Збинек Кованда - Палец на спуске

• Название: Палец на спуске
• Автор: Збинек Кованда
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Современная проза
• Год: 1979

Действие романа происходит в Чехословакии в августовские дни 1968 года.

В центре повествования — события, развернувшиеся в авиационном полку. Автор показывает, как благодаря стойкости коммунистов-офицеров удалось сорвать попытку контрреволюционных сил превратить полк в орудие реакции.

Книга представит интерес для широкого круга читателей.

---

Майор Винарж отлично понимает, что силы, развязавшие всю эту отвратительную кампанию и дирижирующие ею, имеют предельно ясные классовые позиции. Профессиональное чутье, доступ к важным документам и круг друзей уже давно позволили ему сделать неоспоримый вывод: речь идет об атаке против революции. И сейчас он об этом не думает. Приходится размышлять над вопросом: какова та причина, та сила, которая толкает в лагерь правых людей, искренне верящих в то, что они борются за социализм, и какова причина, заставляющая стоять людей на левых позициях с той же верой в дело социализма?

Майор смотрел на Милену, на живого человека, сидящего перед ним на расстоянии вытянутой руки, на человека почти незнакомого, и с удивлением думал, как архисложно все-таки устроены люди. Это особенно чувствуешь в такие, как теперь, дни. Он подумал, как тяжело будет работать с людьми потом и как смешно и мелко будут выглядеть те люди, которые попытаются работать с народом и вести его за собой, хотя в силу различных причин сами оторвались от народа. Решающее значение не может иметь какая-то одна жилка или нерв. Решающее значение имеют все жилы и нервы, мозг и желудок, кости и мышцы — словом, все в человеке. Только все, вместе взятое, определяет жизненную позицию человека.

Майор почувствовал головокружение.

А Милене казалось, что между ними находится некий непреодолимый барьер. Она продолжала спокойно сидеть, углубившись в размышления о причине своей нервозности и возбуждения. Это всегда помогало ей успокоиться. Как бы невзначай она долила рюмку майора. Но тот вдруг встал и, извинившись за вторжение, начал раскланиваться.

— Что сказать Вацлаву, когда он вернется?

— Я завтра приду к нему.

Когда захлопнулась дверь, Милена обнаружила у зеркала записку Вацлава. Чувство тревоги еще больше охватило ее, и она позвонила ефрейтору Полачеку.

От него она с изумлением узнала обо всем: о выступлении Якуба по радио, о поездке Вацлава к отцу, о приезде двух майоров. Полачек лишь не мог сказать, где сейчас находится подполковник Вацлав Пешек.

Милена пожалела, что поддалась днем легкомыслию. За каждый миг счастья человеку приходится сурово расплачиваться…

А майор Некуда отказался ночевать в полку, хотя ясно дал понять, что на следующий день намерен продолжать свою работу.

Он уехал в областной центр, чтобы переночевать у знакомого капитана.

А причина была одна — сорокапятиминутный разговор с Прагой. С кем он говорил? Об этом не узнал даже капитан, оставивший его в комнате наедине с телефоном.

Вацлав вернулся домой примерно через час после ухода майора Винаржа. Ефрейтор Полачек испытал угрызения совести, когда Вацлав зашел в канцелярию. Полачек ведь уже сказал сотруднику госбезопасности, а позднее и супруге подполковника, что он якобы ушел. Чтобы как-то загладить вину, ефрейтор предложил отвезти Вацлава домой. (Он забыл, что, хотя Вацлав и пришел рано утром пешком, его «шкода» уже давно стояла возле штаба.) В ту минуту самое приятное для Вацлава было бы пройтись до дому пешком, чтобы немного прийти в себя после такого нелегкого денечка.

Ему удалось по приезде сосредоточиться только на одном вопросе, который он задал жене прямо с порога: что оказал врач?

В конце концов, сейчас лишь этот вопрос имел какое-то значение.

Но как это часто бывает, когда муж задает жене один-единственный вопрос, она сразу же забрасывает его сотней своих. Про врача она ответила коротко, что есть надежды. Сама она уже глубоко прочувствовала все это, к тому же в ее возбужденном состоянии трепетное волнение перед таким счастьем оказалось сильнее, чем она ожидала. А затем Милена засыпала мужа вопросами: про дедушку Якуба, про катастрофу «дельфина», про майора Винаржа, про то, где Вацлав был сейчас, если ушел давно из части, почему ничего не сказал…

— Это… целая… программа!

И это было все, что Вацлав смог ответить, переодеваясь в прихожей. Милена пошла на кухню готовить ужин. Заглянув туда, Вацлав хотел сообщить ей, что завтра заступает дежурить вместо Мартинека, но промолчал. Он сообразил, что сделал ошибку. Ему следовало бы разложить все по полочкам и рассказать по порядку, если уж сама Милена была не в состоянии размотать этот клубок.

Такие же мысли занимали и Милену. К трем словам, произнесенным Вацлавом с расстановкой и вроде без смысла, не требовалось добавлять ни единого звука. Все им стало ясно: они научились понимать друг друга с полуслова.

Милена поступила так, как обычно делала в подобных случаях: предоставила дело времени. Через несколько минут тучи рассеются и дождь прекратится.

А Вацлав вновь (в который уже раз!) разозлился на себя, как это было, когда он сегодня миновал проходную. Разве справедливо взваливать на плечи Милены даже частицу своих чисто служебных забот? Это было бы просто хамство. Но в то же время он понимал, что супруги, которые живут счастливо, иногда бывают несправедливы друг к другу. Стоит задеть другого за живое, и вроде бы станет полегче. У каждого человека бывают моменты, когда он не в духе, и тогда проще всего сорвать злость на самом близком человеке! Но, как говорится, пока кукушка прокукует, все уже будет позади.

Милена принесла ужин, и за столом Вацлав сказал:

— Завтра после обеда заступаю на дежурство вместо Мартинека.

Она улыбнулась. Объяснение произошло раньше, чем она ожидала. Стало легче. Милена по своему опыту знала, что ее ожидает накануне заступления мужа на боевое дежурство. Когда небо безоблачно и светит солнце или луна, когда стоит полный штиль, Вацлав бьет баклуши: разгуливает по квартире и напевает песенки, берется за никому не нужные дела. На улицу не идет, даже в киоск за газетами не идет — ему нужно отдохнуть и сосредоточиться. Одним словом, все идет хорошо. Зато бывает трудно, когда все вокруг утопает в тумане, сильный ветер валит электромачты или тучи окутывают местность до самой земли. Вацлав тоже распевает, смазывает скрипящие двери, перевешивает картины на другое место, а потом ни с того ни с сего скажет что-нибудь обидное.

Милена долго не могла понять этого, найти связь одного с другим. Она стойко переносила такие моменты. Со временем ей стало понятно самочувствие боевых летчиков. Сидишь часами в дежурной теплушке, пьешь кофе, ждешь второй завтрак, прислушиваясь к охрипшему голосу дежурного офицера и выглядывая временами из окна. За сверкающими фюзеляжами дежурных самолетов просматривается взлетная полоса — кусочек ленты, натянутой среди чертополоха и лебеды, пригодный, кажется, только для детских забав. А дальше ничего не видно — ни горизонта, ни вышки. Видимость — около пятидесяти метров. Если чужой самолет приближается к границе, то занимаешь место в самолете, надеясь на благоразумие другой стороны. В противном случае ты просишь разрешения на старт, и у руководителя полетами прольется не один пот, прежде чем он даст в микрофон команду на взлет. Он знает, как и летчик, что в такую погоду взлететь еще с грехом пополам можно, но как сесть? На запасной аэродром? Там и черт ногу сломит. Тогда на третий? Там можно сориентироваться, но в случае какой-нибудь пустяковой неполадки остается одно — катапультироваться.

Сколько раз в течение месяца Вацлаву приходится смазывать скрипучие двери? Готовясь к разлуке, он хотел бы испытать побольше земных забот. Правда, ему известно, что это неосуществимо, он не склонен к сентиментальности. Но при этом скрещиваются, словно шпаги в поединке, два чувства: любовь к жизни и к Милене и долг идти, если потребуется, на смерть в условиях мирной жизни. Вот почему у него и срываются иногда обидные слова. Значит, сегодня Вацлав вновь накануне дежурства.

Но ведь сегодня на улице нет ни тумана, ни бури, да и завтра погода обещает быть отличной.

Иногда в человеческой душе разыгрывается буря почище, чем в скверную погоду, когда хозяин собаку во двор не выгонит. Человеку некуда податься, он должен сам справляться со своими мыслями.

Только поздно вечером, когда пришло время ложиться спать и день со всеми заботами подходил к концу, Милена почти все рассказала мужу о приходе майора Винаржа, а своем испуге и затруднениях после того, как она иногда не могла найти Вацлава.

О визите к доктору она не стала рассказывать, ограничившись парой слов, произнесенных при появлении мужа. Она также промолчала о том, что купила Вацлаву кольцо с черным камнем.

Вацлав, испытывавший к Милене чувство благодарности за ее спокойный повествовательный тон, в таком же духе рассказал ей о событиях прошедшего дня, постаравшись при этом сгладить все шероховатости, поскольку день кончался и ничего уже нельзя было изменить. Поэтому, пожелав друг другу доброй ночи, оба спокойно заснули.

Итак, наступил вечер 19 августа 1968 года.

Удивительный это был вечер.

Всю свою жизнь много лет подряд Якуб вставал в четыре часа утра. В половине пятого подходит к перекрестку автобус, в половине шестого он уже приезжает в город, без десяти минут шесть подходит к проходной. Уйдя на пенсию, Якуб встает на рассвете зимой и летом. Зимой, конечно, спит чуть подольше, а летом вскакивает уже в третьем часу. То выйдет на улицу, а то пройдет вверх по речке. Утро — это начало дня, а если говорить о вечере, то он бывает не только тихим, но и преждевременным, скучным и утомительным. Утро приходит всегда ко времени и приносит спокойствие. Оно излучает силу благоразумия.