Пол Андерсон - Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]

• Название: Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Параллель, Пересвет, Фрегат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5—86097—064—1

Без издательской аннотации.

СОДЕРЖАНИЕ:

Восставшие миры (пер. с англ. С. Борисова)

Зима мира (пер. с англ. А. Молокина и Л. Терехиной)

Сломанный меч (пер. с англ. Н. Гузнинова)

---

На ложе Имрика спали двое. Если новый ярл проснется, Скафлоку придет конец. Юноша пополз к ложу, каждое движение казалось ему очень шумным.

Добравшись, он встал на задние лапы и увидел на подушке божественно прекрасное лицо Леи в облаке серебристых волос, а рядом — голову светловолосого мужчины, лицо которого не утратило сурового выражения даже во сне. Это лицо было копией его собственного.

Так… значит Вальгард-преступник стал теперь ярлом. Скафлок с трудом удержался, чтобы не вцепиться волчьими клыками ему в горло, не выклевать орлиным клювом глаз и не погрузить морду выдры в растерзанные внутренности.

Но то были звериные желания. Поддавшись им, он наверняка поднял бы шум и навсегда потерял меч.

Он коснулся носом щеки Леи. Альвиня открыла глаза и узнала его.

Она медленно села. Вальгард вздрогнул и застонал во сне. Лея замерла. Берсеркер что-то пробормотал. Скафлок уловил обрывки фраз: «…подменыш… топор… О, мать, мать!»

Альвиня опустила ногу на пол, и, опираясь на нее, выскользнула из постели. Ее белое тело просвечивало сквозь завесу волос. Как тень вышла она из спальни, миновала вторую комнату и остановилась в третьей. Скафлок выбежал следом, и Лея тихо закрыла за ним все двери.

— Теперь можно поговорить, — прошептала она.

Юноша предстал перед ней человеком, и альвиня прижалась к нему, полусмеясь, полуплача. Она целовала его так долго, что, забыв о Фреде, он увидел, насколько прекрасна женщина, которую он держит в объятиях.

Лея заметила это и потянула его к ложу.

— Скафлок, — прошептала она. — Любимый…

Юноша опомнился.

— У меня нет времени, — жестко сказал он. — Я пришел за сломанным мечом, который мне подарили Асы.

— Ты устал. — Руки альвини гладили его лице. — Ты мерз, голодал, тебе грозила смерть. Устрой себе передышку и отдохни. У меня есть тайная комната…

— У меня нет времени, — оборвал он ее. — Фреда ждет в самом сердце владений троллей. Проводи меня к мечу.

— Фреда? — Лея побледнела еще сильнее. — Значит, эта смертная девушка по-прежнему с тобой?

— Да, и она отважно воевала за Эльфхейм.

— Я тоже неплохо постаралась, — сказала Лея со странной смесью прежней иронии и сожаления в голосе. — Вальгард уже убил ради меня старого Грума, ярла троллей. Он силен, но я переделываю его по-своему. — Она наклонилась к нему. — Он лучше тролля, это почти ты… и все же не ты, Скафлок, а мне уже надоела эта роль.

— Торопись! — Он встряхнул ее. — Если меня схватят, это будет конец Эльфхейма. Каждая минута на счету.

Альвиня постояла молча, потом повернулась и выглянула через большое застекленное окно в мир, где облака поглотили месяц, а замерзшая земля ждала в тишине рассвета.

— Действительно, — сказала она. — Ты прав. Естественно, ты хочешь как можно скорее вернуться к своей любимой Фреде.

Она отвернулась от него и беззвучно засмеялась.

— Хочешь знать, кто был твоим отцом, Скафлок? Сказать, кто ты на самом деле?

Юноша закрыл ей рот рукой, чувствуя, как прежний страх хватает его за горло.

— Молчи! Ты слышала, что сказал Тюр?

— Закрой мне рот поцелуем, — ответила она.

— Я не могу ждать… — начал он, но потом повиновался.

— Ну, теперь пойдем?

— Холоден был этот поцелуй, — пробормотала она. — Холоден, как повииность. Что ж, пошли. Но ты обнажен и без оружия. Оборотнем ты не сможешь забрать отсюда железный меч, поэтому оденься. — Она открыла сундук. — Вот рубаха, штаны, сапоги, плащ и все, что пожелаешь.

Скафлок торопливо оделся. Богато расшитые одежды наверняка принадлежали когда-то Имрику, а потом были перешиты для Вальгарда, потому что подошли ему идеально. На пояс он повесил топор. Лея накинула на себя огненно-красный плащ и повела его к другой лестнице.

Они спускались все ниже. На лестнице было холодно и царила глубокая тишина, но напряжение казалось невыносимым. Один раз они наткнулись на какого-то тролля, стоявшего на страже, и Скафлок уже потянулся за топором, но стражник только склонил голову, приняв его за подменыша. Ведя жизнь изгнанника, Скафлок отпустил бороду и стриг ее так же коротко, как и Вальгард.

Они достигли подземелий, где сырой мрак лишь изредка разгонялся светом факела. Шаги Скафлока будили громкое эхо в коридорах, а темнота казалась осязаемой. Лея шла легко, не говоря при этом ни слова.

Наконец они дошли до места, где на каменной стене виднелись более светлые следы цемента, по которому Имрик когда-то начертал рунические знаки. Рядом виднелась запертая дверь. Лея указала на нее.

— В этой камере Имрик держал мать подменыша, — сказала она. — Теперь он сам в ней, подвешенный за пальцы над негасимым огнем. Напившись, Вальгард развлекается, хлещет его бичом.

Скафлок так сильно сжал пальцы на рукояти меча, что они побелели. Но в глубине души он задавал себе вопрос: разве судьба Имрика хуже того, что он уготовил троллице, и кто знает, скольким другим? Разве Фреда — или Белый Христос, о котором она немного рассказала ему, — не правы, говоря, что зло рождает еще большее зло и тем самым приближает Рангарек?

Не пришло ли время гордости и мести уступить место любви и прощению, являющимися не достойными презрения слабостями, а величайшей победой, доступной человеку?

И все же Имрик воспитал его, а Эльфхейм был его родиной…

Почему он не мог узнать тайну своего рождения? Скафлок ударил топориком по стене.

Вдали послышались крики и топот ног.

— Тревога, — прошептала Лея.

— Думаю, нашли стражника, которого мне пришлось убить, — Скафлок ударил сильнее, цемент медленно отваливался от камня.

— Они видели, как ты входил в замок? — спросила альвиня.

— Меня могли заметить в виде орла. — Топорище переломилось. Скафлок выругался и продолжал бить обухом.

— Если Вальгард узнает об орле, он может догадаться, что это не простое убийство. А если он, прикажет солдатам обыскать замок и нас найдут… Торопись!

Шум наверху усиливался, но здесь, внизу, он казался тише скрежета металла о камень или извечного звука капающей воды.

Скафлок вложил острие топора в щель и сильно нажал. Один, другой, третий раз — и камень выпал.

Юноша сунул руку в темную нишу и достал оттуда меч.

Обе части сломанного клинка были в земле. Когда-то меч этот был обоюдоострым и таким большим и тяжелым, что только самые сильные воины могли им владеть. Хоть и долго пролежал он в тайнике, но не заржавел, остался острым, как бритва. Гарда, рукоять и набалдашник эфеса зловеще поблескивали. На них выгравировали силуэт дракона таким образом, что они образовывали его хвост, туловище и голову, а заклепки казались сокровищами, на которых он сидит. Вдоль темного клинка тянулись руны, которых Скафлок не сумел прочесть, однако почувствовал, что самые могучие из них — на рукояти.

— Оружие богов, — сказал он. — Надежда Эльфхейма.

— Надежда? — Лея отпрянула, подняв руку, словно желая что-то оттолкнуть. — Кто знает? Сейчас, когда он у нас, мне кажется…

— О чем ты?

— Разве ты не чувствуешь силы и голода, заключенных в стали и держащихся в узде только этими рунами? Меч может брать свое начало от богов, но он им не принадлежит. На нем лежит проклятье, Скафлок, он принесет гибель всем, оказавшимся рядом с ним. — Она задрожала, но не от промозглого холода подземелья. — Я думаю, Скафлок, лучше всего снова замуровать этот меч.

— А на что-то другое можем мы рассчитывать? — Он обернул обе половины меча плащом и сунул подмышку. — Идем отсюда.

Лея неохотно проводила его к лестнице.

— Это будет опасно, — сказала она. — Нас наверняка заметят. Позволь мне говорить за нас обоих.

— Нет, ведь из-за этого ты окажешься потом в опасности… разве что уйдешь со мной.

Она обрадованно повернулась.

— Значит, ты беспокоишься за меня?

— Да, конечно, как и за весь Эльфхейм.

— А… Фреда?

— О ней я беспокоюсь больше, чем обо всем остальном мире, больше, чем за богов, людей и Страну Чудес, вместе взятых. Я люблю ее.

Лея отвернулась и сказала бесцветным голосом:

— Я сумею вывернуться. Всегда можно сказать Вальгарду, что ты меня заставил или обманул.

Они вышли наверх. Там царила суматоха, стражники бегали взад-вперед.

— Стой! — заорал какой-то тролль, заметив их.

Бледное лицо Леи вспыхнуло от гнева, как лед, освещенный отблесками огня.

— Ты смеешь останавливать своего ярла? — спросила она.

— Прости, господин, — пробормотал тролль. — Но я… только что видел тебя, господин…

Они вышли во двор. Все тело Скафлока, каждый нерв и мускул дрожали от безумного напряжения. Он чувствовал, что должен бежать, в любой момент мог раздаться крик, означавший, что его обнаружили. С трудом он заставил себя идти медленно.