Питер Уоттс - Рифтеры

• Название: Рифтеры
• Автор: Питер Уоттс
• Жанр: Научная Фантастика

В одном томе представлен научно-фантастический цикл Питера Уоттса «Рифтеры / Rifters», один из самых увлекательных, непредсказуемых и провокационных научно-фантастических циклов начала XXI века.

«Морские звезды / Starfish (1999)»:

На дне Тихого океана проходит странный эксперимент — геотермальная подводная станция вместила в себя необычный персонал. Каждый из этих людей модифицирован для работы под водой и... психически нездоров. Жертва детского насилия и маньяк, педофил и суицидальная личность... Случайный набор сумасшедших, неожиданно проявивших невероятную способность адаптироваться к жизни в непроглядной тьме океанских глубин, совсем скоро встретится лицом к лицу с Угрозой, медленно поднимающейся из гигантского разлома в тектонической плите Хуан де Фука.

«Водоворот / Maelstrom (2001)»

Западное побережье Северной Америки лежит в руинах. Огромное цунами уничтожило миллионы человек, а те, кто уцелел, пострадали от землетрясения. В общем хаосе поначалу мало кто обращает внимание на странную эпидемию, поразившую растительность вдоль берега, и на неожиданно возникший среди беженцев культ Мадонны Разрушения, восставшей после катастрофы из морских глубин. А в диких цифровых джунглях, которые некогда называли Интернетом, что-то огромное и чуждое всему человеческому строит планы на нее, женщину с пустыми белыми глазами и имплантатами в теле. Женщину, которой движет только ярость; женщину, которая несет с собой конец света.

Ее зовут Лени Кларк. Она не умерла, несмотря на старания ее работодателей.

Теперь пришло время мстить, и по счетам заплатят все…

«Бетагемот / Behemoth (2004)»

Спустя пять лет после событий «Водоворота» корпоративная элита Северной Америки скрывается от хаоса и эпидемий на глубоководной станции «Атлантида», где прежним хозяевам жизни приходится обитать бок о бок с рифтерами, людьми, адаптированными для жизни на больших глубинах.

Бывшие враги объединились в страхе перед внешним миром, но тот не забыл о них и жаждет призвать всех к ответу. Жители станции еще не знают, что их перемирие друг с другом может обернуться полномасштабной войной, что микроб, уничтожающий все живое на поверхности Земли, изменился и стал еще смертоноснее, а на суше власть теперь принадлежит настоящим монстрам, как реальным, так и виртуальным, и один из них, кажется, нашел «Атлантиду». Но посреди ужаса и анархии появляется надежда — лекарство, способное излечить не только людей, но и всю биосферу Земли.

Вот только не окажется ли оно страшнее любой болезни?

---

– Мы не можем так рисковать, Рама. Прости.

Он опускает руку. Челюсть у него щелкает, как стран­ное насекомое.

– Ты говорила... – начинает он и замолкает.

Потом начинает заново:

– Когда ты тащила меня сюда. Ты сказала, что была знакома с...

– Да.

– Я не знал таких... в смысле, кто?

– Не здесь, – отвечает она. – Даже не в этом оке­ане. В самом начале рифтерской программы. Он ушел у меня на глазах. – Пропустив один удар сердца, она заканчивает: – Его звали Джерри.

– Но ты сказала, он вернулся.

Она действительно не понимает. Джерри Фишер про­сто возник из темноты после того, как остальные сдались и ушли. Он дотащил ее до безопасного места, к эваку­ационному скафу, неуверенно зависшему над станцией, где уже не осталось персонала. Но не сказал ни слова, а потом лягался и отбивался, как зверь, когда она в свою очередь попыталась спасти его.

– Наверно, он не столько вернулся, сколько про­шел насквозь, – признается она этому существу, которое должно, на свой манер, понимать Джерри Фишера куда лучше нее.

Бхандери кивает.

– Что с ним случилось?

– Он погиб, – говорит она тихо.

– Просто... рассеялся? Как все мы?

– Нет.

– Тогда как?

Слово отзывается в ней привычным эхом.

– Бабах! – говорит она.

ФРОНТИР

«Уходи, – сказали они после Рио. – Спас наши зад­ницы и в этот раз – теперь уходи».

Это было не совсем так. Буффало он не спас. Не спас и Хьюстон. Солт‑Лейк, Бойсе и Сакраменто погибли от импровизированных атак, в диапазоне от авиалайнеров‑ камикадзе до ядерной бомбардировки с орбиты. Пяток других филиалов дышали на ладан. Там спаслось очень немного задниц.

Но для всего Патруля Энтропии Ахилл Дежарден был десятикратным героем. Почти сразу стало очевидно, что пятьдесят филиалов УЛН по всему западному полуша­рию подверглись внезапной и одновременной атаке, но Дежарден и только Дежарден сложил фрагменты голово­ломки – под огнем, на лету. Это он пришел к неверо­ятному заключению, что атака организована кем‑то из своих. Остатки Патруля собрались на зов и расплющили Рио, но куда целить, им сказал Дежарден. Без его стойко­сти под давлением все твердыни УЛН в этом полушарии сгорели бы дотла.

«Уходи, – сказали ему благодарные хозяева. – Этот город списан».

Цитадель УЛН в Садбери получила прямое попадание в бок. Суборбитальный прыгун, направлявшийся из Лон­дона в Торомильтон и сбитый врагом с курса, оставил в северном фасаде здания кратер высотой в десять этажей. Топливные баки у него были почти пустыми, так что пла­мя охватило не все строение. Сгорели, погибли от яда или удушья лишь те, кто находился между восемнадцатым и двадцать пятым этажом. Старшие правонарушители Сад­бери размещались с двадцатого по двадцать четвертый. То, что Дежарден успел поднять тревогу до попадания, было удачей. То, что не погиб вместе с остальными – откровенным, охрененным чудом.

«Уходи».

Тогда Ахилл Дежарден осмотрелся в дыму и пламени, бросил взгляд на штабеля мешков с телами и немногих контуженных сотрудников, уцелевших в достаточной сте­пени, чтобы избежать предписанной эвтаназии, и отве­тил: «Я вам нужен здесь».

«Нет никакого „здесь"».

Но от «здесь» осталось больше, чем от Солт‑Лейк или от Буффало. Атака сократила штат быстрого реа­гирования Н'АмПацифика более чем на треть. Садбери висел на волоске, но этот волосок связывал шестнадцать полушарных и сорок семь региональных узлов. Полно­стью покинуть его означало сокращение системы еще на пять процентов и полмиллиона квадратных километров, оставленных вообще без сил реагирования. Бетагемот уже свирепствовал на половине континента; царство цивили­зации уступало и сжималось. УЛН не могла позволить себе новых потерь.

Однако имелись доводы и с другой стороны. Полови­на этажей вышла из строя. Оставшейся широты частот хватило бы на жалкую горстку оперативников, а текущий бюджет едва позволял поддерживать даже то, что оста­лось. Все модели сходились в одном: наилучший выход – покинуть Садбери и возместить потерю расширением То‑ ромильтона и Монреаля. И сколько времени, задумался Дежарден, пройдет, пока новые отделы войдут в строй?

Шесть месяцев. Если не год.

То есть им требовался вариант на это время. Чтобы огонек погорел еще немножко. Требовался кто‑нибудь на случай тех непредсказуемых кризисов, с которыми не справляются машины.

– Но ведь ты – наш лучший правонарушитель! – возражали они.

– А это задание почти невыполнимо. Где мне еще место, как не здесь?

– Н‑ну... – мялось начальство.

– Всего шесть месяцев, – напомнил он. – Или год.

Конечно, так никогда не бывает. Шаловливая ручонка Мерфи взболтает варево, и «около года» превратится в три, а там и в четыре. Расширение Торомильтона забук­сует, дальновидные планы начнут, как всегда, срывать­ся под тяжестью бесконечных непредвиденных обстоя­тельств. В Патруле Энтропии как‑нибудь наскребут по крошке средства, чтобы огонек в Садбери горел, коды допуска действовали, не уставая благодарить безропотного служащего, который тысячью пальцев затыкает дырочки в плотине.

Но то сейчас, а тогда Дежарден втолковывал им:

– Я буду для вас смотрителем маяка. Часовым на передовом посту. Подам сигнал и удержу позицию, пока на помощь не придет кавалерия. Мне это по силам, вы же знаете.

Они знали, ведь Ахилл Дежарден был героем.

Что еще важнее, он был правонарушителем; он не смог бы солгать им при всем желании.

– Какой парень! – говорили они, восхищенно пока­чивая головами. – Какой парень!

ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ

Кевин Уолш – хороший мальчик. Он знает, что над отношениями надо работать, и готов потрудиться, чтобы раздуть искорку – уж какая есть. Или, по крайней мере, подольше не дать ей погаснуть.

Он прицепился к ней после того, как Лабин распи­сал по местам первых «тонко настроенных», и не же­лал слышать никаких «потом» и «может быть». Наконец Кларк смилостивилась. Они отыскали незанятый пузырь и бросили на пол пару матрасов, и он безропотно ра­ботал языком, а еще большим и указательным пальцем, пока вымотался совсем, а Кларк не собралась с духом, чтобы его остановить. Она погладила его по голове и сказала, что это было приятно, хотя ничего и не вышло, и предложила ему свои услуги, но он отказался – то ли из рыцарственного раскаяния за свою непригодность, то ли просто дулся.

Теперь они лежат рядом, слегка переплетя руки. Уолш спит, что удивительно – он любит спать при силе тяже­сти не больше других рифтеров. Может быть, это тоже из рыцарства. Может, он притворяется.

У Кларк даже на притворство нет сил. Она лежит на спине, уставившись на капельки конденсата на переборке. Немного погодя высвобождает руку – нежно, чтобы не испортить спектакль – и отходит к местной панели связи.

На главном дисплее смутный таинственный обелиск, поднимающийся с морского дна. Главный генератор «Ат­лантиды». Во всяком случае, его часть – основная масса погружена в скальное основание, в сердце источника, которым он питается, словно сосущий кровь комар. Над грунтом поднимается только вершина: бугристый небо­скреб с фасадом, изъеденным трубками, вентиляцион­ными отверстиями и клапанами. Скупая цепочка про­жекторов опоясывает его на восьмиметровой высоте, их яркое сияние окрашивает все в медный цвет. Глубина прижимает это сияние черной ладонью – верхушка ге­нератора уходит в темноту.

На уровне дна из него выходит кабель толщиной с канализационную трубу и змеей скрывается во мраке. Кларк рассеяно вызывает на экран следующую камеру.

– Эй, ты что там?..

Голос у Кевина вовсе не сонный.

Она оборачивается. Уолш приподнялся на коленях, словно собирался встать и застыл на полдороге. Впрочем, он не шевелится.

– Давай, возвращайся. Попробую еще разок.

Он расплывается в мальчишеской ухмылке. Маска: «Обезоруживающе милый соблазн». Она разительно про­тиворечит позе, которая приводит на память одиннадцати‑ летку, пойманного за мастурбацией на чистых простынях.

Кларк с любопытством разглядывает его:

– Что с тобой, Кев?

Он смеется – смех звучит как икота.

– Ничего. Просто мы... ну это... не закончили.

Тусклый серый комок застревает у нее в горле, когда

она понимает.

Для проверки Кларк снова оборачивается к панели и переходит к следующей камере наблюдения. Кабель виляет среди смутной геометрии теней и теряется вдали.

Уолш дергает ее за плечо, обнимает сзади.

– На выбор леди. Временное предложение, срок ско­ро истекает...

Следующая камера.

– Ну же, Лен!

«Атлантида». Кучка рифтеров собралась у стыка двух секций, подальше от предусмотренных наблюдательных пунктов. Кажется, проводят некие измерения. Некоторые нагружены чем‑то странным.

Уолш замолкает. Ком в горле у Кларк выбрасывает метастазы.