Марина Чапман - Девочка без имени. 5 лет моей жизни в джунглях среди обезьян

• Название: Девочка без имени. 5 лет моей жизни в джунглях среди обезьян
• Автор: Марина Чапман
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-84939-0

«Я широко открыла глаза и поняла, что не просто окружена – за мной наблюдают. Вокруг сидели обезьяны. Боясь пошевелиться, я начала про себя считать их. Мне было уже пять лет, и я умела считать до десяти. Но обезьян было гораздо больше, чем десять. Я понимала, что они – дикие животные и я не могу им доверять. И все же что-то подсказывало мне, что они не причинят мне зла».

---

XII

Жизнь текла своим чередом. Я постепенно забывала деревню индейцев и все, что с ней связано. Хотя иногда я туда возвращалась. У людей была еда, которая мне нравилась, и я умела ее красть, оставаясь незамеченной. Вот и все. Я воспринимала людей как источник некоторых деликатесов, и ничего больше.

Я наблюдала жизнь обитателей джунглей и каждый день замечала что-то интересное – новую красивую птицу, новую тропу. А иногда я просто наслаждалась игрой света на поверхности пруда.

Моим любимым существом в джунглях стала небольшая коричнево‑розовая ящерица с прозрачным животом. Я ловила этих ящериц и смотрела, что они съели. Поймать их было нелегко – мне приходилось часами ждать, пока ящерица выйдет из укрытия. Другие ящерицы не прятались, они грелись в лучах солнца или мимикрировали, маскируясь под лист или ветку.

Как известно, муравьи – очень трудолюбивые насекомые, они всегда куда-то торопятся и несут то, что гораздо больше их самих по весу и размеру. Они ходят гуськом друг за другом и исчезают в муравейниках, под которыми прорывают сложную систему тоннелей. Муравьи ни на секунду не останавливаются. Если на их пути создать препятствие, скажем, поставить палец, они начнут его немедленно обходить. Мне нравилось играть с муравьями, создавая на их пути преграды и заставляя их колонны идти к своей цели обходными путями.

Я перестала бояться птиц. Большинство пернатых были не только красивыми, но и умными существами. Я сторонилась попугаев, но с остальными птицами у меня были прекрасные отношения. Зачастую на небольшом расстоянии от меня на ветке сидел тукан. Он с опаской косил на меня глазом, но не улетал. У тукана был некрасивый голос. Казалось, ты слышишь скрежет, а не голос птицы. Но тукан был очень дружелюбным, и я прощала ему отсутствие музыкального слуха.

Моей любимой певчей птицей был дрозд (позже я смогла узнать его на картинке). У дроздов оранжевые лапы, и я не назвала бы их особо красивыми. Но поют они замечательно, и я не раз пыталась повторить их трели. Как выяснилось позже, у меня был неплохой голос.

Я подросла и стала лучше понимать циклы и ритмы жизни в джунглях. Когда вставало солнце, джунгли просыпались и все начинали искать еду. К середине дня обитатели джунглей прятались от жары и устраивали себе сиесту. Птицы замолкали, и некоторые животные перемещались повыше в крону деревьев, чтобы быть поближе к прохладному ветерку. В этой тишине я слышала вдалеке звук струящейся воды в водопаде, но так и не смогла найти его.

Я начала изучать растения и цветы. Я находила сочные листья, растирала их камнем и добавляла воды. Листья выпускали жижицу, которую я использовала в виде краски. Я пробовала растирать листья разных растений и экспериментировала с цветом. Оранжевый цвет получался из зерен плодов, похожих на гранаты. Вскоре, смешивая цвета из разных растений и зерен, я смогла получить все цвета радуги. Я раскрашивала себя, кору деревьев, камни и даже некоторых обезьян, которые соглашались на эти эксперименты.

Как и многих других девочек, меня привлекали украшения. Глаза на прекрасное мне во многом открыли люди. Я видела, как дети в лагере индейцев собирают орхидеи и другие цветы, насаживают их на прутики и делают гирлянды. Этими гирляндами я украшала «интерьер» моего жилища в стволе дерева и носила их на шее. Иногда я развешивала гирлянды в разных местах в джунглях, чтобы было красиво. Видимо, во мне просыпался женский инстинкт. Любимым материалом для изготовления ожерелий у меня были бобы и душистые палочки ванили.

Больше всего в то время меня занимали дела моей любимой обезьяньей семьи. Я отличала каждого члена стаи. Я знала, кто недавно родился на свет, а кто умер. Я знала характер и умения каждой обезьяны и понимала их родственные связи. Некоторым может показаться, что обезьяны мало отличаются друг от друга, но на самом деле эти различия так же велики, как у людей.

В компании обезьян я чувствовала себя в безопасности. Однако вскоре жизнь показала, что опасность гораздо ближе, чем хотелось бы.

События, о которых я буду рассказывать, произошли приблизительно через год после того, как вождь племени выгнал меня из лагеря. К тому времени я полностью потеряла интерес к людям.

Это был самый обычный день, похожий на другие дни в джунглях. Солнце встало, и все начали искать еду. Вдруг раздался тревожный крик обезьяны, от которого обитатели джунглей бросились прятаться и забираться на кроны деревьев.

Птицы перестали петь и исчезли. Те немногие пернатые, кто остался в воздухе, поднялись выше и стали в панике метаться в разные стороны. Обезьяны притворялись наростами на коре деревьев. Я тоже бросилась в укрытие. Обычно я пряталась в стволе дерева, в котором ночевала. Я закрыла вход ветками и листьями и не могла понять, что же так сильно испугало обитателей джунглей.

Вскоре я услышала незнакомый звук. Казалось, кто-то методично рубил деревья. Звук становился все сильнее: «Бум! Чпок! Бах! Вжик!» В подлеске появились двое белых мужчин. Они были одеты в хаки, а в руках у них были мачете. Кроме того, у них были ружья, сети, сачки и мешки. Если бы я не провела столько времени, изучая индейцев, я бы вряд ли признала в этих существах людей – настолько странными казались их одеяния и инструменты. Да, это были люди, но я не испытала к ним никаких родственных чувств. Для меня они были чудовищами. Волосы у меня на теле встали дыбом, а сердце учащенно забилось.

Я наблюдала, как они рубят подлесок, и поглубже пряталась в стволе дерева. Через некоторое время стало ясно, зачем люди учинили такой разгром. Они пришли сюда, чтобы охотиться на обитателей джунглей. Сначала ловили сачками бабочек, а потом перешли на птиц. Они поймали сетью красивого попугая, которого я видела утром. Несчастная птица била крыльями, теряя перья, но не могла вырваться. У них были приспособления для ловли любых обитателей джунглей, начиная с насекомых и кончая ящерицами и змеями. Понятно, почему обезьяны так паниковали. Эти люди были способны на все.

Я затаила дыхание. Неужели они собираются поймать меня вместе с другими животными?

В тот день меня не заметили. Но с тех пор люди регулярно возвращались за новой добычей. Время невинной радости закончилось, пришло время страха. Как долго продолжалось разрушение джунглей? Много лет или всего несколько дней? Я не знала. Я стала привыкать к звукам мачете, которым рубят подлесок, и паническим крикам испуганных животных.

Однажды охотник остановился совсем рядом с деревом, в котором я пряталась. Я видела его черные ботинки, в которые были заправлены штаны цвета хаки, и слышала, как он взводит курок. Я до сегодняшнего дня помню этот металлический звук и ужас, который тогда ощутила. Охотник поднял ружье и раздался оглушительный выстрел. Я не знаю, во что он целился и попал ли. У меня тряслись руки, и сердце билось так, словно вот-вот выскочит из груди.

Меня в жизни много раз пугали, и я часто боялась. Однако тот случай с охотником я не забуду. Никогда я не чувствовала себя такой маленькой и беззащитной.

Охотники приходили то днем, то ночью. Иногда они появлялись в сумерках и светили фонарями в глаза усталым и сонным животным, чьи испуганные крики разносились по джунглям. Они ловили или убивали всех на своем пути. Иногда они приходили только за обезьянами.

Может показаться, что обезьян сложно поймать, потому что они живут стаями и предупреждают друг друга об опасности. Но охотники хорошо знали их повадки и ловили молодых обезьян, которые могли увлечься играми и потерять бдительность. Молодые обезьяны еще не умели хорошо прятаться, и люди усыпляли их пулями-дротиками со снотворным. Обезьяны падали с дерева, как созревший плод, и попадали в мешки охотников.

Я не могу выразить, как много боли причинили мне эти охотники, как я их ненавидела и ненавижу до сих пор. Я никогда не забуду, как кричат маленькие обезьянки, когда их забирают у матерей. Страшно слышать крики матери, которую разлучают с ребенком, – все равно, говорим мы о животных или о людях. Я видела, как страдали самки обезьян, у которых отняли детенышей. Часто они умирали от горя и тоски.

Матери с детенышами иногда прятались в пустых стволах деревьев, как и я. Я была не в силах им чем-нибудь помочь. Охотники порой забирали самок, если не могли поймать малыша. В этом случае детеныш умирал от голода.

Охотники исчезли из джунглей так же неожиданно, как и появились. В это время прошло несколько сильнейших дождей, как будто природа хотела смыть следы появления людей в джунглях. Меня трудно было удивить тропическими ливнями, которые проливались раз или два в месяц. Но те дожди запомнились мне своей удивительной силой. После дождя вода быстро испарялась из-за жары, и земля в джунглях оставалась сухой. Я помню, что всего несколько раз дождь оказался таким сильным, что все развезло.