который подбросил его в воздух, а потом растоптал.

Люди открыли огонь.

Это была настоящая бойня.