Кирилл Александрийский - Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

• Название: Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II
• Автор: Кирилл Александрийский
• Издательство: Сибирская Благозвонница
• Жанр: Религия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91362-464-2

Святитель Кирилл Александрийский (375 — 444) — великий святой отец Православной Церкви, который прославился прежде всего догматическими достижениями в области христологии и опровержением ереси Нестория в 429–431 гг. Однако сфера его деятельности была намного шире, и он известен также и как глубокий экзегет Священного Писания. Среди новозаветных экзегетических произведений наиболее знаменито «Толкование на Евангелие от Иоанна», которое и предлагается читателю. Это произведение было написано, как предполагается, до 429 г. и содержит в себе 12 книг, в которых, помимо истолкования этого «тайнозрительного» Евангелиста и объяснения глубоких тайн Божественного Домостроительства спасения и Боговоплощения, святитель полемизирует с различными ересями.

Это толкование, являющееся шедевром древнецерковной святоотеческой экзегетики, было переведено на русский язык известным отечественным церковным ученым-библеистом, профессором Московской Духовной Академии Митрофаном Дмитриевичем Муретовым (1851 — 1917).

Издается по: Творения святого отца нашего Кирилла Александрийского / Пер. Митрофана Муретова. Сергиев Посад, 1909, 1912. (Творения святых Отцов в русском переводе, издаваемые при Московской Духовной Академии; т. 67/<69>, 68/<70>). Переизд.: Свт. Кирилл Александрийский. Творения. Кн. 3. М.: «Паломник», 2002. (Библиотека Отцов и Учителей Церкви).

---

И удостоившимся Божественной любви Он обещает подать славную награду и увенчать их превышающими слово дарами, ибо «явлю, говорит, ему Самого Себя». Чистые речи о Боговидении будут у чистых (людей), Христос сияет между ними, очевидно, чрез Своего Духа световодя их во всем нужном и неизреченными некиими светочами в их умах открывая Себя и являясь. А раз принявшие Его будут блаженны и ревностны к Нему. Таковым, мне кажется, пророк Давид говорит: «Послушаю, что будет говорить во мне Господь Бог» (Пс. 84, 9). Так же и сам Божественный Апостол, пишущий нам в Послании: «или доказательство требуете того, что во мне говорит Христос?» (2 Кор. 13, 3). Ведь Он говорит в святых чрез Духа, открывая тайны как о Себе Самом, так и, кроме того, другие. Поэтому-то, точно уразумев их, они говорят то: «Нам открыл Бог чрез Духа» (1 Кор. 2, 10), то опять: «Мы же ум Христов имеем» (1 Кор. 2, 16), называя умом Дух Его.

Глагола ему Иуда не Искариотский: Господи, что бысть, яко нам хощеши явити ся, и не мирови? [266] (14, 22)

По любви ученик выступает с вопросом, хотя и оказывается неточно понявшим речь Спасителя. Господь наш Иисус Христос обещает святым некое особенное знание, не подобное знанию других всех людей. Причина та, что черты Божественных тайн в людях божественных блистают сильнее и гораздо светлее, тогда как в людях, еще не достигших до такой чистоты мыслей, чтобы быть в состоянии ясно воспринять чрез дар Духа ведение превышающих разум предметов, знание проявляется в простых только рассуждениях (умозаключениях) и состоит, может быть, в одном только ведении того, что Христос есть Бог и истинно Сын Бога по природе. Но хотя и замечается столь великое различие между знанием обыкновенных людей и знанием, свойственным святым, ученик не делает этого различия и обращается с вопросом, почему Он обещает открыть Себя не всем жителям вселенной, а одним только святым. И в своем восклицании что бысть, кажется, желает указать на нечто, подобное нижеследующему. Цель, говорит, Твоего к нам пришествия, Владыко, не та, конечно, чтобы некоторыми людьми отдельно быть познаваемым, а другими нет. Ведь мы слышали у пророков, что «узрит всяка плоть спасение Бога» (Ис. 40, 5), но также и Сам Ты возглашал: «Радуйся и веселись, дщерь Сиона, по тому что вот Я иду и поселюсь посреди тебя, говорит Господь, и сойдутся народы многие к Господу в день тот, и будут Ему в народ» (Зах. 2, 10–11). Да и сами мы, находясь и живя вместе, слышали Твой голос, когда Ты говорил к нам: «Когда вознесусь от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12, 32), равно и к самим иудеям Ты изрек, что «и других овец имею, которые не суть от двора сего, и тех мне должно привести, и будут одно стадо, один пастырь» (Ин. 10, 16). Итак, если ожидается распространение Твоей благодати на всех и как Сам Ты ясно обещал нам всех привлечь к Боговедению, так и глас святых пророков свидетельствует об этом, то что случилось? Куда, говорит, отклонилась и перенесена цель обещания? Почему не всем, живущим в мире, Ты являешь Себя, но только нам одним? Таков, думаю, а не другой, смысл слов ученика.

А что отвлекло его от истинного понимания (слов Господа), это надо показать.

Господь наш Иисус Христос сказал: «Мало, и мир Меня уже не будет видеть, вы же будете видеть Меня» (Ин. 14, 19). Но, без сомнения, было совершенно ясно, что миром в этих словах называет, конечно, не тех, кто находится в этой жизни или живут на земле, ибо все в этом мире и злы и добры, — но назвал миром тех, кои предпочли помышлять земное и предали свой ум суете мира (ср. Флп. 3, 19). Вот это-то не очень разумевая, ученик подумал, будто Он говорит, что будет сокрыт от взора, очевидно внутреннего и сокровенного, всех других людей, которые обитают в этом земном пространстве, и станет совершенно невидим и никому не ведом, кроме одних только Своих учеников. Такова была причина неведения его. Ведь если бы он уразумел вначале, он отнюдь не приступил бы к Нему с вопросом: Что стало (почему произошло), что нам имеешь явить Себя, а не миру? К такому пониманию (слов Господа) он приведен был тем, что принял слово (мир) в общем и обычном для других значении. Ведь по общепринятому и обычному всем словоупотреблению мы обыкновенно называем миром живущих во всем мире, равно как и городом можно называть населяющих целый город.

Впрочем, достоин похвалы ученик и за эти слова. Замечай, как он желает, чтобы слава Спасителя, подобно солнцу, являлась живущим по всей земле, хотя он, имея обещание о познании (Господа), мог удовольствоваться одним собственным своим благом, если бы имел заботу об одном только себе самом. Но благо, обещанное как бы ему единолично, не было достаточно для его счастия. И так как он был одновременно и боголюбив и братолюбив, то и желает, чтобы слава Спасителя распространялась на всех и благодать предлагалась всем вообще братьям. Действительно, что может сравниться с призванием к точному знанию Бога?

Отвеща Иисус и рече ему: аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет: и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у него сотворим [267] (14, 23)

Заметив, что ученик все еще не вполне разумеет (слова Его), снова возвращается к тому, что было сказано вначале, и ясно научает, что Он явит Себя Своим близким не одним только состоящим в видении познанием, но будет у них некий изрядный и для других недоступный способ просвещения. Ведь люди простые, только что удалившиеся от идольского заблуждения и призванные к познанию истинного Бога по природе, содержат веру в простом и чуждом пытливости разуме, научившись мыслить, может быть, одно только то, что «ничто идол в мире» (1 Кор. 8, 4), но только один Бог по природе. А те, которые украшают свою душу всякою добродетелью и оказываются способными к познанию Божественных и сокровенных тайн, получат просвещение чрез Святаго Духа и своими духовными очами будут созерцать вселившегося в них Господа. Итак, не обще с другими знание святых, но некое особенное и изрядное, имеющее большое отличие.

Так всяким образом и способом помогает нам Христос. Во-первых, ясно определяет, кто есть любящий Его, показывая, как, мне кажется, и следует правильно думать, что не всем доступно восприятие благодатного дара, но только тем, в ком окажется присущим достоинство близости к Нему чрез соблюдение заповедей.

Потом Он говорит о том, каким образом Он воссияет им и как вселится в них, в словах: Возлюбит его Отец Мой. Это потому, что кто своею верою в Сына почтит Родителя Его, тот плодом этого будет иметь любовь (к себе Отца).

Далее, что отсюда произойдет и какая будет ему прибыль, это ясно представляет в словах: Приидем к нему Я и Отец и пребывание у него совершим. Как скоро вселился в нас Спаситель наш Христос чрез Святаго Духа, то вместе с тем будет, конечно, находиться в нас и Родитель Его, ибо Дух Христа есть Дух и Самого Отца. Так и божественный Павел называет Духа то Духом Отца, то Духом Сына, не противореча в своих словах, но высказывая истину в том и другом случае, ибо Он (Дух) таков есть по своей природе. Поэтому он (Апостол) говорит в одном Послании, что «Воздвигший Христа Иисуса из мертвых оживотворит и смертные тела наши чрез обитающего Его Духа в нас» (Рим. 8, 11), а потом опять: «А потому что вы есть сыны, послал Бог Духа Сына Своего в сердца ваши, взывающего: Авва Отец» (Гал. 4, 6). Видишь, как один и тот же Дух есть и Дух Отца и Дух Сына. Итак, при обитании Единородного в сердцах наших не отсутствует Отец, ибо Сын имеет в Себе Родителя Своего, будучи одной с Ним сущности, и Сам находится в Отце природно.

Таково определение веры и безукоризненное учение. Но при этом я с большим удовольствием предложил бы один вопрос тем, которые по великому невежеству своему решились иномыслить и вооружают свой язык против славы Духа. Что ответят они, когда мы спросим их: если Дух, по-вашему, тварен и чужд сущности Бога, то как же в нас чрез Него обитает Бог? Каким образом приявший Духа причастен Богу? Ведь если допустимо, что мы становимся причастниками Божественной и неизреченной Природы чрез какую-либо всецело тварную сущность, то что же тогда может оказаться препятствующим Богу и Отцу отвергнуть Духа и чрез какую-либо другую тварь, какую пожелает, находиться в нас и освящать нас? Но это невозможно. Никто не может быть причастником Бога по природе чрез другое что, кроме как чрез Духа. Следовательно, Дух есть Бог и от Бога, а не сопричисляется к тварям, как это думали некоторые.

Кроме того, впрочем, должно иметь в виду и вот что. Причаствующее чему-либо, как высшему по существу и имеющему другую природу сравнительно с природою причаствующего, необходимо должно быть по природе другим сравнительно с тем, чему оно причаствует. Поэтому если Дух создан или тварен, то чему же тогда будет причаствовать тварь? Не самой ли, без сомнения, себе? Ибо тварность в таком случае оказывается общею у обоих. Но, будучи по природе созданы и тварны, мы стали причастниками Духа, как другого по природе, чем мы. Следовательно не тварен Дух. Если это истинно и действительно так, то Дух есть Бог и от Бога, как мы сказали. Ведь ничто из существующего не может избежать свойства тварности, кроме одного только Бога по природе, из которого, очевидно, исходит (προιόν) неизреченно Дух Святой, как Сам Тот, из кого Он есть, в нас обитает, ибо Он (Дух) одной с Ним (Богом) сущности и есть как бы качество святости Его (Бога).