Галактион Табидзе - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Галактион Табидзе
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1983

Народный поэт Грузии Галактион Васильевич Табидзе (1892–1959) сыграл выдающуюся роль в становлении и развитии грузинской советской поэзии. Творческий путь его начался еще до Великой Октябрьской социалистической революции. Уже первые сборники Г. Табидзе обогатили грузинскую поэзию новыми темами и поэтическими формами. Победу Октября и установление Советской власти в Грузии поэт встретил восторженно. В годы Великой Отечественной войны Г. Табидзе посвящал свои стихи подвигу советских людей в борьбе с фашизмом. В послевоенные годы он выступал преимущественно как поэт-лирик. Проникновенная и тонкая поэзия Г. Табидзе высоко гражданственна и глубоко человечна.

В настоящем издании представлены стихотворения Г. Табидзе в переводах П. Антокольского, А. Межирова, Б. Ахмадулиной, Н. Гребнева, В. Леоновича, К. Симонова и других известных русских поэтов.

---

7. «Пеленой снегов укрыты, дремлют горы молчаливо…» Перевод Э. Александровой

Пеленой снегов укрыты, дремлют горы молчаливо,
Оголенные, немые, предались раздумью нивы.

Опушила белым пухом елка лапчатые ветки,
Ручеек похож на птицу в ледяной прозрачной клетке.

Всё застыло: лес дремучий, синий купол небосвода, —
Беспокойная весною, спит, заиндевев, природа.

Но не вечны в этом мире немота и омертвенье, —
За зимой весна приходит, а с весною — пробужденье.

1908

8. Первое мая. Перевод Е. Николаевской и И. Снеговой

Первое мая,
Первое мая,
Первое мая —
Солнечный день!
Розы качаются,
В росах сверкая,
Маки алеют,
Пахнет сирень…

Царь же кровавый,
Злобствуя, хочет
Дымом картечи
Солнце затмить,
Первое мая —
Праздник рабочих —
В топких окопах,
В тюрьмах сгноить.

Время настанет,—
Цепи ломая,
Счастье добудет
Народ трудовой!
Славлю грядущее
Первое мая!
Славлю грядущий
Решительный бой!

1908

9. Фантазия. Перевод Ю. Ряшенцева

Мечта блаженная, родник любви бездонный,
Рассвет ночей моих, души моей родня!
И вот, как прежде, рафаэлевской мадонной
Она мерцает надо мной средь черна дня.

Люблю я лик ее, трепещущий и вечный,
С печатью странного нездешнего ума.
Смотрю и верю: черный день мой бесконечный
Уйдет. И горе с ним уйдет. И с ними — тьма.

1909

10. В Колхиде. Перевод О. Ивинской

Тут воды родников
Со склонов гор струятся,
И выси ледников
На солнце серебрятся,
Ручьи стремятся ниц,
Грохочут водопады,
И есть в руладах птиц
Веселье и отрада.
Достигнут благ предел.
Всё роздала природа.
И лишь один пробел:
Недостает свободы.
В горах народ простой
С тоской неутолимой
Живет одной мечтой,
Пока неисполнимой.
Народную мечту
Я слышу в разговоре
И часто на лету
Ловлю в девичьем хоре…
Уныла и грустна
Та песня отчего-то,
Она отягчена
Великою заботой:
«Мы здесь беднее всех,
От нас ушла свобода.
Веселье, радость, смех
Нам возврати, природа!
Душа возмущена,
Помрачено сознанье.
И тяжки времена,
И нету им скончанья.
Вот луга волшебство.
Цветов и трав обилье.
Они следы того,
Чего нас всех лишили!
Но нет свободы, нет!
Она ж всему основа!..
Свободы дорог свет
И блеск всего живого!..»
Я слышу этот стон,
Стыд заливает щеки.
Природой поражен,
Бросаю ей упреки:
«Вольно ж тебе,
Величье гор,
Собою упиваться!
Неужто это не позор —
Пред нами красоваться?»

1909

11. Цамеба. Перевод В. Леоновича

Играет кудрями ветерок,
Дышит легко прибой.
В море на камне стоит пророк
Мечтательно-голубой.

Покорная труженица-волна
Юноше говорит:
«Пускай гордыня твоя сильна —
Судьба тебя покорит».

А юноша говорит волне:
«Трудись, волна, без конца,
Как ровный огонь в моей глубине —
От пламенника творца.

Правит гений песни моей
Послушной моей судьбой.
И ты притихла среди камней:
Я — говорю — с тобой».

И юношу спрашивает волна:
«Откуда сила твоя?»
— «Цамеба — мука мне суждена
Моя. И мука — твоя».

1909

12. К новой волне. Перевод О. Ивинской

Неотступные думы сжигали меня —
Я от натиска их убежал…
Море в мертвом безветрии тихого дня
Неподвижно синело средь скал…

Никогда не поверю, что волны ровны,
А простор отдает бирюзой.
Потому что мгновения эти полны
Затаившейся в каплях грозой!

      Сердце мне не томи,
      Горы-волны громадь,
      Забушуй, загреми,
      Моря вольная гладь!..

1909

13. Битвы я жажду. Перевод В. Бугаевского

Битвы я жажду, чтоб снова
Выйти навстречу врагу.

Павших прощальное слово
Я позабыть не могу.

Кровью, что жарко пылает,
Родины лик обагрен,

Смелых борцов осеняет
Отблеск багряных знамен.

Смерть средь жестокого боя
Подстерегла вожака.

Нового ищет героя
Меркнущий взор смельчака.

В битву за дело святое!
Тянется к сабле рука…

Склоним ли мы в униженье
Стяг наш пред лютым врагом?..

В битву скорее!.. Забвенье
В ярости боя найдем!

1910

14. «Мы солнцем грезили. Наш плач…» Перевод Ю. Ряшенцева

Мы солнцем грезили. Наш плач
Глушила ночь что было сил.
Ни счастья луч, ни блеск удач
По рваным струнам не скользил.

Мы солнцем грезили. Наш крик
Был — к солнцу, к светочу, к звезде,
Чей лик прекрасен и велик.
И он — всегда! И он — везде!

Мы солнцем грезили. И вот
Взошло над кладбищем оно.
Вот диск его, кривясь, плывет
Над хаосом, где всё — равно.

Так оттолкнем же хаос прочь!
Но гробовую тишину
Опять на всё наложит ночь:
На стон, на рваную струну.

Светило, встань же, оборви
Разгул унылого ума.
О солнце, выплывай — плыви,
Явись скорей из-за холма!

И смерть, и муки, и тоска,
И бред, и смрад, и воронье
Дотоле живы лишь, пока
Не вспыхнет колесо твое.

Так прочь от нас, ночная мгла!
Прочь, заколдованный туман!
И зло цепей, и цепи зла,
И застилавший взор обман!

Да будет свет! Соединим
Перед восходом сотни рук,
И только вспыхнет светлый нимб —
Его лучами станем вдруг!

1910

15. Лавр. Перевод Ю. Ряшенцева

Сложный древний запах лета
В ветерки вплела трава.
В голубых слезах поэта —
Лавра влажная листва.

Память силы не утратит,
И мечты цветут, едва
Победителя украсит
Лавра мирная листва.

Но для нильского дракона,
Для чужого божества,
Яд — во глубине флакона
Лавра адская листва.

А поэт не зря таится:
Тайный знак в час торжества
И — в кинжалы обратится
Лавра мирная листва.

1910

16. Мой голос. Перевод О. Ивинской

Слинявшие к зиме просторы
Вновь обретут свои цвета,
Фиалки здесь запахнут скоро,
Сойдясь на прежние места.
Опять оживших лавров тени
И склоны гор к закату дня
Заденет ветерок весенний,
Тоской пахнувший на меня.
Но песня выйдет из тумана
И разорвет его силки.
Ее напевы будут странны,
И самобытны, и дики.
Ведь голос сердца побеждает,
Пред ним другие все — не в счет,
Он даже камни услаждает,
Он даже травы вверх влечет.
Всей сущностью в ладу с природой,
Он для нее звучит, как зов,
Своей особенною нотой
Средь многих тысяч голосов.

1910

17. Воля. Перевод В. Леоновича