Мария Васильчикова - Берлинский дневник (1940-1945)

• Название: Берлинский дневник (1940-1945)
• Автор: Мария Васильчикова
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Среда, 5 января.

Наткнулась на д-ра Сикса, недавно назначенного нового начальника всего нашего Отдела информации, он хочет видеть меня завтра в час дня. Помимо того, что мы насколько возможно избегаем его, потому что он полковник СС и подонок, это еще очень некстати, потому что я собираюсь пойти в церковь: завтра наше православное Рождество.

По мере того как недоверие нацистов к "бывшей" Германии, а следовательно и влияние эсэсовцев Гиммлера росли, некоторых их высших чинов стали назначать на ответственные должности и в Министерство иностранных дел. Из таких был д-р Сикс, которого Мисси тут же возненавидела и о котором много будет впереди. "Нацистский интеллектуал", в то время 36-летний штандартенфюрер (т. е. полковник) СС, профессор, доктор Франц Сикс возглавлял факультет международных экономических отношений Берлинского университета и одновременно руководил сначала отделом "Научных исследовании", а затем отделом "Идеологических исследований и анализа" в РСХА, Главном ведомстве государственной безопасности. В 1940 году он был назначен руководителем группы СД, которая должна была заниматься "чисткой" Великобритании после ее оккупации Германией. Когда от плана завоевания Великобритании Гитлер отказался и вместо того напал на СССР, Сикс возглавил группу, которой предписывалось захватить советские государственные архивы после взятия Москвы. Но Москва тоже оказалась нелегкой добычей, и в ожидании ее взятия Сикса и его команду отправили в Смоленск охотиться на евреев, комиссаров и партизан. Неизменно предусмотрительный, он через некоторое время добился перевода обратно в Берлин, в АЛ, куда эсэсовцы интенсивно внедрялись - сначала в Отдел культуры, а затем возглавлять Отдел информации, где работала Мисси.

Приходила Катя Клейнмихель за туфлями: она потеряла весь свой гардероб во время очередного налета. К счастью, моя обувь ей подходит.

Четверг, 6 января.

Наш русский сочельник. Сбегали с Лоремари Шенбург в церковь. Служба была изумительная, но народу очень мало. Едва успели вернуться на работу, где мне предстоял малоприятный разговор с д-ром Сиксом. Он проявил ехидную заботу о моем здоровье и посоветовал мне "принимать лекарство, которое спасло Черчилля" (последний прошлой зимой в Касабланке заболел пневмонией). После этого, перейдя к более серьезным вопросам, он заговорил о том, что теперь от каждого требуются самые напряженные усилия во имя победы и что все "уклоняющиеся" будут отправлены работать на военные заводы, кондукторами трамваев и тому подобное. В заключение он приказал мне как можно скорее отправляться в Круммхюбель. О, какая это мерзкая личность!

Никак не могу решить, устраивает это меня или нет. Почему-то мне кажется, что теперь любое мое решение может иметь роковые последствия и что лучше не плыть против течения. С другой стороны, мне хотелось бы оставаться там, где находятся мои друзья.

Пятница, 7 января.

Та часть Берлина, в которой до недавнего времени жило большинство из нас, так страшно изменилась, что этого и словами не выразить. Ночью нигде ни огонька, одни остовы сгоревших домов - улица за улицей. Татьяна говорит, что в Мадриде после гражданской войны в развалинах прятались хулиганы, нападавшие на прохожих по ночам; здесь такое вряд ли будет, но эта безмолвная пустота производит зловещее впечатление.

Сегодня во второй половине дня ко мне на работу зашли Клаус Кикебуш и Клеменс Кагенек - у последнего поверх мехового воротника красовался рыцарский железный крест. Он едет обратно в Россию. Глядя на них, красивых и смеющихся, я испугалась, как бы на нас не набросился д-р Сикс, но они объявили, что не сдвинутся с места. Тогда я усадила их на деревянную скамью у лестницы, и Клеменс достал бутылку коньяка, из которой мы и стали пить по очереди. Тут появился Джаджи Рихтер и присоединился к нам, благо с Клаусом он знаком.

Позже я зашла к Хансу Флотову - он пригласил друзей на коктейль. Его квартира чудом уцелела. После этого Клаус отвез меня на вокзал на одолженном ему "мерседесе" и подарил мне бутылку вермута, так как у меня скоро день рождения. Через два дня он едет в Париж, а оттуда на месяц кататься на лыжах - якобы чтобы учить этому искусству новобранцев. Как он это делает для всех загадка, но ему все сходит с рук. После того как во Франции взорвался его танк и он получил тяжелые ожоги, а его младший брат Мэксхен погиб в России, он воспринимает все это как причитающееся ему должное.

Ужинала у Альбертов, которые вернулись в Берлин и почти всегда дома. Там был брат Ирены, приехавший в отпуск с острова Гернси; он сказал, что погиб Чарли Блюхер, служивший в британской армии в Тунисе. Татьяна расстроится: она жила у Блюхеров до войны.

Братья Блюхеры, по отцовской линии - потомки знаменитого прусского фельдмаршала эпохи наполеоновских войн, а по линии матери - из польских Радзивиллов, дальней кузины матери Мисси, получили образование в Англии, стали британскими подданными, а когда началась война, пошли служить в Британские вооруженные силы.

Суббота, 8 января.

Сегодня вечером в Потсдаме я была одна с Готфридом Бисмарком, когда зашел на ужин Хайнрих Витгенштейн. Он выглядит бледным и усталым. Газеты внезапно зашумели о его подвигах. На днях за полчаса он сбил шесть бомбардировщиков. Ему всего двадцать семь лет, но он уже майор, и его назначили командиром целой группы ночных истребителей. Он кажется таким хрупким! Я упрашивала его хотя бы ненадолго взять отпуск, но он собирается сделать это только в конце месяца. Он остался у нас ночевать. К счастью, воздушной тревоги не было.

Вторник, 11 января.

Мой день рождения. Провела утро с сослуживицей в подземном туннеле на станции метро "Фридрих-штрассе". Налет застал нас на пути в фотоархив, принадлежащий издательству "Шерль" в районе Тегель. Туннель был переполнен, поскольку время было обеденное. Кто-то пошутил, что все обойдется, лишь бы кто-нибудь не вздумал неожиданно рожать. Мы выбрали ту часть туннеля, которая показалась нам наиболее безопасной - под толстыми железными балками, способными, как мы надеялись, выдержать все удары. После отбоя, за которым последовала сильная стрельба - это теперь случается часто, - мы отправились дальше, но скоро поняли, что это бессмысленно, так как к фотоархиву мы добрались бы часа еще через четыре. Мы вернулись в бюро с пустыми руками и предстали перед отнюдь не обрадованным начальством. Д-р Сикс требует результатов, а как они будут получены, его не интересует.

В Потсдам я попала в семь вечера и обнаружила, что Мелани Бисмарк самым трогательным образом приготовила для меня праздничный ужин - с сигаретами "Честерфильд" от Рюдгера Эссена, большим количеством шампанского и настоящим пирогом со свечами.

Среда, 12 января.

Сегодня я опять ходила в полицейпрезидиум за фотографиями разрушений от бомбежек. Поскольку вид искромсанных тел считается наиболее деморализующим зрелищем, эти фотографии широкой публике не показываются.

Пришлось препираться с адъютантом графа Хельдорфа, красивым, но нахальным молодым человеком, который не давал мне на них посмотреть, заявив, что необходимо разрешение его начальника. Я сказала ему с беззаботным видом, что встречаю его шефа завтра, и тогда обсужу с ним эту проблему лично. Он вытаращил глаза, и я вышла.

Четверг, 13 января.

Граф Хельдорф несколько раз менял время нашей встречи. Наконец он появился в дверях и пригласил меня в "святая святых". Мы долго говорили о том и о сем, а также о его сделанном мне некоторое время назад предложении стать его личной секретаршей. Подозреваю, что он не доверяет своему окружению и хочет взять кого-нибудь, на кого он мог бы положиться. Видит Бог, ему это действительно нужно! Я попросила дать мне время подумать. Я должна посоветоваться с Адамом Троттом, так как такая перспектива меня пугает. Многие не доверяют ему из-за его видного нацистского прошлого, и тем не менее Готфрид Бисмарк относится к нему с симпатией и уважением; они явно очень дружат. У меня было много вопросов относительно того, что он называет моим Speisezettel [меню]. Он дал мне ряд разумных советов, особенно по поводу доноса графа Пюклера в Гестапо на Мама. Он ничуть этому не удивился. Это черствый народ, их редко что удивляет. Мне кажется, что он всегда поможет мне в случае необходимости, но думаю, что не следует менять лошадей посередине переправы, вернее на середине бурного потока. Когда он любезно провожал меня к выходу, мы наткнулись на его адъютанта, который остолбенел.

Пятница, 14 января.

Провела все утро в издательстве "Шерль" в Тегеле - на этот раз мы с сослуживицей успешно добрались - в поисках фотографий. Я нашла несколько старинных снимков русской революции, которые пополнят мою личную коллекцию, а также хорошие, не знакомые мне доселе портреты последнего российского императора и его семьи, которые я тоже позволила себе "реквизировать": возможно, немногие оставшиеся в живых Романовы захотят получить копии. Здание не отапливалось, и мы совершенно продрогли. Обратно в город ехали на попутных частных машинах, а часть пути проделали на ярко-красном почтовом грузовичке.