Вадим Устинов - Ричард III

• Название: Ричард III
• Автор: Вадим Устинов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-235-03852-3

Несмотря на недолговечность своего двухлетнего правления, Ричард III (1452-1485) стал одним из самых известных британских монархов. Шекспир и Томас Мор изображали его физическим и нравственным уродом, жестоким тираном, убившим ради власти множество людей, включая своих малолетних племянников. Современные ученые внесли в этот образ серьезные коррективы: по их мнению, большинство обвинений в адрес монарха придумано его противниками, а сам Ричард был незаурядным политиком, которому Англия во многом обязана переходом от Средневековья к Новому времени. Эти выводы поддерживает историк Вадим Устинов, создавший первое на русском языке жизнеописание Ричарда III в контексте английской и европейской истории XV столетия.

---

Независимо от намерений, которые были у короля в отношении принцев, политические соображения диктовали первым делом удалить от них свиту, члены которой были обязаны своими высокими назначениями Вудвиллам или Хейстингсу что в данной ситуации не имело принципиальной разницы. Они были ненадежны, ибо вполне могли организовать побег отстраненного от наследства Эдуарда или поддержать заговор с целью его восстановления на троне. Поэтому королевским ордером от 18 июля 1483 года было приказано уволить 13 придворных, выплатив им деньги за услуги Эдуарду IV и бастарду Эдуарду, как теперь именовали отстраненного от трона юного короля.

Ричард отправил послания правителям Европы, в которых сообщал, что вступил на трон Англии, затем назначил сына Эдуарда наместником Ирландии, после чего обратил внимание на трех своих самых высокопоставленных соратников. Герцогу Бакингемскому король поручил наместничество в Уэльсе. 13 июля он также частично удовлетворил заветное желание герцога: Бакингем владел половиной собственности Хамфри де Боэна, графа Херефордского[129], и страстно желал заполучить вторую половину, которая в свое время отошла к королевской династии Ланкастеров, а затем перешла к Йоркам. Однако Ричард посчитал, что это будет неоправданно щедрым даром, и не отдал соратнику трех вожделенных графских титулов. При этом он пожаловал герцогу около полусотни маноров из бывших владений Боэнов, приносивших общий доход более 700 фунтов в год. Кроме того, Ричард назначил Бакингема на высший военный пост в королевстве, сделав его лордом — верховным констеблем, а чуть позже даровал герцогу титул лорд-камергера Англии. На сем король посчитал, что с лихвой удовлетворил амбиции Бакингема.

Джону Хауэрду, герцогу Норфолкскому, Ричард поручил наместничество в Восточной Англии, а также вознаградил его за прежние подвиги на море званием лорда — верховного адмирала. Он передал Хауэрду годовой доход с двадцати трех королевских поместий и в придачу подарил почти полсотни мэноров. Генри Перси, граф Нортумберлендский, стал наместником всего Севера, а именно — Восточной, Центральной марок и палатината, созданного Ричардом в западной части шотландской границы. Ненадежное семейство Стэнли сохранило контроль над Чеширом, Ланкаширом, а также Северным Уэльсом. Как ни хотел король ограничить их влияние, у него не было для этого ни сил, ни повода. Томас Стэнли сумел опровергнуть все обвинения в участии в заговоре Хейстингса и безоговорочно поддержал захват Ричардом трона. Поэтому король решил оставить все как есть и не вмешиваться пока в сферу интересов этого рода.

Суровые политические реалии вынудили короля полагаться на северных сторонников в большей степени, чем он мог себе позволить: попытка расширить географическую базу своей поддержки не удалась, он был крайне разочарован упрямством дворянства Южной Англии, представители которого относились к его северянам со страхом и недоверием, считали их дикими, воинственными, беззаконными и безнравственными. Впрочем, за теми, кто согласился служить ему честно, Ричард оставил их должности. Но в большей степени королю пришлось опираться на тех, кто был рядом с ним, когда он был еще герцогом Глостерским и великим лордом Севера. Из семи вакансий, образовавшихся в ордене Подвязки, пять были заполнены северянами, а две — сыном его соратника Томасом, графом Саррейским, и другом детства Фрэнсисом Ловеллом, который не только сохранил пост главного виночерпия Англии, но и стал к тому же камергером двора. Из трех освободившихся епископских должностей две последовательно занимал Томас Лэнгтон из Уэстморленда, а третья досталась Джону Шервуду, сыну клерка города Йорк, ставшему князем-епископом Даремским.

В число приближенных вошли двоюродный брат короля Ричард, лорд Фиц-Хью Рейвенсуортский, сэр Томас Бург Гейнсбороский, Джон, лорд Скруп Болтонский, Джон, лорд Зуш, Ральф, лорд Грейсток, Томас, лорд Скруп Месемский, Томас, лорд Ламли, Хамфри, лорд Дакр Гилслендский. В свой совет Ричард собрал самых способных людей Англии, невзирая на их происхождение; многие из них служили и его брату. Советниками стали лорд-канцлер Расселл, лорд — хранитель Малой печати Джон Ганторп, епископ Сент-Дэвидский Томас Лэнгтон, епископ Даремский и представитель Ричарда в Ватикане Джон Шервуд. В совете были представлены и другие священнослужители: казначей королевских покоев и королевский капеллан Эдмунд Чадертон, епископы Вустерский и Сент-Асафский, хранитель архивов Томас Бэроу, доктор Томас Хатгон. В него вошли и люди незнатные: адвокат Уильям Кэтсби и Ричард Рэтклифф, получивший пожизненно должность шерифа Уэстморленда. Еще двое простолюдинов были юридическими советниками Ричарда — королевский поверенный Томас Лином и главный прокурор Морган Кидуэлли. Из пятидесяти четырех советников нового короля не менее двадцати шести человек состояли в совете Эдуарда IV.

Старого приверженца дома Йорков сэра Роберта Брекенбери король назначил констеблем Тауэра, а также отдал ему доходную должность начальника королевского монетного двора, когда-то принадлежавшую лорду Хейстингсу. Захват владений графа Риверса король поручил йоркширцам сэру Томасу Уортли и эсквайру Уильяму Молевереру. Еще один йоркширец, Джон Несфелд, был назначен охранять святилище Вестминстерского аббатства, чтобы пресечь возможность побега вдовствующей королевы Элизабет Вудвилл и ее дочерей.

Сэр Джон Коньерс Хорнбийский стал рыцарем королевской личной охраны и получил ренту в 200 марок, а также земли в Йоркшире. Джеймс Меткаф отправлял влиятельную и прибыльную должность канцлера герцогства Ланкастерского. Сэр Джон Сэвилл из Западного райдинга Йоркшира был назначен констеблем острова Уайт с жалованьем 200 фунтов. Ричарду служил также Томас Гауэр, охранявший графа Риверса после ареста в апреле 1483 года и ставший теперь рыцарем личной королевской охраны. Доверенными королевскими слугами по-прежнему оставались Молевереры, исполнявшие обязанности шерифов Девона и уполномоченных по вымороченному имуществу в Кенте и Миддлсексе, йоркширцы сэр Томас Маркенфилд Маркенфиддский, рыцарь личной охраны, и известный воин сэр Томас Эверингем, назначенный лейтенантом крепости Рюсбанк. Сэр Джон Хаддлстоун Милломский получил пост шерифа Кембриджа, его сын Джон принят в эсквайры личной охраны, второй сын Томас стал шерифом Глостера, старший брат сэр Ричард — рыцарем охраны, констеблем замка Бомарис и шерифом Энглси. Еще один уроженец Камберленда, Джон Масгрейв, был назначен эсквайром охраны, а затем шерифом Уилтшира.

Такое обилие северян в ближайшем окружении короля, разумеется, не могло не вызвать недовольства выходцев из центральных и южных графств, хотя они по большей части были виноваты в этом сами, ибо не захотели или побоялись оказать доверие королю, честно стремившемуся к сближению с ними.

Глава вторая. КОРОЛЕВСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Сразу же после коронации Ричард начал готовиться к путешествию по стране. Такие вояжи занимали не последнее место в длинной череде забот, с которыми сталкивался каждый английский монарх после вступления на трон. Хотя эти поездки не имели статуса обязательной государственной церемонии, короли издревле относились к ним с крайней серьезностью и редко позволяли себе пренебречь своей негласной обязанностью.

Вот как описывал очевидец один из таких вояжей, предпринятых в начале XVI века: «Весь двор переместился в Виндзор, и с этого переезда и началось путешествие. Ежедневно устраивались состязания в стрельбе, пении, танцах, борьбе, метании железных прутьев, игре на флейтах и вёрджинеле[130], пении, балете. Свита отстаивала пятичастные мессы, которые когда-то служились в королевской часовне, а затем распространились и в других местах. И когда король прибыл в Уокинг, там были также устроены поединки и турниры. Остальную часть путешествия королевские спутники провели в травле, соколиной охоте и стрельбах»{70}.

Празднества и развлечения, которым предавалась королевская свита, играли все-таки роль второстепенную. В те времена, когда единственным «скоростным» транспортным средством были лошади, стоившие немало, основная часть населения по большей части передвигалась по дорогам пешком — нечасто и недалеко, поскольку работа и хозяйство привязывали к дому не хуже железных оков. Для того чтобы отправиться в столицу и подать жалобу на злоупотребления со стороны местного лорда, судейских или шерифов, нужны были немалая отвага, солидные средства и много свободного времени — такое сочетание редко можно было встретить у мелкопоместного дворянина или простолюдина, составлявших большинство населения страны. Да и пробиться в королевскую канцелярию без протекции представлялось делом весьма и весьма сложным. Таким образом, контроль центральной власти за управлением и соблюдением законности в провинциях был во многом ограничен.