Паулина Симонс - Талли

• Название: Талли
• Автор: Паулина Симонс
• Издательство: ТКО АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-829-8

На долю обыкновенной девушки из небольшого американского городка выпало немало испытаний: жестокость и предательство, смерть близкого человека, банальное безденежье… Однако душевная чистота, внутренняя сила и умение любить помогают ей обрести вкус к жизни и женское счастье.

---

— Ты здесь живешь? — спросила Шейки.

— Да, — сказала Талли. — А что?

— В самом деле, неплохо, — сказала Шейки. — И он совсем твой? Тут, должно быть, здорово.

— Шейки… что это за имя? — спросила ее Талли, когда они выехали на дорогу.

— Шакира, — ответила Шейки. — Мама, верно, ждала, что у нее родится индианка. А что за имя — Талли?

— Натали, — выдала Талли стандартный ответ. — Мой брат не умел произносить мое имя правильно.

«Забавно, — подумала Талли. — Ее зовут Шакира. Ну, не одной же мне смешить народ своим именем».

— О-о, у тебя есть брат? — спросила Шейки, но прежде, чем Талли успела ответить, продолжила: — У меня тоже есть братья, трое. И все старшие. Я самая младшая. Дитя всей семьи.

— Важная персона, — заметила Талли.

— Хорошая машина, — Шейки потрогала сиденья и приборную панель. — Тебе так хорошо платят у Карлоса, что ты можешь позволить себе такую машину?

Талли молчала, набрала побольше воздуха и сосчитала до пяти. Потом заговорила.

— Нет, это подарок.

— Что, твои предки? Замечательные родители. У нас в семье слишком много детей, поэтому ни у кого нет ничего новее 1975 года. А у меня пока совсем нет машины.

Девушки поболтали еще немного.

— Большое спасибо, Талл, — сказала Шейки, открывая дверцу, и Талли вздрогнула.

— Ничего, что я тебя так назвала?

Талли медленно кивнула.

— Рифмуется с чайкой[19], да? — сказала она. — Почему бы и нет? Я люблю птиц. Моего друга зовут Робин[20].

— Здорово, — сказала Шейки. — Слушай, что ты делаешь завтра? Если будет хорошая погода, мы устроим барбекью. Приходи, если сможешь.

Талли поблагодарила за приглашение и обещала, если не будет ничего важного, прийти. К счастью, в воскресенье пошел дождь и освободил ее от данного слова.

— Шейки, — спросила Талли как-то в субботу, когда подвозила Шейки домой и они остановились рядом с «Зеленым попугаем», — с кем ты сейчас гуляешь?

— Да то с одним, то с другим… — рассеянно отозвалась Шейки и вдруг наклонилась к Талли: — Только не говори моей маме и вообще никому — вообще-то я жду, когда вернется Джек.

— О-о! А где он сейчас?

— Джек… — Шейки покачала головой. Где-нибудь. Нигде. И везде.

— Как это понимать?

— Не знаю. Разве он не собирался всерьез заняться футболом и уехать куда-нибудь? — спросила Шейки.

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? — удивилась Талли. — Ведь ты ходила на выпускной и видела его. Откуда мне знать?

— Ах да, никто ничего не знает точно. Я думала, он поедет учиться в Калифорнию. Пало Альто или что-то в этом роде. Но, по-моему, он туда не поехал.

— Ах-х, — выдохнула Талли. У нее вдруг занемели губы. Она пыталась прикусить их. Пало Альто! Пало Альто. Боже мой, Боже мой.

— Разве ты не поддерживаешь с ним связь? — спросила Талли после долгих минут молчания. Как хорошо, что в «Зеленом попугае» было почти темно.

Шейки засмеялась.

— Поддерживаю связь? Не-ет. Он уехал, чтобы найти себя. С людьми, которые ищут себя, очень трудно поддерживать связь. Слушай, а почему все-таки тебя не было на выпускном? — спросила вдруг Шейки.

«Ищет себя?» — думала Талли.

Шейки повторила вопрос. Талли пожала плечами.

— Да так, не захотелось.

— Не захотелось пойти на собственный выпускной вечер? Ну, ты даешь!.. — воскликнула Шейки. — Ох, и побесились же мы там. Все просто с ума посходили. Нас с Джеком выбрали Королем и Королевой.

«О, не сомневаюсь! — подумала Талли. — Я ничуть, не сомневаюсь, что так и было, Шейки Лэмбер, ты стала и капитаном команды болельщиков, и Королевой бала.

Шейки отпила из бокала свой «Миллер лайт».

— Я кое-что скажу тебе, Талли — ты ведь моя подруга. Я была совершенно без ума от этого Джека.

— Не валяй дурака, — упавшим голосом сказала Талли.

Шейки улыбнулась.

— Нет, правда, что-то в нем такое есть, от чего можно сойти с ума, да, я тебе точно говорю. — Она заказала себе еще один «Лайт». — Но он уехал. Видимо, у нас был всего лишь школьный роман. Но… Я продолжаю надеяться, разве это запрещено? О, только не думай, что я ничего не делаю, Талли. Я собираюсь поступить в Топикскую школу косметологов. Хочу работать у Мэйси в отделе дорогой косметики. «Шанель» или что-нибудь в этом роде.

— Да? — спросила Талли и двумя глотками прикончила пиво. — Слушай, уже поздно. Мне пора спать. Пойдем отсюда.

Шейки пригласила Робина и Талли к себе домой отпраздновать День Благодарения. Робин не пошел — он всегда проводил этот праздник с братьями.

Талли пошла одна и познакомилась с тремя братьями Шейки, с ее огромным, как дровосек, ростом не меньше шести футов, отцом и с маленькой, не выше пяти футов, матерью, которая, несмотря на свой рост, подрядила всю мужскую часть семьи помогать на кухне, покрикивая на них во всю силу своих легких. Шейки к хлопотам не привлекали, они с Талли беседовали в гостиной.

— Я — самая младшая и к тому же единственная дочь, — объяснила Шейки. — Меня никогда ничего не заставляют делать.

— Марта! Обедать! — закричала мать.

— Марта? А кто это — Марта? — спросила Талли. Шейки смущенно засмеялась.

— Это я, — сказала она. — Марта Луиза Лэмбер.

И когда все сели за стол, Шейки яростно зашептала матери:

— Шейки, ма, Шейки!

Еще через несколько дней Робин спросил у Талли:

— Итак, на замену ты выбрала Шейки?

— Замену кому? — жестко спросила Талли.

Робин отвернулся.

— Джулии, — сказал он. — Или, может быть, мне.

— Уж конечно, не тебе, Робин, — ответила Талли. — Но Джулия далеко. И что я могу поделать, если нравлюсь Шейки. Мы, кстати, не особенно близки.

— Ты ни с кем особенно не близка, — заметил Робин.

— Нет, — сказала Талли. — Думаю, ты прав. И все-таки, это очень смело с твоей стороны говорить мне об этом, Робин Де Марко.

— Тебе нравится Шейки? — спросил Робин.

— Что значит нравится? — сказала Талли. Можно подумать, у меня есть выбор. Ты что, хотел бы, чтобы я вообще ни с кем не дружила, кроме тебя?

Робин вздохнул и подвинулся, освобождая для нее место, а после натянул на обоих лоскутное одеяло.

— Можно подумать, Талли, что мои желания имеют какое-то значение, — грустно сказал он.

— Джек вернулся! — сияя от счастья, сообщила Шейки, когда они заступили в вечернюю смену.

Приближалось Рождество.

— Да? — удивилась Талли. — С чет это вдруг?

— О-о, — сказала Шейки, расчесывая волосы прямо посреди зала, — у него умер отец. И поэтому он вернулся! Это звучит как песня, правда?

Я ждала, когда Джек возвратится домой,

Джек вернулся, и снова буду ждать и мечтать,

чтоб забыл он покой и ходил сам не свой.

Распевая, она кружилась между пустыми столиками, ее светлая челка развевалась.

Талли некоторое время наблюдала за ней и, наконец, рассмеялась.

— Шейки, какая же ты врушка!

— Он правда вернулся, Талли, — серьезно сказала Шейки.

— Да нет, я не об этом. Чего же стоят все басни о том, будто это был всего лишь школьный роман?

Шейки пожала плечами и улыбнулась.

— Ты права. Это было чистейшее вранье.

— И потом, у него ведь умер отец, как ты можешь так радоваться? — укорила ее Талли.

— Ну и что? Кто-то же должен его подбодрить, верно? — ответила Шейки, сияя. — А уж взбодрить его я сумею! — Она хихикнула и подпрыгнула.

Глядя на нее, Талли не могла удержаться от смеха.

Она увидела Джека несколько дней спустя, когда он заехал за Шейки. У Шейки все столики были заняты, и Сильвия усадила его за столик Талли. Талли, подошла к нему, странно спокойная и холодная, и спросила:

— Что ты закажешь?

Он выглядел так же, как всегда. Даже лучше. Весь пропитанный солнцем, светловолосый и сильный. Но Талли трудно было на него смотреть, ее глаза вдруг стали как запотевшее стекло.

— Как поживаешь? — спросил он у Талли.

— Хорошо, прекрасно, лучше не бывает.

Она старалась не смотреть на него, а сердце разрывалось на части.

— Что ты закажешь? — повторила она, все так же холодно.

Он протянул руку и легонько дотронулся до ее пальцев.

— Мне очень жаль, Талли, — произнес он. — Правда. Очень жаль.

То же самое он сказал в день вручения дипломов об окончании средней школы. Разыскал ее, почти зажал в каком-то углу и сказал: «Мне очень жаль, Талли. Мне так жаль». И тогда, и сейчас, глядя в его серьезное внимательное лицо, она утратила дар речи.

— О-о-о-о-о-о, Джеки! — звонко крикнула Шейки, бросившись Джеку на шею, прижимаясь к нему всем телом, целуя его и не переставая смеяться. Джек похлопал ее по спине.

— Ладно, ладно, что это на тебя нашло?

Талли оставила их наедине и ушла к своим столикам. Она расставила, где не хватало, кетчуп, досыпала в солонки соли, а в сахарницы — сахара. И все время смотрела на свои трясущиеся руки, надеясь, что дрожь заметна только ей одной.