Юрий Симоненко - Работа над ошибками

• Название: Работа над ошибками
• Автор: Юрий Симоненко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

«Работа над ошибками» — роман, написанный на стыке жанров социальной и научной фантастики. Действия происходят на разных планетах и в разное время. Герои романа — представители различных человеческих рас. Революционеры-агаряне — жители увязшего в высокотехнологичном средневековье мира, где вот уже два с половиной тысячелетия властвует Вселенская Церковь, священники которой приносят своему богу кровавые жертвы; монарх последнего уцелевшего в ядерном Армагеддоне земного города, мечтающий изменить мир и его далекие потомки — граждане воспрянувшей из радиоактивных руин и ставшей глобальной цивилизации; раса бессмертных людей-богов, сверхразумные корабли которых исследуют Галактику… Истории их переплетаются в пространстве и во времени. Разные миры и разные люди. Но стремление общее — прогресс — извечное противостояние разума упадку и забвению, стремление к свету знания из оков слепой веры; преодоление векового отчуждения человека от мира и от себя самого — борьба за свободу от гнета экономического и политического, за свободу мыслить и чувствовать, за право быть собой.

---

— Думаю, их у вас не будет, — фыркнула та. — У вас еще будут вопросы ко мне, Эмиль? У меня скоро важная встреча…

— Вопросов нет, — изобразив на квадратном лице вежливую улыбку, Эмиль сделал легкий неопределенный жест тяжелой рукой и добавил: — не смею вас задерживать, Ангелика. Было, как всегда, приятно с вами пообщаться.

— Тогда до встречи… — управляющий директор встала с кресла, небрежно поправила юбку и, бросив поднявшемуся с кресла вместе с ней шефу полиции холодную улыбку, направилась к выходу, покачивая на ходу обезжиренными ягодицами.

Стоило только Максу появиться в отделе, как его тут же перехватили Амалика и Сибл-Вей и на двадцать минут увлекли в одну из лабораторий. Там ему все же пришлось уделить немного внимания текущим административным вопросам, решения которых, в прочем, уже имелись — Максу оставалось только выслушать предложения хорошо знавших свое дело специалистов и утвердить их. После, сославшись на занятость, и попросив женщин извинить его за то, что оставался весь тот день для них недоступным, Макс удалился к себе в кабинет.

В кабинете Макс уселся в удобное кожаное кресло — в котором за те два дня, что он был управляющим, провел едва ли больше часа — и, прикрыв глаза, попытался расслабиться.

Была половина шестого часа — время, когда большинство работников компании уже посматривали на часы с томительным ожиданием, подсчитывая оставшиеся до конца рабочего дня минуты. Вызвав через нейроинтерфейс меню доступа к климат-контролю кабинета, Макс, не открывая глаз, выбрал настройку «весенний вечер после дождя», после чего запустил в интерфейсе программу-релаксатор — пятнадцать минут в таком режиме, потом две минуты под теплым душем и он придет в норму. День вышел тот еще…

Пятнадцатиминутного отдыха не вышло — мелодично пиликнуло оповещение, Макс открыл глаза: возникший над столом голографический монитор показывал сообщение от управляющего директора: «Макс, зайди ко мне. Жду. А.»

Макс решил тогда, что начальница, как и детектив Рахиль перед тем, как и шеф полиции Эмиль, желает говорить с ним о человеке, имя которого он уже не мог слышать без внутреннего раздражения — об Айне. А точнее — о произошедшем в полдень в старом парке убийстве Айна, о котором Макс узнал от детектива, едва его автомобиль отъехал от парка. Макс был вынужден тогда вернуться и ждать около получаса когда Рахиль освободится, чтобы переговорить с ней, а после — с подъехавшим на место преступления шефом Эмилем. Обвинять Макса в убийстве, конечно, никто не пытался — его непричастность была легко доказуема, но у шефа Эмиля к Максу имелся ряд каверзных вопросов, как то: о чем, собственно, Айн так хотел Максу сообщить? почему он скрывался? и как так вышло, что Макс не записал состоявшийся между ним и вскоре убитым разговор? На все эти вопросы шефа полиции Макс ответил тем, что ничего не ответил — Макс был искренне потрясен случившимся и не понимал как так вышло, что Айна выследили. Мысль о том, что к убийству было причастно Подполье казалась ему нелепой: зачем убивать того, кто сам сошел с арены и был намерен раствориться, исчезнуть, сменить имя, навсегда порвать с прошлым? То, что Подполье часто прибегало к террору против корпораций, против политиков, против спецслужб… было известно каждому (СМИ регулярно поднимали вой, заряжая свои целевые аудитории «праведным гневом» по поводу очередного «невинно убитого» крупного собственника, приговоренного Подпольем к смерти за бесчеловечное отношение к подчиненным, жестокую эксплуатацию, давление на профсоюзы, злоупотребления властью и тому подобные преступления против самых незащищенных слоев общества — представителей седьмого и шестого уровней, — коих было подавляющее большинство и защиту интересов которых возложило на себя Подполье). Но, уж если Подполье решило, по каким-то непонятным Максу до конца причинам, сместить Айна с должности и выдвинуть на освободившееся место его, Макса, и использовать для достижения этой цели интригу, а не убийство, то зачем, спрашивается, подпольщикам было прибегать к убийству уже после того как цель была достигнута? Единственным разумным представлялся Максу тот вывод, что силы, желавшие смерти Айна, и силы, желавшие его смещения, были не одни и те же.

Смирившись с неизбежностью предстоявшего ему очередного разговора на тему: «Айн, его убийство и все, что с ним связано», Макс зашел на минуту в примыкавшее к кабинету небольшое помещение, где располагались туалет и душевая кабинка, освежил лицо у имевшейся там же раковины, на миг уткнулся в пушистое полотенце и, выйдя из комнаты и из кабинета, быстрым шагом направился к лифтам.

Все те десять минут, которые Макс провел в лифте, поднимавшем его с сотого на трехсот-восьмидесятый этаж башни, он тщательно перебирал в памяти события уходившего дня.

День вышел сумасшедший… как, впрочем, и предыдущие два… и особенно день предыдущий (даже не сколько день, сколько вечер предыдущего дня). Утро началось с посещения его кабинета самим директором-комиссаром полиции корпорации; потом — разговор с Айном; потом — Клэр… потом — снова Айн… (одна мысль об этом типе уже вызывала у Макса раздражение). Вышло так, что Макс оказался последним, если не считать его убийцы, с кем Айн контактировал. И снова детектив… Шеф полиции… С детективом Максу было гораздо приятней иметь дело, нежели с ее начальником, — Рахиль приятно располагала к себе своей ненавязчивостью. При их последнем разговоре, когда Рахиль сообщила ему об убийстве, Максу даже показалось, что детектив была обеспокоена нисколько произошедшим убийством, сколько возможными в связи с тем подозрениями, что могли пасть на него. Рахиль быстро выяснила по маркеру мобильника Макса, что в момент, когда тело убитого было обнаружено группой прохожих, Макс двигался в направлении автомобильной стоянки, в километре от места убийства — вполне надежное алиби. Макс заметил как женщина вздохнула с облегчением, увидев на имевшемся в полицейской машине мониторе проделанный им маршрут от «глухой» зоны, где состоялся их с Айном, теперь уже точно последний, разговор.

— Странное дело, — сказала тогда Рахиль. — Ваш маршрут от входа в парк обрывается вот здесь… — она указала тонким наманикюренным пальчиком на план парка, — и вот здесь… вы снова появляетесь, когда возвращаетесь обратно…

— Айн предупреждал о том, что использовал «глушилку»… — пожал тогда плечами Макс.

Его ответ полностью удовлетворил любопытство детектива. Но после появился шкафоподобный шеф Эмиль и полез к Максу со своими вопросами…

Отделавшись наконец от директора-комиссара, Макс сел в ожидавшую его машину и, напрямую через нейроинтерфейс, вызвал Рину (утром они с Риной обменялись кодами приватного доступа и теперь могли, минуя обычную телефонную сеть, обмениваться мыслями и образами — возможность доступная меньшей части человечества). Он все рассказал Рине — девушке, с которой минувшей ночью был близок впервые — рассказал о том, как стал свидетелем тройного убийства, о разговорах с полицией и даже о встрече с Айном: о том, что Айн просил у него помощи и о том, что согласился ему помочь… Единственное, о чем Макс не сказал тогда Рине, это об истории с Клэр.

Закончив свой рассказ, Макс подождал минуту и добавил:

«Извини… Мне не стоило, наверно, все это тебе рассказывать…» — мысленно произнес он, неверно истолковав молчание Рины.

«Что ты, милый, милый Макс! Не говори так!» — услышал он мысли девушки. — «Прости. Я думала над тем, что ты сказал…»

«Над чем именно, Рина?»

«Ты сказал, что хотел помочь Айну…»

«Да, это так. Я действительно собирался ему помочь».

«Но ведь он намеревался тебя шантажировать…»

«Именно так, милая Рина, намеревался. Но потом он попросил о помощи и я согласился. Не из-за денег... я не стану теперь их брать... а просто потому, что мог помочь…»

«Это… благородный поступок», — сказала тогда Рина. — «Я горда тем, что выбрала тебя, Макс… мой милый Макс…»

«Только намерение…»

«Нет!» — возразила она. — «Поступок! Я, уверена, в последние минуты своей жизни этот человек был совсем другого о тебе мнения. Это важно».

«Что важно?» — не понял Макс.

«Важно то, что этот корыстный человек, известный своими жестокими взглядами хищника… считавший, что все и все продаются и покупаются, и что в конкурентной борьбе допустимы любые средства, что человек не способен и не должен подниматься в этой борьбе выше других животных, что побеждает сильнейший и что человек человеку — всегда враг… важно, что этот человек встретил совершенно иное отношение! Если бы Айн остался жив, он стал бы другим, Макс, я уверенна. И это благодаря тебе».

Макс тогда сильно удивился словам Рины.

«Не думал, что ты так хорошо знаешь Айна…» — сказал он Рине.