Кирилл Еськов - Америkа (Reload Game)

• Название: Америkа (Reload Game)
• Автор: Кирилл Еськов
• Издательство: Алькор Паблишерс
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906099-35-8

Авторский вариант романа

Америка наша!.. Ну, не совсем. В авантюрной «альтернативной истории» Кирилла Еськова Российская Империя связана с Калифорнийской колонией не только тугой скруткой сюжетных линий, но и родством души. Той самой, которую не изъять, не превратив человека в гаитянского зомби. В первом слое всё, как обычно — стволы, серебряные пули, ниндзя. Во втором — политика, экономика, заговоры. Но все не так просто!..

Техническое предуведомление

Дорогой читатель!

Автору данного текста регулярно приходится отвечать на послания такого приблизительно содержания: «Глубокоуважаемый Кирилл Юрьевич! Мы всем семейством который уж год как читаем забесплатно в сети ваши книжки (за невозможностью купить их в бумажном виде) и испытываем оттого некоторый душевный дискомфорт. Заведите уже себе, Христа ради, какую-нить платежную штуковину, куда бы мы могли заплатить вам электронную денюжку за полученные нами положительные эмоции; а то это как-то неправильно получается!»

Я все эти годы хихикал и отнекивался, а тут вдруг подумал: а какого, собственно, черта? зачем препятствовать людям в преодолении ихнего душевного дискомфорта?

Короче: ежели кто из слушателей пожелает вдруг кинуть монетку в шляпу уличного музыканта — шляпа эта располагается вот тута:

Сбербанковская карточка: 67628038 9568655505 KIRILL ESKOV

Кстати, и самому любопытно стало: чистый эксперимент, ага!

---

То, первое, вторжение 1816 года, кстати, вышло крайне неудачным: Морильо в тот раз переиграл Боливара вчистую, и почти все его десантники погибли. Петион, однако, твердо поверив в Боливарову звезду, дал тому шанс на вторую попытку, а главное — железной рукой придушил обычные при такого рода затянувшейся невезухе раздоры в руководстве восставших: он, дескать, будет иметь дело только с Либертадором — и ни с кем иным, а кому не нравится — могут поискать себе другого спонсора… И я вот думаю, Виктор Сергеевич: а ведь будь он не диктатором, а демократическим лидером — черта с два парламент дозволил бы ему такие дорогостоящие авантюры, базирующиеся на чистом идеализме и личных симпатиях; ну, и не было бы нынче ни того памятника Петиону в столице независимой Венецуэлы, ни самой той Венецуэлы…

— А там действительно был чистый идеализм?

— Ну, это как посмотреть… К чисто меркантильным мотивам там можно было бы отнести разве что желание подкормить за счет испанцев собственный каперский флот, а единственное условие, под которое Петион предоставил Боливару ту грандиозную помощь — дать свободу всем черным рабам в освобождаемых тем испанских владениях (что тот, в общем-то, собирался сделать и сам). И тем не менее…

В Европе-то в это время — оголтелая реакция, Священный Союз и торжествующие Бурбоны, «ничего не забывшие и ничему не научившиеся». И логика гаитянского лидера тут простая: сейчас Они додавят революционное движение на Мэйне — а завтра непременно примутся за нас! Что уж там Гаити — интервенции Объединенной Контрреволюционной Европы в это время вполне всерьез опасались даже в США… Вот и выходит, что бескорыстная интернациональная помощь антииспанским повстанцам тут — самая что на есть прагматичная Realpolitik.

— Тоже верно… Ну, а нынче как у них обстоит со всем этим «экспортом революции»?

— Все дело в том, что Петион-то тем «business»’ом занимался «по любви, а не за деньги», а вот преемники его — по сугубой необходимости. Петионовы реформы они угробили, самодостаточной экономики, чтоб нормально себя кормила, создать так и не сумели, восток острова вообще откололся от них в отдельное государство и изо всех сил просится обратно в Испанскую империю, призывая на помощь интервентов из Метрополии… И тут вдруг — подарок судьбы: война Севера с рабовладельческим Югом! «А не рискнуть ли нам, в военной неразберихе, поджечь тот Юг изнутри — руками „Макандаля“ — и учинить под шумок в Луизиане государство черных, по гаитянскому образцу?» И, по данным нашей Службы, компаньеро резидент, — всё это вполне себе нешутейно.

— Так «Макандаль», по вашим данным, управляется с Гаити??

— Вовсе нет: у «Макандаля» — своя игра, просто их интересы сейчас совпали.

— Неужели эта нигритянская авантюра имеет хоть какие-то шансы на успех?

— Вы будете смеяться, но — да, имеет. Луизиана как была, так и остается инородным телом в американском государстве. Тамошние креолы — франкоязычные католики — были в 1803-м совершенно не в восторге от того, что их родину, где они жили себе поживали с семнадцатого века, в одночасье отдали, ни разу их не спросясь, в другую страну, абсолютно им чуждую по религии, языку и культуре. В стране той они, вполне ожидаемо, оказались людьми второго сорта — вне зависимости от своего богатства и знатности: для понаехавших в Луизиану WASP’ов все эти креолы, возводящие свою родословную к Роландам и Карлам Великим — считай, «те же ниггеры, только в профиль». Их теперь презрительно кличут «Kiskidees» (это птичка такая), от от французского «Qu’est ce qu’il dit? — Что он говорит?» — обычный вопрос француза, слышащего английскую речь и не понимающего ее; одним словом — тупорылые туземцы, не размовляющие на нашей, английской, мове…

Экономика же Луизианы, между тем, как была, так и остается в руках этих самых «кискидов». И было бы, согласитесь, даже странно, если б эти ребята, ознакомившись с идеологией и технологией сецессии, не задались элементарным вопросом: если Югу позволительно отделяться от Союза — почему бы тогда Луизиане не отделиться от Юга? Момент-то в высшей степени подходящий: сейчас или никогда!

При этом состоятельные и образованные gens de couleur libres, ограбленные и изгнанные из страны в Техас, для тех креолов — классово близкие (не говоря уж о настоящем родстве по крови), а понаехавшие WASP’ы — чужаки, оккупанты и беспредельщики…

— А «Макандаль» для них…

— «Макандаль» для них — как раз способ «удержать быдло в стойле» в случае успешной сецессии Луизианы, когда местные нигритяне на плантациях тоже много о чем возмечтают. Здесь эти ребята очень жестко контролируют черную диаспору — нигритяне их реально боятся, и правильно делают: существует ли магия вуду — дело темное, но вот тонтон-макуты с их черными очками и мачете есть точно, а техасская полиция в эти «внутринигритянские разборки» лезть избегает… При этом повторения Гаити, даже и без крайностей в виде Дессалиновской резни, на самом деле не хочет никто — ни в самой Луизиане, ни среди эмигрантов; благо тут, в Техасе, наличествуют еще и эмигранты «первой волны» — и белые, и цветные, — бежавшие некогда на Материк от невыдуманных ужасов гаитянской революции.

— На что же тогда надеются гаитяне?

— На то, что в независимой Луизиане, где цветные составят большинство населения, всё может пойти совсем не так, как распланировано и креолами, и «Макандалем». Учитывая, что и креолы, и «Макандаль», в свой черед, хотят сперва использовать, а потом облапошить друг дружку…

— А — янки?

— Янки начали свою войну против дикси, твердо полагаясь на блицкриг. Однако те оказались слишком крепким орешком: армия южан гораздо меньше и вооружена гораздо хуже, но боевой дух их солдат и воинское искусство их генералов оказались настолько выше, чем у северян, что Федерация поначалу чудом избежала разгрома и потери столицы. Теперь Север, с его гигантским перевесом в людских ресурсах и в военной промышленности, навязывает Югу войну «на истощение»; и если дикси потеряют Новый Орлеан, через который к ним идут все поставки оружия из-за границы, ни военный гений Ли и Стоунуолла, ни мужество их бойцов не спасут Юг от поражения — дожмут, это лишь вопрос времени. Соответственно, янки готовы сейчас на любые тактические временные союзы, хоть с самим Сатаной — лишь бы вырвать Новый Орлеан из рук дикси и перерезать эту артерию; имея в виду в дальнейшем надуть тех «союзников» и вернуть Луизиану под свою руку, разумеется.

— Перед моим мысленным взором, Пилип Мартинович, — усмехнулся Зырянов, — стоит картина: карточный стол, за которым играют, на Новый Орлеан, четыре шулера — гаитяне, креолы-кискиды, «Макандаль» и янки — и один лох: дикси. Забавная у них выйдет игра!

— Да, если только лох не окажется внезапно — как это принято в плутовском романе — самым крутым из шулеров, завлекшим в ту игру всех остальных…

Тут Шубравого как раз вызвали из комнаты, срочно (свежая информация стекалась в их штаб постоянно, а добывающие агентурные сети Домов — и «оружейников» Калашниковых, и «моряков» Абакумовых, и «железнодорожников» Зыряновых — работали автономно друг от дружки), Виктор же, пользуясь паузой, принялся за расшифровку доставленной как раз перед тем срочной депеши из Центра. И когда он вник в смысл прочитанного, вся история с нападением тонтон-макутов (если это и вправду были тонтон-макуты, а не ряженые…) тут же получила от него мысленную резолюцию «В архив»: да-аа, вот это будет посерьезнее…

— Внимание, компаньерос! Мы получили общий приказ… — начал было он, дождавшись возвращения Пилипа Мартиновича, и тут же осекся, разглядев в руке у того револьвер со взведенным курком; в лапище моряка-хуторянина «калаш» 45-го калибра смотрелся как «скорпиончик» карманной носки…

— Компаньєро резыдентe! — воззвал тот с интонациями объявляющего «смер-р-ртельный номер» циркового конферансье. — Там гості до вас: Безпека Техасщины!

Из вязкого ледяного глицерина, затопившего на мгновение все закоулки Викторова мозга, первым отчего-то всплыл химический термин «полимеры» — не, ну полимеры-то тут причем?

— Много гостей-то? — небрежно осведомился он, наблюдая за хирургически-точными движениями пальцев Швейцера: тот уже ввинчивал взрыватель в неведомо откуда объявившуюся на столе безоболочечную бомбу-полуторафунтовку, с тем же привычным автоматизмом, как только что перед тем набивал табаком трубку. — В смысле: бумаги-то Карл Иваныч успеет спалить, пока мы отстреливаемся?

— Та ні, компаньєро резыдентe! Це ж Безпека Техасщины у гарнiм розуминни: то херр Штрайхер!

— Тьфу! Дурак ты, боцман — и шутки у тебя дурацкие!

44