Агата Кристи - Том 2

• Название: Том 2
• Автор: Агата Кристи
• Жанр: Классический детектив

Содержание:

1. ЗАГАДКА СИТТАФОРДА

2. ЗАГАДКА ЭНДХАУЗА

3. Случай с женщиной среднего возраста

---

– Ну, разумеется. Я отвечаю с безукоризненной вежливостью, приношу свои извинения, свои сожаления, объясняю, что очень сочувствую, но – увы! Я удалился от дел, я конченый человек.

– Но это же неправда! – воскликнул я с жаром.

Пуаро потрепал меня по колену.

– Мой верный друг… преданный друг… К слову сказать, вы не так уж ошибаетесь. Голова у меня еще работает, как прежде, и метод и логика – все при мне. Но раз уж я ушел от дел, мой друг, то я ушел! Конец. Я не театральная звезда, которая десятки раз прощается с публикой. Я заявляю с полным беспристрастием: пусть испробует свои силы молодежь. Как знать, может быть, они чего-нибудь достигнут. Я в этом сомневаюсь, но это возможно. И уж во всяком случае, они вполне могут справиться с этим примитивным и нудным делом, которое волнует министра.

– Да, но какая честь, Пуаро!

– Что до меня, я выше этого. Министр внутренних дел, будучи человеком здравомыслящим, понимает, что все будет в порядке, если ему удастся заручиться моей помощью. Но что поделаешь? Ему не повезло. Эркюль Пуаро уже распутал свое последнее дело.

Я посмотрел на него. В глубине души я сожалел о его упорстве. Такое дело могло бы добавить новый блеск даже к его всемирной славе. В то же время я не мог не восхищаться его непреклонностью.

Неожиданно у меня мелькнула новая мысль.

– Одного не пойму, – усмехнувшись, проговорил я, – как вы не боитесь. Делать такие категорические заявления – это же попросту искушать богов.

– Не существует, – ответил он, – человека, который поколебал бы решение Эркюля Пуаро.

– Так-таки и не существует?

– Вы правы, мой друг, такими словами не следует бросаться. Ну в самом деле, я же не говорю, что, если пуля ударит в стену возле моей головы, я не стану разузнавать, в чем дело. В конце концов, я человек.

Я улыбнулся. Дело в том, что за минуту до этого на террасу упал маленький камешек. Продолжая говорить, Пуаро наклонился и подобрал его.

– Да, всего лишь человек. И даже если этот человек сейчас вроде спящей собаки… Ну что ж! Собака может и проснуться. У вас ведь есть пословица: спящую собаку лучше не будить.

– Совершенно верно, – заметил я. – Надеюсь, если завтра утром вы обнаружите кинжал возле вашей подушки, преступнику не поздоровится.

Он кивнул, но как-то рассеянно.

К моему изумлению, он вдруг встал и спустился с террасы. В этот момент на дорожке показалась девушка, торопливо шагавшая в нашу сторону.

Мне показалось, что она недурна собой, впрочем, я не успел ее рассмотреть, так как мое внимание отвлек Пуаро. Он шел, не глядя под ноги, споткнулся о корень и упал. Мы с девушкой – Пуаро свалился у самых ее ног – помогли ему подняться. Я, разумеется, был занят только моим другом, однако краем глаза заметил темные волосы, озорное личико и большие синие глаза.

– Тысяча извинений, – смущенно пробормотал Пуаро. – Мадемуазель, вы необычайно любезны. Я весьма сожалею… Уф-ф! Моя нога… какая боль! Нет, нет, ничего особенного, просто подвернулась лодыжка. Через несколько минут все будет в порядке. Но если бы вы помогли мне, Гастингс… вы, а вот с той стороны – мадемуазель, если она будет столь необыкновенно любезна. Я стыжусь просить ее об этом.

Мы с девушкой, поддерживая Пуаро с двух сторон, быстро втащили его на террасу и усадили в кресло. Я предложил сходить за доктором, но Пуаро категорически воспротивился.

– Говорю вам, это пустяки. Просто подвернулась лодыжка. Минутку больно, и все уже прошло. – Он поморщился. – Вы сами увидите, через одну маленькую минутку я обо всем забуду. Мадемуазель, я благодарен вам тысячу раз. Вы чрезвычайно любезны. Присядьте, прошу вас.

Девушка опустилась на стул.

– Это, конечно, не серьезно, – сказала она, – но показаться доктору не мешает.

– Мадемуазель, заверяю вас, все это пустяки. В вашем приятном обществе боль уже проходит.

Девушка рассмеялась.

– Вот и чудесно!

– А как насчет коктейля? – поинтересовался я. – Сейчас почти самое время.

– Ну что ж… – она замялась. – Спасибо, с удовольствием.

– Мартини?

– Да, пожалуйста, сухой мартини.

Я вышел. Когда я возвратился, заказав коктейли, Пуаро с девушкой оживленно болтали.

– Вы представляете, Гастингс, – проговорил он, – тот дом – ну, самый крайний, мы им так восхищались – принадлежит мадемуазель.

– Да что вы? – удивился я, хотя никак не мог припомнить, когда же это я восхищался этим домом. По чести говоря, я его даже не заметил. – У него такой мрачный и внушительный вид, – добавил я, – наверно, оттого, что он стоит на отшибе.

– Он так и называется: «Эндхауз», – сообщила девушка. – Я его люблю, но он совсем развалина. Дунь – и рассыплется.

– Вы последняя представительница старинного рода, мадемуазель?

– Да ну, какой там род. Впрочем, Бакли живут здесь уже лет двести-триста. Мой брат умер три года назад, так что я действительно последняя в семье.

– Печально. И вы живете в доме одна, мадемуазель?

– О, я ведь тут почти не бываю! А если приезжаю, у меня всегда собирается теплая компания.

– Как это современно! А я-то уж представил себе вас в таинственном и сумрачном особняке, над которым тяготеет фамильное проклятие.

– Какая прелесть! У вас, наверное, очень богатое воображение. Нет, надо мной ничто не тяготеет. А если в доме и завелся призрак, он хорошо ко мне относится. За три последних дня я трижды избежала верной смерти. Можно подумать, что меня заколдовали.

– Избежали смерти? – встрепенулся Пуаро. – Это любопытно.

– Да нет, ничего особенного, чистая случайность.

Вдруг она резко наклонила голову – мимо пролетела оса.

– Противные осы! Здесь, наверное, близко гнездо.

– Пчелы и осы… вы их не любите, мадемуазель? Они вас когда-нибудь жалили?

– Нет… просто действует на нервы, когда они проносятся у самого лица.

– Пчелка в чепчике[36], – проговорил Пуаро. – Ваша английская поговорка.

Принесли коктейли. Мы подняли фужеры и обменялись обычными, ничего не значащими фразами.

– А я ведь и в самом деле шла сюда на коктейль, – сказала мисс Бакли. – Наши, наверно, удивляются, куда я запропастилась.

Пуаро откашлялся и поставил фужер.

– Чего бы я не дал за чашку густого, хорошего шоколада, – вздохнул он. – Но в Англии его не делают. Однако и у вас есть приятные обычаи. Молодые девушки… их шляпки надеваются и снимаются… так легко… так мило…

Девушка удивленно посмотрела на него.

– Что вы имеете в виду? А как же им сниматься?

– Вы говорите так, ибо вы молоды… да, очень молоды, мадемуазель. А для меня самым естественным кажется тщательно уложенная высокая прическа… вот так… и шляпка, прикрепленная множеством булавок, здесь, здесь, здесь. – И он с ожесточением вонзил в воображаемую шляпку четыре воображаемые булавки.

– Но это же неудобно!

– Еще бы! Конечно! – воскликнул Пуаро. Ни одна светская страдалица не произнесла бы этих слов с большим чувством. – При сильном ветре это было мучительно… у вас начиналась мигрень.

Мисс Бакли стащила свою простую широкополую фетровую шляпку и бросила ее рядом с собой.

– А теперь мы делаем вот так. – Она засмеялась.

– И это разумно и мило, – с легким поклоном ответил Пуаро.

Я посмотрел на девушку с интересом. Растрепанные темные волосы придавали ей сходство с эльфом. Да и не только волосы. Круглое выразительное личико, огромные синие глаза и еще что-то – притягательное и необычное. Какая-то отчаянность? Под глазами у девушки запали темные тени.

Терраса, на которой мы обычно сидели, пустовала. Публика собиралась на другой террасе, она находилась сразу же за углом, там, где скалистый берег обрывисто спускался к морю.

Из-за этого угла и показался сейчас краснолицый человек, который шел вразвалку, сжав руки в кулаки. От него веяло чем-то лихим и бесшабашным – типичный моряк.

– Понять не могу, куда она запропастилась? – Он изумлялся так громко, что его без труда можно было расслышать. – Ник! Ник!

Мисс Бакли встала.

– Я так и знала, что они будут волноваться. Ау, Джордж! Вот она я!

– Живее, детка! Фредди до смерти хочется выпить…

Он с нескрываемым любопытством взглянул на Пуаро. Мой друг, должно быть, сильно отличался от большинства знакомых Ник.

Девушка сделала широкий жест рукой, как бы представляя их друг другу.

– Капитан третьего ранга Челленджер – м-м…

К моему удивлению, Пуаро и не подумал прийти к ней на помощь. Вместо того чтобы назвать себя, он встал и, склонившись в церемонном поклоне, забормотал:

– Из английского военно-морского флота?.. Я преклоняюсь перед английским флотом.

Сентенции такого рода обычно ставят англичан в тупик. Капитан Челленджер покраснел, и Ник Бакли взяла инициативу в свои руки.