Дарья Кузнецова - Венец безбрачия

• Название: Венец безбрачия
• Автор: Дарья Кузнецова
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016

Романтичные девушки полагают, что нет ничего важнее любви.

Но уже не очень романтичные женщины знают: самое важное в жизни — это жизнь твоего ребёнка.

На что готова мать, пытающаяся спасти дитя? Шагнуть в другой мир. Пойти на сделку с демоном. Поступиться гордостью и рискнуть жизнью, преодолеть все страхи и собственную слабость. Даже перешагнуть через незваную любовь, заставив замолчать своё глупое сердце.

Вот только настоящая любовь требует не жертв, а верности. И тому, кто любит и ждёт, не сможет помешать ни время, ни расстояние, ни смерть. Что уж говорить о жалком родовом проклятье!

---

— Нет, я не о том, спасибо вам большое, я полностью одобряю. Но как вы умудрились не проболтаться? — захихикала я, пристёгивая Славку к детскому креслу и усаживаясь рядом. На заднем сиденье втроём мы разместились довольно плотно, но у Соньки машина просторная, влезли все. Особенно удобно стало, когда мой демон меня обнял одной рукой, прижавшись лбом к моему виску, а я обеими ладонями вцепилась во вторую его руку. Тёплую. Живую. Настоящую. Со знакомыми длинными музыкальными пальцами и неожиданно грубой кожей…

— Можем, когда захотим, — отмахнулась она. — И ты шефу своему сообщи, что завтра не придёшь, а то знаю я тебя!

— Да у меня всё равно командировка до послезавтра, — пожала плечами я. — Позвоню, скажу, что нормально села, и ладно. А то он волноваться будет.

— Нет, всё‑таки бестолковая ты женщина, Зая, — укоризненно качнула головой сестра, бросив на меня взгляд в зеркало заднего вида. В твоём состоянии по командировкам мотаться — грех!

— Что‑то случилось? — настороженно уточнил Гер.

— Вы и ему не всё рассказали, да? — насмешливо уточнила я.

— А что, только тебе сюрпризы получать? — ехидно фыркнула сестрёнка. — Готовься, Игорёк, к роли заботливого папаши, сестрёнку ты нам вернул с ценным грузом. Пропала она с одним ребёнком, вернулась — с двумя.

Мужчина вместо ответа крепко прижал меня обеими руками, что‑то пробормотав себе под нос.

— А? — уточнила я, не расслышав.

— Я говорю, что он, сволочь, не мог не знать, и тоже ничего не сказал, и я мог всего этого лишиться, — проворчал Гер. Обиженная вниманием Славка потянула меня за руку, так что пришлось срочно обнимать её. Удовлетворённая дочь через десяток секунд уснула, и разговор продолжился на пониженных тонах.

— Кто — он? — машинально полюбопытствовала я.

— Цай, — отмахнулся бывший демон.

— Вы с ним познакомились?! — озадаченно хмыкнула я. А после сообщения подробностей и известия, с кем именно я перешучивалась по дороге к демонам, вообще на несколько секунд потеряла дар речи. Потом, правда, пришлось уже мне пояснять, откуда я его знаю и как это получилось.

— То есть, твой оператор оказался самым крутым богом что ли? — поинтересовалась с переднего сиденья Сонька, даже не пытавшаяся сделать вид, что не слушает. — И это из‑за него Славка похожа на эльфа?

— Очень может быть. Только непонятно, зачем ему этопонадобилось, — пожал плечами Гер.

Игорь. Надо, наверное, привыкать. Или не надо?

— Значит, тебя теперь зовут Игорем? — задумчиво проговорила я.

— Бери выше, — фыркнула сестрёнка. — Он ещё и наш однофамилец. Ты вообще чуешь, на что тебе божественная воля намекнула?

— В смысле?

— В смысле, дочь у тебя как Игоревна записана, — рассмеялась Соня. — Так что считай блудный папаша нашёлся.

— Надо сначала у потенциального папаши спросить и у ребёнка, — насмешливо хмыкнула я.

— Надеюсь, что ты сейчас пошутила, — раздражённо фыркнул Гер почти мне в ухо, при этом вновь крепко прижимая к себе.

— Почему?

— Потому что… Не могло же тебе на полном серьёзе прийти в голову, что я, сменив ради вас мир, жизнь и даже собственную сущность, соберусь по доброй воле от вас отказаться?

— Пошутила, — поспешила согласиться я. Соврала, конечно, но сейчас ложь была явно во спасение; не признаваться же, что до сих пор не могу поверить в собственное счастье. — Но Славка…

— Твоя дочь уже всему классу растрепала, что лично знакома с добрым волшебником Дедом Морозом, и он реально существует, потому что она попросила у него вполне конкретного папу, и тот выполнил заказ в точности.

— Хм. Теперь будем знать, что она Дику сказала, — усмехнулся Гер.

— А почему она назвала его Дедом Морозом? — растерянно уточнила я.

— Наверное, потому, что твой демон явился через три дня после Нового года, а с логикой у этого ребёнка всё хорошо, — весело фыркнула Сонька, осведомлённая о моих приключениях во всех подробностях.

— Пожалуй, — вынужденно согласилась я. — А что тут у вас вообще интересного происходило, пока меня не было? Ну, не считая Гера.

— Спецагент твой всё‑таки объявился, — хихикнула сестра. — Интересный парень, кстати, спасибо. Грозится в отпуск приехать, будем знакомиться, — задумчиво добавила она.

И я, устроив голову на плече любимого мужчины, с наслаждением впитывая подзабытое уже ощущение спокойного уюта, искренне, от всей души пожелала, чтобы у них всё сладилось; если, конечно, судьба. А проклятье…

Глупости. Нет никакого проклятья. Если бы что‑то такое было, Гер наверняка заметил бы, и непременно снял. Просто слабые мужчины боятся сильных женщин, как было с нашим дедушкой. Или любовь оказывается ненастоящей, как было у меня с Витькой. Или недостаточно сильной, чтобы победить смерть, как было с нашим отцом; сейчас мне казалось, что мама не очень‑то о нём горевала.

Этот мужчина ради меня преодолел границу миров и волю судьбы. Теперь только от меня зависит, окажется ли этот поступок напрасным. И сделать так, чтобы короткая человеческая жизнь оказалась интересней и осмысленней вечности, и была прожита не зря, по силам только нам, вместе. Наших вершин за нас никто не достигнет, никто не вырастит наших детей и никто не дотянется до далёких звёзд.

Проклятье же — просто отговорка и оправдание собственной слабости. Такое же неубедительное, как случайно постиранная тетрадь с контрольной работой.

Эпилог

Эта комната выглядела точно так же, как выглядела многими веками раньше. Полукруглые стены с разнокалиберными экранами, пульты и удобное кресло для единственного оператора. И оператор этот за последние тысячелетия не изменился; те же очки, та же линялая футболка, уже не помнившая, какой рисунок раньше был у неё на груди.

Странностей было две. Во — первых, оператор сейчас сидел, бесцеремонно закинув ноги пульт, и с интересом разглядывал картинку, демонстрируемую одним из экранов, потягивая из высокого пластикового стакана минеральную воду. А, во — вторых, происходящее на экране сейчас кардинально отличалось от привычных схем и графиков. И отсутствие звукового сопровождения оператора явно не беспокоило.

Больше всего это напоминало финальную сцену из какого‑то героического фильма. Центральным персонажем сцены был молодой темноволосый мужчина, одетый в военную форму. Невысокий, худощавый, крепкий. Нельзя сказать, что красивый, но и не так чтобы отталкивающий. Обыкновенный, таких во всех мирах миллионы. Внимания в нём заслуживала разве что улыбка — сияющая, счастливая, солнечная, на которую так и подмывало улыбнуться в ответ.

Улыбались вообще все. Улыбалась, — правда, сквозь слёзы, — обнимавшая его сбоку красивая женщина с припорошенными сединой тёмными волосами, собранными в длинную косу. Улыбалась, обнимая главного героя сцены с другой стороны, молодая ослепительно красивая светловолосая женщина с яркими голубыми глазами и необычными чуть заострёнными на кончиках ушами. Улыбался, обнимая всех троих, интеллигентный лысеющий мужчина в строгом чёрном костюме. И люди вокруг улыбались. Даже те, кто держал снимающие происходящее камеры, и те, кто торопливо говорил что‑то в микрофоны.

Даже молодой человек в линялой футболке, наблюдавший за происходящим, улыбался. Правда, лишь уголками губ, чуть иронично, но — по — доброму.

— Привет, Цай. В честь чего ты такой неприлично довольный? — нарушил тишину помещения бархатистый женский голос. Гостья, — статная светловолосая красавица в строгом трикотажном платье, — подошла ближе к оператору и облокотилась обеими руками о спинку кресла.

— Привет, Тель. Как твой воспитуемый? — полюбопытствовал парень в линялой футболке, не отводя взгляда от экрана.

— Потихоньку воспитывается, — хмыкнула она. — Ещё пара — тройка тысячелетий, и есть шанс получить что‑то стоящее. Что это за пастораль?

— Но — но, без сарказма, — с той же улыбкой на губах, но явно совершенно серьёзно возразил Цай. — Это, между прочим, исторический момент; первый человек на Марсе, Андрей Игоревич Верещагин, вернулся домой.

— А ты‑то чему радуешься? — весело фыркнула женщина. — Твой план же провалился.

— Эх ты! Учишь тебя, учишь… Мой план, как это всегда бывает, сработал безукоризненно.

— Вот сейчас не поняла, — она озадаченно вскинула светлые брови. — Ты же хотел сделать из этого недодемона настоящего демиурга, а он, как я погляжу, смертный?

— Вот именно, Тель, вот именно. Смертный. Человеческая жизнь хоть и короткая, а отпечаток на душу накладывает серьёзный. Вот представь, если бы он вдруг согласился, когда я это предлагал. Представила? Ну, не встретил бы он эту свою девочку, единственную на всю вселенную, и согласился. Несчастный, уставший от жизни циничный и безразличный демон, которого тошнит и от этой жизни, и от этой ответственности, и заодно от всех богов сразу. Каким бы он стал творцом? Правильно, х… не слишком‑то хорошим. А теперь посмотри на этого человека. Сотни жизней, спасённые им, гениальным хирургом, — раз. Настоящая любовь и женщина, которая сумела эту любовь сохранить, — два. Достойные уважения и даже восхищения дети, — три. Да он уже сейчас без двух минут демиург, хотя сам искренне уверен, что моё предложение он отклонил! Ты на его душу посмотри; ты действительно полагаешь, что такое сияние можно потерять или не заметить? Ещё одно — два правильных перерождения, буквально — пара веков, и я получу себе такого сменщика, о котором можно только мечтать. И наконец‑то возьму отпуск!