Марина Ли - Школа Добра

• Название: Школа Добра
• Автор: Марина Ли
• Жанр: Фэнтези

Чем отличается Школа Добра от всех остальных университетов и академий? О, очень многим! Это единственная в своем роде школа-государство. Здесь есть правитель в лице ректора, своя конституция в виде общешкольного устава, своя полиция, свои судьи, границы, таможня, посольства и консульства. Ну, собственно, есть все, что и должно быть у любого нормального, самодостаточного государства. И экономика у нашего государства одна из самых развитых в мире, потому что наша школа - это единственное в мире учебное заведение, где готовят представителей сферы магических услуг. Мне повезло. Я здесь учусь.

---

Могила паковала сумку и суетилась, а я сидела на кровати, поджав ноги.

– Юл, ну не грусти... – увещевала подруга. – На Сандро злишься?

– И на Сандро тоже, – согласилась я и вдруг разоткровенничалась:

– Меня из домашних никто с днем рождения не поздравил, хотя у меня с братьями очень хорошие отношения были всегда. Обидно, понимаешь? И в праздничную ночь – тишина. А теперь я тут вообще одна останусь... На десять дней. А ты говоришь, не грусти.

Аврора замерла над сумкой, держа в руках бутылочку с шампунем.

– Вот ты завтра поедешь домой и...

– Я не еду домой! – возмутилась она. – Мне предложили подработку.

И я об этом узнаю только сейчас. Еще один повод удариться в депрессию.

– Бабуля подсуетила десять дней в Шамаханской. Хочешь со мной?

В Шамаханской? Оригинальное стечение обстоятельств. С другой стороны, делать мне все равно нечего.

– Предлагают хорошие деньги, но мне немного боязно одной. Вдруг не справлюсь? – уговаривала Могила.

Как будто меня нужно уговаривать! Уже через час я отпрашивалась у ректора, потому что согласно моему статусу беженца покинуть территорию Школы без специального разрешения я могла только через изнанку. Интересно, как об этом узнал Сандро? Вельзевул Аззариэлевич уверял, что это закрытая информация.

Впрочем, в тот момент я об этом не думала, потому что голова была забита мыслями о предстоящей поездке и работе. Ну, мы с Авроркой прямо как взрослые!

Зимние каникулы. Выдержки из мемуаров завхоза Института имени Шамаханской царицы.

В первый день зимних каникул, который в тот год пришелся на послепраздничную субботу, в зеркальном холле главного корпуса Института имени Шамаханской царицы, ровно в три часа пополудни появились две девицы. Одетых бедно и до издевательства грустно. Блондинка в черном платье и сером жилете выглядела как горничная, а брюнетка из-за прозрачности кожи на фоне невзрачного одеяния походила на недокормленного эльфа.

Стоит ли говорить, что все наши кумушки бросились к бедняжкам с матриархальными воплями, с сокрушительными писками и в абсолютном стремлении накормить и обогреть. Особенно брюнетку, которую за глаза все называли бедным цыпленочком. Бабье, что с них взять. Лет через пять этот цыпленочек их всех пережует с костями и выплюнет, не заметив. Потому что у цыпленка были ноги длинные, грудь высокая, глаза большие и беспомощные, а на рот нормальный мужчина без внутреннего содрогания смотреть не мог, потому что цыпленочку, по виду, было лет пятнадцать, а вот желания он вызывал весьма неоднозначные.

Девицы приехали по приглашению декана кафедры Абсолютного преклонения, чтобы зарядить устаревшие артефакты, но мы-то знаем, с какой целью в Институт приглашают школьниц-первокурсниц... Поэтому вид цыпленочка немного испугал еще в первые минуты знакомства. Что ж, посмотрим, как оно пойдет.

Приезжих устроили в гостевой комнате. Хорошая комната: потолки высокие, окна светлые, мягкие кровати, пушистый ковер. Пусть сравнивают, сокрушаются, завидуют, возможно. Зависть – хорошее чувство. Блокирует работу мозга и играет на руку практиканткам.

Перед ужином Цыпленочек постучался в дверь.

– Евпсихий Гадович, – и даже не ухмыльнулась и не споткнулась ни разу, произнося сложное имя. – У нас с Авророй маленькая проблема возникла. А Липа Валентиновна велела к вам обращаться по всем вопросам.

– И что у вас?

– Куда-то пропали наши сумки... А там же все вещи, одежда...

Цыпленок расстроенно шмыгнул покрасневшим носиком. Отлично сработали девочки, а главное вовремя! Не хватало нам двух ворон в бальном зале.

– Ай-ай-ай! – проворчал сокрушенно. – Затерялись где-то. Будем искать. А вы не переживайте, найдутся ваши вещички. До отъезда – так точно.

– Ка-ак до отъезда! – она пискнула испуганно. – Но нам же сейчас надо... Там же одежда наша, зубные щетки... пижама... все! Не можем же мы десять дней в одной форме ходить? – и покраснела слегка, непонятно, от смущения или от переживания, но очень волнительно. – А спать в чем?

На секунду я даже перепугался немного, не перестарался ли? Потому что дымчатые глаза влажно заблестели, и девица определенно собралась разреветься на моем пороге.

– Ну, не надо так расстраиваться, – поспешил утешить и поймал двумя руками ее маленькую прохладную ладошку. – Ничего непоправимого не произошло. Не бросим же мы вас на произвол судьбы! Плакать не надо...

Пока не надо. И уж точно не сейчас.

– Ступайте к Венере Ниловне, кастелянше, она вам выдаст что-нибудь из вещей, пока ваши одежки не отыщутся, – и еле удержался от того, чтобы поморщиться брезгливо. Моя бы воля, я бы их форму сжег в лунную ночь, вместе с тем, кто ее придумал.

Визит в святая святых Института не помог. На ужин девицы явились в черном. У директрисы дергался глаз, Венера о чем-то клятвенно шептала на ухо Липе... Цыпленок и Горничная с важным видом пили чай за угловым столиком, хихикали и зачем-то стащили из столовой булку. А между тем, выносить еду строжайше запрещено. Хотел поймать их с поличным, но почему-то передумал.

Всю ночь не спал, размышлял о причинах своего неожиданного добросердечия и человеколюбия.

Воскресенье.

Цыпленок на завтрак явился при полном параде, Горничная пожертвовала жилеткой, оставив ее в комнате, немедленно заслал к ним домовых и, не дожидаясь окончания завтрака, сжег отвратительную вещь, запершись в своей ванной. Немного полегчало. Настроение не испортила даже небольшая стычка с девицами, возмущавшимися фактом воровства в институте.

– У нас в Школе такого бы никогда не случилось! – бушевала Горничная, а Цыпленок задумчиво покручивала пуговку на платье и ничего не говорила.

В обед одна из студенток, не иначе готовясь к практикуму по стервозности, случайно опрокинула на блондинку тарелку супа, до безобразия замарав форменное уродство, которое школьницы именуют гордым словосочетанием "предметницкая форма". Приезжая расплакалась, потому что местная сказала ей что-то, я не расслышал что именно, но Цыпленочку не понравилось, он поглядывал на стервочку никак не цыплячьим взглядом и злобно глазами поблескивал.

Надо проследить за тем, чтобы платье раз и навсегда потерялось в прачечной.

Сегодня же. Немного позже.

Черное безобразие спрятано в сундуке в моей комнате. Дождаться бы вечера – изрежу на мелкие куски и сожгу в котельной. Все лучше, чем страдать от бессонницы, размышляя о странном.

А Стервочка на ужин вышла с аккуратным пластырем на симпатичном лобике. По требованию куратора предъявила врачу к осмотру ранку непонятного происхождения. Странное ранение напоминало клеймо в виде правильного круга с буквой П посередине. Клеймо неуловимо напоминало что-то знакомое, такое впечатление, что я такое уже видел. Но где?

Додумать мысль помешало появление в столовой Горничной и Цыпленочка. Горничная была в приятном домашнем платье с высокой талией и низким вырезом. Голубой – это определенно ее цвет. Цыпа же, конечно, одела уже всем опостылевшую форму. С моей стороны было глупо понадеяться, что она, по примеру подруги, оденется во что-то из предложенного Венерой.

Заинтересовала реакция Стервочки на Цыпу. Стоило на пороге столовой мелькнуть черно-серому платью, как пострадавшая с изумительной резвостью приклеила на лоб пластырь, наотрез отказалась отвечать на вопросы встревоженного руководства о том, откуда на идеальном лобике появилось клеймо, молниеносно съела предложенную к ужину вареную морковь и исчезла.

Все интереснее и интереснее.

Директриса стреляла в меня недовольными взглядами. Надо что-то предпринять с этим черным платьем! Выхожу из доверия!

Велел домовым стащить форму Цыпленка ночью, когда она будет спать.

Этой же ночью.

Все сорвалось.

Из-за жуткого ночного скандала платье Горничной пришлось подбросить в прачечную, где его утром, конечно же "найдут". И, как бы ужасно это ни звучало, радует, что я его не успел порезать. В данной ситуации успокаивает, что обошлись своими силами, без вмешательства директрисы и международного позора.

Рассказываю подробно и по порядку, так сказать, по свежим следам. Часов в одиннадцать вечера прикрепленный за гостевой домовой сообщил, что девушки легли спать. Я приказал выждать для надежности минут тридцать, а потом приступить к операции "Похищение уродства". Домовых отправил надежных, проверенных. Поэтому сам я на дело решил не идти. Ну что может помешать трем опытным взломщикам стащить задрипанное платьишко у одного несчастного Цыпленочка?

Боги покарали меня за самонадеянность.

Надо было идти самому.

Надо было задействовать помощь родственников, подключить весь клан... Кому сказать – меня, потомственного домового, живущего в стенах Института имени Шамаханской царицы сто пятьдесят четыре года... Меня, чьи предки принимали участие в возведении этих прекрасных стен... Меня, опору всего Института и единственную надежду директрисы, обвела вокруг пальца...