Виктор Шнирельман - Арийский миф в современном мире

• Название: Арийский миф в современном мире
• Автор: Виктор Шнирельман
• Жанр: Языкознание
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4448-0422-3

В книге обсуждается история идеи об «арийской общности», а также описывается процесс конструирования арийской идентичности и бытование арийского мифа как во временном, так и в политико-географическом измерении. Впервые ставится вопрос об эволюции арийского мифа в России и его возрождении в постсоветском пространстве. Прослеживается формирование и развитие арийского мифа в XIX–XX вв., рассматривается репрезентация арийской идентичности в науке и публичном дискурсе, анализируются особенности их диалога, выявляются социальные группы, склонные к использованию арийского мифа (писатели и журналисты, радикальные политические движения, лидеры новых религиозных движений), исследуется роль арийского мифа в конструировании общенациональных идеологий, ставится вопрос об общественно-политической роли арийского мифа (германский нацизм, индуистское движение в Индии, правые радикалы и скинхеды в России).

Книга представляет интерес для этнологов и антропологов, историков и литературоведов, социологов и политологов, а также всех, кто интересуется историей современной России. Книга может служить материалом для обучения студентов вузов по специальностям этнология, социология и политология.

---

Силенко упрекал историков в том, что они якобы скрывали от людей правду о шумерской цивилизации. А правда эта, по его словам, состояла в том, что пришлые семиты изгнали шумеров из Месопотамии и присвоили себе все их великие культурные достижения. Шумерам пришлось бежать, причем частью они вернулись «в раздольные степи своих предков» – на Украину-Киммерию, и именно от них якобы происходят современные украинцы. Для доказательства родства шумеров с древними обитателями Украины автор привлекал всевозможные археологические материалы от позднепалеолитических до эпохи бронзы, а также украинские народные обычаи и верования, которые хотя бы отдаленно могли напоминать шумерские56. С каждой страницей книги фантазия автора все более разгоралась, и он создавал «мезинско-трипольскую культуру»57, в рамках которой якобы возник «первоалфавит» (Maha Vira 1979: 423). Его, наряду с земледельческими навыками, календарем, колесной повозкой, «трипольцы-украинцы» распространили будто бы по всему миру – на берега Инда, Тигра и Евфрата и т. д.

Арийцы (ориане) были великими землепроходцами и колонизаторами. В Индии они якобы покорили «монгольские племена», а на Среднем Востоке – семитские. Силенко был убежден в том, что завоеватели Египта и Ханаана, гиксосы, были «русами», пришедшими из Северного Причерноморья, – они будто бы основали Иерусалим, изначальное название которого звучало как «Руса салем» (Maha Vira 1979: 155). «Украинские (скифо-киммерийские)» армии взяли штурмом столицу Ассирии и освободили народы Передней и Центральной Азии от ассирийского гнета. Арии несли с собой религию Вед, сформировавшуюся еще на прародине, то есть в Северном Причерноморье и на берегах Днепра, причем основы ведийской культуры сложились будто бы 10–12 тыс. лет назад. Если бы не было Вед, не появились бы на свет ни Заратуштра, ни Будда, а без них не было бы почвы для возникновения иудаизма, христианства и ислама (Maha Vira 1979: 197 сл.). Более того, Силенко утверждал, что семиты позаимствовали идею монотеизма у «ориан». Он с гордостью сообщал, что потомок последних, народ, давший миру священные Веды, «древнейший памятник человеческой мысли», живет и ныне на Днепре.

Автор подчеркивал, что еще за 3500 лет до вторжения персидского царя Дария на земле Орианы (Украины-Руси) уже существовали самостоятельные царства с городами и храмами, а Киев являлся наидревнейшим городом людей «белой расы» (Maha Vira 1979: 323). По словам Силенко, уже в 1-м тыс. до н. э. существовала Украинская (Орианская) империя, которую не мог покорить никто – ни Дарий, ни Александр Македонский, ни римский император Траян (Maha Vira 1979: 327). Летописное сказание о призвании варягов автор объявлял выдумкой христианских монахов. Он был склонен больше верить поддельной «Влесовой книге», чем историческим источникам.

Всеми способами автор пытался доказать, что Украина и украинцы (ориане) имели славную и богатую дохристианскую «ведическую» культуру и историю и неверно связывать «украинскую духовность» с каким-либо византийским наследием. Напротив, навязав Украине чуждое ей христианство, вначале Византия, а затем Москва стремились закабалить украинский народ, превратить украинцев в духовных рабов. Ни одному народу мира христианизация не принесла столько опустошения, как «украинцам (русичам)»: погибли украинская дохристианская литература, украинское мировоззрение, история, сам способ существования (Maha Vira 1979: 462). Непобедимые воины эпохи язычества, украинцы стали терпеть поражения от врагов, став христианами. А позднее Москва узурпировала украинское наследие, противоправно присвоив себе и имя Руси. На самом деле население московских земель слагалось из прибывших с Украины колонистов и местных финских и тюркских обитателей. У Московской Руси, замечал автор (фактически повторяя Духинского), нет ни политических, ни моральных прав связывать себя с историей Украины (Руси). Ведь она сложилась на основе татаро-монгольской орды, и русские Москвы – это «православные татары». Автор не упускал случая подчеркнуть, что «украинцы (русичи) и москали (русские) – это две разные человеческие общности», которых православное единоверие ничуть не сближает (Maha Vira 1979: 605, 650, 825). Он даже гордился тем, что украинцам удалось якобы сохранить свою расу в чистоте (Maha Vira 1979: 826).

Истинным народом может быть только тот, заключал автор, который имеет свою оригинальную культуру, свою духовность, свою историю, а украинская самобытность связана прежде всего с дохристианским периодом (Maha Vira 1979: 973). Христианство же, «основанное на кочевом иудаизме», рассматривалось украинцами как «язычество». Ведь даже слово «Бог», по Силенко, имело украинское происхождение. Вот почему украинцам, по его мнению, важно было вернуться к исконной языческой вере («Чтобы мы были самоотверженны и сильны в бою, нам нужна вера – святая Родная украинская Национальная Вера»), так как каждый народ должен иметь свою самобытную национальную религию. Пусть израильтяне поклоняются своему богу, а богом «Руси (Украины)» является Дажбог. Христос же – чужак («еврейский раввин») для украинцев, он был духовным лидером евреев, и ему не место рядом с Дажбогом (Maha Vira 1979: 247 сл.). Подобно отдельным бывшим «украинским» группам, возвращавшимся в прошлом на Украину, украинцы должны вернуться к исконной дохристианской религии. Лишь в этом Силенко видел залог счастливого будущего Украины и украинцев, и на это должна быть направлена Украинская духовная революция.

Проповедь Силенко была обращена прежде всего к рассеянным по всему миру украинским эмигрантам, потерявшим свою государственность и нуждавшимся в сильнодействующем лекарстве для сохранения своих языка и культуры. Для исцеления их от «диаспорического синдрома» автор прибегал к двум психотерапевтическим средствам: во-первых, он рисовал грандиозную картину славного исторического прошлого украинского народа, а во-вторых, изобретал национальный неоязыческий культ в надежде на то, что тот сможет сплотить украинцев диаспоры и уберечь их от полной ассимиляции. Кроме того, Силенко, видимо, надеялся, что чисто национальный культ поможет украинцам в борьбе за независимость и вылечит их от «рабской» психологии (Maha Vira 1979: 326). Не случайно он, подобно Шаяну, делал акцент на героизме предков.

Как бы то ни было, и для Шаяна, и для Силенко обращение к язычеству означало восстановление чисто национального культа, «национального духа», что способствовало бы сплочению нации в ее стремлении к свободе. Космополитическое христианство, оттесняющее национальный фактор на вторые роли и уравнивающее всех, независимо от происхождения, перед Богом, размывало национальное единство и не позволяло концентрации национальной воли. И это, по мнению рассматриваемых авторов, лишало борьбу с могущественной Россией каких-либо шансов на успех, тем более что именно Россия представлялась оплотом православия. Иными словами, для украинских националистов христианство ассоциировалось прежде всего с Россией. Еврейский фактор в изложенной версии присутствовал, но в явно ослабленном виде. Он нужен был лишь для того, чтобы продемонстрировать вторичный неоригинальный характер христианства, лишить его ореола универсальной ценности. Вместе с тем эта версия не была лишена привкуса расизма. Ведь она причисляла к «белой расе» только индоевропейцев и делала акцент на космическом смысле их вечной борьбы с семитами.

Ю. Г. Лисовой родился на Западной Украине и успел накануне войны окончить Львовский университет. В годы войны он был близок к униатскому епископу (патриарху со второй половины 1944 г.) Иосифу Слипому58 и сумел защитить в Берлине диссертацию по философии. Затем, испытав судьбу интернированного, он оказался в Англии, где осел в г. Лидсе, найдя там работу переводчика на химическом заводе. После смерти Шаяна он унаследовал от него пост Волхва Твердыни Здравомыслия и в 1979 г. установил контакты с В. Н. Безверхим, пытавшимся тогда создать ведическую общину в Ленинграде.

Лисовой, исходивший из идеи триединства русского народа, использовал те же материалы, что и Силенко, и излагал в принципе ту же концепцию, но заменял украинцев «русами-русскими» (Лисовой 1990; 1991). Ведя свое изложение с палеолита, Лисовой делал акцент на якобы полной преемственности населения на территории Украины, обитателям которой он приписывал ведущую культуротворческую роль в мире – они якобы изобрели гончарство, ввели земледелие, стали первыми плавить железо, создали ранние города и древнейшую государственность (едва ли не в палеолите!). Подобно многим другим русским и украинским националистам, он исходил из того, что, хотя население на Украине во все эпохи оставалось прежним, разные народы в разные времена называли его по-разному. Сам Лисовой в разных местах своей работы использовал для этого населения такие названия, как «украинцы», «русские», «трипольцы», но утверждал, что к ним же относились скифы, хетты («гиттиты – это ранняя разновидность скифов на Украине»), гиксосы, шумеры, арии, аланы, гунны, вандалы и т. д. Автор специально указывал на то, что все они – «белые люди и принадлежали к той же этнической группе, что и нынешние русские». Иными словами, в Поднепровье якобы располагался мощный очаг этногенеза, который время от времени выбрасывал из своего жерла новые группы, расселявшиеся по всему миру, достигая Прибалтики, Западной Европы, Египта, Западной Сибири. Более того, излагаемая схема делала русских вечным бессмертным образованием: «Разница между ориньякцами и русью – между самой ранней и самой поздней эрой одного и того же этноса – в технологическом уровне, а не в духовности».