Валентин Овечкин - Собрание сочинений в 3 томах. Том 3

• Название: Собрание сочинений в 3 томах. Том 3
• Автор: Валентин Овечкин
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-265-01657-0

В третий том вошли произведения В. В. Овечкина: статьи, выступления, дневники, письма, наброски.

---

26/I 1955

…Оторвался на время от сюжетного продолжения «Районных будней» — невтерпеж стало — и написал вот эти заметки, то, что наболело уже так, что дальше не мог жить спокойно, не высказавшись по этим вопросам. Мне кажется, что это самое главное сейчас — повернуть внимание всей нашей партийной работы к человеку… А то, о чем я пишу в этих заметках, сейчас, по-моему, так же наболело, как темы первых глав «Районных будней» в 1952 году. Жестоко будем мы все за это расплачиваться, если не поправим дело.

Я считал для себя эти заметки пока как бы «застолблением участка», «укреплением и подготовкой позиций для спокойного и планомерного продвижения дальше». Более глубоко и, пожалуй, даже более остро я разрабатываю тему наших внутрипартийных дел в новых главах «Районных будней», которые пишутся сейчас. Но будут ли они написаны? Если этого маленького плацдармика я не захвачу, то и дальше уже, конечно, буду не в силах держаться и воевать. Тогда что-нибудь другое надо придумывать…

И. Ю. Смуулу

15/VIII 1956

Дорогой Иоханнес Юрьевич!

Пишу статью об авторитете печати, о реагировании на выступления наших журналистов и писателей в печати, и в связи с этим меня интересует, в частности, вопрос — какое практическое воздействие на жизнь возымела Ваша статья в «Правде» — «Синее поле»?

Напишите мне все подробно — какие были отклики из республиканских и союзных органов, что изменилось после Вашей статьи. Времени ведь прошло уже немало…

Валентину Овечкину

26/VIII 1955

…Из Москвы привез много рукописей и книг для прочтения перед совещанием, и вот, наконец, попалась одна вещь в рукописи — «Ненужная слава» Сергея Воронина — просто шедевр, чудесная повесть, небольшая, всего стр. 60. Вчера ее прочитал и сегодня проснулся с каким-то радостным, хорошим чувством, будто случилось что-то очень хорошее. Вещь заслуживает большого разговора на совещании. Ничего не знаю об этом человеке, что он, кто он, что у него есть, где печатался, или это только начало. Пишу в Союз, спрашиваю о нем. Вещь интересна особенно тем, что совершенно оригинальна по сюжету, характерам, ни на кого и ни на что не похожа, свой голос, и очень крепкий. В общем — радость большая. Дай бог, чтоб это было рождением нового таланта…

В. П. Марецкой

14/XI 1955

…Помнится, Вы как-то горько сетовали, что мало у нас в кино и театрах больших женских ролей на темы современной жизни. Я понял Вас так, что Вам очень хотелось сыграть такую хорошую роль.

Посылаю Вам журнал «Неву» с повестью Сергеи Воронина «Ненужная слава». Об этой вещи я говорил на недавнем совещании литераторов, пишущих на деревенские темы. Превосходная вещь.

«Мосфильм» взял ее для экранизации, и, по-моему, не ошибся. Когда читаешь повесть, видишь все это, как в кино на экране. И написана повесть так, что там для кино и переделывать-то почти нечего — почти готовый сценарий. Предельно лаконично, все в сценах, в действии, великолепные паузы и обрывы…

Чудесный фильм может получиться. И как можно сыграть Катюшу Луконину! Это же Ваша роль!..

Валентину Овечкину

9/V 1956

…Обязательно прочитай в № 5 «Коммуниста» (он есть во всех киосках, вероятно) передовую статью и следующую за ней «Массы, партия, руководители в борьбе за коммунизм». Это наиболее толковое из всего, что было о культе. И в этом же номере прочитай статью А. А. Андреева о Ленине. Я почувствовал живого Ленина, когда прочитал…

Русеву

9/VII 1957

…Вы читали на болгарском языке только первую часть «Районных будней». Вторая часть, «Трудная весна», насколько мне известно, еще не переведена на болгарский язык. Во всяком случае, я не имею у себя перевода. Посылаю Вам все — на русском языке.

…Хороших книг о писательском мастерстве не могу Вам порекомендовать. Нет, по-моему, таких книг. Учиться мастерству надо, думается мне, непосредственно на книгах крупных писателей, читать и перечитывать их много раз, а всякие истолкования «секретов» художественного творчества мало чего дают. Иной раз в этих истолкованиях столько путаницы, что они только мешают добраться до сути дела.

Очень рад, что и в братской Болгарии есть у меня внимательные читатели…

М. В. Рущинскому

22/XII 1956

…Письмо Ваше меня порадовало. Мысли хорошие, правильные. И упреки Ваши мне по поводу «Трудной весны» — правильные. Цикл очерков «Районные будни» закончен… Но по читательским письмам мне придется еще написать что-то вроде послесловия, в форме «Разговора с читателями». Там придется ответить на некоторые недоуменные вопросы. В том числе и на вопросы о Советах.

Я бы погрешил против истины, если бы Мартынов у меня стоял на втором месте, а на первый план я бы поставил председателя райисполкома. Такого я ни в одном районе еще не видел. И что Мартынов мало занимался райсоветом — это очень типично, даже для таких хороших секретарей райкомов…

Как видите, я сознательно шел на такой показ вещей Я не хотел идеализировать ни Мартынова, ни обстановку в Троицком районе…

Некоторые читатели не удовлетворены, например, еще тем, что я не разжаловал, не снял Масленникова, Медведева и пр. Но я сделал это нарочно, чтобы не успокаивать читателей «счастливым» концом. Так ведь и в жизни. Далеко не все Масленниковы и Медведевы уже сняты. Если бы у нас сейчас уже каждый человек был поставлен на свое место, соответственно его таланту, совести, честности, — у нас был бы уже коммунизм…

З. А. Мешковой

25/XII 1956

Здравствуй, Зина!

…Вижу по твоим письмам, что тебе сейчас худо, что ты в невеселом настроении. Чем же тебе помочь?..

Вспоминаю свою молодость. Было мне 19 лет, когда меня выбрали председателем сельскохозяйственной коммуны, и работал я там председателем 6 лет. Тоже был у нас всякий народ: и труженики, и лодыри, и склочники, и хулиганы. Очень трудно было. Сам себе взвалил на плечи непосильный труд (ведь я же эту коммуну и организовал), казалось, не выдержат мои еще не окрепшие кости, молодые хрящи такого груза, надломятся. Иногда приходил в отчаяние от трудностей. Но о том, что у меня было на душе в такие минуты, знал только я один, я и виду не подавал, как мне плохо. В такие минуты я уходил куда-нибудь подальше от людей, в сад, в поле. Бывало, перемучаешься там, дашь волю нервам, а потом все же придешь к какому-то решению и — возвращаешься домой уже с веселым видом. Командир никогда не должен показывать своим бойцам, как у него плохо на душе. Если командир растеряется — он лишится доверия солдат. Спокойная улыбка командира в бою — очень дорого стоит!

Первые три года в коммуне нас природа как бы нарочно испытывала. Вымерзали полностью озимые, черные бури выдували яровые посевы. Намолачивали хлеба столько, что еле-еле хватало на семена и продовольствие. А мы влезли в долги, купили в рассрочку трактор, инвентарь — чем выплачивать? Вокруг же нас в те годы, как грибы после дождя, вырастали новые хутора, единоличники богатели, окулачивались. Казалось, коммуна наша вот-вот распадется, разбежится. Значит — провал? И мне, организатору этой коммуны, молодому парню, комсомольцу, только начинающему самостоятельно работать, — это позор на всю жизнь. Не перед людьми, люди бы забыли, переехал бы в другое место, где никто не слыхал про нашу коммуну, и жил бы себе и работал — не перед людьми, перед самим собою позор, я бы этого не забыл и не простил себе никогда.

Нет, все это мы преодолели, пережили черные годы, стали собирать урожай раза в два выше, чем у единоличников, коммуна не только не распалась, а даже разрослась за счет новых членов раз в десять против первого года, и я потом, как организатор и председатель образцовой передовой коммуны, был даже делегатом Всесоюзного съезда колхозного Совета колхозов (это еще до сплошной коллективизации).

Много я мог бы написать тебе о своей работе в молодые годы, но я думаю, что мы когда-нибудь встретимся и поговорим обо всем. Ушел же я из коммуны не сам, против моего желания, выдвинули на партийную работу. И если бы не такой поворот в моей жизни, я, может, и до сих пор был бы там председателем. И думаю, что колхоз гремел бы на весь Советский Союз, не хуже того колхоза на Ставропольщине, где председателем Лыскин.

Письма твои, Зина, настолько умные, душевные, дельные, что меня как-то подмывает опубликовать их полностью в «Комсомольской правде» — с сохранением всех настоящих имен, адресов и пр. Вокруг твоей судьбы и вокруг тех вопросов, что ты поднимаешь, развертывается большая картина.

Но советую тебе от всей души — не торопись уходить из этого колхоза.

Я бы, конечно, мог тебе порекомендовать переехать в Курскую область. Ты все спрашиваешь про Мартынова — где он работает и как у него сейчас дела. Видишь ли, Мартынов, да и Долгушин, и Опенкин, как и все прочие персонажи моих очерков, списаны не точно с натуры, не с одного человека, это собирательные образы. И Троицкого района, как такового, в природе не существует. Имена людей, название района, колхозов вымышлены. Но людей, похожих на Мартынова, на Долгушина, Опенкина, я знаю немало, знаком с ними, встречаюсь, дружу. Я бы мог тебе указать их адреса, ты бы переехала туда и работала бы в хорошем колхозе или МТС в более спокойной обстановке. Но я думаю, что ты душевного удовлетворения от этого не получила бы. Тебе было бы потом совестно перед собою, что ты как бы ищешь хороших колхозов и убегаешь оттуда, где надо собственным трудом добиться улучшения жизни.