Эдуард Хаританович - Операция №6

• Название: Операция №6
• Автор: Эдуард Хаританович
• Издательство: Военное издательство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1951

Для проведения операции № 6 в расположение партизанского отряда прибыла группа десантников. Как выполнить задание, если добраться до объекта практически невозможно…

---

Сергей Кирьяков не повел врагов вслед за остатками «разгромленного» десанта. То ли он боялся партизанской пули, то ли у него были какие-то другие соображения, но во всяком случае он не предложил Штаубе своих услуг, а Штаубе и не подумал спросить Кирьяка, знает ли тот проход через болото.

Штаубе вынужден был прекратить преследование партизан.

Тем временем группа партизан и десантников, неся двух раненых, проникла по знакомым тропинкам в глубь трясины и сделала там привал. Люди просто свалились от страшной усталости.

Шум боя затих. Не слышалось больше ни выстрелов, ни вражеских голосов.

4

Несколько запаянных металлических коробок с взрывчаткой, связки бикфордова шнура, запалы, а также случайно найденные в квадрате «Юпитер-6» в разных местах три парашюта были теми трофеями, которые убедили Штаубе полном разгроме советского десанта.

Капитан Штаубе был уверен, что эта победа принесет ему крест и давно обещанные майорские погоны.

Поэтому возвращение батальона войск СС в город Сухов было в высшей степени помпезным. Впереди шествовали фанфаристы, дудя что было мочи в свои никелированные рожки. За фанфаристами рота за ротой выступал весь батальон. А впереди четким парадным шагом, далеко выкидывая перед собой ноги и запрокинув назад голову, шел сам «победитель» — будущий майор Штаубе.

Смущало его только то обстоятельство, что ему не удалось захватить пленных. Ни одного пленного, черт подери! Правда, в рапорте на имя полковника Качке имелось тому весьма и весьма веское доказательство: десантники дрались, как дьяволы, предпочитая смерть плену. Воображение капитана Штаубе было поистине великолепным — он взорвал на связках гранат несколько десантников вместе с полусотней своих солдат. Правда же была та: действительно, погибло пятьдесят эсэсовцев, сраженных пулями отряда, но капитан Штаубе не сказал другой половины правды — столько же захлебнулось в болотной жиже. Для этого у него не хватило воображения. Но его мучил страх: потерять сотню солдат, не захватив при этом ни одного десантника! Правда это обстоятельство лишний раз подчеркивало, насколько упорны были в бою эти русские. А если при этом, как писал Штаубе в своем рапорте, принять во внимание соотношение убитых один к одному, то, само собой разумеется, количество убитых парашютистов тоже равняется сотне. Здесь арифметика господина Штаубе явно хромала, — ведь по данным полковника Качке, десантников-то было всего пятьдесят! Но черт подери! Кто на это обратит внимание? Важно было в рапорте побольше убить советских парашютистов, дабы поскорее повесить на плечо майорский эсэсовский погон, а что касается действительности, то черт с ней, с действительностью! Нихт вар? — как любит говаривать этот карьерист полковник Качке.

5

Капитан Штаубе не ошибся — никто не обратил внимания на странные арифметические подсчеты командира батальона СС. Наоборот, на основании этих подсчетов полковник Качке послал донесение генерал-майору Зитцу и получил от последнего благодарность, а также радостное уведомление, что он, генерал-майор фон Зитц, направил в Берлин представление о награждении железным крестом его, полковника Качке, и крестом с возведением в чин майора капитана Штаубе.

В связи с таким вдвойне радостным событием — и награждение и полный разгром десанта — полковник Курт Амедей фон Качке вернул его превосходительству два батальона войск СС, присланных для укрепления суховского гарнизона и охраны бензобашен, и назначил на вечер этого дня шумный банкет с обильным количеством разнообразных закусок и ассортиментом вин и крепких водок.

Гроза, нависшая над полковником Качке, быстро миновала благодаря его энергичным действиям, и, по крайней мере, две недели можно было считать себя в полной безопасности.

Хайль!

6

Кирьяк не вернулся в Сухов вместе с «победоносным» батальоном Штаубе. По приказанию капитана он остался в районе квадратов «Волк-4» — «Барс-8» — «Юпитер-6», чтобы выследить остатки разгромленного десанта, которые, несомненно, попытаются связаться с партизанским отрядом этого таинственного «товарища П.».

По замыслу Штаубе, это и будет той нитью, которая приведет Кирьяка в расположение партизанского отряда. А, установив местонахождение партизан, Штаубе будет уже нетрудно внезапно нагрянуть на них и уничтожить.

Это была прямая директива полковника Качке, которую тот, в свою очередь, получил от генерал-майора Зитца.

Мысли у Штаубе были весьма радужными. После разгрома десанта разгромить партизанский отряд, действующий в непосредственной близости от Сухова, — значило сделать большой скачок по лестнице чинов, отличий и наград.

За один год от обер-лейтенанта до, непременно, полковника, — вот это карьера, черт подери!

И Штаубе стремился использовать благоприятные условия, чтобы скорым шагом достичь заветной цели.

Хауптман[2] Штаубе звучит куда лучше, чем обер-лейтенант Штаубе. Майор Штаубе — несравненно по звучанию с хауптманом Штаубе. Но черт подери! — что такое майор в сравнении с таким звучным чином — полковник!

Вот почему Кирьяк остался в районе названных квадратов: капитан Штаубе пек блины, пока сковорода была раскалена.

Оставшись один, Кирьяк присел на пенек, предварительно сняв с него рыхлую шапку снега, и, свернув козью ножку, закурил.

В лесу было тихо: не слышалось даже писка мелких пичуг, не шипел ветер в кронах сосен и елей, и вокруг, быть может, на много километров, не находился ни один человек.

Но Кирьяков ошибался. За ним следило несколько пар зорких глаз.

Неотступно наблюдала за ним и еще одна пара глаз, горящих лютой, неугасимой ненавистью.

Но Кирьяков не подозревал ни о глазах нескольких людей, ни о глазах одного, страшного для него человека.

Накурившись, он поднялся, не спеша сделал несколько шагов к густому кустарнику и скрылся в его чащобе.

Вскоре оттуда послышался тихий напев рации, вспыхнули лампочки накала и методично застучал ключ, выбивая азбуку Морзе.

Кирьяков так увлекся передачей, что не заметил, как четыре человека с автоматами на перевес осторожно приближались к нему.

Потом события начали развиваться с необычайной быстротой: трое крепких мужчин разом навалились на Кирьякова, сунули ему в рот кляп и затем крепко скрутили его по рукам и ногам.

Трое крепких мужчин разом навалились на Кирьякова.

— Наконец-то, ты попался, предатель. — с ненавистью произнес один из трех, высокий, широкоплечий, широкогрудый.

Окидывая глазами своих неожиданных врагов, Кирьяков вдруг остановился на девушке в заячьем треухе. Лицо его побагровело от натуги, на лбу и шее вздулись тугие жгуты вен, и кляп с силой, как стрела, вылетел у него изо рта.

— Вера? — сиплым голосом проговорил Кирьяков и глаза его стали большими, круглыми и светлыми.

7

Майор Рогов сидел возле рации с Чернопятовым, который принимал донесение от Звягинцева «о разгроме десанта» батальоном капитана Штаубе.

Звягинцев сообщал о положении группы после боя и просил выслать в район «Трех ключей» четырех человек для эвакуации двух раненых.

— И все-таки двое наших ранены и, видимо, не легко, раз просят помощи, чтобы их перенести, — в раздумье произнес Чернопятов.

Рогов посмотрел на него.

— Откровенно говоря, товарищ комиссар, — ответил он, — я ждал худшего… Кстати сказать, и вы тоже… После такого боя, когда противник имел батальон, наши потери ничтожно малы. В сущности, их вообще нет. Ведь эти двое раненых, если и не войдут опять в строй, то не потеряны для труда… Не так ли?

— Это так, — согласился Чернопятов. — Ваш план, товарищ майор, прямо сказать, талантливый…

— Э, товарищ Чернопятов, — заметил Рогов. — Что наши планы без мужества и стойкости тех, кто их выполняет… Честь и слава нашим советским воинам, товарищ комиссар!

— Ив этом вы правы, — согласился Чернопятов. — Но я бы добавил еще: нет солдат без командира, как нет командира без солдат. Все это одно целое…

— Вот теперь я с вами согласен полностью, — произнес Рогов.

В это время опять заработала рация, и Чернопятов уловил позывные «Днепра».

— Ага, вот сейчас узнаем, как себя чувствует Хорь после «разгрома» вашего десанта, товарищ майор…

Но комиссар успел только принять два-три вступительных слова, как рация вдруг замолчала. Все попытки Чернопятова и Рогова наладить прием ни к чему не приводили: аппарат молчал. Это встревожило Чернопятова.

— Боюсь, не случилось ли несчастья с нашим «Днепром»? — произнес он взволнованно. — Уж не накрыли ли его немцы во время передачи?..

— Ну уж так и накрыли, — постарался успокоить комиссара майор Рогов. — Вернее предположить, что, заметив опасность, он сам прекратил передачу.